Золотая молодежь

      Кира Кажется это была пятница. Мы сидели у Андрея дома всей нашей компанией и играли в персонажа со стикерами на лбу. Сейчас это звучит мило, но выглядело это далеко не так: времени было пять утра, вечеринка закончилась, гости разошлись, ночевать остались только свои. По всему дому валялась куча мусора: стаканчики, пустые бутылки, рассыпанные чипсы. На полу в гостиной сидели пьяные ребята, по середине стояла бутылка, на каждый вопрос, за который ты получал ответ «нет», тебе приходилось пить, и, наверное, не сложно догадаться, что пил ты в два раза больше, чем знал о своем персонаже. Снова настала моя очередь, я неуверенно протянула: — Итак, что я знаю: я — человек, женского рода, не ребенок… О, я молодая? — ребята одобрительно загудели, Тим сунул в руки мне бутылку. — Эй, Тим, это нечестно, не буду я пить, мне не сказали «нет», — Андрей меня поддержал и выпил из этой злосчастной бутылки, я поморщилась. Только от вида алкоголя уже воротило. — Так, ладно, я красивая? — Андрей уверенно начал кивать, Лин — моя близкая подруга и единственная девчонка в этой компании, кроме меня, пожала плечами. Фил — лучший друг Андрея, хитро ухмыльнулся, но потом скривил губы и сказал, что нет, за что получил от Андрея подзатыльник. — Ты глупые вопросы задаешь, — зевнул Фил. — Они никак не помогут тебе отгадать кто ты. — Раз такой умный — сам отгадывай. — Но я знаю, кто ты, мне не нужно отгадывать. А все-таки, малыш, какая же ты вредная, я хотел тебе просто помочь, а ты сразу огрызаться, — он растянул губы в своей коронной ухмылке. Меня определенно злил этот человек, нам нельзя было находиться в одном помещении. Мы были в ссоре, при чём в затянувшейся, которая уже давно переросла во вражду, но никого это не смущало. Всем определенно нравилось это игнорировать и просто наблюдать со стороны. Ну, а кто отказывается от бесплатного шоу? Дураков нет. Внутри все кипело, но я нашла в себе силы: — Спасибо, дорогой, за помощь, я буду задавать вопросы поумнее: в моем окружении есть такие придурки, как Фил? — тут все расхохотались и стали кивать головами, мне сложно было понять, что происходит. — Оке-ей… Я — известная личность? — я снова получила почти утвердительный ответ, за что мне пришлось выпить. — Хорошо, я ещё жива? — и снова ответ «да». — Может быть, тогда я нахожусь в этой комнате? — до меня, кажется, стало доходить и я улыбнулась. Мне ответили, что да — я нахожусь в этой комнате, и тогда я сощурила глаза и задала последний свой вопрос. — Я обладаю красивыми голубыми глазами, прекрасными манерами и лучшим характером? — на это мои друзья неодобрительно закивали, после чего я сняла свой стикер и увидела свое имя. Я была последней, кто угадал своего персонажа, поэтому ребята стали разбредаться в поисках кроватей, а я прицепилась к Лин, и стала ее ругать, что та не считает меня красивой. *** Спустя неделю… Громкая музыка, мигающий свет, сложно разглядеть лица, танцую с одним парнем уже более двадцати минут, он все порывается меня поцеловать, но мне все еще страшно, и, как назло, трезвый ум не дает своего согласия. Он провел кончиками пальцев по шее, поглаживая ее, эти приятные ощущения заставили меня поежиться и улыбнуться ему. Он также улыбнулся в ответ. Наверное, он нежный парень, думаю, этот жест не уместен для клубов — он какой-то более интимный. Я уворачиваюсь от его попытки приблизиться и, улыбнувшись еще шире, закрываю глаза, продолжая танцевать. Мне он нравится, он не выглядит наглым, в очках (мне нравятся парни в очках), улыбчивый и милый; на следующую его попытку быть поцелованной соглашаюсь, он аккуратно приобнимает за талию, вжимается бедрами и целует: я чувствую его холодный язык на своем теплом, он слишком торопится, а я пытаюсь придать нашему поцелую какую-то ритмичность, спокойствие, глубину, хочу чувствовать его губы, но все как-то не получается, я ничего не чувствую, снова ничего не чувствую… Я отстраняюсь и с улыбкой продолжаю танцевать. Говорю парню, что мне пора, иду к столику, где сидят мои друзья. Подруга подмигивает и толкает в мою сторону новый коктейль, я отвожу взгляд и принимаюсь за напиток. — Может, уже пойдем? — стараясь перекричать музыку, спрашиваю ребят. — Не, ты чего, сейчас еще только полтретьего, я родителям сказал не ждать меня раньше пяти, — кричит мне в ответ мой друг Тим, и все с ним охотно соглашаются. — Ну, я в любом случае поеду через двадцать минут, я устала, — снова кричу я, на что мои друзья корчат кривые лица, а Лина непонимающе дергает меня за рукав. Мне тяжело, меня напрягает, что вот уже несколько месяцев любая интимная близость не пробуждает во мне никаких чувств, а если и пробуждает, то как-то заторможенно, когда уже все кончилось. Я вздыхаю на то, что мои друзья меня передразнивают, крича, что более «уставшей» от жизни и ухажеров девушки, они не видели. Я почему-то от этого завожусь и отправляюсь на танцпол, где нахожу того парня, отвечаю что-то невнятное на его вопрос, после чего тут же целую его: я хочу почувствовать хоть что-нибудь, но разочарование приходит быстрее, чем желание продолжить в надежде на то, что я разожгусь, поэтому я останавливаюсь, чмокаю его в губы и говорю, что сейчас ухожу уже точно. Друзья, наблюдавшие за этой картиной дают мне номерок и мы идем в гардеробную. Дабы не затрагивать только что случившуюся ситуацию, я весело пританцовываю, что-то шучу, а ребята отвечают тем же. Мы выходим из клуба. Ребята достают сигареты, а я звоню водителю, который должен меня забрать. Обычный вечер для нашей компании — нет, это не значит, что мы таскаемся постоянно по клубам, мы просто пытаемся развлечь себя любыми доступными нам способами. Нас все осуждают: говорят, что мы родились с серебряной ложечкой в заднице, что мы бездушные, беспринципные, презирающие всех вокруг, папенькины детки, иными словами, мы та самая «Золотая молодежь», которой так хотят все быть, но тщательно это скрывают и обливают грязью. Я не буду ничего отрицать, оправдываться, потому что это правда, только разве что одна сотая той правды, которую представляет наша такая же обычная жизнь.