Серия драбблов «Не вдруг, но внезапно»

Заявка: Городецкий превратился в кота и всячески показывает, что рад этому. — Вот же зараза! — Завулон возмущенно застыл над грудой сброшенных с полки книг. Сверху красовались осколки его любимой вазы. Рыжий котяра, изогнув хвост крючком, нагло спал на узкой книжной полке, его задняя лапа, того и гляди, спихнет вниз коробку с дисками, а на них Завулон забыл проставить сохранные чары, и это чревато последствиями. Кот спал. Сладко вывернувшись под немыслимым углом и демонстрируя тощие ребра под редким полосатым мехом. Розовый язычок то и дело показывался, видать, во сне эта мохнатая гадина лакала вчерашний кофе с коньяком, которого Завулон лишился, отвернувшись от стола лишь на минуту. Два дня назад на Городецкого разозлился Тигр и превратил его в кота. В облезлого дворового котяру с драным ухом. Превратил, а сам смылся в сумрак. И последствия сего "чудного" превращения теперь был вынужден терпеть Завулон. Городецкий расколдовываться не спешил, а наверняка мог, Завулон даже не сомневался. Еще Городецкий прикидывался глупым и забывчивым. Нельзя лакать виски из бокала Завулона? Опрокидывать вазочку со льдом на его любимую рубашку? Вопить в три ночи у окна, затем у входной двери и сдирать шторы вместе к гардиной? Ладно, нельзя, но помнить об этом стоит не дольше одного вечера. Любимое кресло было в шерсти и продрано когтями до самого деревянного остова. Магически зачарованный шкаф с артефактами лишился стекла в одной из дверец только потому, что коту приспичило поймать залетевшую в окно мышь-вампира. Терпение Завулона было на пределе. Кот пока спит, но это ненадолго. Когда он проснется... он еще не наведывался в рабочий кабинет Завулона. И страшно представить, чем такой визит может закончится. — Будешь и дальше наглеть, кастрирую, — тихо предупредил Завулон, понявший по чуть заметному движению полосатого уха, что вредная кошачья рожа лишь только притворятся спящей. — Стой, куда? Когти убери. Убери когти, говорю! Ты явно перепутал себя с попугаем. КотоАнтон довольно восседал на его плече, урча как трактор. — Вот ничего не боишься, зараза. Назад превратишься, я тебе еще припомню. И колбасу на люстре, и драную когтями физиономию моей секретарши. И... Эй! Только не в сумрак! Только не снова тебя там отлавливать... Нет!!!