***
Примерно через час езды, когда меня уже начало клонить в сон, мы подъехали к высокому многоэтажному зданию. Это место проведения съёмок для журнала, который и заказал агентству фотосессию. Выйдя из машины, мы с Орландо зашли в здание. Разобравшись с подошедшей к нам охраной, Орландо позвонил куда-то и что-то уточнил. Подозвав к себе кивком головы, он повёл меня в нужном направлении. Поднявшись на лифте на десятый этаж, мы практически сразу оказались в холле со множеством людей. Кто-то куда-то нёс костюмы, кто-то устанавливал новые декорации для позирования, кто-то искал фен для того, чтобы высушить чьи-то волосы. А посреди всего этого хаоса стоял и кричал какой-то человек. — Нет, не так! Голову чуть левее, правую ногу чуть согнуть, взгляд на меня. Ага, вот так! А теперь повернись корпусом налево и посмотри себе за спину, будто оглядываешься. Нет! Не так! Что это за взгляд такой? Тебя что, маньяк преследует? Чуть ехидный прищур, губы улыбаются... Улыбаются, я сказал, а не гримасничают!.. Как вы, наверное, догадались, человек этот держал в руках фотоаппарат и щёлкал им почти без перерыва. Рядом с ним стояли несколько людей, которые, видимо, отвечали за вспышки и освещение. За столом неподалёку сидел ещё один человек, который что-то просматривал. Видимо, готовые фотографии. Так вот какие они, эти фотосъемоки... Краем глаза рассматривая и запоминая всё меня интересующие, я шёл за Орландо в гримёрочную, мне должны были сделать причёску, макияж и дать переодеться. Через час я с уложенными волосами (если честно не заметил разницы между сделанной причёской и их обычным состоянием). На лицо мне, слава богу, нанесли минимум макияжа. А дальше дело было за мной. И я, если честно, очень сильно переживал. Всё-таки для меня это была первая в обеих жизнях фотосессия. Переодевшись в подобранный для меня костюм, я стоял перед зеркалом и старался успокоиться. В зеркале отображался довольно красивый парень в тёмном спортивном костюме. Светлые волосы были собраны сзади в низкий хвост, а несколько прядей обрамляли лицо. — Алан Смит! Резко выдохнув, я твёрдо посмотрел на своё отражение и сказал: — Ты сможешь! Выйдя из гримёрочной я прошёл к фотографу и начал ждать указаний. Что-то сказав одной из моделей, он развернулся ко мне и махнул рукой на лево. Правильно поняв его, я прошёл к указанному месту и... Началось. Сперва я не отходил подобранного Аланом образа и тщательно изображал скромность, робкость и стеснение. Но фотограф был иного мнения: — Нет! Не так! Слишком сопливо! Взгляд увереннее! Увереннее, я говорю!... Ну же! Покажи мне на что ты способен! Испугавшись, что моя модельная карьера закончится, так толком и не начавшись, я допустил, по-моему мнению, большую ошибку. Отошёл от уже приевшегося за эту неделю образа Алана и начал подстраиваться под требования фотографа. — Да-да-да! Именно! Так, голову чуть левее... Вот так! Отлично! А теперь чуть улыбнись и посмотри вон в тот угол... Ого! Так, стоп! Замри! Не двигайся и не меняй выражения лица! Ага-а... Отлично-о... А теперь следующий костюм! Быстро-быстро-быстро... Пока ты ещё в образе!... Я крутился, нагинался, приседал, даже лежал. Фотограф ходил из угла в угол и требовал то более уверенной улыбки, то более ехидного взгляда. Через два часа такой активной фотосессии я был выжат словно лимон. Фотограф объявил мне перерыв и пока фотографировал другую модель. Тяжело рухнув на стул и обтерев лицо поднесённым менеджером полотенцом, я прикрыл глаза. Нет, я, конечно, знал, что работать моделью не так уж и легко, но для меня этот день был богат на события. Это Алан привык разъезжать по всяким приёмом и мило улыбаться, даже если на душе было гадко. А я к такому не привык. Пока не привык. Актёрское мастерство у меня было ещё с прошлой жизни. Просто я очень редко изображал из себя недалёкую девушку. В криминальном мире больше ценились адекватность и понимание законов преступного мира. Поэтому и улыбалась...улыбался я редко. А сейчас... Сначала шоковая терапия в виде пока непонятной мне физиологии омег, притворство (хоть и не долгое) перед совсем чужими для меня людьми, а потом ещё и неделя в пансионе с компанией людей, которых ты должен всю оставшуюся жизнь водить за нос, притворяясь их знакомым. И если в пансионе я хоть и не надолго мог побыть собой, то здесь для меня это непозволительная роскошь. Которую я себе частично позволил. Не знаю, будет ли моё сегодняшнее поведение подозрительным для моих знакомых, но я уже заранее готовлюсь к неприятным вопросам. И они не заставили себя ждать. Орландо поставил передо мной кофе и холодную воду. Подвинув стул, он сел напротив меня. — Ты сегодня в ударе, Алан. Видимо, течка благотворно повлияла на тебя. Ты стал более раскрепощённым. — Ха-ха... Да, Орландо. Я даже не ожидал от себя такого. Этот фотограф так кричал, что я испугался и начал его слушаться. — Мистер О'Коннор немного эксцентричный альфа, поэтому не обращай внимания. Он так почти со всеми разговаривает. Ты отдыхай. У тебя есть двадцать минут, прежде чем мы снова начнём — Хорошо. Откинувшись на спинку стула, я прикрыл глаза в надежде немного вздремнуть. Всё-таки тело Алана всё ещё не привыкло к тем нагрузкам, которые я пытаюсь ему задать. Пятнадцать отжиманий и тридцать пресса — это пока что мой предел. По хорошему нужно бы записаться в какой-нибудь фитнес зал, но я круглые сутки в пансионе, а во время каникул родители меня никуда не пускают.***
Едва я закрыл глаза меня начали тормошить. — Алан, перерыв закончился. Встав со стула, я слегка потянулся, разминая конечности и вдруг меня осветила вспышка и раздался щёлчок фотоаппарата. — Да, именно. Вот так! А теперь потянись ещё раз, но на этот раз улыбаясь. — Эмм.. Мистер О'Коннер... — смущённо начал было я, но сразу же был перебит фотографом. — Нет! Боже, нет! Что за выражение лица? Парень, мы не на приёме у Британского короля! Сделай нормальное лицо! Да! А теперь возьми тот стаканчик кофе и пей его будто тебе очень холодно и ты пытаешься согреться, — беру со стола уже остывший кофе о послушно иммитирую озноб и попытки согреться. — Нет! Не так! Чёрт! Рензо неси тот красный шарф и быстро обмотай его! — откуда-то слева на меня налетел какой-то красноволосый парень в очках и стал обматывать меня в большой красный шарф. Сзади меня уже был поставлен белый фон. Парень с компом что-то яростно печатал, слушая указания фотографа. Снова повернувшись по мне он начал щёлкать фотоаппаратом. Через несколько щелчков я уже начал потеть поскольку в помещении было достаточно тепло, а я был полностью укутан в шарф. Но сумасшедшего фотографа это кажется ни сколько не огорчало. Наоборот, увидев на моём лице румянец, он сказал подкрасить мне ещё и губы. Через пять мучительно долгих минут меня наконец выпустили из шарфа. Слегка расслабившись в тот момент, когда мистер О'Коннер снова повернулся к компьютерщику и начал ему что-то яростно объяснять, я совсем не ожидал, что на меня гаркнут: — Чего стоишь, белобрысый? Почему ты до сих пор не переоделся? Внутренне зарычав от злости, а на самом деле смутившись и покраснев, под стать Алану, я юркнул в гримёрочную. За мной последовал Орландо. — Не переживай Алан, это его обычное состояние, — начал утешать меня он, думая, что я обиделся. Спохватившись, что я действительно вроде как должен быть обижен, сделал грустное лицо и робко кивнул. Переодевшись в тёмную рубашку и брюки, я вышел из гримёрочной. Как только я встал у фотоаппарата, мне в руки сунули большую кружку, а волосы убрали за спину, оставляя видными лишь их часть. — А теперь ты только проснулся и завтракаешь, — как-будто и не было перерыва начал О'Коннор. Тяжело вздохнув, я подумал: «Этот день будет труднее чем я ожидал».