Catch me, if you can

      Оставив своих подруг по нужному адресу, Коул в ту ночь на своих двоих отправился в особняк Барри. Одиноко шагая по переполненным людьми улицам, он глубоко вдыхал ночной воздух и удовлетворенно улыбался. Парню нравилось думать, что именно он помог Энн и Диане осознать, какую ошибку они совершили, ведь это лишний раз доказывало, каким он был для них хорошим другом. А друзья для Коула, всю жизнь терпевшего насмешки и не имевшего даже подобия семьи, значили гораздо больше, чем, если бы он мог излить накопившуюся в его сердце любовь на кого-то другого помимо них. Дружеские отношения были единственными теплые отношениями легального характера, которые были ему доступны, поэтому юноша цеплялся за них больше, чем это было приемлемо для здравомыслящего человека, не носившего в своём сердце такой глубокой раны. Но мог ли Коул знать, как далеко такая искренняя преданность, которой позавидовали бы даже четвероногие друзья человечества, могла привести его?       Погруженный в свои приятные мысли, парень свернул с многолюдной центральной улицы на переулок, который не мог похвастаться хорошей репутацией. Коул, по правде сказать, едва ли думал об этом, но не прошло и двух минут с того рокового решения, как он горько пожалел о своей опрометчивости.       Нейт и несколько его людей выросли словно из-под земли и, воспользовавшись тем, что вокруг не было ни души, жестоко впечатали худощавого Коула в стенку, так что у того аж захрустели кости.        — Ну вот мы снова и встретились, Пикассо… — Нейт зловеще обнажил ряд своих достаточно ровных и белых для курильщика зубов и агрессивно сплюнул в сторону. — Сколько лет, сколько зим!       На этом мужчина сделал своим людям знак, и те схватили жертву по рукам и ногам, так что теперь тот не мог больше даже пошевелиться. Все пути отступления для него были окончательно перекрыты.       Однако Коул не подавал никаких признаков охватившего его отчаяния. По правде сказать, ещё до того, как Энн предупредила его о такой вероятности, юноша знал, что Нейт рано или поздно придёт за ним. И сейчас, когда это мрачное предсказание Ширли оправдалось, Коул едва ли был удивлён. Встреча такого рода была той ценой, которую Энн и Диане следовало заплатить за свою будущую свободу. Жаль только, что все расходы пришлось в итоге взять на себя ему. Но ведь это были его друзья… А ради них можно все на этом свете вытерпеть, ведь так?       По крайней мере, Коул искренне в это верил.       Юноша с похвальным достоинством выдержал холодное выражение стальных глаз своего мучителя.       Он знал, зачем тот пожаловал, но даже под пытками не желал рассказывать всей правды.        — Зачем я вам понадобился? — спросил так просто Коул, что даже поколебал уверенность некоторых из головорезов в том, что действительно обладал информацией, которая могла бы им понадобиться. — Разве вы не забыли о моем существовании в ту же самую минуту, как я ушёл от вас?        Нейт усмехнулся и, отбросив сигарету в сторону, погасил ее ногой.        — Поверь, Пикассо… — тяжёлый вздох. — Я бы не вспоминал о тебе ещё столько же времени, сколько мне осталось жить на этой треклятой земле, но… Ты наверняка знаешь то, что нам может очень пригодиться. Нужда привела нас к тебе.       Ни один мускул не дрогнул на лице Коула. Он снова удивленно поджал губы.        — Не понимаю, о чем вы…       Ожидаемо, вполне ожидаемо. Нейт щёлкнул пальцами, и его исполнители в первый раз ударили свою жертву в живот. Коул не издал ни звука.        — С этого и надо было начинать… — устало озвучил свои мысли Нейт. — Только время на расспросы теряем… Никто не соглашается говорить до первого тумака, но я все же надеялся, что ты окажешься благоразумнее. Все-таки сам не один год проработал с нами.       Закончив свой монолог, мучитель снова обернулся к Коулу, искренне надеясь, что тот понял намёк. Однако юноша оказался морально крепче, чем ему хотелось бы.        — Отвечай… — на этот раз голос криминального авторитета звучал без привычных для уха его подчинённых сарказма и иронии. — Где девчонка?       Жертва едва повела глазами.        — Не знаю, о чем вы…       Нейт снова устало вздохнул. Вот так всегда! Пытаешься по-хорошему, но ведь не понимают… Вынуждают применять силу!       Даже не дожидаясь команды от главы, головорезы ударили парня в зубы. Удар пришёлся прямо в цель. Коул лихорадочно харкнул кровью.        — Мы не имеем ничего против тебя лично, Пикассо… — потеряв на несколько секунд самообладание, Нейт снова вернулся ко своему насмешливому тону. — Нам всего лишь нужна Энн. Она решила, что может присвоить себе наш куш, даже не поставив нас в известность. Как ты понимаешь, она поступила опрометчиво. Очень опрометчиво.       Мужчины в чёрном опустили Коула на колени перед своим вожаком и встали по обе стороны от него.        — Как ты видишь, мы ничего плохого не делаем. Всего лишь хотим вернуть себе то, что принадлежит нам по праву…       Нейт тоже опустился на одно колено и всмотрелся юноше в окровавленное лицо.        — Ты же весь такой благородный. Любишь, чтобы все было по совести. Скажи мне, разве мы не правы? Ты на стороне девчонки, которая как последняя крыса предала своих друзей? Или тех, кто виноват лишь в том, что по доброте душевной пригрел змею на своей груди?       Мужчина пустил в ход все своё красноречие. По правде сказать, Нейт совсем не был злым по натуре. В криминальной среде, где царили свои законы, понятия о морали были очень пространными, и если и был в том мире человек, идеально подходящий под такую расплывчатую мораль, то это был Нейт. И даже сейчас он только по доброте душевной пытался найти подход к этому мальчишке, хотя мог бы просто дать команду своим людям, чтобы те вытрясли из Коула всю душу. И уж в том-то случае парниша обязательно раскололся бы. Боль всегда развязывает языки. Однако он все же решил сначала по-хорошему…       Вот только жаль, что этот неблагодарный дурак совсем не понял его широкого отцовского жеста.        — Я вам клянусь, что не знаю, где находится Энн. Мы с ней не виделись с тех пор, как распрощались в Нью-Йорке. Я ни сном, ни духом о том, чем она промышляет.       Нейт устало прикрыл глаза.        — Что же… Я по крайней мере пытался…       Отступив назад, мучитель еле заметно повел бровями. Его люди молча кивнули и тогда со всей расторопностью, на которую были способны, принялись за избиение Коула.       Настоящий эстет по натуре, не переносивший уродства ни в каких его проявлениях, Нейт совсем отошёл в сторону и принялся увлечённо разглядывать созвездие Большой медведицы, которая в ту ночь светила на небе особенно ярко.       На несколько секунд оторвавшись от звёзд, он заметил, как по плохо освещенным улицам с большой скоростью проехалась одна из тех дорогих машин, которые в этом районе встречались крайне редко. Задумчиво нахмурив брови, он тогда не обратил на это особого внимания и молча обернулся к своим. Судя по кровавому месиву на лице Коула, его дружки справились со своей чёрной работой на «ура». Впрочем, как всегда.        — Итак, а теперь серьёзно… Помимо друзей у тебя есть ещё одна слабость, Пикассо… — сердце Коула бешено заколотилось. — Не думай, что мы не знаем, как ты привязан к своей бабуле.       Юноша тяжело задышал. Самообладание начало ему изменять.        — Либо ты выдаёшь нам, где прячется Энн, либо… Твоя старушенция отправится на тот свет быстрее, чем ей бы того хотелось.       Сказано и сделано было уже гораздо больше, чем Нейт хотел бы, поэтому, не теряя больше ни минуты, он на этом молча собрал своих людей и скрылся с ними под покровом ночи.       Коул проводил их затравленным взглядом и, едва их силуэты скрылись вдали, протяжно зарыдал.       Куда ему было идти? Что ему было делать? Не найдя в итоге ничего лучше, юноша молча поднялся и, тяжело отряхнувшись, заковылял к особняку Барри. Там его совсем не ждали, но был ли в этом мире уголок, где его искренне желали видеть?

***

      Миссис Барри искусала себе все губы в кровь, не в силах сдерживать все нараставшую в ее сердце тревогу.       Скоро будет ровно двадцать четыре часа, как ее старшая дочь не отвечала на звонки и не выходила на связь.       Это были самые мучительные и тяжелые двадцать четыре часа в ее жизни, стоившие ей большей половины седин на голове и двух килограммов скинутого веса.       Не говоря уже о бензине, который шофёр истратил, пока колесил по всему городу в надежде отыскать Диану даже в самых неблагопристойных районах, в которых интеллигентная миссис Барри никогда не бывала раньше.       Ах, на какие только жертвы не пойдёшь ради своей кровинушки!        — Джордж! Ты слышишь меня?! Я в отчаянии! — в конец сорванным голосом миссис Барри кричала мужу, что Диана все ещё не нашлась, а она сама, по ее собственному признанию, была близка к тому, чтобы расплакаться ему прямо в трубку. — Звонила ли я мистеру Блайту или мистеру Барнарду? Боже мой, конечно же нет! — шофёр в водительское стекло заметил, как его хозяйка брезгливо поморщилась. — После того, как эти двое упустили «Анну», я не могу доверить им охранять даже свою комнатную собачку, не говоря уже о поисках дочери… — тяжелый сдавленный вздох. Миссис Барри помассировала виски. — Хорошо-хорошо, милый. Я постараюсь успокоиться. Мы все ещё ищем. Ты тоже не сдавайся. Мы даже заехали в самые отдаленные районы Монреаля. Не дай Бог, если ее занесло сюда…       Мистер Барри что-то взволнованно сказал, но миссис Барри не спешила с ответом, потому что именно в этот момент их машина проезжала мимо захолустного квартала, где не было ни души, кроме… Трёх мускулистых головорезов и одного долговязого мужчины, за что-то жестоко избивавших совсем ещё молоденького юношу, корчившегося на земле в конвульсиях…        — Да-да, Джордж, милый. Конечно, я тебя слышу. Я поняла. Я все ещё не теряю надежду. Ты тоже не теряй… — несмотря на то, что они уже отъехали на достаточно приличное расстояние от этой нелицеприятной картины, воображение миссис Барри все ещё было ею занято. — Целую тебя, дорогой. Мы найдём нашу леди Ди, во что бы то ни стало…       Шофёр, к слову говоря, был уверен, что, когда его хозяйка произносила последние слова, у неё уже было что-то на уме, и это что-то имело мало чего общего с участью несчастной Дианы.       И достойный подчиненный оказался прав, потому что, едва повесив трубку, миссис Барри незамедлительно попросила его остановиться за углом.        — Вы где-то нашли мисс Барри? — наивно поинтересовался водитель. Хозяйка ответила ему очень рассеяно:        — Нет, Дианы все ещё нигде нет. Но мы нашли тут кое-что ещё…       Признаться, поведение миссис Барри становилось с каждой минутой все более и более странным. Совсем тяжело ее стало понимать, когда, не сказав ни слова, она вдруг вышла из машины и заговорила на улице с компанией взрослых мужчин, как раз проходивших мимо.       Шофёр не слышал их разговор, но зато отчётливо видел, как достопочтенная дама с приветливой улыбкой что-то сказала своим не внушавшим никакого доверия собеседникам, протянула им свою визитную карточку, а уже через пару минут… Пригласила их к себе в попутчики!        — Мы все ещё едем в особняк, миссис Барри? — ошарашенный водитель во все глаза рассматривал этих сомнительной внешности людей, которых его хозяйке с какого-то перепугу вздумалось подобрать с улицы именно сейчас, когда все в доме были заняты поисками пропавшей Дианы. Приглашать в дом откровенных уголовников в такую минуту? Никогда ему не понять странных причуд этих богатеев!       Когда ее новые друзья, наконец, устроились в салоне, миссис Барри все-таки обратилась к шофёру своим непринужденным тоном, будто это не она ещё несколько минут назад закатывала слёзную истерику своему мужу по телефону.        — Да, Томас. В особняк. Трогай. У нас ещё так много дел… — дружелюбно улыбнувшись Нейту, женщина сделала водителю жест рукой. Последний, изо всех сил стараясь держать своё негодование при себе, поспешно завёл мотор.

***

      Едва дверь в ее личный кабинет захлопнулась, как миссис Барри строго перешла к делу. Перед этим, правда, она не удержалась и сделала одному из людей Нейта замечание, чтобы тот ненароком не запачкал своими ботинками ее бархатный итальянский ковёр. Впрочем, тот факт, что этот самый человек ещё минуту назад оставил грязные следы в коридоре, она выдержала с похвальным мужеством. Благо, дома не было никого кроме прислуги, а тех при желании можно было заставить молчать…        — Я вижу, вы мастера своего дела… — женщина медленно сняла с рук перчатки и, шумно задвинув стул, налила себе в бокал вина. Нейт подумал, что она сейчас предложит выпить и ему, но у неё, надо признать, и в мыслях этого не было. — Я видела, как вы избивали того бедного юношу. Он, наверняка, уже в могиле…       Один из друзей Нейта кривовато усмехнулся и смущённо потоптался на месте. Несомненно, они восприняли это замечание как неприкрытый комплимент в свой адрес. Их приподнятое настроение портил лишь вид итальянского коврика, на который им запретили наступать, от чего им очень уж этого хотелось.        — У нас и в мыслях не было его убивать, поверьте… — весьма галантно, как ему казалось, заговорил предводитель банды и лучезарно улыбнулся миссис Барри. Честно признаться, когда эта разодетая накрахмаленная мадам вышла из своей богатой машины и сказала им, что у неё к ним дело, он сначала не поверил своим ушам и даже подумал, что это был какой-то розыгрыш или что их снимала скрытая камера. Однако, когда она показала им свою визитку, Нейт быстро понял, что перед ним стояла одна из тех самых Барри, и сразу же поменял модель поведения. Судьба ещё никогда не дарила ему такой щедрый подарок, поэтому он намертво за него ухватился. Сейчас, когда Энн так облапошила их с друзьями, им совсем нечего было терять. Так, почему бы не послушать, что им собиралась предложить эта надушенная дамочка? Хуже ведь уже точно не будет. Однако, даже безоговорочно доверяя своей хваленой интуиции, Нейт и представить не мог, какой судьбоносной была для него встреча с миссис Барри. — Если бы мы хотели этого, то совсем не утруждали бы себя. Один надрез под горлом, и готово…       Глава банды хотел покрасоваться перед богатой особой, и, надо признать, что ему это удалось. Она была поражена.        — Если вы так хороши, как говорите… — голос ее звучал надменно и вызывающе. Вскоре миссис Барри опустилась на свой стул и перекинула ногу на ногу. — То вам раз плюнуть будет выполнить одно мое поручение. Взамен вы получите столько денег, сколько сможете унести.       Все члены банды в упор посмотрели на Нейта, ожидая от него ответной реакции. По правде сказать, они хоть сейчас готовы были кинуться на передовую, но их глава все-таки желал ознакомиться со всеми деталями прежде, чем дать своё окончательное согласие. И хотя положение у них было совсем не то, чтобы торговаться, Нейт всегда знал себе цену и умел заставить других уважать себя.        — Что мы должны сделать, и сколько мы за это получим?       Миссис Барри нравился этот человек. Было видно, что он был основательным и умелым лидером. А такие цельные люди ей всегда нравились.       Не произнося больше ни звука, она достала из ящика своего стола чек с круглой суммой и, небрежно подписав его, протянула его Нейту. И пока тот, округлив глаза, всматривался в бесконечные нули, она без слов положила на краешек стола две фотографии и кривовато усмехнулась.       Когда Нейт поднял на неё взгляд, то в нем читалась готовность сделать все, что ей было угодно, лишь бы обналичить эти деньги. Тогда он забыл и про картину, и про драгоценности, которые они с остальными планировали украсть из музея… Забыл даже про Энн. Ведь то, что предлагала им миссис Барри, было в два раза больше того, что они могли бы заработать в своё время за «Анну»!        — Кого… Надо убрать? — заплетавшимся языком спросил в итоге Нейт. Во рту у него буквально пересохло при мысли о том, как он мог при желании потратить эту сумму.       Миссис Барри передала ему в руки две фотографии, на которых были изображены Гилберт Блайт и Джерри Барнард.        — Копы? — конечно, главарь банды совсем не был в том положении, чтобы задавать вопросы, но любопытство все-таки взяло над ним вверх. — Зачем вам понадобилось убирать копов?       Женщина закатила глаза. Она имела полное право не отвечать на этот вопрос, но что-то все-таки заставило ее заговорить.        — Скажем так… — начала она, со вздохом откинувшись на спинку стула. — Они знают слишком много. А такие долго не живут.       На ее лице заиграла зловещая улыбка. Могла ли она признаться кому-либо, что Гилберт и Джерри не угодили ей лишь тем, что были единственными Не Барри, кто знал о пропаже «Анны»? Конечно же, нет. Могла ли она допустить, чтобы кто-то, кто не принадлежал к их роду, знал об их позоре? Снова нет. Стало быть, беспокойство о благополучии и репутации семьи полностью оправдывало ее в собственных глазах. Этого было для ее совести вполне достаточно.        Нейт, будучи по природе своей совсем не глупым, сразу понял, что развивать дальше эту тему не следовало. Впрочем, остался ещё один вопрос, который все ещё нужно было обсудить.        — Мы… Мы сделаем все так, будто они пострадали в перестрелке…       Миссис Барри снова закатила глаза, но на этот раз более снисходительно.        — Вы, мужчины, только и умеете, что кулаками махать. Екатерина Медичи* находила гораздо более действенные способы… — мать Дианы вновь опустила свою белую руку в ящик стола и достала оттуда розовый флакончик с прозрачной жидкостью, на котором хорошо виднелись ее собственные инициалы «А.B». —  Убивает почти моментально и не оставляет никаких следов… Так что не думайте, что я совсем беспомощна без вас. Если вам не удастся, то я сама доведу дело до конца.       Миссис Барри задумчиво покрутила в руках флакон, но, наткнувшись на тупое выражение недоумевающих глаз, спрятала его обратно в ящик и закрыла его на ключ.        — Вы, конечно же, не знаете, кто такая Екатерина Медичи. Впрочем, неважно. Ваша сила в другом… Сделайте все так, чтобы я не разочаровалась в вас и сама не марала руки. Иначе вы на себе узнаете, какими скрытыми талантами обладала Екатерина, с которой я беру пример. И помните… Ни одна живая душа не должна знать, что мы с вами знакомы.       И хотя Нейт и его друзья действительно ничего не знали об этой знаменитой французской королеве, они и так поняли, что осечка могла стоить им головы. Тогда, не желая испытывать и так весьма благосклонную к ним судьбу, они, низко поклонившись своей «царице» в ноги, молча покинули ее кабинет.       Однако, стоило им только оказаться вне ее владений, как прежняя спесь вновь вернулась к Нейту.        — Правду говорят, когда закрывается одна дверь, то обязательно открывается вторая! — главарь банды удовлетворенно почесал подбородок и хитро улыбнулся. — Гилберт Блайт… Какое знакомое имя! Уж не тот ли это Гилберт, по которому Энн рыдала по ночам в подушку, думая, что я не вижу? — хитрая злая усмешка. Мужчина щёлкнул пальцами. — Если это действительно так, то мы убьём двух зайцев. И отомстим этой гнусной девчонке за то, что предала нас, и отхватим двойной куш. Разрази меня гром, ребятки, на этом свете все-таки есть справедливость!       Под одобрительные возгласы со стороны подчинённых Нейт победоносно покинул особняк Барри, чувствуя себя королем этой жизни. Ослеплённый тщеславием и амбициями, он тогда и не заметил, как пара чьих-то оживленных глаз настойчиво наблюдала за ним и его друзьями из-за угла. Впрочем, он, конечно же, не мог знать, что уши этого же самого человека ещё пару минут назад отчётливо слышали весь его разговор с миссис Барри…       Нейт, по правде сказать, был весьма суеверным человеком и искренне верил, что за все воздаётся в конечном итоге по заслугам. Но даже он весьма удивился бы, если бы узнал, что именно Коул, которого он за пару часов до этого зверски избил и которому принадлежали те самые уши и глаза, окажется в конечном итоге мерилом всех его грехов.