"Малышка Гретхен"

— Ой, что теперь будет! — первый помощник прижал обе руки к груди, то ли молясь, то ли унимая дрожь в пальцах. Рейф сам испытывал горячее желание зажать ладонью глаз, подергивавшийся от нервного тика: лично общаться с адмиралом ему еще не доводилось, но молва о его крутом нраве передавалась из уст в уста шепотом, пусть и дополнялась от рассказчика к рассказчику новыми страшными подробностями. Впрочем, официальные каналы порой подтверждали самые невероятные слухи. — Дальше младшего палубного техника не разжалуют, — утешил его Нотэм и сплюнул на пол, поморщился и сплюнул еще раз. — Шутить изволите? — сказал Рейф и понял, что его отпустило. — А впрочем, неважно. Пойду-ка я душ приму. — Угу, принимать пиздюли от начальства завсегда лучше с чистой шеей, — пробормотал Нотэм и уткнулся в планшет, яростно тыкая в сенсор пальцем. — Господин младший палубный техник… — угрожающе начал Инге. — Разрешите приступить к уборке? Помощник махнул рукой, видя, что капитан не собирается участвовать в разборках, а Рейфу было не до того. Связь с кораблем проявлялась урывками и причиняла скорее дискомфорт, чем помогала. Ему удалось понять, что никто из команды не погиб, пострадал — возможно, но это требовало более пристального внимания, на что банально не было времени, а от плотного контакта с нейросетью начинала болеть голова, словно ее сжимал невидимый обруч. Рейф отдал несколько распоряжений, чтобы после душа получить более-менее точный отчет и отправился в каюту. Как правильно заметил Нотэм, шея должна быть чистой, чтобы начальству было удобнее накидывать на нее удавку. Если же без шуток, то предстать перед высшими чинами в одежде, насквозь провонявшей сексом, потом и прочими ароматами было немыслимо. Рейф грустно усмехнулся: лучше под арест, но помыться. И переодеться не помешает. В коридорах стоял специфический запах, откуда-то несло одорантом, который смешивался со стойким ароматом дезинфекции. Системы очистки не справлялись — скорее всего, у «Малышки Гретхен» не хватало ресурсов сразу на все, да и сколько ни очищай воздух, все без толку — нужно устранять первопричину. Рейф понадеялся на сознательность Нотэма, тот вроде бы уже приступил к своим прямым обязанностям. В каюте горело только аварийное освещение. Рейф осторожно проверил санитарный отсек — тот, слава богу, работал — и встал под ионный душ. Чувствуя покалывания на коже, он стоял, запрокинув голову, и блаженно ни о чем не думал: красноватая подсветка придавала оттенок инфернальности происходящему и давала возможность на эти несколько минут отключиться от происходящего. Рейф натягивал новую парадную форму, когда его настиг вызов помощника: — Капитан, у нас проблемы! — Неужели? — Заклинило стыковочный узел! Нам подогнали спецов, пытаются вскрыть снаружи. — Успешно? — Никак нет! Наши пытаются помочь со своей стороны, но… Рейф представил как пара балбесов из экипажа бестолково суетится рядом с насмерть перекосившимся люком и от бессилья пинает его ногами. Что еще можно сделать в условиях космоса без оборудования, он не представлял. Снаружи вскрывали только те корабли, которые потерпели серьезную аварию и экипажу было уже все равно, что разгерметизация, что жесткое облучение, что абсолютный ноль за бортом. — Аварийный блок выхода? — На всякий случай уточнил Рейф, зная, что все разговоры будут переданы куда надо. — Обесточен. Трое электриков ищут причину, пока безуспешно. И, капитан, со связью тоже большие проблемы. Пакеты данных приходят, но расшифровке поддается только десятая часть. — А от нас? — Насколько удалось понять — от нас сигнал очень слабый. — Понял. Объявить режим чрезвычайной ситуации, активировать аварийный канал связи, — сказал Рейф и застегнул последнюю пуговицу на кителе. Взял фуражку и пошел обратно на мостик разбираться со всем, что на него свалилось. Аварийная связь работала тоже с перебоями, но, по крайней мере, получилось хоть как-то скоординировать дальнейшие действия. Стойко проигнорировав код сто одиннадцать, которым было выражено недовольство долгой активацией режима ЧС, Рейф занялся неотложными проблемами. Среди экипажа оказалось двое серьезно пострадавших, и нескольким требовался медицинский осмотр. К сожалению, штатный врач был в числе первых двух… Пришлось искать добровольцев и тех, кто хоть как-то разбирался в оборудовании медотсека. Корабль тоже требовал внимания, нейросеть мелко вибрировала от перегруза, и этот настойчивый гул действовал на оголенные нервы как скрип ножа по стеклу. — «Малышке Гретхен» отключить внешнее силовое поле и систему стабилизации для транспортировки в трюм «Верности Империи». — Есть отключить, — буркнул Рейф и сделал знак помощнику, чтобы тот предупредил команду: измученным людям предстояло пережить еще несколько неприятных минут, пока манипулятор не зацепит своими клешнями обшивку. — Капитан, Герстле и Бартош помещены в стабкамеры, ничего больше в рамках курса первой помощи сделать не могу. Лис, Марчак, Сегура и Флорас получили по дозе холинолитика, Лагосу наложен жгут. — Голос Нотэма был ясен и чист, как будто он стоял за спиной, а не находился в медотсеке, как показывала сеть. Рейф подавил желание обернуться, заставил себя похвалить старания младшего палубного техника и едва сдержался, чтобы не уточнить, куда именно наложили жгут Рио Лагосу. У любого, кто общался с главным механиком энергетического отсека дольше пяти минут, возникало острое желание его придушить. — Не за что, капитан, — весело отозвался Нотэм на благодарность. — Обращайтесь! Рейф попытался связаться по внутренней линии с третьим помощником, но работала только аварийная связь. Пришлось переключаться на нее, что не добавило хорошего настроения. К чести адмиральских спецов, буксировка прошла почти незаметно. Пару неприятных минут можно было деликатно не заметить, зато отпадала необходимость во всех стыковках-расстыковках и потерях времени на перелеты. Из трюма к таинственным образом заработавшему аварийному люку — наверное, все же электрики устранили поломку, просто забыли доложить — присоединили шлюзовую камеру, и Рейф, одернув китель, поплелся на экзекуцию. До последнего оставалась надежда, что распинать его будет сошка помельче, что не снизойдет сам адмирал до допроса или подключится на самом последнем этапе, когда уже все самые неприятные вопросы будут заданы. Но не повезло. В круглом кабинете с сиротливо стоящей в сторонке одинокой пальмой его ожидал сам главнокомандующий объединенным космофлотом Империи Айну Гайр. Чуть поодаль сидел мужчина в форме обер-сарваера; он холодно кивнул вошедшему Рейфу и стал скучающе разглядывать носки своих начищенных до зеркального блеска ботинок. «Пижон», — неприязненно подумал Рейф, тем не менее учтиво приветствуя высших чинов. — Итак, господин капитан Серра, мы хотели бы послушать вашу версию событий, — адмирал, до этого сидевший прямо, откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и небрежно положил левую руку на подлокотник. Рейф щелкнул каблуками и отдал честь, запоздало вспомнив про фуражку, но менять что-либо было уже поздно. Поэтому попытка потянуть время и собраться с мыслями провалилась, пришлось говорить как есть. Без подготовки вышло сумбурно, «Малышка Гретхен» получилась этаким непослушным ребенком, к которому был нужен особый подход. — Но мы справляемся, — закончил он неловко. — А тот корабль на выходе из червоточины, его присутствие никак нельзя было предугадать заранее. Мне сейчас сложно рассчитать его координаты, но я почти уверен, что тот капитан грубо нарушил правила нахождения в зоне предполагаемых… — Без сомнения, — внезапно поддержал Рейфа обер-сарваер, для этого на секунду отвлекшись от разглядывания ботинок, ободряюще улыбнулся и вернулся к своему занятию. — Кхм, — выразил свое недовольство адмирал и резко встал. Роста он был небольшого, хорошо если доставал Рейфу до середины уха, но ауру имел такую, что хотелось рухнуть на колени и каяться во всех истинных и мнимых грехах, начиная с испачканных в неурочный час пеленок в самом раннем младенчестве. — Скорость сторожевого крейсера была такова, что капитан при всем желании ничего не мог сделать. Отчет маршрут-навигаторов, отчет первого пилота и дополнение отдела физических явлений снимают с капитана Серра любую ответственность по данному вопросу, — обер-сарваер тоже встал, в присутствии старшего по званию не рассидишься. — Вы очень любезно озвучили мои мысли, господин обер-сарваер. — Рад стараться, господин адмирал. Рейф следил за пикировкой высших чинов со смешанным чувством жгучего интереса и благодарности. Почему-то он был уверен, что адмирал продолжал бы мучительную словесную экзекуцию просто из любви к искусству. — Но тем не менее, отсутствие состава преступлений по одному пункту не отменяет других прегрешений. Как нам стало доподлинно известно, в момент начала вашего удивительного маневра на капитанском мостике был посторонний! — Член экипажа, выполняющий свои прямые обязанности, не может считаться посторонним, сэр! Согласно действующему Уставу военно-космических сил, пункт 21/2, сэр! — Рейф вытянулся в струнку и пытался унять внезапно взбунтовавшийся живот. — Обязанности? — вкрадчиво уточнил адмирал. — Так точно, сэр! А также прошу отметить самоотверженное поведение младшего палубного техника Нотэма при оказании помощи пострадавшим членам экипажа! — Так его еще надо наградить? — адмирал поднял брови и склонил голову к плечу. — Вместо того, чтобы предать военному суду, наградить? Уверены, капитан? — Так точно, сэр! Уверен! — Какая удивительная, — адмирал говорил медленно, практически выцеживая каждое слово сквозь зубы, — самоотверженность. Бесшабашность. Глупость я бы сказал… У обер-сарваера запищал комм. Адмирал резко отступил от Рейфа, нахмурился: — Что там еще? — Я думаю, что мы отпустим пока капитана Серра, — обер-сарваер ободряюще улыбнулся. — И сообщим о принятом решении чуть позже. — Идите! — распорядился адмирал. Рейф отдал честь, развернулся и на негнущихся ногах постарался убраться из кабинета как можно быстрее. Внутри вместо тугого комка начало подрагивать что-то вроде желе. Нервы требовали успокоения, но медик сам был пациентом, и с порцией нужных пилюль был настоящий облом. Оставалось одно проверенное средство — припрятанный на случай форс-мажора коньяк. — Когда же, если не сейчас? — пробормотал Рейф и поспешил к себе, надеясь, что в ближайшее время никакому начальству он не понадобится.