The Rat

      Летняя резиденция Джадов просыпалась после зимнего сна. Спешно стряхивалась накопившаяся пыль, мылись окна, на кухне звенели начищенным серебром. Освобожденные от остатков почерневшего снега клумбы были критично осмотрены садовником, а в воздухе разливался сладкий запах оживающих деревьев. Постели застилались хрустким накрахмаленным бельем, гладко, без единой морщинки, слепящим глаза своим девственным видом. Прислуга носилась по лестницам, порозовевшая, взбудораженная весной, и их голоса сливались с робкими пробами поселившихся в кустах малиновок.       Мартин злился, звонкий щебет мешал, заставляя против воли принюхиваться к весенним ароматам, доносившимся через приоткрытое окно. В комнате было сумрачно, к вечеру доносившийся снизу гомон утих, и он вышел на балкончик, подставив лицо свежему ветру. Закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Даже принятые блокаторы помогали мало. Омега тек, распространяя вокруг себя тяжелый пряный запах, и в первый день к нему в комнату даже папа не рискнул сунуться. С возрастом, да еще после длительного воздержания, и без того не очень приятный характер Мартина совсем испортился. И сейчас он просто бесился, вспоминая собственную недавнюю слабость. С каким бы удовольствием он бы сейчас вцепился в альфу, расцарапывая его красивое лицо до крови, срывая на нем злобу на собственную беспомощность.       Он так увлекся мечтами, что не услышал тихого шороха над головой, и только успел отшатнуться, заметив краем глаза спрыгнувшую со ската крыши фигуру.       — У вас все такая же дерьмовая охрана, — Тео усмехнулся и стряхнул с колен прилипший мусор и ошметки грязи. Когда-то белоснежная футболка была испачкана ржавчиной и продырявлена в нескольких местах.       Пристроившись рядом, альфа оперся грудью на балюстраду и свесил голову вниз, разглядывая голые розовые кусты. Выступившие лопатки натянули ткань, и Мартин сглотнул, переступая ослабшими дрожащими ногами. Как будто не прошло этих восемнадцати лет, и сейчас его схватят за руку и вытащат в зал под десятки горящих изумлением глаз.       Чувствуя на себе жадный взгляд, Тео повернул голову и одарил своей фирменной улыбкой, все еще по-детски стеснительной, розовея от смущения. Его губы шевельнулись, но Мартин его опередил.       — Заткнись! — схватил за руку и потащил внутрь комнаты, захлопывая за собой жалобно звякнувшие стеклами двери.       Приглашенный вместе с семьей на обед Джоэл мирно беседовал с Верноном, делясь своими омежьими тайнами. Папа сокрушался, что Мартин пятый день не спускается и никого не пускает в свою комнату, а на все вопросы только рычит. Омеги сетовали и качали головами, кидая многозначительные взгляды на своих мужей, делавших вид, что они слепы и глухи. По холлу были разбросаны игрушки, а старшие внуки визжали от восторга, сталкивая на экране плазменной панели гоночные болиды. Супруг Джоэла растекся по дивану и блаженно жмурился, временно скинув на родню мужа свои родительские обязанности.       Громкий вопль на втором этаже заставил всех на мгновение замолчать и синхронно поднять головы вверх.       — Вон!!       Потрепанный и покусанный альфа сбежал вниз, успев подмигнуть опешившему Эйдену, держащему на руках младшего внука. Босой, в наспех натянутых джинсах, Тео выглядел таким блядски довольным, что Эйден не удержался и выразительно хмыкнул. Переглянувшиеся Джоэл и Вернон раскрыли рты, но на лестнице появился Мартин, такой же потасканный и злой, как фурия.       — И чтобы ноги твоей тут больше не было! — швырнув в дружка не долетевшей добрую пару ярдов скомканной футболкой, притопнул от избытка чувств. Развернулся и скрылся наверху, оставив после себя терпкое сочетание лимонного шоколада и ореховой гвоздики.       — Наконец-то, — Эйден снова хмыкнул и показал завозившемуся внуку козу. — Похоже, пора готовиться к свадьбе. Пару месяцев спустя.       Океанские волны ленивы и неторопливы, как сама жизнь. Лижут песчаный берег, оставляют белую пену, такую же светлую, как и грива вынырнувшего из сини омеги. Несколькими бросками тот вырвался вперед, обгоняя Тео, выскочил на берег, не оборачиваясь, оставляя следы на песке, тут же заполнившиеся водой. Подошел к парочке, присел на песок, выжимая мокрые волосы и что-то говоря, рассмеялся, сияя белыми зубами и скользя взглядом по подходящей фигуре.       — Вода еще холодная, — альфа спокойно сел напротив, взял протянутое Верноном полотенце и вытер лицо, многозначительно поглядывая на омегу.       Тот дернул плечом, отворачиваясь, увидел подходящего Джоэла с племянником на руках и рванулся к нему. Ухватился за малыша, что-то рассказывая и улыбаясь, позволяя дергать себя за волосы, а у самого пальцы нет-нет, да и дотрагивались до обновленной метки на шее.       — Вот же глупый, — Вернон вздохнул и посмотрел на альфу, залипшего на омегу глазами, даже брови сдвинулись в прямую линию.       — Оба еще глупые, — Эйден тоже вздохнул, но не так печально, придвинулся к мужу, ухватил узкие плечи, поцеловал в висок, чувствуя под губами бьющуюся жилку. — Может, пойдем к себе? Пусть эти двое сами справляются, не маленькие уже.       — Опять? — Вернон улыбнулся, прикрывая глаза ресницами.       — Снова. Пойдем, — легко поднявшись, Эйден протянул руку и помог мужу встать.       Никто не заметил их ухода.       Джоэл передал сынишку подошедшему мужу и заторопился к воде, надеясь охладиться.       Несмотря на плохо прогревшуюся воду, солнце жарило немилосердно, и они все успели немного обгореть. К альфе подскочили еще двое, молодые, поджарые, загорелые, затормошили племянника, дергая Мартина за волосы, уворачиваясь и дразня. Омега рыкнул на младших братьев, но без раздражения, поискал родителей глазами, увидел только их силуэты уже у входа в бунгало, и отвернулся. Отошел к воде, присел, запуская длинные пальцы в мелкий песок, чувствуя разницу между раскаленным от солнца и прохладным от воды. Нахмурился, словно что-то пришло в голову.       Тео сидел на своем месте, набросив полотенце на плечи, следил за ним глазами, едва сдерживался, чтобы не подойти и утащить за руку. Нельзя. Удивительно то, что тот вообще позвал его с собой. Вернее, ему позвонил Эйден и, смеясь, уведомил, что имеет честь видеть господина Райдера в лоне своей семьи на их семейном отдыхе. И альфа не захотел упускать такой шанс. Они и теперь почти не разговаривали, и хотя омега больше не пытался выгнать Тео, до сих пор не давал до себя дотрагиваться. Просто позволял находиться рядом, и не более.       Мартин смыл песок и поднялся, постоял, покачиваясь, закапываясь пальцами ног в горячий пляж. Вскинул руки, потягиваясь всем телом, прогибаясь в пояснице и поднимая вверх мокрые волосы, повернул голову, бросив через плечо взгляд на подобравшегося альфу. Легко прошел мимо, почти коснувшись бедром его плеча.       — Приходи вечером…       Тео дернулся, удивленно проводив Мартина взглядом. Он действительно это слышал, или ему показалось? Омега шел, не оглядываясь, и только у входа в свое бунгало, которое занял единолично, на мгновение остановился. Обернулся, прикусив губы, и исчез внутри.       Внутри было пусто и сумрачно, только дверь в спальню слегка приоткрыта. Тео стоял перед ней, видя, как в узкую щелку пробивается тусклый свет, слышал, как омега ходит по комнате. Сейчас все его чувства были обострены до предела, и он полностью превратился в слух. Вот Мартин остановился, постоял, пару раз притопнул ногой, заворчал, не скрывая раздражения. Тео улыбнулся — совсем не изменился, такой же нетерпеливый, как и раньше. Солнце минут десять как село, а он уже злится. Что ж, не следует больше ждать, а то, зная характер Мартина, тот может и передумать. Подняв руку, Тео намеревался толкнуть дверь, но та сама распахнулась, дернутая изнутри.       Оба застыли на пороге, глаза в глаза, вглядываясь друг в друга, втягивая знакомые запахи. Мартин первым опустил ресницы, выдохнув и отступая в сторону. Дотронулся рукой до горячей кожи и плотно прикрыл за альфой дверь.