///
1 сентября 2018 г. в 03:41
Вопрос, должен ли гондорский командир уметь биться вне строя, очень быстро оказался политическим.
Свита Боромира была уверена безоговорочно: обязан! И дело тут даже не в политике: они знали от Боромира, а тот – от старшего брата, что в Итилиене эта тактика оправдала себя. Хочешь попасть в Итилиен, на настоящее дело, – учись у Таургона.
Свита Амдира полагала, что настоящих дел в Гондоре много самых разных, далеко не все связаны с армией, но – лишние знания и умения не бывают лишними, а тактика пропустить соперника вперед, чтобы он был повергнут инерцией собственного удара, а ты лишь довершишь им начатое, – эта тактика казалась очень правильной некоторым юным лордам, видящим свое будущее весьма далеко от схваток с орками или умбарцами. Так что они учились у Таургона с неменьшей увлеченностью.
Свита Брегола (изрядно поредевшая после истории с Садором)… тут всё понятно. Звучало это как «наглый северянин посягает на устои Гондора», по сути же всё, исходящее от Таургона, считалось дурным.
Свиты… вот в прочих группировках арнорец не разбирался и разбираться не желал. Они были. Союзные и враждебные. Различить их более чем просто: хоть единственный раз попросить Таургона показать – это значило заявить о своей лояльности политике Денетора. Для сыновей лордов Анфаласа или Андраста – не вопрос вовсе. Для приехавших из Лебеннина, Лоссарнаха, Белфаласа… для кого-то тоже, но с обратным знаком, для других – первое серьезное решение в жизни.
…как всё сложно в этом вашем Гондоре!
Иногда ты выговаривался Диору, он сочувственно улыбался, учил тебя различать на вкус сорта года Серой Змеи и Рыжей Крысы и между делом спрашивал имена лордят, заинтересовавшихся северной тактикой.
Денетора всё это то ли совершенно не интересовало, то ли он знал не от тебя. Приглашения на ужин стали чаще, но за столом речь шла только о чем-то совершенно отвлеченном: то история, то философия. Хозяин, по обыкновению, задавал вопросы один сложнее другого, но что-то в них изменилось. Вроде всё тот же, а говорит с тобой иначе. Легче с ним стало.
Однажды в воинский двор явился некий лорд. Таургон не знал его – на советы он не приходил, или это было так давно, что арнорец тогда не запоминал лиц. Лорда сопровождал Эдрахил, и по тому, как командир с ним держался, было понятно: это очень, очень серьезный гость. Столичные лордята прекратили схватки и начали кланяться, прочие – за ними. Брегол торжествующе глянул на северянина, видимо ожидая, что тому сполна достанется за неуважение к гондорскому строю.
Но пришедшего полководца (а в этом сомнений не осталось) интересовал совсем другой северянин. Эдрахил кивнул Мантору, и тот подошел. Их разговора, разумеется, слышно не было, – но было видно. Молодой лорд Эмнета спокойно отвечал на вопросы, а затем кивал в такт речам пришедшего, кивал одобрительно, так что непонятно было со стороны, кто из них выше по положению.
Закончив разговор, они поклонились друг другу.
…интересный всё-таки человек Мантор.
Ладно, ты сам – интересный человек. И Денетор последнее время держится с тобой примерно так же. Разве что не на глазах у всех.
– Тебя можно поздравить с назначением? – спросил у Мантора осторожно.
– Через полгода, не раньше.
– Но, как я понимаю, вопрос решен?
– Да, – коротко кивнул лорд Эмнета.
Кто всё-таки у него в предках?..
– А куда?
Мантор сверкнул глазами и только сказал:
– Неважно.
Тинувиэль принадлежала к партии Брегола. Правда, об этом ни она сама, ни тем паче Брегол не знали, но это никак не уменьшало ее неприятие всего, чем с весны занят Таургон.
Юные лорды умеют читать! и незачем тратить время на пересказ того, что уже есть в книгах – в том числе и тех, что переписаны по его, Таургона, правкам. Или по ее правкам.
Скрипторий скрипит перьями не только для Арнора, но и для Гондора! Так пусть гондорцы воспользуются плодами этих трудов.
И воинским штучкам найдется кому учить. Эдрахил за эти годы явно запомнил все арнорские хитрости и может сам их передавать сыновьям лордам, если они так важны.
Не сыновья важны, а хитрости.
И неужели он не понимает, что его настоящее дело – здесь?
…прервать сей поток праведного гнева можно было только вопросом, что нового ей удалось обнаружить за эти недели.
Она права. Он слишком мало бывает в Хранилище последнее время.
Ну ничего.
У него есть ночи. И ключ.
Сентябрь был по-июльскому жарким. К полудню воинский двор пустел, все уползали в трапезную: есть не хотелось, а вот фрукты и эль лордята поглощали, как стая саранчи.
Хотя вряд ли саранча пьет эль.
Таургон подзадержался, отрабатывая с одним из юношей довольно сложную комбинацию ударов. Точно так же подзадержался Брегол. Арнорцу подумалось, что он нарочно.
Хочет поговорить?
Таургон, сославшись на жару, прекратил занятие, сел отдохнуть, сказал «не жди». Расчет оказался верен: почти сразу и Брегол отпустил своего.
Сел рядом.
Ну, начинай. Это ведь тебе от меня что-то надо.
– Почему ты считаешь себя вправе ломать обычаи Гондора?
Это прозвучало не всплеском гнева, не оскорблением, а именно вопросом.
Так и хочется ответить, почему.
– Что же я ломаю, кроме строя? – Таургон ответил тоже так ровно, как мог.
Вряд ли получится помириться, но кто знает…
– Над слабым смеются! Так было всегда. Это закон!
– Какого Короля?
– Может быть, у вас на Севере не так. Но здесь Гондор!
Таургон промолчал.
– Ты не понимаешь, – Брегол заставил себя говорить спокойнее. – Этот закон не жесток, он полезен. Любой, зная, что его высмеют за слабость, или станет сильнее, или уйдет прочь от дел. Слабаки не нужны Гондору! А ты защищаешь их.
Сын Арагласа снова не ответил.
– Тебе всё равно, ты приехал и уедешь, а они привыкнут жалеть слабеньких!!
– Крик это знак неуверенности в себе, – устало сказал Таургон. – Эту нехитрую истину хорошо знают лорды совета. Будь осмотрительнее.
– Да по какому праву ты берешься меня учить?!
Арнорец не успел ответить, если и собирался.
– Смотри-ите, – эхом пустого двора зазвенел голос Хатальдира, рядом с которым явились Боромир и прочие, – Турина мама ругает! Пожалей его, госпожа Морвен, не наказывай сурово, ему еще дракона убивать!
Боромир расхохотался – тоже во всё эхо.
Сущее это удовольствие – смешить Боромира.
Брегол вскочил, сжал кулаки.
– Видишь, – спокойно сказал Таургон, – если надо, они отлично умеют высмеивать.
Подумал и добавил учтиво:
– Матушка.