Фрэй битый час сидел над конспектами с латинскими названиями всех растений и, покачиваясь из стороны в сторону, с запущенными в волосы руками потерянно смотрел в стену. Латынь не давалась ему никак. Совершенно. Хоть с заклинаниями было проще. Вот уже скоро начнётся его аттестация, а он что? Многозначительный пустой взгляд в потолок.
— Xánthium strumárium, дурнишник обыкновенный. Это про меня. Легко запомнить. Campánula — колокольчик? Колоко-ольчик!
— А если серьёзней?
Фрэй от неожиданности покачнулся на стуле, со стола упала ручка и тетрадь. Он быстро поднялся и поздоровался с вошедшей преподавательницей. Кира не смогла сдержать улыбки, положила папки с проверенными работами на стол и поинтересовалась:
— Сложно?
— Да не так, чтобы… — Фрэй пожал плечами и услышал в коридоре крик.
Вылетев из кабинета с плохим предчувствием, он убедился в своих догадках. Ведь без этого не обходилось и дня. Астра, младшая вредная сестра, создавала проблемы, стоило ей перешагнуть порог своей комнаты и выйти в свет. Она презирала всех вокруг. У неё не было повода, чтобы относиться к людям иначе. Они сами не позволяли ей этого. В прошлый раз её закрыли в кабинке мужского туалета и облили вёдрами ледяной воды. На этот раз драка на кафедре биологии. Толпа из пяти девушек и трёх парней. Астра со злостью вцепилась кому-то из девушек в волосы, её начали бить в ответ. Фрэй не мог стоять и смотреть. Одним рывком преодолев расстояние, разделяющее их, он оказался возле сестры, оттолкнул всех в стороны и с плохо скрываемой яростью процедил сквозь сжатые зубы:
— Ты, что держал мою сестру за волосы, — его зелёные глаза засветились энергией, — повтори на своих подругах. Вы, трое, — обратился к остальным девушкам, — можете исцарапать друг другу лица. А вы, парни, что просто стояли и смотрели, стучитесь головой о стену, пока в глазах не потемнеет!
— Фрэй! — вышедшая в коридор Кира заорала ему вслед, но он стремительно удалялся, таща за собой сестру. И Кире пришлось понервничать, прежде чем у неё получилось разобраться с загипнотизированными студентами.
Усадив Астру на подоконник, Фрэй схватился пальцами за подбородок и приподнял её голову, рассматривая разбитую губу при ярком свете. Длинные вьющиеся волосы, находящиеся в полнейшем беспорядке, едва прикрывали ссадины и царапины. Фрэй поморщился.
— Обязательно было вмешиваться? — не шелохнувшись, спросила она одними губами.
— Нет, сначала я думал подождать, пока тебя изуродуют! — гаркнул на неё брат и резко схватил ногу под коленом, на которой красовался огромный синяк и несколько старых царапин. — На тебе скоро живого места не останется, — пока он доставал из кармана несколько пластырей (у него вошло в привычку всюду таскать их с собой с того момента, как только сестра начала учиться), Астра медленно сползла с подоконника и поправила юбку. Дотронувшись рукой до макушки, сдержала стон: и почему каждый раз её волосы страдают от трёпки?
— Ты куда уже намылилась? — испытующе взглянув на сестру, Фрэй опустился на одно колено и схватил пострадавшую ногу Астры. — Дай пластырь налеплю. И как так вышло? Они снова сказали что-то лишнее?
— Фрэй, не беси меня, ладно? Не строй из себя лапочку.
— Так что случилось, Астра? — с напором повторил он, надавливая большим пальцем на коленную чашечку.
Астра зашипела от боли и упёрлась рукой в стенку для сохранения равновесия.
— Один придурок начал распускать руки, и я рассказала всё его девушке. Её подруги и два брата-близнеца решили, что я всё это подстроила.
Фрэй поджал губы и, потеряв терпение, выкрикнул:
— Дура инфантильная! Оно тебе надо было? Стоишь тут вся перебитая, выпускница, мать твою!
— Умный такой? Отпустил! — Астра дёрнула ногой. Фрэй, нахмурившись, взглянул на сестру и без предупреждения отпустил её. По инерции она приземлилась на пол, ударившись локтем.
— Да пожалуйста.
— Чем это вы тут занимаетесь? — раздался властный голос позади Астры. И её тут же осторожно потянули вверх, взявшись за руку ниже локтя. Контакт оказался недолгим, мужчина быстро переключился на Фрэя. — Я тебя, балбес, спрашиваю!
Послышался шлепок. Кому-то влепили затрещину.
— Ну, преподаватель Меркурис! — возмущённо воскликнул Фрэй. — Ну в самом деле!
— Что, неприятно тебе, а? Хватит глазами как баран на новые ворота хлопать. Я всё видел. Иди к аттестационному экзамену готовься.
— Ну, дядя!
— Что, паршивец, как что, так сразу дядя?! Ну, живо на полигон!
— А ты? — Меркурис взглянул на Астру с беспокойством, и она поняла это по интонации. Может, она не видела ничего, кроме размытого пятна перед собой, но остро ощущала все движения, могла определить по тембру голоса все чувства.
— А я?
— Что на этот раз, Астра?
— Слушайте, — неожиданно вступился Фрэй, — хотя бы к сестре не придирайтесь. Не видите, что ли, каково ей сейчас?
— Ты ещё здесь?
Фрэй выдержал его строгий взгляд, но сдался и ушёл, решив, что сейчас лучше не спорить. Он знал, что поступил подло, используя подчинение, но и оставаться безучастным, когда Астра нуждалась в защите, тоже не мог. И пусть выбрал не самый лучший способ. Пусть он снова пожалеет об этом, будет подлецом в глазах других. Её наконец оставят в покое.
— Не злитесь на него, — попросила Астра, когда Меркурис подошёл ближе. Она почувствовала приливающий к щекам жар и опустила голову. Когда он находился рядом, каждая клеточка тела трепетала. Астра давно поняла, что с её чувствами к другу матери творится что-то неладное. Что-то серьёзное до дрожи в пальцах, волнующее до глубины души. Меркурис всегда был рядом и заботился о них. Стал частью их жизни. Он годился ей в отцы, но если бы это хоть как-то повлияло на её окрепшие к нему чувства.
— Пойдём, — с выдохом Меркурис потянул Астру за собой. Его рука крепко ухватилась за её запястье. Холодные пальцы вызвали волну приятных мурашек по коже, и Астра неожиданно остановилась. — Что такое? Тебе нехорошо? — посмотрев на неё, Меркурис застыл на месте, и Астра с разочарованием ощутила, как его рука отпускает её. Она точно знала, что он смотрит на неё, и ей безумно хотелось видеть его глаза. Несколько секунд ничего не происходило, и, когда Меркурис необычно нежно провёл ладонью по поцарапанной щеке, Астра резко прекратила дышать. — В кого ты такая драчунья?
— В маму, — не подав вида, что смущена, и насупившись, поворчала она. Меркурис хмыкнул и вновь погладил её щёку одним пальцем.
— Прекращай решать все проблемы драками, Астра. Твоему брату приходится поступать жестоко.
— Он ведь брат. Вот пусть и защищает.
— Несносная девчонка. Ты выросла эгоисткой. Ведь я знаю, ты специально его провоцируешь.
— Вы бы не хотели отвести меня в лазарет?
— Астра!..
— Что?!
— Почему с тобой так сложно?
— А зачем мне облегчать кому-то жизнь?
Меркурис гневно рыкнул и грубо схватил её под локоть. Астра сопротивлялась, но он втолкнул её в пустую аудиторию и с треском захлопнул дверь.
— Не выводи меня, — возвышаясь над ней, с угрозой протянул Меркурис сквозь сжатые зубы.
— Не лезьте ко мне, — тихо ответила она, дёрнув локтем. — Какое вам до меня дело? Боитесь, что испорчу репутацию мамочки? Или покажу всем, какой Фрэй на самом деле? Так я открою вам глаза: все давно знают, что я дочь демона! И Фрэй плевать хотел на всех вас, ясно?! Плевать он хотел на верховенство. Нашу мать убило государство, так зачем нам упрощать кому-то жизнь?.. Или нам надо притворяться, делать вид, что всё нормально? Ни я, ни Фрэй не знем своих отцов. Вы, как никто другой, должны понимать это. Так почему же я слышу от вас одни упрёки?
Меркурис грузно прислонился к двери и потёр переносицу, приподняв очки.
— Не нужно делать вид, что всё нормально. Но и так безобразно вести себя тоже не нужно. Алаии было куда труднее вашего, Астра. Она постоянно боролась. Благодаря ей вы сейчас ни в чём не нуждаетесь. Хотя бы за это ты должна быть благодарна.
— Столько времени прошло с тех пор… Теперь я редко думаю о ней. Сложно помнить о человеке, лица которого не видел. Едва ли вспоминаю её голос. Грубый и недовольный, когда она уставала. Потухший, надломленный поздним вечером. Нежный и звенящий, когда Фрэй был рядом — меня она любила не так сильно. Он так похож на отца?
Меркурис задумчиво сверлил её взглядом, сочувствуя и понимая.
— Вот видите, не обязательно быть зрячей, чтобы чувствовать и быть проницательной. И сейчас я чувствую, что вы хмуритесь. Вы же не думаете, что я разревусь, как и в прошлый раз?
Её слова вышибли весь воздух из лёгких, и Меркурис, сам того не желая, погрузился в больные воспоминания. Илай бы сейчас над ним посмеялся.
Год назад Астра, растянувшись на полу в его комнате, прислонившись спиной к двери, давилась от собственных слёз и впивалась в ковёр побелевшими пальцами. Потому что как-то навалилось всё сразу: провалила экзамен, в порыве злости навредила магией вполне безобидной девушке, крупно поссорилась с Фрэем. От отчаяния призналась в чувствах Меркурису и неожиданно для себя поцеловала его. Конечно же, она ожидала, что Меркурис не поцелует в ответ. Потому что всё, что он мог для неё сделать — это просто сказать: «Какая же ты глупая».
Год спустя Астра по-прежнему оставалась хронически глупой. Меркурис так же продолжал отчитывать её, а она всё ещё безустанно мечтала увидеть его глаза. Ей говорили, что они были синими, как глубинное море (словно Астра могла сравнить). Море она бы тоже хотела увидеть. Так, как хотела увидеть и небо, всех и всё вокруг.
Год спустя Астру всё ещё тянуло совершать безумные поступки.
Меркурис вздрогнул, когда Астра пробежалась пальцами от его груди к плечам, плавно провела вверх по шее, мучительно нежно сжала его лицо ладонями — её кожа вплотную к загрубевшим шрамам на левой щеке, Астра не могла представить, но даже с ними он всегда казался ей красивым — и с жадностью скользнула губами по подбородку — промахнулась. Едва коснулась губ, потому что Меркурис, сжав до боли плечи, резко отстранил её от себя.
— Ну и что, если глупая? — звенящим голосом вдруг спросила она. Срок давности этого вопроса давно истёк, но именно сейчас он обрёл тяжёлую осмысленность. — Как мне быть, не скажете? Может быть, снова притвориться на год, что ничего нет? Думаете, что мне нормально? Больше года думать о человеке, который в упор тебя замечать не хочет. У вас ведь тоже отлично выходит притворяться.
— Астра, ну опомнись ты наконец! — Меркурис потерял терпение, легонько встряхнув её за плечи. — Что мне для тебя сделать? Поцеловать?
— Нет. От этого станет хуже. Вы же меня не любите.
— Напротив.
— Так же, как любите Фрэя, — улыбнувшись, Астра сжала пальцы на запястьях Меркуриса и убрала его ладони с плеч.
— Между нами пропасть в два десятка с лишним лет…
— И я снова повторю: думаете, мне нормально — любить мужчину, который годится в отцы?
— Ты из меня всю душу так вырвешь, Астра, — тихо проговорил он, сузив глаза.
— Рада, что хоть это у нас взаимно.
— Ты когда-нибудь повзрослеешь?
— Повзрослела, как только безответно влюбилась. Наипаршивейший подарок судьбы. И это при том, что я слепая с рождения. Я уже достаточно взрослая, чтобы признать поражение, чтобы не требовать от вас взаимности. Просто мне было нужно убедиться, что возраст — это главная причина вашего категоричного отказа. Уверена, что однажды наступит и ваша очередь.
— Моя очередь?
— Чтобы признать поражение. Только может оказаться так, что потом мне это будет уже не нужно.
***
— Господи, да перестань ты вертеться! — обессиленно выдохнул Фрэй, смахнув с виска капли пота.
— Ну не тяни так сильно-о-ай! Фрэй! — рявкнув, Астра подпрыгнула со стула, и брат тут же усадил её на место, надавив на плечи.
— Не ори, — ровным голосом проговорил Фрэй, вплетая в волосы сестры ленту. — Не я ж виноват, что они вьются.
— Ты просто отыгрываешься на мне, садист хренов! — чуть ли не хныча, сквозь зубы, жалобно выдавила Астра и с силой сжала вспотевшими ладонями ткань нарядного платья.
— Эй, как ты назвала без пяти минут верховного мага? — Фрэй скорчил обиженную мину и продел в косу бутон нежно-розовой розы. Лицо Астры перекривилось.
— Садист, повторю сколько хочешь, мне не жалко.
— И мне не жалко. Из дикобраза сделать такую красавицу! Сестра-а, у меня золотые руки!
— К чёрту эту церемонию! — она вскочила со стула и принялась вырывать цветы из причёски.
Когда собралась сорвать с себя платье, Фрэй решительно схватил её за руки, резко притягивая к себе, одной рукой обхватил уже оголённые плечи и с раскаянием выдохнул в макушку:
— Дурочка, ну, прости меня.
— Хватит мои волосы нюхать! — гневно произнесла она, попытавшись высвободиться, но Фрэй слишком крепко держал её.
— Не нюхаю я их, а целую, — рассмеявшись, он положил подбородок на макушку Астры и глубоко вздохнул.
— Всё равно раздражаешь, — убийственно недовольным тоном заявила сестра. — Отпусти меня.
— Платье разрывать не будешь?
— Будешь.
— Ну тогда постоим так ещё немного. Вдруг понравится.
— Отлично. Тогда я готова пожертвовать собой, чтобы ты пропустил церемонию.
— Отлично, — согласился Фрэй, — мне тоже не очень-то и хотелось туда идти.
— Ты больной?! — Астра с негодованием ударила его в грудь и подняла невидящий взгляд к его лицу. — Ты уже одной ногой по-любому там!
— А другой всё равно ещё здесь, — натянув платье на плечи сестры, он вдруг серьёзно посмотрел на неё. — Ты же помнишь? Куда я, туда и ты.
Глаза Астры увлажнились, и она опустила голову. Ей стало безумно стыдно за своё поведение.
— Ведь я твой хвостик.
***
Церемония посвящения была наконец окончена, и после поздравлений все с гулом покинули зал. Фрэй медленно подошёл к раскрытому настежь окну и глубоко втянул свежий воздух. Выстоять больше часа в праздничной мантии в такую жару оказалось нестерпимо сложно. По бледному, покрытому испариной лицу сестры читалось то же самое. По её вискам струился мелкими ручейками пот.
— Астра, иди сюда, — скинув мантию на близстоящее кресло, Фрэй с блаженством уселся на подоконнике и размял затёкшие плечи. С улицы послышался визг обладательниц женского пола, и Астра, вскинув брови, сделала усилие, чтобы поднять голову со спинки кресла.
— Их что, режут там? — тяжело вздохнув, она встала и направилась к брату, ориентируясь на светлое пятно впереди.
— Не-а, — хмыкнул Фрэй, прикрывая глаза.
Астра хотела что-то ответить, как под её ногой пол внезапно пришёл в движение, и она упала, издав приглушённый стон. Стоило пальцам дотронуться до холодного шёлка, как всё сразу встало на свои места. Подол мантии стал причиной её падения. Жутко перепугавшись за сестру, Фрэй подлетел к ней с дико виноватым видом, игнорируя пренеприятнейшие ругательства в свою сторону, закинул её руку через плечо и помог подняться.
— Сильно ушиблась? Прости. Прости, пожалуйста.
Почувствовав обжигающий виноватый взгляд на себе, Астра тихонько вздохнула, крепче сжимая пальцами его горячее от солнечных лучей плечо.
— Надеюсь, штаны-то при тебе ещё? — оказавшись около окна, она не удержалась от колкого вопроса.
— А как же! — Фрэй с улыбкой поглядел вниз, где у фонтана сидели девицы и нагло таращились на него во все глаза.
— И почему мне за тебя стыдно? — накуксившись, тихо спросила Астра. И он, рассмеявшись, крепко поцеловал её в щёку. — Да отлепись ты!
Вскоре голоса на улице стихли, чей-то смех унёс ветер, а они всё стояли, молча вдыхая насыщенный жаром воздух.
— Фрэй, ты счастлив? — чувствуя лёгкое головокружение, она продолжала вглядываться вдаль, куда-то, где были деревья — размазанные на светлом фоне нечёткие пятна.
— Сейчас — да, — тихо отозвался он, накрывая ладонью её руку, осторожно сжимая.
— А ты?
— Тоже.
***
Наступил последний месяц лета. Постепенно вся суета улеглась, жизнь текла в своём привычном темпе. Астра начала преподавать полюбившуюся ей мифологию. Состарившийся и вечно ворчащий Зеноб всё-таки оставил пост главного, и в Совете наконец возродилась гармония. Меркурис помогал Фрэю советами, но учил его принимать решения самостоятельно. В целом все отзывались о нём как о способном малом. Единственное, что не нравилось советникам — неизменная привычка верховного опаздывать на собрания. Фрэй любил спать, а спать любило его, а Астра любила… Впрочем, скажем культурно, без грубых приёмов не обходилось.
Она — пламя, он — лёд. Вместе они, вопреки законам физики, были неделимы.
— Куда ты меня тащишь? — шумно пыхтя, Астра дёрнула его за локоть и остановилась, когда в сандалии забился густой пучок травы. — Смертельно жарко. Ты убийца.
— Я недавно забрёл в одно местечко…
— О, дальше можешь не продолжать.
— Так вот, — нагнувшись к ногам сестры, Фрэй шустро избавил её обувь от мешающей травы, — случайным образом наткнулся на озеро. Ох, какая там вода чистая, Астра! Пойдём купаться?
— Братец, ты совсем ку-ку? — Астра подхватила его под руку, прижавшись к его плечу щекой. — На всю округу здесь одно единственное озеро, в которое не то что нырять — смотреться не стоит.
— Ты не шутишь?
— На лекции мы не ходили, а зря, — с тихим возмущением она прикрыла глаза. — Ну иди, попробуй искупаться. Но вряд ли тебе понравится компания морской девы.
— А если у меня получится найти с ней общий язык?
— Уверена, вы с ней споётесь. Только потом ты вряд ли что-то вспомнишь, дурачок.
— Что, даже имя своё? — Фрэй не выдержал и остановился, с озадаченным видом почесав затылок.
Астра со стоном раздражения закрыла ладонями лицо и растёрла пальцами нахмуренный лоб. Он снова над ней подшучивал. Специально строил из себя парня с недалёким умом, и всё ради чего? Чтобы она наконец перестала убиваться из-за неразделённых чувств. Фрэй не слепой, и он всегда догадывался, что у его сестры есть чувства к преподавателю. Только вот не повезло. Не судьба.
— Всё, — подтолкнув его вперёд, она надула щёки, — я решила, что это неплохая идея. Иди купайся. Можешь не торопиться. А то чувствую, как моё спокойствие меня покидает.
— Опасная ситуация!
— С огнём дела плохи, — Астра с ухмылкой расставила в стороны пальцы, и над ними зажглось пять огоньков.
— А я думал, что жарче уже просто не может быть. Ты выглядишь как дьяволица!
— А ты, потомок перерожденца, пора бы и тебе проявить хоть какие-нибудь качества своего отца!
— Чёрт, Астра, — Фрэй с улыбкой взлохматил волосы и рассмеялся, мимолётно скользнув взглядом на край обрыва, где был установлен памятник в честь их матери, — после таких слов я чувствую себя немного нез… Погоди. Там кто-то есть.
— Что? Где? Фрэй? — Астра вдруг напряглась, ощутив в груди необъяснимое чувство тревоги.
— Мама видела этот день, — прошептал брат сдавленным голосом.
— Кого ты увидел, Фрэй? — с напором повторила она, затеребив пальцами его рубашку на сгибе локтя. Её голос волнительно надломился.
Фрэй медленно перевёл на неё свой взбудораженный взгляд.
— Наши отцы. Они стоят рядом с мемориальной плитой. Пойдём, — взял её за руку и потянул за собой.
— Что? — паникуя, сестра начала вырываться. — Нет, отпусти. Не хочу! Фрэй, мне страшно! Фрэй…
— Хвостик, — переплетая их пальцы, он тихо выдохнул: — Ты же всегда хотела этого. Не бойся. Я рядом. Теперь всё будет хорошо. Последнее предсказание мамы наконец сбылось!
***
— Ты постарел. Убогое зрелище, — Наткхал остановился в паре шагов от Аквилона, с интересом изучая прищуренными глазами пробивающуюся седину на висках мужчины, будто несуществующий призрак прошлого возродился и с готовностью выступил в тень настоящего. Только его появление казалось чем-то тягостным, непонятным и совершенно не нужным в этом мире.
— Как это… случилось? — прикованный тяжёлый взгляд к памятнику пояснил суть вопроса.
— Мятеж во время смены правителя. Почти всех магов собрал дворец, — Наткхал замолчал, погружаясь в свои мрачные мысли. — Она всё время тебя ждала.
— Всё это время… — Ак сжал руку в кулак, вдыхая огонь раскаяния, проглатывая горечь скорби и с болью осознавая, какой долгий путь ему пришлось проделать, чтобы все его надежды разлетелись пеплом на ветру. — Мне понадобилось прожить полжизни, чтобы наконец вспомнить, — Аквилон с непередаваемой мукой прикрыл глаза, проведя пальцами по высеченному на каменной плите портрету улыбающейся женщины. Волосы пышной волной укрывали плечо, спускались к груди. Жизнерадостная улыбка украшала осунувшееся заострённое лицо Алаии, придавая холодному камню оттенок тепла. В груди Аквилона появилось ощущение тяжести и светлой глубокой тоски. — И в итоге просто опоздал. Как она жила?
Наткхал с шумом выдохнул через нос и с раздражением перевёл взгляд на чистое небо.
— Неплохо. Даже после твоей смерти Алаия оставалась такой же вздорной. Знаешь… она редко смеялась. Назло проблемам, когда было сложно. Её смех, такой обволакивающий, надтреснутый, звонкий, до сих пор… стоит у меня в ушах. Она не прекращала верить, что однажды снова увидит тебя, чем, признаться честно, беспредельно раздражала. Я ненавидел тебя. Из-за того, что ночами её слёзы в подушку. Ненавидел из-за её покрасневших глаз.
Смертельная бледность ярко подчёркивала убитое выражение лица Аквилона вместе с болезненной слабой улыбкой.
— У меня от неё ничего не осталось, — задумчиво прошептал он самому себе, чувствуя внутри нарастающую бурю опустошения.
На плечо Аквилона в утешении легла ладонь Наткхала, после чего маг проследил за вытянутой рукой демона, обращённой к двум молодым магам, приближающимся к ним.
В груди Аквилона со звоном натянулась и лопнула тонкая струна. В горле застыл беззвучный стон.
— Присмотрись, — губы Наткхала тронула печальная улыбка. — У твоего сына её глаза.
