Всё не так просто

      Проснувшись, Бэкхён почувствовал, что ему холодно, что нет того источника тепла, что согревал его всю ночь. Приподнявшись и осмотревшись, Бэк понял, что в спальне он один. Как позже выяснилось, один он и во всем доме, из-за чего настроение омежки начало медленно, но уверенно скатываться вниз. Надо сказать, последнее время Бэка очень настораживает его вечные перепады настроения, он, конечно, берёт во внимание приближение течки, но раньше такого никогда не было. Поэтому это немного, не то, чтобы пугает, скорее настораживает омежку.       Походив по дому ещё несколько раз, чтобы быть вот прям на сто процентов уверенным, что кроме него никого нет, Бэк тяжело вздохнул и плюхнулся на диван в гостиной, доставая телефон. Сначала парень, естественно, пытался дозвониться до Чанёля, но когда, понял, что это бесполезно, стал названивать другим, но и от остальных не дождался ответа. Понятно было, что ребята в кампании, но омежка всего лишь хотел узнать, во сколько их ждать дома. Оставив все попытки достучаться до друзей, Бён решил чем-нибудь заняться, чтобы хоть как-то скоротать время ожидания. Не придумав ничего лучше, Бэкхён решил прибраться в квартире ребят, потому что, откровенно говоря, в общежитии был бардак. Закончив уборку где-то к вечеру, омежка направился готовить ужин, потому что был уверен, что ребята вернуться очень уставшими и сто процентов голодными. Пока Бэкхён готовил, ЕХО вернулись домой, вернулись все, кроме Чанёля. Не увидев среди друзей своего альфу, Бэкхён очень расстроился, но не показывал этого, ибо видел, что парням это совсем не нужно, у них своих проблем по горло хватает. Им бы покушать хорошенько и спать лечь, что, собственно, они и сделали, оставив Бэка снова одного, из-за чего он так и не узнал, почему их вызвали в законный выходной. Он хотел спросить во время ужина, но, смотря на друзей, он понимал, что сейчас не лучшее время для допросов, поэтому-то и промолчал.       На часах было далеко за полночь, а Чанёля так и не было, и за всё это время он не ответил ни на один звонок и ни на одно сообщение. Бэкхён очень переживал, он уже начал накручивать себя, боялся, что что-то могло произойти, что с альфой могло что-то случиться. Из-за всех этих переживаний у Бэка начал болеть живот и кружится голова, хотя раньше омежка не замечал такого за своим организмом, но это ещё ничего, то, что произошло дальше, действительно повергло Бэкхёна в шок. Почувствовав очередной приступ боли, омежка резко побежал в туалет, где его вырвало. — Что случилось? — спросил Чунмён, неожиданно появившийся в дверях. — Всё хорошо, — улыбнулся Бэк, выключая воду, — просто голова закружилась. — Иди спать, — хоть старший и не поверил словам омеги, но сейчас он больше хотел спать, чем узнавать, что именно произошло с младшим. — Как раз собирался, — ответил Бэк, направляясь в комнату Чана, — спокойной ночи, Чунмён-хён.       Зайдя в спальню, перед взором Бэкхёна предстал Чанёль, который спал лицом в подушку. Увидев сию картину, омежка почувствовал такое облегчение, что непроизвольно улыбнулся. Счастливый из-за того, что с его любимым всё в порядке и что он, наконец, рядом, Бэк лёг и стал проваливаться в сон.       Следующим утром Бэкхён снова проснулся один, правда на этот раз Чанёль был всего лишь в своей студии. — Чани, — мягко позвал омежка любимого, обнимая старшего со спины. — Бэк, не мешай, — грубо ответил Пак, даже не посмотрев в сторону младшего. — Почему вас вчера вызвали? — Бэкхён сделал вид, что ничего не слышал и что его ничуть не обидели слова альфы. — Бэкхён, — голос Чанёля стал ещё грубее. — Чанёль. — Я сказал, отстань! — Так сложно ответить? — Бэк понимал, что сейчас он поступает неправильно, но ничего не мог с собой поделать. — Та блять! — гаркнул Пак и повернулся к омежке, который будто уменьшился в размерах от такого, — Продюсерам песня моя не понравилась, в последний, сука, момент! Вот, что случилось! Ясно тебе? И теперь, когда до нашего камбэка осталось совсем ничего, я должен её переделать, а это заглавка, блять, а если меняешь её, то дохуя всего меняется, поэтому мы сейчас в пизде, особенно я! Поэтому сейчас мне нет дела до каких-то там омег! Так что отвали! — Каких-то там омег? — Бэкхёну было очень больно от этих слов. — Блять, да! — Чанёль с каждой секундой становился всё злее и злее, — Поэтому в очередной раз повторяю, не мешай мне! Не приставай ко мне! Вообще уйди отсюда!       Сразу за словами альфы по студии разнёсся хлопок двери, означающий, что Пак остался один и он может, наконец, нормально работать.       Бэкхён пытался сдерживать слезы, когда шёл в спальню, правда пытался, но они предательски текли по его щекам. Кое-как собрав вещи, омежка вышел из комнаты и пошёл на выход. На все вопросы старших, Бён говорил, что вспомнил про важный проект, но он совсем забыл, что слезы у него так и не перестали течь, как бы он не пытался успокоиться. Выйдя на улицу, Бэкхён сразу же достал телефон.

Кому: Мини~ «Звбеои ммня» 11:38

      Через полчаса у Бэкхёна началась истерика, когда он пересказывал последние события своему лучшему другу. — Что ты натворил? — злобно спросил Чунмён, залетая в студию к Чанёлю. — Ещё один, — выдохнул Пак, запуская одну руку в волосы. — Я не собираюсь повторять вопрос. — И не надо, — огрызнулся Чан, вставая и направляясь на выход. — Чанёль! — Отъебись. — Чан, — позвал друга Чонин, когда увидел того в коридоре. — Отъебитесь все от меня! — выкрикнул Пак, выходя из общежития.       Оказавшись на свежем воздухе, Чанёль решил, что ему просто необходимо прогуляться и успокоится. Ещё и погода стояла прекрасной. Альфа просто шёл, ему было всё равно, что его может кто-то заметить, кто-то узнать — всё равно. Он даже по сторонам не смотрел, ему было главное успокоиться и привести мысли в порядок. Через некоторое время Пак достиг желаемого и уже собрался идти домой, как в нос резко ударил запах лаванды. Не успев сообразить, Чанёль обернулся и увидел перед собой милого омежку с пухлыми губками, с выкрашенными в розовый цвет волосами, он был ниже даже Бэкхёна, но этот аромат, он был просто волшебным, другого слова Чан просто не мог подобрать. — Ты? — в голос сказали два абсолютно незнакомых парня, которые неотрывно смотрели друг другу в глаза и наслаждались запахами друг друга. — Это не может быть, — выдал Чанёль, подходя ближе к омежке. — Сам не понимаю, — тихо сказал омега, так же приближаясь к альфе. — Мы… — Мой истинный — Пак Чанёль, — вдруг выдал омега, — не могу поверить. Это же просто…вау — Ты… — Чимин. Пак Чимин, — быстро представился омега, с ног до головы рассматривая альфу. Своего истинного альфу. — Приятно познакомится, — как-то тихо ответил Пак, чувствуя что, что-то не так, будто всё это ошибка. — А мне то как, — Чимин был действительно счастлив, вот только не понятно было из-за чего именно: из-за того, что он наконец нашёл истинного, или из-за того, что этим самым истинным оказался сам Чанёль, Пак Чанёль — участник самой популярной группы ЕХО. — Слушай, Чимин, мне как бы идти надо, давай как-нибудь потом поговорим? — Да, конечно, — активно закивал Чимин, — только…как мы свяжемся? — Дай телефон, — попросил Чан и, получив желаемое, вбил туда свой номер, — вот, это мой номер. Только, я тебя умоляю, не распространяй его. — Естественно! — Вот и хорошо, до скорого, — улыбнулся Чанёль и направился в сторону общежития.       Большую часть пути альфа бежал. Ему так хотелось обо всём рассказать Бэку, причём как можно быстрее. Залетев в общагу, Чан сразу же бросился в спальню, так как был уверен, что омежка там, но, как оказалось, там никого не было. Было только какое-то странное ощущение, будто чего-то не хватает, чего-то важного. — А где Бэк? — ничего не понимая, спросил Чанёль, оказавшись на кухне, где сидели все остальные мемберы. — Идиот, — выдал Кенсу и собрался уходить. — Подожди, — тише, чем хотелось, выдал Пак, — я хочу вам кое-что рассказать. — Если это не связано с истерикой ребёнка, я даже слушать не собираюсь. — Истерикой? — вот сейчас Чанёль перестал понимать вообще что-либо, — у Бэка была истерика? — С тобой всё нормально? — обеспокоенно спросил Чонин, видя, что с лучшим другом явно что-то не так. — Я…пару минут назад я встретил истинного… — Что? — в голос удивились ЕХО, уставившись на Пака. — Да, — почему-то с каждым словом голос Чана становился всё тише и тише, — а до этого я на орал на Бэка, потому что… — и дальше альфа стал рассказывать всё, что с ним приключилось за сегодняшнее утро.       Понедельник. Конец учебного дня. Компания друзей как обычно вместе и всё бы хорошо, да только на одном из них лица нет, к сожалению, ещё со вчерашнего дня. Сначала история с Паком, из-за которой Бэкхён до вечера не мог прийти в себя и успокоится, а потом, не понятно почему, омежке стало плохо: у него кружилась голова, была постоянная слабость, ещё и периодическая рвота. Бэк не понимал, что с ним, хотя догадывался и был больше, чем уверен, что его догадки верны. И вроде бы в такой ситуации хочется сказать, что хуже уже быть не может, но увы может. — Чанёль встретил истинного, — вдруг говорит Минсок, который весь день был слишком молчалив, — вчера Кенсу написал.       После этой фразы внутри Бэкхёна что-то сломалось. Он был рад за своего альфу. Хотя нет. Он был рад за альфу. Не его. Больше не его. Улыбнувшись, Бэкхён побежал на выход, желая как можно быстрее оказаться одному, дома, где можно выплеснуть всё, что накопилось за это время.       На следующий день Бэкхён в универе не появился, как и на следующий, и на следующий. Ещё и на звонки не отвечал, и дома его почему-то не оказалось, когда туда пришли Минсок, Чондэ и Сехун. Позже, через пару недель, когда Бэк наконец дал о себе знать, выяснилось, что омежка взял академ и переехал обратно к родителям, которые, выслушав всю историю сына, сказали, что всё хорошо и что они со всем справятся.