Меня зовут Друг

С тех пор, как Адам чуть не лишился ценнейшего ученого, он осознанно пересмотрел свое собственное отношение ко всем сотрудникам Мобиус и понял для себя одну простую вещь – он все делает правильно. Точнее делает все так, как ему хочется. И ведь никто не в праве его судить, его слово здесь - закон. Никакого сожаления Администратор не испытывал. А то, что его подчиненные оказались слабы на дух, это не его проблемы. Так думал мужчина, когда сидел в отделении реанимации в палате Викториано после того, как блондина не сразу, но все же откачали и расписали восстановительные процедуры. Он еще не пришел в себя, но, по прогнозам врачей, должен был. Администратор бы сам их всех в иной мир отправил, если бы от них были другие новости. В палате больше никого не было. Адам сидел там уже около 15 минут, держа изуродованную огнем, но холодную руку Рувика в своей, задумчиво смотря на нее. Она хотя бы немного потеплела от его собственной руки. Да, мужчина не испытывал угрызения совести, но это не значит, что он не переживал за жизнь своего любимого подчиненного. Он сам не мог себе объяснить, что такое чарующее в этом несчастном человеке так манило его к себе, заставляло восхищаться, обращать внимание. Закрытость души и гениальность? Рубцовая алым кожа по всему телу и пронзительный взгляд белесых глаз? Острый ли язык и поразительная талантливость во многих сферах? Невероятная смекалка и очаровательное смятение от излишнего внимания к его персоне? Понятия «норма» теряет свои «полномочия» в таких сложных психологических вещах, как человеческие чувства. Здесь существуют только лишь примерные статистические данные, на которые можно опираться и соотносить их со своими собственными знаниями. Стереотипной нормой считается ухаживать за человеком, дарить ему что-либо, уделать ему много внимания и ожидать того же взамен, говорить комплименты и ценить все, что касается этого человека. Глядя со стороны, это можно назвать нормой людской любви. У Адама же были свои понятия на ее счет: ее не существует. Существуют лишь привязанность и желание, которые он испытывает к Викториано уже давно. И это в его «норме» держать его у себя на привязи и даже не задумываться о взаимности. Ведь смысл, если Рубен для него как любимая вещь, мнение которой не волнует. Ведь он принадлежит ему, и точка. Тут не может быть каких-то других вариантов в понимании Администратора. Мы же не требуем взаимной любви от вещи (блокнот, например), верно? Даже не задумываемся, что тот же блокнот может что-то чувствовать. До проведения лоботомии ученый был невыносим, заставляя Адама считаться со своими взглядами. Вот почему «Мобиус» пошел на такие меры, не просто ломая Рувика, а вообще стирая в нем все, что может мешать планам Администратора на блондина. Но это туманное время, когда Рубен был беззащитен и потерян, не спеша подходило к концу. Когда Адам уже собирался уходить, Рубен очнулся, но не спешил открывать глаза и выдавать свое пробуждение. Он сразу понял, кто рядом. Шестое чувство никогда не подводило его, к тому же это было очевидно. В мыслях проскочило лишь то, что ему ужасно хочется покоя и отсутствия рядом кого-либо. Но судьба назойливо пророчила ему совсем наоборот. Администратор не располагал большим количеством времени на такие заседания, поэтому Рувик слышал, как мужчина рядом поднялся и вышел из помещения. Сразу стало как-то легче. Тяжелый сон снова накрывал своей пеленой. Следующее пробуждение было уже в одиночестве. Викториано еле разлепил глаза и еще долго просто лежал, пытаясь понять, где он, что происходит, может ли шевелиться. Спустя некоторое время он медленно приподнял голову с кровати. Она была тяжелой, как и все тело. - Ф-ф.. Складывалось ощущение, что это простудная тяжесть по всему организму, но так отзывались последствия передозировки от седативного вещества. Сильно хотелось пить. Рубен проморгался, потер глаза, облизнул сухие губы и любопытно осмотрелся. Это помещение ему не было знакомо. Светлое, просторное, чувствуется минимализм в вещах и чистоплотность. Рядом стеклянный столик с ноутбуком, белый ковер, большой зал, огромная плазма на стене и панорамное остекление с одиноким цветком в горшке, стоящим в углу. Сам ученый был одет в больничную сорочку и все, но рядом аккуратной стопкой лежала его одежда. Потребовалось не мало усилий чуть приподняться, но он снова свалился обратно. Тело ужасно болело и не хотело слушаться. Рувик же мысленно проклинал все, что видит за то, что не дали ему совершить задуманное. - Кх-х, да чтоб тебя.. Опирались его руки на край софы, на которой он спал здесь, и сейчас пытался удержать видение в четкой картинке, а не плывущей мозаики. Делать нечего. Раз ему суждено продолжать жить, надо выглядеть достойно, а не как сейчас: спутанные волосы слиплись, глаза сонные, никакой свежести. Через 40 минут, когда спасительный душ был найден, а одежда потом оказалась на посвежевшем теле, немного отошедший от «наркоза», Викториано посмотрел на свою лежку. Здесь слишком чисто, чтобы оставлять софу в беспорядке после больного сна, да и не в его компетенции не убирать за собой. Руки подхватили постельное белье и унесли его в ванную, а покрывало теперь было свернуто и лежала на краю софы. Рувик вроде бы и делал обыденные вещи, а в голове колом стоял недавний кошмар, и пока что мало, что отвлекало бы мысли от него. Воду в бойлере он хотя бы нашел, но хотелось еще и есть. «Стоило бы уйти отсюда, хватит тут находиться», - подумал он и отправился к двери на выход. Предсказуемо та оказалась заперта. Рубен, не имея сейчас нормальный достаток сил, присел на стул от усталости. Не было сил даже кулак сжать, но не сидеть же в беспомощности. «Еды здесь нет, еще что-нибудь полезного тоже. Кроме ноутбука». Адам вошел в комнату без стука, предполагая, что Рувик может уже не спать. Но Викториано превзошел все его ожидания. Он сидел спиной к двери, потому что решил подключить ноутбук к сети через кабель (для этого пришлось пожертвовать удобной позицией в пользу длительной работы на устройстве, развернуть к двери ноутбук не было возможности) и что-то записывал на журнальном столике. Подойдя ближе, Администратор увидел, что Рубен в наушниках. По монитору было видно, что он прослушивал все аудиозаписи всех собраний, которые пропустил за свое отсутствие, открыл множество вкладок технического назначения, некоторые были на иностранном языке, а сам уже зарисовал первый эскиз на а4 какого-то прибора и делал к нему записи, кумекая над своей работой. Адам восхитился. Ученый не успел прийти в себя, а уже вошел в курс дел, уже подключил свой разум к общей работе, уже дает результаты. Адам бесспорно был виноват в том, что Рувик отошел от работы над ментальной защитой в СТЭМ. Осознание, как много времени и возможностей он потерял из-за своих алчных и эгоистичных желаний по отношению к этому ученому, пришло только сейчас. Не сбей он Рувика с рабочего состояния, они бы уже давно все наладили, а пока ситуация все более усугублялась. Все 4 дня, пока ученый, как глава проекта по защите, отсутствовал в общей работе, остальные сотрудники смогли продвинуться совсем недалеко. Более того, их следующий по старшинству ученый, Алан Купер, тоже не работал над теориями в силу того, что его вообще убили. Истинную причину, конечно же, никто не знал. У всех была информация, что он чем-то весьма разозлил Администратора, а таких причин может быть миллион. В общем, работа почти зашла в тупик. Адам был крайне недоволен, но не смел срываться на сотрудников. Сам лишил их «рычагов управления». Вся надежда была на чуть живого Викториано и на еще одного нового нейрохирурга, который прибыл в Мобиус только сегодня утром. Адам показался впереди, сделав шаг в сторону, чтобы Рубен увидел его и не шугался. Грифель карандаша в рубцовой руке замер на листе бумаги. Ученый не поднимал глаз с листа, но снял наушники, кладя их на стол. - Как себя чувствуешь? Рубен молчал. Мужчина в двойке наклонился и взял лист бумаги, на котором только что рисовал блондин. Там был изображен схематичный рисунок какой-то механической детали, к нему множество физических показателей и формул, математические подсчеты столбиком вокруг и сокращенные подписи. Такой лист был не один, а еще 3 рядом. - Так и будешь молчать? Что это? – повернул он лист к ученому. -… Стабилизатор напряжения. - Почему так выглядит? - Пос-построен по типу переменного тока, – голос пропал, но Рубен выдохнул и высказал все, что успел сделать, - У нас нестабильные радиаторы, скорее всего из-за этого мощность теряется, вход энергии оснащен, а выход расшатан. Нужно сменить микросхемы и не стандартной характеристики, а вольт-амперной. Она слабее, но надежнее. Это тонкая работа, грубый вход энергии сбивает диапазон изменения токов. Если мы настроем соотношение в стабилитронах системы на уровень хотя бы 30\70, мы сможем увидеть, что происходит в том мире. А если удастся настроить волну 40\60.. Мы сможем выйти в СТЭМ без опасения умереть через 10 минут. Адам кивнул, выслушав его внимательно. Внешне он не выразил эмоций, но внутри тихо ликовал. Еще ни один ученый не раскладывал всю проблему по полкам за такой короткий срок. - Когда ты проснулся? - Около часа назад. Один небольшой шаг в сторону Викториано заставил того просто соскочить с места и схватить карандаш, словно нож. Рубен замолчал, наконец поднимая взгляд на Администратора. В пелене светлых глаз читалась неприятная пустота и безумство. Брюнет понял, что ему снова придется с большим трудом налаживать отношения с подчиненным. - Я не трону тебя. - Однажды я уже поверил таким словам. - Придется сделать это еще раз. Адам сделал еще один шаг вперед, Рубен же в такт – назад. - Не смей прикасаться ко мне, - голос ученого перешел на зловещее шипение, в то время, как в его глазах начало плясать все больше чертей, - Я не буду работать, если ты не оставишь меня в покое. - Строить свои порядки в моей зале не твоя прерогатива, Рувик. Группа ученых ждет тебя за, - он выделил «за», - пределами этой комнаты. Они продолжали медленно идти: один величественно и вперед, второй напряженно и назад. - Именно. Они ждут, значит я вам нужен. Поэтому выйду отсюда в хорошем расположении духа и нетронутым тобой, Адам. Блондин поднял руку к голове. Его пальцы ловко и быстро раскрутили механизм одного из болтов прозрачной пластины. Он остановился. Администратор нахмурился, не сразу понимая, что тот пытается сделать. Другая рука ученого с острием карандаша наставила на отверстие болта ко входу к беззащитному, покрытому лишь капиллярной пленкой, голому мозгу. «А так?» - сам себе мысленно произнес Рубен и тут же сумасшедше улыбнулся. Брюнет тоже встал. - Мне ничего не стоит это сделать, - медленно и тихо говорил Викториано, - Я уже пытался, вы только помешали. Но на этот раз откачка от релаксатора не спасет. Это была простая, но пугающая правда. Стоит карандашу войти в голый мозг, моментальная смерть настигнет Рувика. - Многие бы хотели это сделать. Ответил на это двусмысленно Адам и не стал больше испытывать Викториано на прочность. Тот уже доказал недавно, что собственная жизнь для него не имеет сейчас никакой цены. Мужчина пошел и дальше, только уходя в сторону и открывая дверь на выход из своих покоев. - Проваливай. Рубен быстро вкрутил болт обратно, по пути захватывая с собой свои же чертежи, и почти вылетел с покоев, идя так быстро, что даже почти пускаясь в бег. Но здоровье пока не позволяло ему такую роскошь. ……………….. С тех пор прошло всего пол месяца. За эти 2 недели группа ученых, новый нейрохирург и руководство Викториано быстро продвинули прогресс создания ментальной защиты до практического применения. Как и обещали ученые, они смогли провести «зрение» в СТЭМ. Юнион стоял нетронутый. Такой же лучезарный и яркий, но почему-то очень тихий. Думали, что это неполадки с техникой и «зрение» дает ошибочную картинку, но при многократных проверках все же удостоверились, что с городом что-то не так, пора немедленно принимать меры. Никого из жителей в нем не было ни на радарах, ни на выходах камер. За последние 1,5 недели в систему вышли уже и сами агенты и некоторые ученые, включая и Рубена. Они отметились на радаре. Это еще больше пугало. Куда делось все население города почти в один миг? Почему их нигде не видно? Ведь их тела в реальном мире спокойно лежат в стабильном состоянии в капсулах одного из отсеков в филиале Мобиуса. Что с ними случилось и должна была выяснить группа сотрудников этой корпорации. Вместе с Себастьяном Кастелланосом. Но его миссия была еще и в поиске ядра, в которой он оказался бесполезен. Потому что нажрался, как последняя свинья, перед тем, как его силком подключили к системе. И из-за того же виски Мобиус и Кастелланоса потерял. (так и живут) «Рубен говорил, что Майра хоть какие-то сигналы подавала с разных зон», - размышлял Сабастьян, стоя у окна и выпуская сигаретный дым, - «И 3 дня назад перестала совсем. Опоздал.. Как всегда я опоздал. Ни дочь, ни жену не уберег. Что я за ублюдок..» Если бы только можно было запить эту гнилую боль в сердце, разъедающую Сабастьяна изнутри, он бы питался алкоголем каждый день. Но, увы, так проблемы не решаются. Есть еще один способ, который мужчина мог бы применить. В нем он хорош как никто – крушить и рвать все на своем пути, стрелять в упор и колошматить со всей дури и с рук и с ног. Но не было никакой навигации. Где бомбить? Куда идти? Никаких подсказок, еще и обнаружить себя нельзя. Кастелланос целиком и полностью зависел от Рувика, который сейчас был на собрании, а после прихода обещал придумать вместе с ним план дальнейших действий. Сухие, мозолистые руки достали револьвер и открыли барабан. До полного комплекта не хватает 2ух патронов. Но это последние, больше не обнаружилось пачек нигде. «Странно, раньше я находил припасы в разных углах в СТЭМ, а сейчас здесь с этим бедно. Может, это только в доме у Рувика так? Он запретил выходить без его ведома из дома». Себ ждал его. Терпеливо, нервно, но ждал, докуривая уже вторую сигарету. Он решил, что, если через час Викториано не вернется сюда, он отправится гулять по здешней местности. Более того, уже поздний вечер, скоро совсем стемнеет. Как вдруг.. - Тебя здесь почти не бывает. - Всего 1,5 недели в системе, мне есть, чем заняться. Детектив услышал разговор за окном, тут же шагнул за стену и выглянул оттуда, пытаясь разглядеть, кому принадлежат голоса. Голос Рубена он узнал, а другой не припоминал. «Он рехнулся что ли! Кого он сюда ведет?!» - мысленно сетовал Себастьян, быстро убирая оружие за пояс брюк, а окурки сигарет в мусорное ведро, стараясь делать как можно меньше шума. Запах табака еще присутствует, не факт, что успеет выветриться до прихода сюда гостей. Наконец, показались говорящие, подходя ближе к дому. Завидев вторую личность, Себастьян напрягся. Он не знал, как выглядит Администратор, но что-то подсказывало ему, что собеседник Викториано опасен. Ученый же остановился у самого дома и продолжил говорить Адаму свою речь. «Спасибо, Рувик, я уже понял, что ты меня предупреждаешь разговором. Только неужели ты не мог не допустить прихода этого чувака сюда? Кто он..?» Едва Себастьян скрылся полностью за стеной, перестав разглядывать говорящих, как мужчина в черном посмотрел в окно. - Обзор во всех сторонах света, подвалах, кладовках, магазинах, складах и амбарах в диаметре около 5-7 километров не дал никаких результатов. - Пешком ходишь? -.. Чаще всего да, - чуть нахмурился Рубен, - А что? - Ничего. Адам даже удивлялся, с какой ответственностью Рувик подходит к заданию поиска пропавшего населения. Раньше его не волновал совершенно никто, а сейчас он видит в нем реальное стремление найти и помочь населению Юниона. - Тебе действительно важно, что с пропавшими? Не для меня или Мобиуса в целом. А для тебя самого. - Прошу прощения, разве не в этом состоит наша задача.. Адам перебил его. - Я говорю не о задаче, а о твоих чувствах. Тебе жаль их? Этот вопрос сбил Викториано с толку, он не мог понять, почему Адам так интересуется этим. -… Вам это так важно знать? - Отвечай, когда спрашиваю. Как же брюнету не нравилось, когда Рубен начинал уходить от ответов, но тому нашлось, что сказать. - Мне.. – серые глаза опустились, разглядывая темный асфальт, - Не по себе, находясь в обжитом мегаполисе, настроенным на бурлящую деятельность активных сознаний. А их нет. Это слишком странно. - Хочешь сказать, пугающе? - Возможно. Они не в чем не виноваты, это наша вина сбоя системы. Она слишком ненадежна для таких масштабов, а люди доверились. - Ну и ну. Рувик плюс Сочувствие ровно.. - «Пизда с ушами. Вернее с одним ухом». Закончил за него в мыслях Себастьян, внимательно подслушивая их разговор у окна за стеной. Но, признать, даже Кастелланосу показалось, что потерянный из-за отсутствия памяти о себе, Рубен был личностью гораздо приятнее, спокойнее, мягче и более открытый на нормальный диалог. - Нечто несовместимое, но теперь работающее, - Адам криво улыбнулся и пару раз вяло похлопал в ладоши, с иронией аплодируя ученому. - Мои поздравления, доктор Викториано. Теперь вы нормальный человек. Еще спасибо мне скажешь за все. - За что это? За то, что вы уничтожили все мои знания о себе как о личности? Давно догадался, что это не случайность. Вам никто не давал права так поступать. Вырвалось у Рубена. Он не хотел этого говорить, но и молчать уже не мог. - Будешь спорить со мной? - не стал отрицать Адам, - Тебе что, рассказать, как ты борзел и нарушил тысячи правил? - Я внимательно слушаю. Очень интересно знать. - Хорошо. Тогда после этого я повторю то, от чего ты захотел тогда покончить с жизнью. Ученый замолчал, на что его начальник ухмыльнулся и сделал шаг вперед, заставляя Викториано шагнут назад и открыть спиной входную дверь. На этом тема была закрыта. - Обязательно это делать сегодня? -Рувик никак не хотел повторного укуса в шею, пытаясь вразумить Администратора. - Вы ведь вчера получили свое сполна, мне трудно работать без сил, я не бездонная бочка для энергетического насыщения. - Бла-бла-бла, мне кажется или тебе вдруг боязно? – передразнил его брюнет, все наступая вперед, заставляя Рубена все больше отходить к стене мимо мебели. - Для тебя ведь это привычная процедура. Как говорится, до свадьбы заживет. «Он меня вообще не слышит!» - мысленно паниковал Рувик. Мало того, он действительно испытывал сильный упадок после вампирского укуса в сознание и гигантскую откачку энергии, рядом был еще и Себастьян. Тот не должен выдавать себя ни при каких обстоятельствах. Иначе Адам убьет его, разгневавшись от предательства. Единственный, кто может помочь Рубену вспомнить о себе, это Кастелланос. Его безопасность на совести ученого. Сам себе пообещав, что сейчас последний момент, когда он вынужденно прогибается под Адама, скрипя зубами, Рубен воспрянет против него уже на полном серьезе. Последние сутки он проведет здесь, в своем змеином гнезде, претерпевая издевки Адама, а потом уйдет вместе с Себастьяном в дебри СТЭМ. Только нужно вспомнить, как отключить в себе самостоятельно маячок-показатель, по которому можно отследить свои перемещения в системе. В прошлом Рувик это уже делал и когда был в качестве стандартного пользователя, и в качестве ядра, поэтому никто не мог сказать точно, где он конкретно. - Снимай бинты. Мне нравится смотреть, как ты это делаешь. Подавляя раздражение, возрастающее с каждой секундой все больше, Рувик кинул на Адама тяжелый взгляд и отвел его, брезгуя даже смотреть на этого садиста. Край бинта был вытащен и быстро превратился в длинную ленту, спадающую на пол все больше. Если не снимать эти повязки самостоятельно, Адам это сделает менее приятно. Себастьян в это время вприсядку прокрался из кухни в гостиную, бесшумно спустился на первый этаж и снова остался за стеной у входа в зал, где были мужчина в черном и ученый (в белом). Он снова рискнул едва заметно выглянуть. Адам стоял почти спиной к нему, а Рувик бы занят снятием бинтов, за которыми.. была чистая кожа без ожогов. «Что за отсутствие логики? Ничего не понимаю.. Что они делают?». Кастелланос был мастером скрытности. Он, что тогда не выдал себя перед Кидман, что сейчас имел преимущественное положение смотреть на врага с тыла. На всякий случай, он приготовился действовать стремительно. Последняя лента бинта коснулась пола, а золотые волосы с одной стороны головы уже струились с плеча, как Адам сорвался с места и впечатал Рувика в стену, просто вгрызаясь ему в горло. Тот даже вскрикнул и от неожиданного нападения и от жуткого укуса в шею. Себастьян дернулся, машинально выхватив револьвер и выходя из-за стены. Снова теплая кровь полилась по груди. Администратор всегда делал это зверски, будто специально больнее и поглубже вонзая хищнические клыки в мощную донорскую жилу Рувика, что свел надбровные дуги к переносице, зажмурился и оскалился, испытывая муки. - Аргхх!! Осторожно! Его руки вцепились в плечи мужчины, пытаясь отпихнуть его от себя, но сопротивляться такой силе было бесполезно. Себастьян никогда не видел страдания некогда ядра СТЭМ. Разве что один раз, когда разбил о его голову керосиновою лапу, и тот вспыхнул в огне. Он мечтал размазать Рувика по полу, растоптать не только его мозг, но и его самого. Однако почему-то сейчас вид страдающего врага не доставлял ему ожидаемого удовольствия. И не потому что тот нужен ему для поиска Лили. Здесь в душе сыграло что-то другое, Себастьян сам пока не понял, что это, да и некогда ему было понимать, он уже нацелил дуло ствола в лопатку вампира, собираясь разнести ему пол спины. Он все-таки страж закона, негоже процветать насилию в присутствии полицейского. Рубен тяжело дышал, хватая воздух ртом, а сдерживать стоны боли не удавалось. Адам грыз, как с голодного края, глотая огромные порции силы блондина, что слабел все больше. Но он вовремя заметил, что Себастьян уже собрался открывать огонь. Забинтованная рука отцепилась от черного пиджака и выступила в знаке «стой», заставляя Кастелланоса медлить. Рувик отрицательно покачал указательным пальцем и жестом попросил уйти. Себастьян снял с мушки Адама, но опускать оружие не стал, с немым вопросом на лице смотря на Рубена, мол «В чем дело?», но у того вскоре стали закатываться глаза, а одна рука уже повисла плетью, он едва держался. К счастью, вампир насытился и перестал терзать его шею, отцепившись от нее и отстраняясь с выражением лица огромного удовольствия, словно нализавшийся кот. Громко сглотнув последний глоток крови, Адам облизнулся, наклонился и настойчиво поцеловал Рувика в губы, заставляя его пробовать вкус собственной крови. Вяло морщась и пытаясь отстраниться, Викториано, держащийся на ногах только благодаря крепкому хвату Администратора, протестующе мычал, но жесткий и требовательный поцелуй брюнета не давал ему продыху. Себастьян чуть ствол не выронил, его лицо так исказилось от увиденной картины, что он едва ли не «фу блякнул» и медленно скрылся обратно за стеной, не меняя выражение лица. «Это что за хрень вообще происходит… Какая гадость». Но он быстро подобрался на месте, когда услышал звук упавшего тела на пол, а после этого тяжелые шаги в центр зала. Держа ствол обеими руками дулом вверх, он напряженно слушал то, что происходит за стеной. Мужчина в костюме двойке глубоко вдохнул и выдохнул, видимо, похрустел шеей, наклоняя ее, а затем вышел из помещения на улицу. Спустя минуту Себастьян убедился, что тот действительно ушел. Он тихо вошел в зал, все еще с тревогой поглядывая на выход, и подошел к Рувику, сидящему на полу у стены и держа обе руки на шее. - Эй, ты как? Между пальцев сочилась кровь, пачкая волосы, одежду и пол. Плечи чуть подрагивали. - Где аптечка? - Не надо.. Только перевязка.. – тихо отозвался ученый. - Да тут по-моему зашивать надо.. Но Рувик отрицательно качнул головой. - Ладно, - Себ подобрал бинты, который Рувик сам снимал 3 минуты назад, скомкал их протянул к блондину, - На, приложи пока, а я найду еще. Себастьян смог найти все необходимое, помог Викториано дойти до софы, присесть на нее и перевязать горло с толстым слоем бинта. Прошло минут 20 тишины, пока ученый находился в полу лежачем состоянии, все же удерживая голову наверху и откинувшись на спинку софы. Он открыл уставшие глаза. Себастьян все это время пару раз сматерился, немного прибрав в зале и оттерев кровавые следы. - Эй, ты норм? Снова спросил он, садясь на софу, не зная, что дальше делать. - Норм.. Повторил за ним Рувик и осторожно поднял голову в вертикальном положении. Выглядел он подобно бледной змее, на которую несколько раз наступили, потоптали и выкинули в канаву помирать. Он посмотрел на Себастьяна, тот в свою очередь внимательно разглядывал ученого. В отличие от блондина Себастьян выглядел гораздо живее и энергичнее. - Это пройдет. - Что пройдет? - Слабость. Это не опасно, если вовремя остановиться. - Черт, зачем ты ему позволил это сделать? Это Администратор? Рубен кивнул. - Вот же гнида подрейтузная. Себастьян был прямолинеен, как танк, это заставило Рувика вяло, но искренне улыбнуться. Детектив продолжал сыпать вопросами и комментариями. - Я бы мог пристрелить его, почему ты остановил меня? И ты это.. Рот вытри.. Дерьмо, да у вас все очень плохо. Если он не отвяжется от тебя, мы не сможем работать. Дождавшись, когда тот замолчит в ожидании ответа, Викториано начал развязывать бинты с шеи обратно и постепенно отвечать. - Если бы ты выстрелил, ты бы не убил его. Это его не возьмет. Зато он убил бы тебя и меня, как предателя. Себастьян хмуро смотрел на действия блондина, на его поблескивающую бликами пластину и пальцы в крови. - А что его возьмет? И зачем ты обратно разматываешь? - Все хорошо, - Рубен опустил влажную ткань, за которой на шее показалась здоровая кожа, никаких укусов. – Раны заживают быстро, это не совсем физический урон. Я страдаю энергетически. А то, что крови много уходит, так подсознательное проецирует убыток. Новое направление паразитического влияния в СТЭМ – вампиризм. Их очень мало, но они есть. Не исключена вероятность того, что неполадки в системе произошли из-за них. - Быстро восстанавливаешься? - Не всегда, но чаще всего да. По крайней мере, те, кого кусал Администратор, умирали в 90% случаев. Кидман он щадит. - Жесть. А чего умирают? Он им головы откусывал? - Если бы. Энергия иссякает до 0%, сознание умирает, вот и все. Моя психическая мощность в 10ки раз выше, вот он и нашел себе водопой.. Кстати, да, будь любезен, налей воды, пожалуйста.