***
Утром родители вместе с сестрой укатили на дачу. На все выходные. А это значит, у меня появилось время для спокойного тестирования. Я, в общем-то, и не задумывался долго, на какой игре буду тестировать «Волю». «Dragon age 2» — RPG, сюжет которой несет в себе разноплановую эмоциональную нагрузку. Как на игрока, так и на персонажа. Особенно на персонажа. «Dragon age 2» — играть. «Жест доброй воли» — запустить. «Подождите, идет синхронизация». Я заварил себе кофе и несколько раз умылся ледяной водой: мое лицо горело, щеки болезненно раскраснелись. А все нетерпеливое предвкушение. Синхронизация прошла успешно, и я выдохнул с облегчением. Пропустил вступительный ролик, выбрал пол и класс героя — «Мужчина. Воин». К внешности не притронулся, оставил все как есть «по умолчанию», оставил неизменным и имя — «Гаррет Хоук». Вот и все. Пошла игра. Я откинулся на спинку кресла и скрестил руки. Они мне были не нужны. Так же как мышка. Так же как клавиши. Теперь это была его игра. Игра Гаррета Хоука. Гаррет, предоставленный сам себе, поначалу показался мне неумелым и озадаченным. В семейных диалогах говорил фразы невпопад и сам удивлялся — как это у него получается морозить такие глупости? А еще он мазал. Мазал! Воин, по сюжету участвовавший в битве при Остагаре, размахивал мечом, как палкой и то и дело взрыхлял лезвием землю, рассекая пустоту вместо очередного генлока. Я заметил, что Карвер косился на него с подозрением, и мне очень захотелось есть: когда я сильно волнуюсь, всегда хочу есть. Хотя зря я в нем сомневался: Хоук быстро приспособился. И к мечу, и к самостоятельности решений. Уже на седьмой минуте игры он показал свой характер — подставил брату подножку и тем самым уберег его от пары стрел. Сказал ему не лезть вперед, оставаться в хвосте рядом с матерью и сестрой. Младший Хоук насупился. Красная ленточка «Соперничества» увеличилась. Думаю, Гаррет не хотел его обидеть, скорее — уберечь. Увы, не смог. Как то и заложено в игре — Карвер погиб. Карвер всегда погибает, если главный герой не маг. Я сделал Гаррета воином. Это была моя последняя воля. Я мысленно попросил у него прощения. Хоук поверг огра, виновного в смерти брата, а потом… Я поперхнулся. Кофе встал у меня в горле. — Давай! — Гаррет на экране яростно тряс мертвого родственника за плечи. — Ты же не мог вот так погибнуть! Бетани! Его сестра вздрогнула: испугалась брошенного в ее лицо взбешенного взгляда. — Бетани! Колдуй! Лечи! Делай, что можешь! Верни его! — Я… — Карвер! Ублюдок! Дыши! Дыши, ты обещал!.. — У Хоука вдруг ослабли руки, и весь он сгорбился, склонился над братом, крепко зажмурившись. — Ты обещал, брат… Обещал, что станешь героем. Самым знаменитым. Самым легендарным. Как ты мог… умереть?.. И он заплакал. Не скупо. И совсем не по-мужски. Зато по-настоящему.***
Я не решался спустить игру с паузы где-то час или два. Увиденное произвело на меня впечатление куда сильнее, чем я рассчитывал. «Жест доброй воли» работала, да еще как. Я испугался. Долго курил на балконе, пока ноги не затекли, а во рту не образовалось горькое болотце. Долго отплевывался. В принципе, бояться было нечего. Я мог смело завершить тестирование, объявив положительный результат. Программа работает. Программу можно продавать. Теперь уже точно. Я вдруг содрогнулся от мысли о продаже. Что если «Добрая воля» окажется в массах, как то и планируется? Игроки — люди разные… Помню, в одной онлайновой ролевой очень популярны были жертвоприношения. Какие-то дебилы создавали разового персонажа (обычно девушку, обычно с обнаженной грудью) и на центральной локации устраивали публичный ритуал. Юзеры со всего мира толпами сбегались посмотреть на жертвоприношение бедняжки… Если подключить к этой игре «Жест доброй воли» кровавый ритуал будет в сто раз зрелищнее: девушка будет плакать, возможно, сопротивляться, возможно смиренно молиться… А игроки за экранами будут наслаждаться. Своей властью и ее живыми страданиями. Я поежился и ушел с балкона, твердо решив уничтожить «Волю» и как можно скорее. Вернулся в комнату, увидел поблескивающий в выдвинутом дисководе кругляшок. Задумчиво и печально почесал бровь и махнул рукой: если уж решено затереть программу — можно смело досмотреть, чем закончиться дело с моим эксцентричным Гарретом Хоуком. В конце концов, терять все равно нечего. Я просто понаблюдаю, не вмешиваясь… А потом затру. Честно. «Dragon age 2» — играть. «Жест доброй воли» — запустить. «Подождите, идет синхронизация».***
Гаррету хватило ума не брать сестру на Глубинные тропы. Правда, вернувшись из экспедиции, он все никак не мог смириться с ее внезапным заточением в Казематах, ну то есть Круге Магов. Даже устроил там нешуточную потасовку, повергнув в шок и храмовников и чародеев. А сильнее всего — саму Бетани и Каллена. Я усмехнулся. Мужик из программного Хоука получился волевой и заносчивый. Его характер никак не укладывался в три стандартные «Миротворец», «Саркастичный», «Яростный». В нем было все… вперемешку с чем-то своим. Особенным. Такой Хоук определенно мне нравился. …Он выбрал Изабеллу. Причем сразу же и бесповоротно. Меня, признаться, не особенно заботило, кто станет героиней (ну, или героем) его романа, но предпочтения Гаррета обрадовали. И не потому, что… сиськи. Просто именно вокруг пиратки закручивается вся кунарская интрига. Мне стало до щекотки любопытно, что сделает мой живой Хоук, когда Изабелла покинет партию, скрывшись с реликвией? Будет ли он биться за нее с Аришоком? И вообще простит ли он ветреную ривейни? Сейчас на мониторе происходила битва в «убежище сэра Варнелла». Я заметил, что хуже всего у Гаррета получается атаковать простой люд, плохо вооруженных и хиленьких фанатиков. Жалел он их, что ли? Хоук стремительно терял здоровье, а я поймал себя на том, что курю теперь, не выходя на балкон, прямо в комнате. В итоге стадо благонамеренных андрастеанцев все-таки одолели без пяти минут Защитника, и он рухнул без сил на колючие опилки. В этот же момент в моем кармане запиликал телефон. Я вздрогнул, быстрым нажатием активировал паузу. «Мама». Я отфыркался от стоячего в комнате сигаретного дыма и поспешно распахнул окно, будто бы опасаясь, что мама что-то унюхает через мобилку. — Ты чего? — несколько растеряно спросил я вместо стандартного «алло». — Тимурчик, как дела? Ты поел? — Да. — Тут эти опять звонили. Ну… ты понял. Они просят, чтобы ты вторую программу закончил побыстрее. «Дверь» эту твою. — Угу. — Говорят, что готовы доплатить, если ты ее до понедельника доделаешь. — Угу. — Что мне им сказать? — Скажи, будет им «Дверь» до понедельника. Я вернулся за компьютерный и стол и взглянул на экран, на застывшую картинку боя. Андерс, сцепив зубы, вздымал посох, Фенрис замер, готовясь к стремительному рывку, Изабелла обеспокоенно обернулась, бросив взгляд на бессознательного Гаррета. «Хоук вышел из строя, самое время паниковать!» — застыло на ее распахнутых губах. — Скажи им еще, что «Жест доброй воли» я не продам. — Ты опять? — Голос мамы стал раздраженным, наверное, она подумала, что я говорю так только потому, что хочу ее позлить. — Нет, мам. Я… Правда, не продам. Там… — Я вздохнул. — Там такая муть получилась. — Что значит «муть»? — Я тебе потом все объясню, ладно? Просто скажи им, что «Волю» я не продам. — Тимур. — Мам, все нормально, не нервничай. Я придумаю еще какую-нибудь программу. А пока пусть берут «Дверь». — Но… — Мам. Тридцать миллионов плюс надбавка. Тебе мало, да?! — Я вспылил. Не надо было повышать голос. Голос мамы тоже изменился. — Ох… Тимурчик, прости. Я просто… — Все нормально, мам. — Я потер лицо рукой. Только сейчас я вдруг ощутил, как сильно устал. И как сильно мне захотелось стать обычным мальчишкой-геймером, каким я был пару лет назад, когда еще не отваживался лезть в программирование. — Мы тебя очень любим, Тимур. — Я знаю. Извини, мне надо работать. — Не забудь поужинать. — Угу. И я отключился. Мне стало холодно. Я закрыл окно и решил сегодня больше не курить.***
С огромной неохотой я свернул игру с запущенной «Волей». О поверженном в бою Гаррете Хоуке пришлось на время забыть: «Дверь» требовала тестирования. Причем безотлагательного. Я приладил к «отражателю» все необходимые проводки. Несколько раз проверил все соединения. На всякий случай притащил в комнату огнетушитель. Вставил диск с программой во второй дисковод. «Найдены новые утилиты» — оповестил меня компьютер. — Ну уж прости, — сказал ему я и щелкнул мышкой. «Завершить работу: «Жест доброй воли»?» Нет. Пускай повисит. Она не мешает. «Дверь» — запустить. «Выполняется запуск». Коробка «отражателя» на полу засветилась. Я поднял ноги на стул: вдруг эта штука сейчас заискрит? Я собирал «отражатель» по крупицам. Очень долго. Сам. И в итоге остался доволен. Недавно я подключил «отражатель» к телеку, и показал сестре ее любимого «Шрека» в режиме простой голограммы. Восхищенная Маруська долго бегала за изображением зеленого великана, вышагивающим по нашему коридору. Было забавно. Сестра сказала, что я волшебник и поцеловала меня в щеку. Теперь я планировал запустить режим сложной голограммы. Полуосязаемой. «Выполнено, — оповестила машина, «отражатель» подтверждающее мигнул зеленым. — Выберете персонажа для переноса». — С цифры на мясо, — прошептал я сосредоточено, перебирая игры, из которых можно было бы кого-нибудь «выдернуть». Для начала нужен кто полегче. Мой выбор пал на неигрового и много раз второстепенного персонажа какой-то исторической стратегии. Прелестнейшая белокурая пастушка второго уровня. В игре она давала задание и открывала какой-то незначительный квест про потерянных овец. Мне она всегда нравилась. И квест был, в общем-то, не так плох. Я решил — ее. «Подождите. Идет визуализация». «Отражатель» зашумел. Выпустил вверх широкую полоску белого света. «Подождите. Идет визуализация: 1%». «…2%». «…3%».***
Она стояла передо мной, а я не верил. Спустил ноги на пол и встал. Белокурая пастушка, совсем такая же, как и в игре, была ниже меня. Это правильно. Хорошо, что с соразмерностью я не напутал. Со звуком тоже все было в порядке. И изображение на высоте. Как живая… Я сглотнул. Пастушка вся сжалась передо мной. Ее красиво прорисованные бровки были изогнуты так, что лицо приобретало глубоко страдальческое выражение. — Всех растеряла, — сказала пастушка второго уровня тихоньким голоском и подняла на меня большие синие глаза. — Меня господин поколотит. — Не поколотит, не беспокойся, — мне отчего-то захотелось ее успокоить. У белокурой задергались плечи. Так в игре изображался плач. — Всех растеряла. Всех до одной. — Я их найду, — пообещал я. — Потом. Ты лучше скажи, тебя совсем не интересует, где ты оказалась? — Господин… поколотит… Ответа я не дождался. Она продолжала дергать плечами, грустно выгибать бровки и тупо ныть про овец и про господина, который ее поколотит. — Понятно, — сказал я сухо и щелкнул мышкой на «Возврат». Пастушка пропала в белом широком луче «отражателя» и появилась уже в игре. «Отражатель» погас. Я быстро выполнил ее квест. Нашел овец и вышел из игры.***
И мне бы стоило радоваться сейчас: «Дверь» протестирована. Она работает так же хорошо, как и «Воля». «Воля»… Если бы у той пастушки была своя воля, она бы, оказавшись в моем мире, наверняка забыла бы и про овец и про своего господина. Если бы у нее только была своя воля… И тут меня осенило! Гаррет Хоук! Я стал похож на клубнику в сметане: покраснел и побелел одновременно. Если перенести ко мне Гаррета Хоука — единственного в мире истинно волевого персонажа… что будет? Я лихорадочно схватился за мышь и тут же, осадив себя, отшатнулся, ударившись о спинку кресла. Сначала нужно все взвесить. И покурить. …Я упоенно курил прямо в комнате и очнулся только тогда, когда мой взгляд наткнулся на ярко-синие буквы на экране: «Подождите. Идет визуализация».***
Его перенесло таким, каким он застыл на паузе — обездвиженным и бессознательным. Он лежал ничком, распластавшись по ламинированному полу. Я удивился: в моем представлении Гаррет Хоук был куда больше и мощнее. Этот же — как обычный человек, только плечи пошире и руки покрепче. При падении Хоук выронил свой меч — он остался там, в игре. И от этого мне стало спокойнее. Я небрежно положил недокуренную сигарету на край пепельницы. Подошел к перенесенному телу и склонился над ним. Гаррет дышал. Кровь на его лице исчезала. — Можешь встать, — то ли спросил, то ли разрешил я. И Хоук услышал! Его ресницы дрогнули: глаза спешили открыться и увидеть говорившего с ним. У меня сердце бухнулось куда-то вниз, когда он их открыл. Карие по умолчанию глаза. Посмотрел на меня. Прямо в лицо. — Г... Гаррет? Ты можешь меня понимать? То есть… ты понимаешь то, что я говорю? Я подумал, стоит ли протянуть ему руку? Он все равно не сможет ухватиться за нее, чтобы подняться. Голограмма есть голограмма, пусть и усложненная. — Да. Он вдруг ответил. Коротко. По-английски. Голосом Николаса Боултона, как и положено. — Здорово, — вырвалось у меня. Я хотел сказать это с восхищением, но получился лишь сдавленный полухрип-полушепот. Хоук сел на полу. Зажмурился и тряхонул головой, прижав пальцы к переносице. Потом огляделся. Его взгляд проскользил по комнате: по моей незаправленной кровати и по аквариуму, по книжным полкам и по пластиковому окну, открывающему обзор на автостоянку у торгового центра. Я наблюдал за его взглядом и, как я и предполагал, он замер на компьютерном мониторе. Там, в этой маленькой черной коробочке Гаррет увидел, как Андерс, сцепив зубы, вздымал посох, Фенрис замер, готовясь к стремительному рывку, Изабелла обеспокоенно обернулась, бросив взгляд на… пустое место. — Я… попробую тебе объяснить. — Я присел на корточки рядом с моим персонажем и тут же вскочил: Хоук попытался схватить меня за грудки и его оскал не обещал ничего хорошего. — Ты что, совсем того?! — крикнул я, стараясь, чтобы мой голос звучал грозно. Воин из Тедаса прочертил сапогом по полу, чтобы сбить меня с ног, но я вовремя отпрыгнул. — Демон! Интересно, это он просто выругался или меня так назвал? — Я не демон! — на всякий случай известил я и суетливо попятился. — Ты бы выслушал сначала, а? — Где я? Это Тень?! Отвечай! Он стремительно наступал. Замахнулся, чтобы расколоть мою бедную черепушку. У него все равно не получилось бы, но по инерции я увернулся и решил уворачиваться до тех пор, пока он не остынет хоть немного. Бедные генлоки… Теперь я понимаю, какого им. — Говорю тебе! Я не демон, и это не Тень! Успокойся уже! — Я вцепился в спинку кресла, которое спасительным препятствием встало между мной и напуганным (ясное дело, почему он такой агрессивный) Хоуком. — Что ты сделал с моими друзьями?! — не унимался Гаррет. — Ты напустил на них какую-то гнусную магию?! — Нет! — Тогда на меня напустил? Мерзкий чароплюй! — Нет! — Еще раз спрашиваю. Где мои друзья?! Ты убил их?! — Нет! — Значит, это я умер… — Нет! Ты вообще русский язык понимаешь?! — Нет. И действительно, откуда ему знать, что такое русский язык. Хотя мой вопрос несколько озадачил Гаррета, и он даже замер ненадолго. Меня порядком утомили все эти побегушки, и я утешал себя только одной мыслью: «Ничего-ничего, Хоук, ты сам еще вот так же побегаешь, когда будешь с Аришоком драться». Мы оба перевели дух. Гаррет смотрел то на меня, то на компьютерный экран за моей спиной. Молчал. — Успокоился? — спросил я без особой надежды и решил сделать шаг к нему на встречу. Зря. Я зажмурился: кулак воина, облаченный в металлическую перчатку, встретился с моим лицом. Будь Хоук из плоти и крови, все закончилось бы сломанным носом и выбитыми зубами. И это в лучшем случае. А так… Я ничего не почувствовал. Рука Гаррета прошла сквозь мою голову, и голограмма зарябила в местах контакта с натурально-человеческой (то есть моей) плотью. Я осторожно открыл глаза. Хоук одернул руку и шокировано уставился на нее. — Ты не можешь меня убить. — Мне хотелось, чтобы мой голос звучал спокойно и даже немного пугающе. — Я настоящий, а ты нет. Гаррет не обратил внимания на мою фразу. Пошевелил пальцами и, замахнувшись, ударил мне в живот. Все повторилось. Не причинив никакого вреда, его рука прошибла меня насквозь. Хоук вскинул брови. — Да я Фенрис! — Да ты дебил, — обреченно вздохнул я. — Сказал же, ты не можешь меня убить. Мой воинственный гость из игрового мира нахмурился. Слова «дебил» он тоже не знал. Я махнул рукой и отвернулся. Взял догорающую сигарету и нервно зажал ее в зубах. Гаррет нахмурился еще сильнее, сосредоточил подозрительный взгляд на непонятной дымящейся палочке. Я перекатил сигарету из одного уголка губ в другой и пожал плечами. — Ты все равно не поймешь.***
Он прекратил пытаться нанести мне урон и теперь сидел на краю кровати сгорбленный и подавленный. — Проклятье! — Хоук с силой провел руками по коротким черным, как смоль, волосам. — Кем бы ты ни был, просто верни меня обратно. — Я-то верну, — отозвался я. — А вот ты? Неужели не хочешь понять, кто ты вообще есть? — Я смотрю, ты Создателем себя возомнил? Хоук едко усмехнулся. И я усмехнулся: это его своенравие мне, как программисту «Воли» очень нравилось. — Ладно, уел. Я не Создатель. Но я… много чего знаю. Про тебя и вообще. Я закинул локоть на спинку кресла, стараясь предать себе вид развязный и загадочный. — Знаешь, ты ведь совсем скоро станешь великим Защитником Киркволла. От твоего решения будут зависеть множество жизней и… — Ну да, конечно, — пренебрежительно перебил меня Гаррет. — «Ты будешь биться в круговороте хаоса, и мир содрогнется перед тобой», «только падая, можно понять, умеешь ли ты летать» и все такое. Это я уже слышал. Тут он вскинул голову и прищурился. — Эй. У тебя в роду драконов не было? — Флемет дело говорит, — вступился я за «старуху, которая много болтает». Будущий Защитник напрягся. — Да ты, Гаррет, и сам это понимаешь, раз выучил ее слова на зубок. Хотя мне больше нравится: «Нет пути темнее, чем путь с закрытыми глазами». — Откуда ты… — Я же говорю, я все про тебя знаю. И про побег из Лотеринга. И про встречу с Флемет. Про амулет и ритуал. Про экспедицию и идола, — я взглянул в его ошеломленное лицо и добил, — Про… ночь с Изабеллой. Я видел, как со скрежетом сжимается в кулак его металлическая перчатка. Не удивительно: на его месте я бы тоже захотел себе врезать, да посильнее. Все непонятное и могущественное всегда пугает и пробуждает инстинкты самосохранения. Это как с магами в Тедасе. — Да, я слежу за тобой. Но ведь не вмешиваюсь! — я примирительно поднял ладони. — Хотя мог бы. И вообще, что я тут распинаюсь перед тобой? Хочешь обратно в игру — вали. Я надеялся, что любопытство в нем возьмет верх. Видимо… все-таки не до такой степени он еще «очеловечен» моими программами. Любопытство не победило. — Верни меня в мой мир сейчас же, — бескомпромиссно потребовал Хоук и поднялся, расправив плечи. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Я выдержал долгую паузу, давая последний шанс передумать. Гаррет не передумал. Я вздохнул и щелкнул на «Возврат».***
Битва в «убежище сэра Варнелла» закончилась победой команды Хоука. Он пришел в себя, встал, подхватив с земли меч, и несколько потеряно осмотрелся. Фенрис, Андерс, а главное Изабелла были рядом. Гаррет был там, где ему и полагается быть — в игре. В своем мире. Битва закончилась, а Хоук все отказывался выпускать из рук оружие. С опаской озирался по сторонам, будто бы ожидая какого-то подвоха. Подвох, то есть я, сидел у монитора и ужинал. — Идем отсюда, — сказал скорый Защитник своим спутникам. — Наместник должен знать об этом безумии. — Андерс кивнул на трупы кунари. — Безумие, — бесцветно повторил Гаррет, проигнорировав все остальные слова. — Идем отсюда. — В Крепость Наместника? — В «Висельник».***
— …А потом я оказался в… Не знаю точно, где я оказался. Но мальчишка, которого я встретил, знал обо мне все. Знал все… о нас. Я закашлялся. Нет, я, конечно, ждал чего-то подобного. И знал, что нужно было отключить «Волю» сразу же, как только я перенес Хоука обратно в игру. Еще нужно было стереть все сохранения и никогда больше про него, гада, не вспоминать. Но человеческое любопытство во мне всегда побеждало. И я решил посмотреть, как он будет… жить… хотя бы до конца второго акта. Потом затру. Честно. Гаррет говорил обо мне, выпивая с Изабеллой в «Висельнике». — Этот мальчишка, он… Не знаю. Может наблюдать как-то. И даже воздействовать. Я говорил с ним, — он запил короткие и рваные фразы какой-то фирменной жидкой мерзостью, поморщился и посмотрел на свою пиратку. — Скажи, Изабелла, ты когда-нибудь задумывалась о том, кто ты есть? — У-у, здорово же ты головой приложился, — рассмеялась ривейни. — Наверное, и шишка есть. Дай посмотрю. Гаррет перехватил ее руку и серьезно сказал: — Ты все равно не поймешь.***
В Киркволле царила ночь. И за моим окном уже начало смеркаться. Гаррет вернулся в свой особняк. Козырнул Бодану, улыбнулся матери, почесал верному псу за ухом. Поднялся на второй этаж и встал у окна. Я зевнул и потер уставшие глаза. — Эй. Я подумал, что он заговорил с Ораной или кем-то еще, но на втором этаже кроме самого Хоука не было ни души. Он стоял перед окном в одиночестве. — Ты ведь и сейчас наблюдаешь, я прав? Он говорит… со мной? — Ты уж меня извини, — буркнул Гаррет и потер шею. — Но знаешь, людям обычно не нравится, когда их швыряют из одного мира в другой. Предупреждать же надо. Я упустил изумленный смешок. Уж чего-чего, а извинений я никак не ожидал. И по большому счету, извиняться следовало мне. Это ведь я над ним экспериментировал. Это я обзывал его привычный мир игрой и вообще порушил ему всю картинку мира. В конце концов, Хоук прав — я не Создатель. — Знаешь, я не часто думал о том, кто я и зачем, — продолжал мой оживший персонаж. — Больше размышляю о правильности своих решений. Много людей… погибло. Он помолчал. Прошелся до фамильного герба и обратно к окну. — Ты сказал, что от меня будет зависеть множество жизней. Я должен быть уверен, что все сделаю правильно. У меня захватило дух. — Я понимаю, — прошептал я и потянулся за диском, на котором хранилась «Дверь». Гаррет не мог меня слышать, но мне вдруг показалось, что он улыбнулся.***
— Значит, смотри, вот это — компьютер. После второго переноса он уже не истерил и не пытался меня покалечить. Сидел на моем законном кресле, скрестив руки, долго смотрел на монитор. Видел свое поместье. — Подожди, — сказал Хоук. — Я все равно не понимаю. — Ну, компьютер… Это… такой артефакт… — Я не об этом. Он катнулся на кресле, повернувшись спиной к машине — лицом ко мне. — Я не понимаю, как тебе удается вот так просто таскать меня туда-сюда. Без лириума, без магов, без ритуалов кровавых. Как? — С цифры на мясо, — пожал плечами я и отчего-то сделал шаг назад. Моя опасливость рассмешила воина. — Что, трусишка? — Это я-то?! А кто тут носился и орал, как потерпевший? — Я извинился, разве нет? — Извинился, — я виновато потупил взгляд и со вздохом опустился на край кровати. — И ты меня прости, Гаррет. Я назвал тебя ненастоящим. — Вот об этом… — Забей, — я говорил с ним на русском, а он со мной — на английском, благо, этот язык я знал очень и очень неплохо, даже на областных олимпиадах побеждал. Я-то ладно, но Хоук тоже меня понимал. И это было удивительно. — В своем мире ты очень даже настоящий. А здесь… ну… — Ну? — требовательно кивнул Гаррет. — Ну, голограмма. Долго объяснять. Ты вроде бы есть, и вроде бы тебя нет. — Я есть! — Ну да, есть, — я сосредоточенно почесал затылок, подыскивая более доступные объяснения для дотошного существа из игры. — Вот ты сидишь на кресле и не падаешь. Ты даже можешь взять в руки кружку или книгу. Это у тебя, как у голограммы получится. Потому что кружка и книга неживые. А я живой. И мне бы хотелось остаться таковым, поэтому ты и не можешь ко мне притронуться. — А если я в тебя, например, вон ту штуку кину? — нехорошо усмехнулся мой Хоук и кивнул на огнетушитель. — Об этом я не подумал, — признался я без особого страха. Скорее с досадой: как же, я, юный гений программирования и не задумался о банальной безопасности юзера? Я прошелся к столу и нервно начиркал на первом попавшемся клочке бумаги: «Изменить свойства «отражателя». Поставить ограничение на материальные вещи». — Трусишка, — вновь уколол мою гордость Гаррет, хотя из написанного мало что понял. — Я тебя сейчас домой отправлю, — грозно предупредил я, и Хоук, добродушно смеясь, поднял ладони в знак перемирия. — Все, все. Давай, пророк малолетний, рассказывай, что было — что будет. Эти его разные «трусишки» и «малолетние пророки» меня откровенно достали. Как бы они не сделались нарицательными… — Меня зовут Тимур, — доходчиво сказал я и тут же исправился, дабы ферелденец не сломал о мое имя язык. — Тим. — Ладно, Тим, — Гаррет вдруг сделался серьезным. — Раз ты все знаешь, ответь мне на один вопрос…что нам делать с этими кунари? И еще… Изабелла… Она меня…? То есть, где мне найти эту ее реликвию? И что за звание такое «Защитник Киркволла»? — И это ты называешь «один вопрос»? Наконец-то и мне выпала возможность немного поизгаляться. Моя очередь. А то где это видано — персонаж, посмеивающийся над своим законным игроком? Невидаль! — Тим, я тебя прошу. Я вдруг замер. И победная ухмылка сошла с моего лица. — Я очень тебя прошу. Я и так много ошибок совершил… — Может ошибок, а может, и нет. — Мне захотелось ободряюще похлопать его по плечу, жаль, что Хоук голограмма. — Хочешь посмотреть, что было, если бы ты поступил не так, как поступил? Сказал и нахмурился вместе с Хоуком: фраза получилась чересчур вычурная, но, кажется, он меня понял. — Посмотреть? Как? — Очень просто. Я покажу тебе, вот только… — Только что? — Свали с моего кресла, вот что.***
Я устроился за своим рабочим местом. Хрустнул костяшками пальцев. Сохранил игру перенесенного Хоука, чтобы ему было куда вернуться. Свернул «Dragon age» и отключил «Жест доброй воли». Снова вернулся в игровое меню. Кликнул мышкой на ячейку «Новая игра». Пошла загрузка. Гаррет за моей спиной оперся на спинку кресла руками, напряженно наблюдая за моими действиями. На экране запустился вступительный ролик. — Варрик! — воскликнул Хоук и рывком подался вперед, от этого кресло катнулось, и я врезался в стол. — Что происходит? Куда его волокут?! — Псих… бородатый… — прокряхтел я, проверяя, все ли ребра остались целы. — Нормально с ним все. Смотри дальше. И он смотрел. Смотрел, как я выбрал класс и пол героя — «Мужчина. Воин». Как в редакторе персонажа я оставил внешность по умолчанию. И имя по умолчанию. Гаррет Хоук. Гаррет Хоук за моей спиной смотрел сам на себя и молчал. — Послушай, — осторожно начал я, — в моем мире твой мир — игра. И я… То есть ты… Черт, я думал, объяснить это будет проще. — Не продолжай, — отозвался Хоук глухо. — Я все равно не пойму. Даже не хочу пытаться. Ты просто показывай, Тим. — Хорошо. Тогда давай я буду «водить», а ты говори, какое решение принимаешь. Идет? — Идет. — Ну вот, смотри, — я кивнул на монитор, где уже начался первый игровой диалог. — Что мне им ответить? То есть… что ты скажешь своей семье? — Скажи, чтобы Карвер не выделывался. — Тут нет такого ответа. Этот Гаррет не то, что ты. Он безвольный. Ему не дано отвечать так, как заблагорассудиться. — И я с искренним сожалением прочитал вслух предлагаемые варианты. — Тогда…Тогда скажи, что нам нужно держаться вместе. Он посмотрел на экран с неописуемой нежностью и тихо добавил: — Что бы ни случилось…***
— Все это уже было! — он часто хватался за голову и так же часто нависал над моей головой, склоняясь к компьютеру. — Все так, как и было! И порождения тьмы, и Авелин, и Уэсли. И… Хоук замер. Пыльная земля, изображенная на экране, содрогнулась. Один раз, другой, третий. — …Огр. Карвер занес меч, чудовище потянуло к нему огромную ручищу. Старший брат Карвера отвернулся, коротко зажмурив глаза, а потом тяжело опустился на мою кровать. Ролик с участием огра закончился. Я поставил игру на паузу. В комнате стало тихо. — Его нельзя было спасти, Гаррет. Воин продолжал молчать и смотреть в пол. — Никак нельзя, понимаешь? Хоук все молчал и смотрел в пол. — И ты не виноват. Я заглядывал в его опущенное лицо и пытался прочитать там подсказку. Надеялся, что в один момент он скажет: ну вот, в этих словах я как раз и нуждался… Спасибо, Тим.***
— Спасибо, Тим. Теперь я хочу сам. — Сам? — я оторвался от монитора, хотя и не хотелось: меня увлекла битва с какой-то ночной бандой. — Да. Я хочу сам… «Водить». — А. Гаррет Хоук играющий Гарретом Хоуком это, конечно, сила. Хотя… почему бы и нет? — А справишься? — спросил я. — Думаю, да. Я видел, как ты это делаешь. — Ну, попробуй. Я уступил ему мое любимое кресло. Он попробовал и у него получилось. — Ага, вот так. Правильно, — комментировал я его знакомство с управлением. — Если хочешь активировать способность, кликай вот сюда. Вот, видал, как прыгнул! Отдай Бетани команду — пусть лечит. Да не Варрика, а тебя, идиот! Все, вырубился. Хреновый из тебя игрок. — Тим! Тим, сделай что-нибудь! — Гаррет с ужасом наблюдал, как его команда теряет здоровье, я не сдержал издевку. — Ты же хотел сам… — Тим! — он бросил на меня убийственный взгляд. — Видит Создатель… — Да не нервничай ты так. Я нажал на пробел. Порылся в меню и снизил сложность игры до минимума. Спутники играбельного Гаррета Хоука без труда добили бандюганов. Сам он вскоре очухался. А мой Хоук посмотрел на меня с благодарностью и уважением.***
Игра у него пошла на лад. Он даже научился исполнять межклассовые комбинации. Еще Гаррет быстро просек систему ответов: верхняя строчка — добродетель, средняя — сарказм, нижняя — ярость. Больше всего ему нравились ответы с сердечками. В одном из диалогов он заставил Фенриса смущенно засмеяться, и сам потом ржал минут десять, не меньше. Я предупредил, что если он будет баловаться с «флиртом» все может закончиться очень и очень неожиданно. Гаррет сказал, что учтет мои советы и попросил перезапустить диалог с Фенрисом. …И опять нажал на сердечко. И опять ржал минут десять, не меньше.***
Я почти что дремал, когда вдруг услышал взволнованное ерзанье на моем любимом кресле, а потом не менее взволнованные шаги. Гаррет метался по комнате, как пойманный в клетку зверь. — Ты… чего? — проморгался я. — Что-то случилось? Я бросил быстрый взгляд на монитор и увидел, что Хоук успел добраться до второго акта. — Тим, ты знал?.. Экспедиция… Если бы я взял Бетани с собой… Она… — Заразилась бы скверной и погибла, знаю. Гаррет постарался выровнять дыхание: его возмутило, что я говорю об этом так спокойно. — А если бы ты взял с собой еще и Андерса, Бетани стала бы Серым Стражем. — Ты, верно, шутишь? — Переиграй. Сам увидишь. Он вернулся за компьютер. Переиграл. И увидел все своими глазами.***
— Тим! Тим, ты видел?! Снова этот голос. Я начинал ненавидеть Николаса Боултона. — Хоук, ты дашь мне поспать или нет? Я провозился с тобой целый день. Могу я отдохнуть? — Нет, ну ты это видел?! — Что видел? — Лицо Изабеллы, когда она уходила от меня! Она на самом деле не хотела уходить! Она сожалела! Сожалела! — Да, да, — сонно отмахнулся я, лишь бы отвязаться. — Скоро вы поженитесь, и у вас будут дети. — Правда?.. — Нет. Отвали. Дай поспать!***
— И здесь эта Петрис! Возглас Хоука в который раз выдернул меня из сна, я подскочил на кровати. Компьютерный экран светился в темноте ярким квадратом. — И почему нельзя взять да и оторвать ей голову? Я плюхнулся обратно на подушку и натянул одеяло до самого подбородка. — Слушай, Гаррет, — промямлил я, причмокнув губами. — Ты это… «Все, что останется» пока не проходи. Дождись, когда я проснусь, ладно? Мне нужно будет тебя… Подготовить. И я уснул, не дождавшись ответа.***
Мне снился грохот. Треск пластика. И болезненный шум колонок. Так явственно. Словно взаправду. Стоп. Кажется, все это и есть взаправду! Я распахнул глаза. — Ублюдок! — взревел Хоук, швырнув монитор в стену. Меня чуть удар не хватил! Это же… мой компьютер! — Ты охренел?! — теперь уже взревел я и, путаясь в одеяле, бросился к не на шутку взбешенному Гаррету. — Тим! Я убью его! Клянусь Создателем! — Нет! Не трогай системный блок! Разобьешь его — и тебе кранты! Вам всем тогда кранты! Хоук шумно выдохнул и поставил системный блок на место. Я вытер с горячего лба выступивший пот. Из-за разрушительных действий воина, пара проводов «отражателя» порвались. От этого Гаррет стал вдвое тусклее. — Возвращай меня, Тим. Я убью его сегодня же! — Да кого?! — Квентина! — рявкнул Хоук. — Этого омерзительного некроманта! И Гаскара вслед за учителем отправлю! Пусть радуется! Пусть сгниет от счастья. Из моего горла вырвался гортанный стон. — Я же тебе говорил! Говорил, не проходи «Все, что останется», пока я не проснусь. Не суйся в литейные. Вот что ты за придурок, а?! — Тим… Я видел, что они хотят сделать… Мой оживший персонаж вдруг опустился прямо на пол. Без сил. — Тим… Я так больше не могу… Это не выносимо… И я пожалел, что позволил ему сесть за компьютер. Я пожалел, что вообще перенес его в свой мир. Я пожалел, что изобрел «Дверь». И еще сильнее — что изобрел «Волю».***
— Ничего себе. Работает. Я осмотрел раскукоженный монитор со всех сторон. Хоук знатно его потрепал. Он стал похож на разбитое зеркало. Кристаллики ссыпались куда-то вниз, образовав посередине черную дыру. И все равно монитор работал. Удивительно. — Только не видно ни фига. Придется опираться на зрительную память. Хоук сидел на моей кровати точно так же, как и в первую нашу встречу — подавленно и сгорбившись. Он меня не слушал. — Тим, спасибо тебе, — вдруг сказал Гаррет, не поднимая головы. — За «спасибо» новый монитор не купишь, — постарался улыбнуться я, водя мышкой и ища нужный ярлычок «на ощупь». — Теперь я все знаю. Теперь я смогу ее спасти. Я обязательно ее спасу. Сумею уберечь. Обязательно. — Ничего ты не знаешь, — вздохнул я. — Ты ведь так и не доиграл до атаки кунари. — Атаки? — Угу. Изабелла твоя стащила у них книженцию одну… «Реликвию», как она ее называет. Из-за этого рогачи в вашем городе и застряли. Чуешь, чем пахнет? — Но… она же не знала. — Ха, еще как знала! Как думаешь, почему Изабелла кунарский лагерь за три версты обходила? Гаррет окончательно скис. — Да ладно тебе, Хоук. Ты справишься. Завалишь Аришока, очаруешь свою пиратку, станешь Защитником. — Ты так уверен во мне… — Потому что ты классный! — Классный? — Еще какой! Самый классный персонаж! Мой… лучший персонаж. Таких как ты, Гаррет, больше нигде не найдешь. И Гаррет долго смотрел на меня. А потом паскуднейше ухмыльнулся от уха до уха. — Эй, Тим. Это ты сейчас типа на «сердечко» нажал, да? — Да пошел ты! Я расхохотался. И хохотал бы еще долго, если бы не внезапно раздавшийся дверной звонок.***
Было раннее утро. А родители должны были приехать вечером. Значит, либо передумали. Либо это не они. Я сказал Гаррету не выходить из комнаты. Пригладил растрепанные волосы рукой и отворил дверь. — Здравствуйте, Тимур Александрович, — поздоровались со мной, как со взрослым. — Ваши родители дома? И вот это вопрос про родителей сразу стер весь напуск взрослости. Человек в пиджаке и черных очках шагнул в квартиру без приглашения. — А Вы…? — протянул я вопросительно, и изо всех сил стараясь не растерять свою воспитанность. — Меня зовут Яков, — он пихнул мне острую и блестящую визитку. — Я представитель компании… Понятно. Дальше он мог и не продолжать. Я перестал его слушать. Мне все было понятно. Этот дядька пришел за «Дверью». — Приходите вечером, — я перебил его напыщенный монолог о каких-то бумагах, подписях и прелестях сотрудничества. — Программа пока занята. — Зачем вечером? — улыбнулся широкоплечий Яков. — Тимур Александрович, давайте сейчас. Он начинал меня раздражать. — Все равно родителей нет дома. А я сам еще не имею права ничего подписывать. Мне нет восемнадцати. — Ничего страшного. Мы вам доверяем. — А я вам нет. Мне показалась, что верхняя губа Якова презрительно вздернулась. Представитель компании вновь расплылся в улыбке. — Тогда давайте волевую утилиту, а с «Дверью» мы разберемся. — Извините, но «Жест доброй воли» не продается. — Да вы воротила, Тимур Александрович. — Улыбка Якова становилась напряженной. — Просто назовите вашу цену. — «Жест доброй воли» не продается ни за какие деньги, — повторил я твердым взрослым голосом. — Это не игрушки, Тимур Александрович. — Да и я не ребенок. — Мальчишка! Вдруг лицо Якова превратилось из деланно улыбчивого в настоящее и страшное. Он оскалился, как давно не спускаемый с цепи пес и скользнул рукой под полу пиджака. — Ты что, сучонок, не мог отдать по-хорошему?! Это был… пистолет! Самый настоящий пистолет! Одноглазое дуло уставилось прямо мне в лоб. Вот я дурак! И ведь знал же, что влип в игру, где главный приз — большие и очень большие деньги. И, может быть, для меня они не особенно многое значат, но для других-то… Для других… Ясное дело, проще всего убрать сопляка и забрать его дорогостоящие программы. Но где была моя блестящая соображалка, когда я открывал дверь?! «Тимур Александрович», «представитель компании», «прелести сотрудничества»… вранье! Убийца! Нужно было звать на помощь! Нужно было бежать! Нужно было… хоть что-нибудь…! А я не мог. Просто стоял, скованный ужасом. Хорошо, что хоть глаза зажмурить догадался. Я увидел кромешную темноту, увидел кошмар… И услышал выстрел. Звон. Что-то дождем застучало по полу. Твердое. Приглушенный стон. Что-то тяжелое покатилось по полу и врезалось в мою костяшку щиколотки. Я вздрогнул от внезапного холода и открыл глаза. Посмотрел сначала вниз. Там — осколки зеркала, что всегда висело у нас в коридоре. Валяющийся у меня под ногами огнетушитель. И Яков с разбитой головой. — Тим! — мне почудилось, что голос Гаррета звучал где-то далеко-далеко, хотя он стоял совсем рядом и даже пытался трясти меня за плечи, но полупрозрачные голограммные руки проходили сквозь человеческие кожу и кости. — Тим! Ты цел? Не ранен? Я провел руками по своему дрожащему тельцу. — Я… Не ранен. Штаны… Сухие. Чудо.***
— Ты его вырубил! Огнетушителем! Я опустился рядом с бессознательным Яковом на колени, не обращая внимания на стекляшки, впивающиеся в кожу. — А, так вот как это называется. В вашем мире столько непонятных штук. — Хоук меланхолично пожал плечами. — Я не разобрал, чем он там в тебя целился, но судя по твоему лицу, тебе это явно не нравилось. Ну и… — Это был пистолет! Одно нажатие — и я труп, — горячо шептал я, все еще не веря в произошедшее. — Ты ему прицел сбил! И его самого сбил! Мне захотелось повалиться на пол прямо рядом с Яковом и закрыть глаза. Голова гудела. — Капец. Гаррет Хоук меня спас. Меня! Спас! — Работа такая, — усмехнулся мой лучший персонаж. — Ты бы его связал, что ли? А то еще очнется…***
— Привет, мам. Как у вас дела? С тобой и папой все в порядке? А с Маруськой? Нет, я ничего. Просто интересуюсь. Нет, все хорошо, правда. Хоук смотрел на меня и откровенно забавлялся. Конечно, Тим, разговаривающий сам с собой и зачем-то прижимающий ладонь к правому уху — умора еще та. Я погрозил ему кулаком и отвернулся. Яков все никак не осмеливался приходить в себя. Я закончил разговор. Хотел закурить, да передумал. Полиция уже была в пути.***
— И все-таки, лучше, чтобы ты ушел, — сказал я с плохо скрываемым сожалением. — Сейчас «стражники» с мигалкой приедут. Думаю, версия «и тут появился Защитник Киркволла и всех победил» им не особо понравится. Люди в этом мире — натуры приземленные. Совсем без фантазии. — А этот, — Хоук кивнул на Якова. — Не боишься? — Не боюсь. Гаррет по-доброму усмехнулся. — Зря я тебя трусишкой называл. Ты оказался смелым парнем. Я бы даже не задумываясь, взял тебя в… Как ты это называешь? «Пати»? — Да иди ты, — я улыбнулся. «Дверь» зашумела в дисководе. Где-то за черной дырой экрана компьютер оповещал меня, что найдены новые утилиты. «Отражатель» замигал зеленым. — Тим? — Что? — Я бы хотел, чтобы ты остался со мной до самого конца. До конца… игры. И если что… — Сам справишься. «Dragon age 2» — запустить. «Жест доброй воли» — запустить. «Дверь» — запустить. «Подождите, идет синхронизация». — Эй, мне нужно обещание! — Ладно. Торжественно обещаю, что буду присматривать за тобой. Доволен? «Выполнено». — Тим? — Ну что еще? — Ты классный. Мой самый лучший игрок. От его внезапной фразы и широченной улыбки мой указательный палец соскочил с колесика мыши и щелкнул прямо по ячейке «Возврат». Гаррет Хоук начал медленно таять в широком луче «отражателя», а я сгорбился и зажал ладони между коленями, чтобы не позволить им рвануться к мышке и не нажать: «Возврат: отмена».***
Когда все эти судебные разбирательства закончились, и я публично уничтожил все исходники своих скандальных утилит, смог наконец-то вздохнуть полной грудью и заняться своими обещаниями. Купил здоровский монитор и новые колонки. Системный блок оставил прежний. И никто, совершенно никто не узнал, что в нем сохранилась «Добрая воля», сосредоточенная на одной лишь игре. На одном лишь персонаже. «Dragon age 2» — запустить. «Жест доброй воли» — запустить. «Подождите, идет синхронизация». Гаррет Хоук залетел в «Висельник» со свойственной ему стремительностью. — Изабелла! Варрик! За мной, идем искать Квентина! — Кого-кого? — соблазнительная пиратка изогнула красивую черную бровку и уложила локти на барную стойку. — Квентина. Я… Он неосторожно напоролся на ее пленительный взгляд, а я присвистнул. Уж я-то знал, что Гаррет дал себе слово — не приближаться к ней раньше времени. И любой запрограммированный Хоук терпеливо дождался бы своего сюжетного любовного ответвления, но только не мой… Он же у меня Волевой. Ему же надо все и сразу. Совсем, как живому. Гаррет тремя огромными шагами преодолел расстояние до Изабеллы. Притянул ее к себе и поцеловал так крепко, что даже у нее! — Изабеллы!— прожженной в любовном искусстве женщины! подкосились ноги. Она и сказать-то ничего не успела: Хоук прижал к ее губам кончики пальцев. — А теперь слушай меня. Получишь ты свою треклятую книжку. И корабль. И все, что захочешь. Просто не уходи… больше. Только попробуй — отдам Аришоку в аренду. Все понятно? Пиратка смотрела на него во все глаза, потрясенная его осведомленностью и решительностью. В таверне так и висела бы внимательная тишина, да главный сказочник вовремя подоспел: — Хо-хо! Воспитательные беседы от заносчивого аристократа. Хоук, тебе бы на этом зарабатывать. — Ей полезно. — Гаррет выпустил Изабеллу и, как ни в чем не бывало, по-приятельски уложив руку на плечо Варрика, отправился с ним в сторону выхода. — В конце концов, скоро мы поженимся. И у нас будут дети. Старшенького назовем… Тим. — Ничего так имечко. — Еще бы! Вот такой парень вырастет! — Гаррет показал оттопыренный большой палец, а потом рассмеялся. Рассмеялся — и подмигнул… Мне.