Круги на воде. Часть 3: "Всегда"

      Наступила осень, и школа окунулась в учебные будни. Но это был уже не тот Хогвартс, что прежде. Казалось, они вновь вернулись во времена Долорес Амбридж, только в более мрачные и темные. Любые студенческие организации оказались под запретом, за учениками и преподавателями установили чуть ли не тотальный контроль. Филч наконец добился разрешения применять физические наказания к провинившимся студентам, и теперь в коридорах все чаще можно было встретить учеников со следами побоев. Но даже Филчу с его любовью к строгим дисциплинарным мерам оказалось далеко до брата и сестры Кэрроу. Грубые и жестокие, они вводили всё новые и новые наказания для учеников. Больше не было улыбок, не слышался смех. Медленно Хогвартс погружался в пучину уныния и безысходности       В новом учебном году в Хогвартс вернулись далеко не все ученики. Некоторых не пустили родители, напуганные происходящими в магическом мире событиями, но в основном это стало следствием введенного новым директором запрета на обучение в школе студентов из маггловских семей. К изучению магии были допущены лишь те, у кого хотя бы один из родителей был волшебником. Снейп лично утверждал списки, объясняя это короткой фразой — «нужно беречь чистую кровь». Минерва пыталась возражать, но ее слова были проигнорированы. И ей не оставалось ничего другого, кроме как смириться, молча наблюдая, как ее любимая школа скатывается в бездну.       Со Снейпом они виделись редко — большую часть времени директор проводил в своем кабинете, изредка появляясь в Большом зале или в коридорах во время обходов. Однажды она видела из окна своего кабинета закутанную в черную мантию фигуру, медленно бредущую вдоль берега Черного озера. Там, где они так любили гулять вместе. Вот только больше не было никаких «вместе». Он ясно дал это понять в их первую встречу в кабинете Дамблдора. Когда их пути пересекались, он вел себя с ней также как и со всеми обитателями замка — холодно и отстраненно. И снова этот мрачный взгляд из-за завесы черных волос. Минерва старалась привыкнуть к такому Снейпу, но, видит Мерлин, это было нелегко. Всё в Хогвартсе напоминало ей о тех днях, когда ей казалось, что их любовь всё преодолеет. Тогда он был совсем другим.       — Я так понимаю, после того как Поттер получил "Превосходно" на СОВ по Защите от темных искусств, мне от него не отделаться? — недовольно поморщился Снейп, когда они с Минервой поднимались по лестнице после совместного завтрака в Большой зале.       Теперь ему не нужно было большую часть дня проводить в подземелье, но Северус по старой привычке постоянно норовил туда спуститься, чем вызывал удивление Слизнорта и смех МакГонагалл. Сложно было так быстро перестроиться.       Идущая рядом Минерва едва заметно улыбнулась.       — Мальчик хочет стать мракоборцем, не будем ему мешать.       Северусу оставалось лишь страдальчески вздохнуть. Мракоборец, кто бы сомневался.       — Хорошо хоть от Долгопупса удалось избавиться, — бросив на МакГонагалл случайный взгляд, Снейп осекся. — Минерва, — предостерегающе прошипел он, — только не говори этого…       Идущая рядом женщина изо всех сил старалась сохранить серьезное выражение лица, но уголки ее губ предательски дрожали, так и норовя расплыться в улыбке.       — У Невилла «Выше ожидаемого» по ЗОТИ, я не вижу оснований препятствовать ему в изучении этого предмета, тем более что после прошлогодних событий в Отделе тайн ему это пойдет только на пользу, — ее лицо вдруг сделалось по-настоящему серьезным, и она строго посмотрела на Снейпа. — Не вздумай к нему придираться, Северус, я серьезно. Он и так тебя до смерти боится. Римус говорил, у него даже боггарт принимает твой облик.       Под ее колючим взглядом Снейп сам невольно почувствовал себя нашкодившим школьником.       — Я постараюсь, — буркнул он.       Лестница, по которой они поднимались, вздрогнула и пришла в движение, начав менять свое положение.       — Ну вот, — Минерва недовольно поджала губы, — это был кратчайший путь.       — Тебе наскучило мое общество? — Снейп с напускной обидой приподнял брови. — Быть может, профессор МакГонагалл, я Вам был интересен лишь пока преподавал зельеварение?       Его рука уже в привычном жесте скользнула по ее талии, но Минерва быстро скинула ее, отстраняясь. Лестница достигла нужного пролета, и двое пятикурсников-когтевранцев, ожидавших наверху, стали спускаться им навстречу. Минерва бросила на Снейпа предостерегающий взгляд, пропуская поздоровавшихся с ними студентов.       — Не стану скрывать, я всё еще никак не привыкну к переменам, — вздохнула она. Лицо ее вдруг сделалось напряженным, и Северус невольно пожалел, что снова затронул эту тему.       К счастью, с началом учебного года большую часть ее мыслей занимали ученики и сам учебный процесс, и тяжелых вздохов и печальных взглядом стало значительно меньше.       — Как насчет прогулки после обеда?       Нужно было срочно отвлечь ее от грустных мыслей, и Северусу это удалось. Минерва удивленно приподняла брови.       — Решил прогулять педсовет?       Как ей удается одним лишь взглядом заставлять его чувствовать себя виноватым на ровном месте?       — Я и так знаю, что ты расскажешь, — пожал он плечами, вспоминая их вчерашний разговор за вечерней игрой в шахматы. Обыкновенная рабочая рутина: проблемы студентов, расписание посещения Хогсмида, подготовка к празднованию Хэллоуина и тому подобные мелочи.       — Явка обязательна, — отрезала МакГонагалл и попыталась свернуть в соседний коридор, но Северус потянул ее дальше за собой. — Но так же короче.       — А так длиннее, — усмехнулся он, наблюдая, как на ее лице появляется неуверенное выражение. — И менее многолюдно.       В серых глазах на мгновение вспыхнул лукавый огонек, но через мгновение на лице снова появилось знакомое строгое выражение.       — Профессор Снейп, Вы хотите, чтобы я опоздала на урок?       — Как Вам могла прийти в голову такая ужасная мысль, профессор, — притворно возмутился Северус, чем вызвал легкую улыбку Минервы.       Она лишь покачала головой, махнув рукой, и последовала за ним. В коридоре никого не было, и она позволила ему наконец обнять себя.       — Ты неисправим.       — Ты на меня плохо влияешь, — усмехнулся Снейп, ласково глядя на женщину в его объятиях.       — Профессор МакГонагалл! Профессор МакГонагалл, Вы меня слышите? — чей-то знакомый голос упорно пытался прорваться сквозь пелену воспоминаний.       Минерва тряхнула головой, отгоняя прочь картины прошлого. Перед ней в воздухе завис Почти Безголовый Ник, привидение башни Гриффиндор. Кажется, он всплыл прямо сквозь лестницу, на которой она стояла.       — В чем дело, сэр Николас?       Она никогда не любила его дурацкую привычку неожиданно, как черт из табакерки, выныривать из стен, блюд с едой в Большом зале или пикировать прямо сквозь потолок, торопясь поведать какую-нибудь свежую новость. Так ведь можно и до инфаркта довести.       По резкому тону голоса декана Гриффиндора, Ник понял, что она недовольна. С тех пор, как начался учебный год, профессор МакГонагалл часто пребывала в плохом настроении. Что вполне объяснимо, учитывая сложившуюся в школе ситуацию.       — Кажется, у одного из студентов нашего факультета вышел конфликт с профессором Кэрроу.       Минерва невольно напряглась.       — С кем из Кэрроу? — коротко спросила она.       — Алекто, — Ник не сразу сообразил, что брат и сестра носили одну фамилию, из-за чего иногда происходила путаница. — Они сейчас в ее кабинете…       Но МакГонагалл его уже не слушала, уверенной походкой направившись в сторону кабинета маггловедения. Что еще придумала эта пародия на преподавателя?       Визгливые крики она услышала еще издали. Оба Кэрроу никогда не отличались особыми проблесками интеллекта, Минерва помнила это еще со времен их учебы в Хогвартсе. И некоторые студенты, особенно с ее факультета, пользовались этим, пытаясь бороться с новыми профессорами «методом каверзных вопросов», что только больше раздражало обоих Кэрроу и, как следствие, выливалось во всё новые и более изощренные наказания для студентов.       — Ты, поганый щенок, — визжала Алекто. — Да как ты смеешь открывать свой рот! Но ничего, сейчас я научу тебя уважению…       Минерва распахнула дверь кабинета маггловедения в тот момент, когда рука Кэрроу, сжимающая волшебную палочку, поднялась в замахе.       — Протего!       — Круцио!       Обе женщины выкрикнули заклинания практически одновременно, Минерва среагировала раньше на какие-то доли секунды. Вокруг застывшего возле своей парты Симуса Финнигана возникло голубоватое свечение щитовых чар, и заклятье Алекто отскочило от него, срикошетив в стену. Кто-то из учеников испуганно вскрикнул, другие обернулись в сторону ворвавшейся в класс декана Гриффиндора.       — Что Вы себе позволяете! — голос профессора МакГонагалл звенел от гнева. — Вы не имеете права применять к ученикам непростительные заклятья!       Губы женщины сжались в такую тонкую линию, что казалось, будто их нет вовсе. Глаза метали молнии. Наверное, если бы взгляд МакГонагалл обладал способностью извергать пламя, профессор маггловедения уже наверняка превратилась бы в горстку пепла.       — На своем уроке делаю что хочу, — огрызнулась Кэрроу, пронзая Минерву презрительным взглядом. — Грязнокровки пусть знают свое место.       При этих словах Симус резко вскинул голову. Минерва знала, что отец мальчика был магглом, и слова Алекто очевидно задели его куда глубже, чем можно было бы представить.       На его побледневшем лице застыла мрачная решимость. Минерва вовремя заметила, как его рука потянулась к волшебной палочке.       — Даже не вздумайте, мистер Финниган, — рявкнула она, заставляя Симуса вздрогнуть.       — Минус десять очков с Гриффиндора.       — Но она назвала меня грязнокровкой, профессор, — кипел парень, явно не понимая, как его декан могла встать на сторону Кэрроу.       Все они еще слишком молоды, чтобы понять. А разъяснять сейчас простые истины времени нет.       — Это не означает, что Вы можете размахивать Вашей палочкой перед лицом учителя, — отрезала Минерва, не давая Алекто раскрыть и рта. Нужно было опередить эту мерзкую Пожирательницу смерти, пока она не отправила Симуса в подземелье в руки Филча. — Я назначаю Вам отработку сегодня вечером в моем кабинете. Очевидно, некоторые простые правила во взаимоотношениях ученика и преподавателя даже на седьмом курсе Вам до сих пор не ясны.       — Я и сама в состоянии его наказать, — зло бросила Алекто, пронзая МакГонагалл полным ненависти взглядом.       — Можете, — спокойно подтвердила Минерва и гордо выпрямилась, возвышаясь над низенькой и коренастой Алекто словно башня. — Но пока еще я декан Гриффиндора и имею полное право сделать это вместо Вас. Уверяю, мистер Финниган получит свое наказание. Но мне бы не хотелось вновь услышать, что Вы пытаетесь применять к моим ученикам непростительные заклятья, — ее голос вдруг сделался холодным, в нем засквозили стальные нотки. — Это по меньшей мере незаконно.       — Очевидно, Вы плохо осведомлены, профессор, — ядовито усмехнулась Алекто. — У меня разрешение директора. Отстаете от школьной жизни, МакГонагалл.       Минерва почувствовала, как по спине пробежал холодок. Снейп разрешил применять к студентам пыточные заклятья? Не может быть. Он не мог. Он же не… Мысли неслись в голове с невообразимой скоростью.       — Жду Вас вечером в своем кабинете, мистер Финниган.       Дверь за ней захлопнулась с таким грохотом, что слышала, наверное, половина замка. Да что он себе позволяет! Мало того, что ввел телесные наказания, так теперь еще и это!       Сжигающая ее ярость затмила здравый смысл. Спеша по коридорам Хогвартса, Минерва уже не думала о том, что направляется к человеку, которого сама же старалась избегать при любой возможности.       — Это правда?       Ее возмущению не было предела. Сидящий за столом Северус неторопливо отложил в сторону перо и устремил на ворвавшуюся в его кабинет женщину холодно-равнодушный взгляд. Она в ярости, значит случилось что-то серьезное, раз она решилась прийти к нему сама. Северус был готов поклясться, что Минерва его избегала, сведя возможность их встреч к необходимому минимуму. Так, очевидно, ей было легче. Она слишком горда, чтобы показывать свою боль. Но Снейпа ей не обмануть — он слишком хорошо ее знает. Он разбил ей сердце, а теперь ведет себя так, словно между ними никогда ничего не было. Словно она ему чужая. Ее не могло не задеть это. Но она упорно делала вид, что их ничего не связывает.       Честно признаться, он думал, что она попытается с ним поговорить, добиться объяснений. Но все эти месяцы она не сделала ни единой попытки. Что это? Гриффиндорская гордость? Или она так быстро поверила в его предательство, что прояснять что-либо было уже бессмысленно?       Этот вопрос не давал ему покоя. Его это злило. И плевать, что со стороны всё это выглядело именно так, как ей казалось: Северус Снейп предал и убил Дамблдора, переметнувшись к Темному Лорду. Ведь на самом деле все не так. Он не предатель. Ему хотелось прокричать это, чтобы она услышала, поняла и больше не смотрела так, словно перед ней стоит мерзкий гриндилоу, а не человек, который спас ей жизнь, которого она любит… любила.       Сколько раз он порывался всё ей рассказать? Он уже сбился со счету. Ночами, совершая обход по спящему замку, он столько раз замирал у знакомой двери. Но всякий раз уходил, твердя себе, что это слишком рискованно. На кону стоит будущее мира, как бы пафосно это не звучало. Он не имеет права рисковать. Нужно смириться и продолжать играть свою роль.       — Я бы конечно мог применить свои способности окклюмента, профессор МакГонагалл, но быть может Вы всё же снизойдете до объяснений, что именно Вас интересует?       Минерва шумно выдохнула, на мгновение прикрыв глаза. Пытается взять себя в руки. Северус ее не торопил, украдкой наблюдая за ней. Она похудела и осунулась, хоть и старается держаться прямо. Конечно, ее любимые гриффиндорцы чаще других попадают под наказания. А она переживает, старается помочь им, защитить. Но что она может. Кэрроу дан полный карт-бланш. Северус как мог пытался оберегать учеников, но возможностей у него было немного. Он запретил студентам из маггловских семей возвращаться в Хогвартс, прекрасно понимая, что здесь с Кэрроу они будут в гораздо большей опасности. Как говорится, лучше быть живым неучем, чем мертвым всезнайкой. Он вновь ввел регистрацию всех ученических организаций и запрет на собрания более чем по три человека, придуманный еще Амбридж. Во-первых, так он знал, какие студенческие организации действуют в школе. А во-вторых, таким образом он надеялся пресечь формирование подпольных шаек, которые могли бы нападать на учеников. Амикус выпросил у него разрешение применять непростительные заклятья на своих уроках, а заодно и в качестве наказания. А значит, велика вероятность, что кто-нибудь из учеников (почему-то на ум сразу приходил его родной факультет) мог поддаться соблазну применить их и во внеучебное время.       Он честно пытался сделать как лучше, но в глазах стоящей перед ним женщины всё равно был чудовищем.       — Профессор Кэрроу только что пыталась применить к ученику заклятье Круциатус, — возмущенно проговорила она. — Якобы с Вашего разрешения, директор. Я уж не говорю, что она ведет себя абсолютно неподобающим для преподавателя образом, позволяя себе оскорбительные высказывания в адрес студентов, провоцируя их. Это непозволительно!       — Давайте я объясню Вам, профессор, что по моему мнению является непозволительным, — он медленно вышел из-за стола, приближаясь к замершей словно изваяние женщине. — Ваши студенты срывают занятия, нарушают школьные правила, саботируют учебный процесс, сея смуту среди учеников других факультетов, специально пытаются вывести некоторых преподавателей из себя. И это далеко не конец списка, продолжать можно бесконечно, — с каждым словом он приближался к ней всё ближе, не спуская с нее мрачного взгляда. Она пыталась не отвести взгляд, но на лице уже не было того самоуверенного выражения. — Обычные наказания на них не действуют. Поэтому пришлось их ужесточить. Возможно, увидев, как корчатся в страшных мучениях их сокурсники, у них отпадет желание бунтовать. А Вам, как декану, я настоятельно советую лучше следить за дисциплиной на факультете. Иначе мне придется заменить Вас и на этом посту.       Она тихо охнула, позабыв, что старается выглядеть гордой и уверенной. В ее серых глазах мелькнул неподдельный страх.       «Прости, любимая, но так надо».       Снейп почувствовал, как сжалось сердце при виде ее растерянного лица. Остро захотелось обнять ее, прижать крепко-крепко, прошептать, что всё будет хорошо, что он по-прежнему любит ее и никому не даст ее в обиду.       — Надеюсь, я достаточно ясно объяснил, профессор, — вместо этого произнес он.       Ее взгляд потух, плечи опустились.       — Да, — еле слышно прошептала она, опустив взгляд, и больше не говоря ни слова молча вышла.       А Северус еще долго стоял посреди кабинета, тупо буравя давно закрывшуюся дверь бессмысленным взглядом.       Сколько еще он выдержит? В ту ночь на Астрономической башне он спас душу Драко Малфоя, но кажется, переоценил возможности собственной.       В дверь ее кабинета осторожно постучали. Минерва оторвалась от пергамента с домашней работой первокурсника-пуффендуйца и мельком бросила взгляд на часы — семь вечера. Дверь тихонько распахнулась, и на пороге возникла невысокая фигура Симуса Финнигана. Мерлин, она совсем забыла, что назначила ему отработку.       — Здравствуйте, мистер Финниган. Прошу Вас, проходите.       — Добрый вечер, профессор, — понуро поздоровался подросток, подходя к ее столу.       Минерва украдкой наблюдала за ним, как он хмурит брови, явно недовольный назначенной отработкой. Уже такой взрослый. Кажется, они все повзрослели так быстро, ее львята. Или это она стареет? Впрочем, старость — это теперь тоже не про нее, так, лишь видимость, маскирующие чары. Кроме нее, теперь лишь Северус знал о ее секрете, но по каким-то непонятным для нее причинам, он хранил эту тайну. Может хотел иметь в рукаве козырь против нее, зная, что она не захочет, чтобы кто-то еще знал о ее молодости. А может просто считает это незначительным и недостойным внимания.       — Что я должен делать, профессор?       Теперь Симус смотрел на нее с любопытством. Конечно, она задумалась, забыв о том, что он всё еще стоит перед ней. Кажется, она стала слишком рассеянной в последнее время.       — Ничего, мистер Финниган, — она медленно поднялась из-за стола, строго посмотрев на своего студента. — Я хотела поговорить с Вами о сегодняшнем инциденте с профессором Кэрроу.       Если Симус и удивился такому ее поведению, то виду не подал. Может наконец понял, что она спасла его от куда более страшного наказания, чем снятые баллы?       — Ваше поведение непозволительно, мистер Финниган.       — Она оскорбила моего отца, — вскинулся подросток. — Вы хоть слышали, что она рассказывает на своих уроках о магглах? Что они тупое грязное стадо и что скоро они станут рабами волшебников с чистой кровью.       Его трясло от переполняющего гнева. Ребенок. Нет, всё же он еще такой ребенок.       — А чего Вы ждали от Пожирательницы смерти? — фыркнула МакГонагалл. — Что она будет рассказывать вам о том, как прекрасен мир магглов, и что все мы скоро будем жить долго и счастливо?!       Симус открыл было рот, чтобы возразить, но передумал, мрачно уткнувшись в пол взглядом.       — Своим поведением Вы делаете только хуже, прежде всего себе и своим сокурсникам.       — Мы не сдадимся! — воинственно воскликнул подросток.       Минерва тяжело вздохнула и медленно опустилась в кресло, снимая очки и потирая переносицу. Она вдруг почувствовала себя очень уставшей и очень старой. Хотя, наверное, для стоящего у ее стола подростка она таковой и является.       — Мистер Финниган… Симус, я хочу, чтобы Вы понимали, я не смогу защищать Вас вечно. Рано или поздно их терпению придет конец, и тогда даже я не смогу Вам помочь, — услышав ее мягкий голос, Симус вконец растерялся. Он никогда еще не видел, чтобы вечно строгая и сухая МакГонагалл говорила так вкрадчиво, почти ласково. — Вам следует действовать более осмотрительно и тщательно выбирать слова в разговоре с…       — Но, профессор, — перебил ее Симус, — что если сказать директору? Может он…       — Я уже говорила с ним, — вздохнула МакГонагалл, чувствуя, как от одного лишь упоминания сердце в груди болезненно сжалось. — К сожалению, директор принял сторону профессора Кэрроу. Так что в данном вопросе, боюсь, он нам не помощник, — она немного помолчала. — Как и в остальных, я полагаю.       — Что же нам делать, профессор? Мы не можем сдаться.       — Нет, — покачала головой Минерва, — не можем. И не сдадимся, мистер Финниган. Но мы должны действовать умнее. Вы понимаете, о чем я?       Симус молча кивнул. Что-то в его взгляде изменилось, появилась уверенность и … надежда. Да, сейчас он смотрел на МакГонагалл с надеждой. Теперь он знал, что преподаватели Хогвартса на их стороне. По крайней мере одна из них.       — В таком случае, ступайте к себе, Симус. Мы же не хотим, чтобы Вас поймали в коридоре после отбоя, — ее губы тронула едва заметная улыбка.       Подросток улыбнулся в ответ.       — Спасибо, профессор, — пробормотал он, открывая дверь, но внезапно остановился, вновь устремляя на своего декана взгляд. — Профессор… — он невольно замялся, оглянулся по сторонам, словно желая убедиться, что поблизости никого нет, и только после этого продолжил, — про Гарри ничего не слышно?       В кабинете повисла тягостная тишина.       — Нет, — тихо ответила Минерва. — К сожалению.       Мальчик коротко кивнул.       — Доброй ночи, профессор.       Когда дверь за ним закрылась, Минерва устало прикрыла глаза, откинувшись на спинку кресла. Нет, пожалуй, ничему ее жизнь не учит. Ведь она только что практически в открытую поддержала одного из главных бунтарей школы. История повторяется. Вот только сможет ли она защитить своих учеников подобно Дамблдору?