Меня тут не ждали? Вам же хуже.

*** – Ниэл! Ниэ-эл! – раздался с лестницы веселый голос Льиора, через секунду он распахнул люк, хлопнув крышкой об пол, и рыжая голова показалась в проеме. Я перекатился на живот, ближе к нему, подпер подбородок ладонями. – Привет! – подмигнул ему, невольно улыбнувшись. Даже дурацкая утренняя хандра почти отступила. Какое он всё же чудушко, просто невозможно смотреть на него и не улыбаться. Красавец, просто красавец! Кудри золотом переливаются, рожки серебрятся, глазами своими зеленющими сверкает – красавец же! Так бы и любовался! – Привет! – расплылся он в улыбке. Но, вглядевшись в меня, нахмурился: – Так, значит, я верно пришел! Это ты тут тоску наводишь! – Льиор шустро залез ко мне, закрыл люк, чуть подтолкнул меня, вынуждая перевернуться на спину, и уселся рядом, скрестив ноги. – Давай рассказывай! – строго уставился на меня, нависнув сверху. – Чего рассказывать, хороший мой? – удивился я, приподнявшись на локтях. – Что такое с тобой творится? Ты это, ты, не отнекивайся. Рилайс с Шаном дрыхнут пока, а ты волну гонишь, я аж проснулся. Я поморщился. Мою чуйку пока к делу не пришить, никакой конкретики, а бдительный Льиор уже тут как тут. – Блин… Не знаю я… – покачал головой. – Что-то странное такое… Что-то тянет. Не понимаю. – Ясно… – понятливо покивал головой Льиор. – Может, рядом что-то приключилось? – Нет, это точно нет. Неприятности и беды рядом нет, ни для кого, – ответил твердо. В этом я был уверен. Всякие неприятности чуял задолго до их наступления. Обо всех штормах я предупреждал и своих, и в порту за несколько дней, только еще когда в море начиналось чувствоваться напряжение. Заплутавших моряков находил с точностью до пары километров. Даже предвидел, что из-за обильных дождей в горах сойдет сель и хищники побегут вниз, к морю, к людям. И показал, где надо устроить точечный взрыв, чтобы сель изменил путь и не зацепил никого. Подобные грядущие неприятности для меня были как сгустки неприятного напряжения, раздражающе гудящие в моей голове. По мере приближения события я уже видел их как этакие шары темного тумана, в котором то и дело просверкивают искорки. И где этих искорок больше – туда и надо жать. Причем соотнести видения к местности у меня не составляло проблем. Сейчас же, с самого утра, мучила какая-то маета, но ничего конкретного я не видел и не чувствовал. Потому и бесился потихоньку. – И что это может быть? – задумчиво почесал нос Льиор. Я пожал плечами. – Не знаю. Может, чуть позже что-нибудь прояснится. – Ну, ладно… – вздохнул он и вытянулся рядом со мной. Я с улыбкой чмокнул его в висок и прикрыл глаза, просто балдея. Но неугомонный Льиор, полежав с минуту, зашевелился. Я нехотя приоткрыл один глаз. Льиор приподнялся на локтях и снова требовательно уставился на меня: – Ну, мы так и будем лежать? Как эти… – Как кто? – лениво проворчал я, нехотя повернув голову. – Тюлени! – выдал он с важным видом. Я невольно хрюкнул, не сдержав смешок. Льиор, возмущенно засопев, ткнул кулаком в плечо. – Хватит ржать! А кто такие тюлени? – От кого ты про них услыхал, чудо мое? – Так от Илаха же! Помнишь, он ругался, что мы на пляже, как тюлени ленивые валяемся! Вот и мы сейчас как они самые валяемся вместо того, чтобы делом заняться! Я рассмеялся, обнимая ворчуна. – И каким таким делом ты предлагаешь заняться? – погладил его по спине. – А то ты сам не догадаешься? – фыркнул он, выгибаясь под моими ладонями, прижимаясь ко мне крепче. – Ах, э-этим делом! – понятливо протянул я и огладил ладонями спину, неспешно подбираясь к сладкому. Льиор нетерпеливо фыркнул, опрокинул меня на спину и уселся мне на живот, ерзая. – Всё, попался! – победно воскликнул он. – Попался, – согласился я, улыбаясь, оглаживая бока, бедра. – Никуда не денешься, – промурлыкал он и перехватил мои руки, заведя их мне за голову, прижимая к полу. – М-м-м, так вот что ты задумал… – Ага! – с довольным видом Льиор наклонился и чмокнул меня в нос. Я фыркнул, дернув головой, и поймал его губы. Тот довольно проурчал, прижимаясь плотнее, елозя, потираясь всем телом. Я дернул было руками, намереваясь перехватить инициативу, но Льиор, упрямец такой, прикусил меня за губу и выпрямился. – Так что такое тюлени? – Кто. Не «что», а «кто», – проворчал я, несколько недовольный тем, что ему вздумалось просвещением заняться в самый неподходящий момент. Но всё же кое-как разъяснил: – Звери это такие, большие, толстые, в воде живут, неповоротливые на суше. – А-а, понятненько, – покивал хитрец. – Ну раз с этим разобрались, то что дальше по плану? – я многозначительно поиграл бровями и наподдал бедрами, не пытаясь освободить руки. Хочет наш озорник поиграть – я только за. – Вот то самое, – подмигнул мне Льиор и шире развел бедра, поерзав задницей аккурат над моим членом. Я невольно простонал: – Мучитель… – Сам ты мучитель! – фыркнул он. – Вот зачем ты вчера Луакцоля послушал, а? И в итоге до полуночи с книжкой дурацкой просидел! – Так я же не специально! И вообще! Могли бы и отвлечь! – Ага, отвлечёшь тебя, – немного обиженно выдал он. – Мы же вчера вечером к нему и так, и этак, разве что трахаться в библиотеке не начали, а ты даже головы не поднял. – Вот не надо наговаривать! Очень даже поднял! Просто надо было чуточку дочитать. – Ну-ну, а пока ты эту чуточку дочитывал, мы уснули! Вот не иначе этот вредный тип нашептал что-нибудь над книжкой той, чтоб ты не отвлекался! – Правда, что ли? – удивленно задрал я брови. – Зуб даю, как ты говоришь, – кивнул Льиор. – В общем, сам виноват. Сейчас буду с тебя долги требовать. – С процентами? – прижмурился я, переплетая наши пальцы. – Спекулянт какой выискался, – фыркнул он мне в губы. – Проценты вне закона! Нарушаете, уважаемый? – Никак нет. Даже не думал! – мотнул я головой, подхватывая игру. – Думал, думал! Только что сознался! – прошептал он мне прямехонько в ухо и облизал мочку уха, зарываясь носом мне в волосы, дыханием щекоча шею. Жаркая волна опалила хребет, я невольно выгнулся. – Льио-ор, хватит тянуть кота за яйца! – простонал я. – Мучитель же, самый настоящий мучитель! Льиор глухо рассмеялся и присосался к основанию шеи. – Сам виноват! – жарко выдохнул в ухо и засосал с другой стороны, продолжая удерживать руки. – И ничего я кота не тяну, Рил дрыхнет до сих пор, – проурчал и продолжил вылизывать шею, не спеша спуститься с ласками ниже. – Я сейчас дымиться начну! – простонал я и согнул ноги в коленях, так, чтобы немного передвинуть Льиора чуть вверх, сместив с ноющего и жаждущего члена. – Это где это? – изогнул он бровь. – Тут, что ли? – он выпрямился, перехватил мои руки своей одной, другую же деловито засунул мне в штаны. – О ка-ак! Жа-арко, вла-ажно… М-м-м, красота какая… – проворковал он, наглаживая и массируя ствол всей ладонью. Я взвыл, выгибаясь. Льиор довольно хмыкнул, опалив меня жадным взглядом. – Затрахаю! – выдохнул я. – Это мы еще посмотрим! – ухмыльнулся он и, поведя плечами, в момент избавился от одежды. – Руки не опускать! А то знаю я тебя! – пригрозил мне пальцем и скатился с меня, сдергивая мои штаны. – Зна-аешь, знаешь, – зажмурившись под ласковыми шаловливыми ладошками, проурчал я. На самом деле мне сейчас было совершенно однохерственно, как именно наш озорник хочет продолжить, в смысле, взять или отдаться. Как говорится, за любой кипишь, кроме работы. – Знает он! – хихикнул Льиор и уселся на меня сверху, снова перехватывая руки, переплетая пальцы. – Та-ак, погоди-ка… – проворчал он, отпустил одну руку, обернулся назад, обхватил мой ствол, передернул пару раз, заставив меня низко взрыкнуть, и, ухмыльнувшись, медленно насадился. – О-ох, славно ка-ак… – замер он на секунду, выгнув спину и блаженно прикрыв глаза. Потом выдохнул, тряхнул головой, склонился надо мной, снова переплетая пальцы. – Ты самый настоящий мучитель… – прошептал я, касаясь костяшками пальцев его бедер, пользуясь тем, что он не стал заводить руки над моей головой. – Держишь меня, негодяй такой, и сам не ласкаешь, и мне не даешь. – А ты хочешь? – провокационно зашептал мне на ухо. – Спрашиваешь еще! – шикнул я и извернулся, мацнул губами за скулу. Хотел, вообще-то, за ухо поймать, но увернулся, прыткий шустряк. Льиор самодовольно сверкнул глазюками, выпрямился, положил наши руки себе на колени. Я чуть растопырил пальцы, попытавшись дотянуться до его члена. Тот проказливо хихикнул и поерзал. Учитывая, что он безобразничал, то покачиваясь влево-вправо, то ерзая вперед-назад с моим членом в попе, можно представить, как меня штырило от его движений. Вроде ничего не делает, но задницу сжимает мастерски, так, что в глазах звезды. – Льио-о-ор-р! – рыкнул я, наддавая бедрами вверх. Тот охнул и засмеялся. Потом с заговорщическим видом сложил руки у меня на животе, не давая двигаться, и сам привстал. Но приподнялся ненамного, с моего члена не соскользнул. – Да ты издеваешься! – возмутился я. – Давай или туда, или сюда! – Куда сюда? – задрал он бровь и снова насадился. Я зашипел сквозь зубы и дернулся, пытаясь освободить руки и подмять под себя этого мучителя. Тот шлепнул меня по боку, сжал коленями, замер и снова пакостно ухмыльнулся. – И куда туда? Это сюда? – он опять приподнялся. – Льио-ор-р! – прорычал я, скидывая с себя его руки, опрокидывая на спину. Льиор расхохотался, выгнулся подо мной, раскинув руки, ногами за моей спиной еще подергал. – Ну все, напросился! Дальше было не до слов. Вернее, слова-то были. Разве может Льиор что-то молча делать? А простонать так, что на заднице мурашки строем ходить начинают и приходится стискивать зубы, чтобы не кончить «вотпрямщаз»? А прокомментировать особо удачный заход, да так, что ржать хочется? А жарко выдохнуть на ухо? То-то же. В общем, всё, как обычно. Тихое мирное утро. Разве что сегодня мы разделились: пока я увлеченно вытрахивал душу из Льиора, Рилайс, сладострастно постанывая, объезжал нашего горячего дракона. Идиллия, что и говорить. *** – Ну что, нарушители, не дали поспать? – стиснул нас в объятиях Шан, поймав на пороге купальни. – Ой! – рассмеялся Льиор, чуть извернулся, чмокнул его в щеку. – Привет! А чего это такое замечательное утро на сон тратить? – игриво изогнул он бровь. – О Боги, Льиор, тебе, что, мало? – простонал я. – Хорошего всегда мало! – с важным видом заявил он. Шан хохотнул, качнул головой. – Жадинка мелкая! – шлепнул Льиора по попе. На что хулиган показал язык, подмигнул и улизнул в купальню. И, судя по шуму и плеску, с разбегу запрыгнул на Рилайса. – Неисправим! – не скрывая улыбки, я прижался к мужу. – И это замечательно, – Шан обнял меня, подул в висок. – А ты чего так рано встал? Мы думали, ты до обеда будешь отсыпаться после вчерашних полуночных чтений. – Так получилось, – пожал я плечами. – А, что, правда Луакцоль какое-то заклинание на ту книгу повесил? Мне Льиор так сказал. – Не думаю, что твой наставник стал бы заниматься подобной мелочью. – Ну да, у него все пакости глобальные! – поморщился я. – Повезло тебе! – хохотнул Шан. – А касательно заклинания – книгу он, скорее всего, взял из университетской библиотеки, а там почти на половину книг навешано подобное. – А зачем? – не понял я. – Потому как содержание книги обязывает, чтобы читающий не отвлекался и постиг в полном объеме заложенную авторами премудрость. – Бли-ин, вот сам ты премудрость! – фыркнул я. – Нельзя было попроще объяснить? А то пришлось мозги напрячь, чтобы понять, что ты имел в виду. – Это полезное занятие! – менторским тоном заметил он. Но, не выдержав паузы, рассмеялся. – Грамотей, блин! – я пихнул его локтем в бок. Попытался, точнее. Шан закономерно увернулся. – Вы там еще долго? – из купальни выглянул Рилайс, уже одетый. – Привет! – он чмокнул меня в щеку. – Привет! – улыбнулся я. – Уже бегу. – Давайте скорее. Жрать хочу ужасно! – воскликнул кот. – И ты поберегись! Там, – он кивнул на купальню, – один шустряк окопался. Отвлечешься – и жрать будем вечером! – Рил? Офигеть! Давненько от тебя я не слышал подобного! – восхитился я. Рилайс прижмурился, муркнул, облизнулся, толкнул меня бедром. – Учитесь, юноша! – и, подмигнув, схватил Шана за локоть и уволок за собой. Улыбнувшись и покачав головой, я подумал-подумал и решил не искушать судьбу и помыться в другом месте. Потому как прав наш кошак: Льиора сколько не ублажай, ему всё мало. *** Весь завтрак Льиор на меня дулся, ведь я, негодяй такой, посмел оставить его без десерта! Пришлось проявить стойкость и пообещать, что если будет и дальше дуться и задирать свой славный носик, я его заставлю Большую Зеленую Энциклопедию законспектировать. А там талмудище ого-го какое! Полный перечень всех растений этого мира от лишайников и цветочков до деревьев-гигантов, не хухры-мухры. Меня обшипели и пообещали поговорить вечером. А там, глядишь, и вытряхнуть, то есть вытрахать из меня все гнусные просветительские мысли. Шан, негодяй такой, обещал ему всяческое содействие в этом увлекательном действе. Рилайс встал грудью на мою защиту, за что был немедленно зацелован. И только вернувшаяся с подносом, полным выпечки, Шушула предотвратила намечающуюся оргию. Пришлось с сожалением успокоиться и терпеливо ждать вечера. Пусть и пустой дом сейчас, разлетелись-разъехались все, кроме нас да обслуги нет никого, но всё же не стоит развратничать. А то ведь еще советы давать примутся! *** – Ну что, красавцы мои, хулиганы и интриганы, – сыто потянулся Шан, подмигнул нам. – Что делать будем? Ваши предложения? – Горизонтальные? – мурлыкнул Льиор и облизнулся. – Не-не-не! – мотнул головой Рил. – Я против. Иначе увлечемся и на неделю как минимум выпадем из жизни снова. – Согласен, – кивнул я. – Может, и не прочь увлечься, но дел по горло! – я подкрепил слова жестом. – Скучные зануды! – фыркнул Льиор, сложил руки на груди и с гордым видом отвернулся. – Не бузи, мое золото, – добродушно хмыкнул Шан и приобнял его одной рукой, чмокнул в щеку. – Торопыжка! Не спеши, успеем всё наверстать. Льиор сердито проворчал что-то неразборчивое, но успокоился и показал мне язык. Я едва сдержался, чтобы не подразниться в ответ. – Тогда пошли к малышу, – внес предложение Рилайс. – А то… – он чуть нахмурился, замялся, подбирая слова. – Что? – удивленно глянул на него. – Да так, ничего… – махнул он рукой. – Просто приснилось. – Что приснилось? – спросил Шан. – Неужели Видящий в тебе просыпается? – Да не приведи Матушка! – Рил всплеснул руками в притворном ужасе. – Тогда что приснилось? – поинтересовался я. – Странное, – поморщился он. – Будто мы за ним бегаем, а он хохочет, заливисто так, и убегает, в прятки-догонялки играет. – И что же странного? – немного не понял я. – Нормальный же сон. Практически вещий. Еще немного, буквально пара-тройка лет – и мы в самом деле будем ловить еще одного хулигана. – Просто… Ну, не знаю, как сказать. Такое странное было чувство, словно он закрывается от нас. – А твоя чуйка что говорит? – повернулся ко мне Льиор. – Ты не из-за этого с утра пораньше хандрил? – Да фиг его знает! – пришла моя очередь фыркать. – Короче, хватит болтать! – Шан решительно встал из-за стола. – Пошли уже. – …Кстати, а почему так долго? – спросил меня Шан, когда мы уже поднимались к Купели. – А? Что? – не понял я. – С чего ты взял, что бегать и шалить малыш будет через несколько лет? – улыбнулся Шан. – А разве нет? – скептически глянул на него. – Конечно, опыта по уходу за мелкотой у меня кот наплакал, но некоторые-то вещи известны всем! – Это какие, например? – с хитрой моськой повернулся ко мне Рилайс. – Блин, Рил, ну ты вообще! – возмущенно фыркнул я и, добавив занудства в голос, копируя своего учителя еще по земной жизни, произнес: – До года младенцам полагается в люльке лежать и агукать! Шан и Рилом переглянулись и синхронно закатили глаза – Ниэ-эл! – укоризненно качнул головой Шан. – Неужели забыл? – Да все я помню! – фыркнул я. – Напомните только, что именно я должен помнить? – Что дети из Купели намного более развиты, чем младенцы, рожденные из утробы матери. Они развиваются дольше, но каждый месяц в Купели приравнивается к месяцу жизни новорожденного, если не больше. И детишки из Купели появляются на свет почти годовалыми. И почти сразу могут вставать на ножки. – Зануды вы! – вздохнул я, немного раздосадованный своей забывчивостью. – Помню, помню. Рассказывали мне такую сказку. Но год – не пять. Так что немного времени подготовиться морально у нас есть. – А чего там готовиться? – удивленно воскликнул Льиор. Я лишь скептически поморщился. Как-то у меня материнский инстинкт не спешил прорезываться. Или отцовский, не знаю, как правильно. Но вслух я не спешил в том признаваться. Довольно и того, что мужья в курсе моих сомнений. Но надеются, что всё, в том числе и любовь к дитёнку, придет в своё время. Меж тем Льиор, проникновенно вздохнув, прикрыл мечтательно глаза и выдал: – Эх, скорее бы! Я бы ему столько всего интересного показал! И нырять бы научил, и рисовать, и еще обязательно надо показать, какие вкусные яукти у нас в старом саду растут! – Ага, а ещё вы вдвое больше сена накосите! – с важным видом покачал я головой. – Ага! – хлопнул в ладоши Льиор. – Обязательно! А что такое сено? Шан с Рилом простонали, я, не утерпев, рассмеялся. *** За шутками и всяческими дурацкими пиханиями и щипками мы поднялись до входа в Купель. – Ой! – несколько озадаченно выдал Льиор, первым открывший дверь. – Чего замер на пороге? – с улыбкой приобнял его Шан и, приподняв, легко переставил в сторону. – Ой… – согласился с Льиором и я, входя следом. – Это как это? – испуганно воскликнул, не на шутку перепугавшись, увидев вместо привычного пушистого светящегося шарика Купели большую, почти метр в диаметре, светло-серебряную матовую непрозрачную сферу. – Надо же… – озадаченно нахмурился Шан. – Чего? Чего такое? Он заболел? Наш малыш заболел? – потряс я его за руку. – Нет-нет, все в порядке, – поспешил обнять меня он. – Просто время пришло. Совсем скоро малыш появится на свет. – Это финальная стадия развития младенца в Купели, – пояснил Рилайс. – Мы же показывали. – Одно дело – картинка, а другое – вживую. И, потом, я думал, что такое, непрозрачное, оно будет позднее, – проворчал я, успокаиваясь и немного сердясь на себя за необоснованные страхи. И вовсе не проснулся материнский инстинкт! И отцовский тоже! Я просто переживаю! Эх-хе, зато теперь понятно, чего меня с утра мучило… – Немного раньше срока, согласен, – кивнул Рил. – Но ничего страшного. – Два месяца – это немного раньше? – скептически хмыкнул Льиор и подошел к Сфере, попытался дотронуться. – Ой… – Что за «ой»? – дернул я плечом. С этим Льиором терпения не оберешься и никаких нервов не напасешься. Я тут себя успокаиваю, а он ойкает! – Меня не пускает! – возмущенно засопел наш хулиган. – Всё верно, – немного печально вздохнул Шан. – Больше маленький не нуждается в нашей энергии. – И что же? – Льиор обернулся и требовательно уставился на дракона. – Пока – всё. Раз не пускает – надо оставить его в покое, – ответил вместо него Рилайс. Шан кивнул головой, соглашаясь. – Совсем не пускает? – не поверив, я решительно шагнул вперед, намереваясь все проверить. Но чем ближе я подходил, тем сильнее на меня наваливалось чужое недовольство. Тихое, пассивное, словно глухое ворчание кота, сладкий сон которого посмел потревожить не вовремя вернувшийся домой глупый кормящий. Я не стал упорствовать и отступил. – Ну что? – вопросительно глянул на меня Рил. – Не пускает, Льиор прав, – развел я руками. – Спит, похоже. Сердится, что будим. – Сердится он! – фыркнул Льиор. – Мелкий еще, чтобы нам указывать! – Не бузи, золотце, – усмехнулся Шан, обнимая ворчуна со спины. – Вот появится на свет – и будешь прививать уважение ко старшим. А пока ему важен покой. – И что же? Уйти в туман и не отсвечивать? – продолжал кипятиться Льиор. – Ох уж это тлетворное влияние Ниэла, – укоризненно покачал головой Шан. – Льиор, не хочу тебя расстраивать, но тебе, как и Ниэлу, придется серьезно следить за языком. – Верно подметил, – хмыкнул Рилайс и подмигнул мне. Я молча показал язык и вопросительно задрал бровь, мол, за этим? – Вот-вот! Именно за ним! Я с самым многозначительным выражением лица облизнулся. Еще и причмокнул напоследок. Рилайс мгновенно «воспылал взором» и встал в стойку. – Так, давайте закругляться, – внёс дельное предложение Шан, заметив наши с кошаком переглядки. Пришлось отвлечься от увлекательной игры «соблазни котика». – Попозже придем. – Согласен, не будем ему мешать, – покивал Рил, подхватив меня под руку и направляясь к выходу. – Пусть спит и скорее растет. – До встречи, малыш! – помахал я рукой напоследок. Ну и пусть, что спит, наверняка же слышит. – Мы скоро вернемся! Не вздумай тут родиться без нас! – пригрозил Льиор напоследок пальцем. – Не переживай, этот замечательный момент точно не пройдет мимо нас, – успокаивающе приобнял его Шан. *** – …Я не согласен просто ждать два месяца, не навещая мелкого! – продолжал недовольно бубнить Льиор, сердито пиная редкие камушки в коридоре. – Почему же «не навещая»? – усмехнулся Шан. – Никто не запрещает нам приходить к нему. Просто будем делать это реже. Теперь малыш будет развиваться сам, ну а нам, думаю, достаточно будет приходить пару раз в неделю. – Не переживай, всё останется почти как раньше, только теперь мы будем сюда приходить в гости, но не для того, чтобы поделиться с ним энергией, – подхватил Рилайс. – Малыш её больше не примет. Будем просто разговаривать, рассказывать что-нибудь интересное из нашей жизни. – А, понятно, – важно покивал Льиор. Я лишь фыркнул. Да-да, всё именно что «останется почти как раньше». Что и говорить, Рилайс у нас – просто гуру по успокоению и забалтыванию нервничающих райцесов. – То есть теперь мы все вместе сможем покидать острова? – вычленил я из всего увиденного и сказанного самое главное для себя. – Ну да, – улыбнулся Шан и подмигнул: – Наконец-то протащу вас по всем злачным местам Ликтакира! – Пф! – насмешливо вздернул я бровь и покровительственным тоном протянул: – Неужели ты сможешь показать мне что-то новое в Столице? – Душа моя, – самодовольно ухмыльнулся дракон, – я прожил там века, а ты – всего лишь несколько месяцев! – Ну-ну, – снисходительно улыбнулся я. – Удиви меня! – Я тоже не прочь удивиться, – обнял меня со спины Рилайс и мурлыкнул: – Своими подвигами, о дракон мой, похвастай. – О да! О-очень интересно будет послушать, как именно ты кутил там века напролет! – покивал я. – А главное – с кем! – внес свои пять копеек Льиор. – Всё было культурно! И более чем прилично! – возмущенно воскликнул Шан. – Н-да? – Рилайс изобразил на лице тонну сомнения и поинтересовался самым участливым тоном: – Болел, что ли, культурный мой? – Да я само здоровье! – громогласно возвестил Шан. – Ага-ага! – покивал я. – И еще – сама культура! Ведь за те века все покрылось толстенным слоем! – Каким-каким? – переспросил Льиор. – Культурным, – охотно пояснил я. – Помнится, на Земле историки еще очень интересовались этим самым культурным слоем. Откапывали всякие косточки там, от песочка отряхивали, в музеях выставляли. – То есть ты намекаешь, что с меня песок сыпется? – сложил руки на широкой груди наш дракон. – А то-о! – расплылся я в самой пакостной улыбке. Рилайс за моей спиной тихо хрюкнул, скрывая смешок. – Сам же сказал «века напролет»! – Вот ведь вы! – добродушно усмехнулся Шан и сверкнул игриво глазами. – Шалопаи малолетние! Удумали что! Дедушку обижать?! Ай-ай-ай! Нехорошо. Вот сейчас как поймаю! – с этими словами он кинулся к нам. Мы, гогоча, как гуси, тиканули прочь. Под горку-то замечательно бежится. Шан, грозно рыча и громко топая, гонялся за нами. Вдруг, поняв, что за спиной подозрительно тихо, я обернулся. Рядом, буквально сияя улыбкой, пританцовывал, сдерживая шаг, скакал Рилайс. – А ну, стоять! – я остановился, прислушиваясь. И со смешком заметил: – Кажется, грозный дедушка поймал самого хитрого! Рилайс рассмеялся, запрокидывая голову. – А вот нечего было так быстро бегать! – Увлёкся, – развел я руками. – Пошли, глянем, – Рилайс потянул меня назад. – Только тш-ш! – прижал он палец к губам. Я понятливо покивал. Но всё равно не сдержался, хохотнул, стоило только увидеть сладкую парочку. – Что, завидно? – щекотно дунул мне в ухо Рилайс, обнимая со спины. Еще и прикусил следом верхушку уха. Я невольно поежился от мурашек, табуном промаршировавшим по хребту. – А вот нечего было пропадать по утрам в своём гнезде, как птичка, – промурлыкал, вороша носом волосы на затылке. – А чего кошак спит по утрам так сладко? – проурчал я в ответ, прикрыв глаза от удовольствия. – Надо брать пример с одного рыжего хулигана! – О да! – глухо рассмеялся Рилайс и тронул губами шею. – Наш шустрик везде успевает. Даже сейчас, смотри, как лихо дракона оседлал! – Да уж, я так не умею! – нарочито покаянно повздыхал я и добавил капризно: – Да и не хочется как-то. Камни-то колючие и холодные. – А ты у нас натура трепетная, совершенно согласен, – в тон мне повздыхал Рилайс. – Попка у тебя нежненькая, к теплу приученная! – Вот ты зараза! – рассмеялся я и вывернулся из объятий, свистнул сладкой парочке, что страстно обжималась у стеночки. – Эй, птенчики! Оторвитесь друг от друга! Льиор, хватит висеть на Шане, в кровати намного удобнее! – А ты присоединяйся! – подмигнул Льиор, извернувшись на руках Шана – Э-э, нет, не дождетесь! – поднял я руки. – На камни меня не затащите! – Хм-м… Ну ты понял, Рилайс! – многозначительно похмыкал Шан. – Как не понять, драгоценный мой супруг! – снова обнял меня кошак, положил голову мне на плечо. – Чего вы там поняли? – проворчал я, подозрительно глянув на заговорщиков. – Скоро узнаешь! – подмигнул Шан и понес Льиора, даже и не думавшего слезать, к выходу. – Не бузи! – стиснул меня Рилайс. – Тебе понравится! – Сильно сомневаюсь, – скептически хмыкнул я. – На холодных-то камнях.. – А если камни горячие будут? – провокационно прошептал этот интриган. – Жопками своими, что ли, нагреете? – пофыркал я. – Фу, как грубо! – хохотнул Рил. – Но все равно не скажу. – Ладно, позже разберусь с вашими секретами! – пообещал я и чуть повысил голос, поскольку мы догнали мужей: – А пока пошли, глянем, что там нам Шан любопытного в Ликтакире покажет. – Сегодня хочешь пойти? – обернулся Шан. – А чего время тянуть, – пожал я плечами. – На сегодня дел никаких вроде нет, Луакцоль только послезавтра придет, успею дочитать раздел. Илах с сынулей тоже в ближайшую пару дней не объявится, им не до нас. У вас вроде тоже ничего срочного. Или я ошибаюсь? – Нет, всё верно сказал, – кивнул Шан. – Обычная рутина. С легкой душой можно отложить дела на несколько дней. – Да, и у меня тоже время есть, – с улыбкой подмигнул Рилайс. – А вот через неделю начнется строительство мельницы на северном побережье и, увы, придется уделять всё время им, чтобы не было неожиданностей. – Не доверяешь бригаде? – хмыкнул Шан. – Не доверяю. Это не Жожокас и его ребята, что от них ожидать – не знаю. – Да ладно! – легкомысленно отмахнулся я. – Чего там может случиться? Тебе же не дворец нужен, а обычная мельница у воды. – Тогда обедаем – и в путь? – предложил Рил. – Я – за! – с воодушевлением закивал я. – А давайте поедим уже в Ликтакире? Чего зря время тянуть? – подал замечательную идею Льиор. Идея была с воодушевлением поддержана. *** Мы замечательно погуляли. Оказывается, я совершенно отвык от подобного времяпрепровождения. Ну, в смысле, побездельничать, пошмоняться по улицам без особого дела, поглазеть на людей. Всё в делах, заботах да учебе, как прилежный мальчик. Мне ведь даже в голову не приходило возмутиться отсутствием ежедневных развлечений. Старею, что ли? Ну, будем считать это шуткой. Тем более скучать реально было некогда. К нашей удаче, в городе шли спортивные соревнования, вчера и позавчера выступали команды школьных клубов, то есть соревновались дети, а сегодня – состязания тех, кто постарше. Подобный кусочек столичной жизни зимой как-то прошел мимо меня, да, я видел, знал, что есть масса спортплощадок, но не задумывался о том, что значит спорт для местных и во что тут в принципе играют. Ну что поделать, далек я от подобных вещей, никогда не интересовался, что на Земле, что тут. А оказывается, есть масса видов спорта, на любой вкус, силу и интеллект. Было бы желание – а условия для жаждущих обеспечены наилучшие. И как раз, в конце весны, проводятся этакие многоборья, и серьезные, и шуточные. Серьезные – это бег на время, стрельба на меткость, борьба и что-то вроде смеси баскетбола и футбола, когда ногой должны забить мяч в кольцо на пятиметровой высоте. Ну и лхетош, куда же без него. К этим соревнованиям относятся со всей серьезностью, готовятся целый год, тренируются. Хотя Шан сказал, что у них нет ничего похожего на наше олимпийское движение, состязания исключительно местечковые. Потому как слишком разнятся вкусы и предпочтения в спортивных забавах в разных частях света. А вот в шуточных соревнованиях мог принять участие любой. Я, когда просмотрел список таких вот забавных игр, тоже загорелся поучаствовать. Нет, свистеть громче всех и прыгать, стоя на пружинах, со свежим яйцом в руках – это не ко мне, а вот покидаться на дальность всем, что только можно – это запросто. Льиор же загорелся проверить уши окружающих, в смысле – вызвался свистеть. Рилайс с Шаном, степенные наши мужи, попытались было отвертеться – но мы были на страже. И в итоге Рил согласился пробежаться с ведрами, полными краски, а Шана мы записали на перетягивание каната. Мы с Льиором тоже хотели потягать канат, но нам дали от ворот поворот, потому как, оказывается, больно тощие, и организаторы переживают, что нас попросту раздавят в пылу борьбы здоровенные мужики. И Рил ещё, зараза такой, как услыхал о том, так вообще встал в позу, мол, нечего нам рядом с потными здоровяками отираться, облапают еще. На что Льиор фыркнул, мол, что неизвестно еще, кто кого облапает. Дискуссию прекратил Шан, пообещав всем лезущим без очереди в баталии с канатом устроить местечко на коврике за дверями спальни. И при-истально так на нас глянул. Пришлось уступить супружескому произволу. В общем, оттянулись как следует! Льиор, звезда наш, ожидаемо всех превзошёл, свистнув так, что стёкла в трех ближайших домах полопались. Учитывая, что участникам давалось по шесть попыток, свистун наш насвистелся от души. У меня осталось такое впечатление, что организаторы готовы были еще приплатить, лишь бы он заткнулся как можно скорее. Ну, мне похвастать нечем, всего десятый получился. Но учитывая, что количество участников перевалило за сотню – не так уж и плохо. А ещё я установил свой личный рекорд! На целых сорок семь шагов кинул подушку! То есть, получается, примерно двадцать три метра. С ножами у меня, увы, не прокатило, они упорно отскакивали от доски, ударяясь ручками, а не остриями. Зато стакан (пустой) я швырнул аж на шестьдесят шагов! Рилайс тоже не ударил в грязь лицом и пришел к финишу пусть не первым, но чистым, не пролив ни капли и не запачкавшись. Что закономерно отразилось на итоге – наш кошак вышел пятым. Зато Шану не повезло. Один верзила из их команды поскользнулся в самый ответственный момент, и противники тут же воспользовались предоставленным шансом. Потом несчастный рискнул возмутиться, что так нечестно, мол, его в ухо кто-то ужалил, не иначе, мажонок какой пошалил, и надо переиграть. Так ему свои же, тут же, не отходя от кассы, наваляли люлей, научили товарища, что в бою отвлекаться на комаров не стоит, ибо чревато. И плевать, что бой шуточный! Принцип – наше всё! Правда, тот гражданин тоже не один пришел. И его дружбаны, увидев, что их товарища обижают, грудью кинулись в атаку. Что пацаны приняли на свою грудь и в каком количестве – сие неизвестно, но то, что приняли – не обсуждается. Иначе отчего они кинулись не на обидчиков, а на победителей, смирно стоящих в сторонке? У команды победителей, у каждого из них, тоже своя кодла была. И они тоже явно приняли для воодушевления. Волшебных карамелек, например. Зрители, еще минуту назад поддерживающие лишь словами, тоже решили поучаствовать кулаками. Правда, не все ринулись вниз, часть осталась на трибуне, с хохотом подначивая «бойцов». Как бы то ни было, завязалась эпическая битва. Пока организаторы спохватились, дюжие молодцы и чинные горожане отменно развлеклись, хорошенечко размяв друг дружке бока. Даже Шан успел помахаться, но Рил бдил и шустро уволок из толпы, цапнув его за штаны и пообещав оторвать хвост. Но пока Рилайс бегал за Шаном, сбежал Льиор. Вот буквально на минутку я отвлекся, засмотревшись на чудную семейную сцену – как Льиор с залихватским криком ввинтился в толпу дерущихся и был таков. К счастью, махач быстро пресекли. Видать, привычные они тут к подобным происшествиям. А вот мне такое было в новинку. Зимой-то народ более сдержанно себя вёл. Видать, градусы не располагали к активному отдыху. В общем, потом мы пошли отмечать победу. Да-да! Нам же дали призы! Льиору – деревянную свистульку с наказом воспользоваться ею, буде приспичит посвистеть, мне – рогатку, чтобы тренировал меткость, Рилайсу – набор носовых платочков, чтоб и дальше был таким же аккуратным. А Шану досталось дружеское похлопывание по плечу и пара тычков под бок от тех, с кем махался за компанию. Но это всё равно было классно. Мы завалились в какой-то кабак, битком набитый такими же гуляющими компашками. И там замечательно перекусили. Правда, мы не стали оставаться внутри, когда вышел местный бард, мне незнакомый, а ушли дальше шмоняться по улицам. Гуляли до глубокой ночи. Наверное, километров десять отмотали. И в парке повалялись, и на площади концерт успели послушать, и циркачей видели. Льиор на них презрительно пофыркал, мол, он может в сто, нет, в тыщу раз лучше. Мы его всячески уверили, что лучше его не сыскать на всем белом свете. И поспешили увести подальше, чтоб ему не приспичило доказать своё превосходство. Потом поужинали на какой-то тихой улочке, любуясь разгорающимися фонариками, разгоняющими незаметно подкравшиеся сумерки. А потом как-то обнаружилось, что ночь уж на дворе, и мы недалеко от моей квартиры, той, что покупали мы с Шавьесом, на чердаке. Туда мы и завалились, всё равно она пустая стояла. Поскольку покупкой нормальной кровати, способной вместить нас четверых, я даже не заморачивался, то пришлось таскать имеющиеся и сдвигать их в одну. В итоге умудохались так, что свалились без задних ног.