Круги на воде. Часть 3: "Всегда"

      Хриплый голос Алекто Кэрроу эхом разнесся под сводами подземелья Хогвартса. В небольшой комнатушке в дальней его части, оборудованной, по словам самих Кэрроу, под «помещение для приведения в исполнение дисциплинарных взысканий» (студенты же называли это место просто пыточной), помимо самих брата и сестры, стояли двое. Невилл Долгопупс и Симус Финниган. Лица обоих носили жестокие следы побоев — последствия тех самые дисциплинарных мер, применяемых к несогласным с установленными в школе порядками. Оба хорошо знали это место, и хорошо знали, чего можно ожидать от Кэрроу.       — Майкл Корнер, ученик с Когтеврана, сегодня ночью исчез из своей спальни. Замок обыскали, но его нигде нет. Точно также как и сестер Патил, Боунса, Макмиллана и еще как минимум пятерых студентов. Все они исчезли за последний месяц, и никто не знает где они, — вышагивающая по комнате Алекто на мгновение остановилась, злобно зыркнув на замерших точно каменные изваяния учеников. — Но что-то мне подсказывает, что вы знаете, — ее взгляд остановился на Невилле. — Ты точно в курсе, Долгопупс. Сам расскажешь? Или придется уговаривать?       Словно предчувствуя скорую развязку, брат и сестра Кэрроу словно с цепи сорвались. Теперь они наказывали учеников за любую, даже самую малейшую провинность. Несколько помещений в подземелье были переоборудованы под самые настоящие камеры, и теперь они никогда не пустовали. А после того, как один из студентов был избит чуть ли не до полусмерти Амикусом Кэрроу, над жизнями многих из вступивших в Отряд Дамблдора учеников Хогвартса нависла реальная угроза. И вот тогда польза штаб-квартиры отряда действительно оказалась неоценимой. Скрываясь от гнева Кэрроу, студенты тайно перебирались в Выручай-комнату, где волшебным образом для них возникали постели и всё необходимое для жизни. Даже проблема с продовольствием быстро решилась благодаря тоннелю, ведущему, как выяснилось, в трактир Аберфорда Дамблдора, который теперь снабжал беглецов провизией.       Как не старались Кэрроу найти сбежавших учеников, у них ничего не получалось, что еще больше их злило.       Глядя на гневное лицо Алекто, Невилл лишь невозмутимо пожал плечами.       — Если в Хогвартсе их не нашли, значит, их здесь попросту нет. Мне кажется, это очевидно.       Пожирательница смерти вперила в юношу злобный взгляд, а потом коротко кивнула — в следующее мгновение сильные руки ее брата схватили Невиллса со спины, заламывая запястья. Симус потянулся за палочкой, но Алекто остановила его взмахом своей.       — Из замка не сбежать, все пути перекрыты. Значит, он где-то здесь. Где вы его прячете? Я знаю, что это твоих рук дело, Долгопупс.       Палочка Алекто Кэрроу уперлась Невиллу в щеку, больно впиваясь в еще незажившую ссадину. Парень сжал зубы, но ни единый стон не сорвался с его губ.       — Понятия не имею, о чем Вы, профессор, — Невилл попытался выдавить из себя подобие улыбки, но вместо этого на лице возникла гримаса боли — державший его сзади Амикус сильнее выкрутил ему руку.       — Осторожно, Долгопупс, — Алекто приблизила к нему свое поросячье лицо. — Я слышала, что твоя бабушка живет совсем одна. Как бы ни пришлось к ней наведаться, поговорить о поведении ее внука.       Невилл невольно дернулся в руках ее брата, уже не обращая внимание на боль, так что Амикусу с трудом удалось его удержать.       Алекто резко отпрянула, прежде чем осознала, что ей ничто не угрожает. На лицах студентов зажглись ехидные улыбки.       — Ах ты, стервец, — зло прошипела она, снова нацеливая свою палочку на Невилла. — Говори, где Майкл Корнер?       Парень кривился от боли, но упорно продолжал молчать. На его лице застыла мрачная решимость.       — Что ж, — Алекто внезапно улыбнулась, переводя палочку с Долгопупса на Финнигана. — Может мучения твоего друга сделают тебя более сговорчивым? Как насчет Круцио? Или может заставить его под заклятием Империус биться головой об стену, пока он ее не прошибет? Впрочем, вряд ли у него это получится. Но попробовать стоит, как считаешь?       Симус невольно отступил на шаг, сжавшись словно пружина. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять - так просто он не дастся. Улыбка Алекто стала шире, когда она начала медленно поднимать руку с зажатой в толстых пальцах палочкой.       — Оставьте моих учеников в покое, — послышался знакомый голос.       В дверях возникла высокая фигура профессора МакГонагалл. От ее убийственно холодного тона Невилл невольно поежился. Щеки декана Гриффиндора слегка порозовели, она тяжело дышала, хоть и старалась этого не показывать, гордо выпрямившись и глядя на обоих Кэрроу с таким видом, будто перед ней стояли на Пожиратели смерти, а источающее смрад помойное ведро. Видимо боясь опоздать на помощь своим студентам, ей пришлось бежать в подземелье.       Невилл мысленно поблагодарил Почти Безголового Ника. Весь год приведение башни Гриффиндор приглядывало за учениками своего факультета, по возможности предупреждая их об опасностях, подстерегающих их в лице Кэрроу. Парень готов был биться об заклад, что именно сэр Николас известил профессора МакГонагалл о происходящем в пыточной допросе.       — Вас сюда не звали, — огрызнулась Алекто, одаривая Минерву не менее презрительным взглядом.       — Эти двое учатся на моем факультете.       В ее голосе помимо раздражения звучала и едва уловимая нотка гордости, и Невилл невольно улыбнулся, одаривая своего декана благодарным взглядом. Никогда еще он не испытывал столь нежных чувств к этой сухой, порой слишком раздражительной и строгой женщине.       — В чем их обвиняют?       Профессор МакГонагалл быстро пересекла небольшую комнату. Встав рядом с Алекто, она одарила ее брата таким грозным взглядом, что тот невольно разжал руки. Невилл почувствовал, что снова свободен.       — Они укрывают сбежавших студентов! — хрипло выкрикнула Алекто.       Невысокая и коренастая, она едва доставала Минерве до плеч, что сводило практически к нулю эффект, который она старалась произвести.       — Очевидно, они прячут их у себя под кроватью, — фыркнула МакГонагалл. — Если у вас нет веских доказательств причастности мистера Долгопупса и мистера Финнигана к исчезновению студентов, то я настоятельно рекомендую вам их отпустить.       С этими словами она подтолкнула Невилла к выходу.       — Стоять! — взвизгнула Алекто, снова поднимая палочку. — Они никуда не пойдут. Если потребуется, мы будем пытать их Круциатусом, пока они во всем не сознаются!       Минерва медленно с достоинством повернулась. Теперь палочка Алекто упиралась ей точно в грудь.       — Бегство учеников — прямое следствие полной некомпетентности Вас и Вашего брата, профессор Кэрроу, — медленно проговорила она, не спуская ледяного взгляда с рыхлого лица Алекто. — Но вам не удастся вечно сваливать свои неудачи на учеников Хогвартса. Я вам этого не позволю. Сейчас я отведу этих двух студентов в их комнаты, невредимыми. И только попробуйте мне помешать.       Бросив на Алекто и ее брата полный презрения взгляд, она демонстративно повернулась к ним спиной, полностью игнорируя направленную на нее палочку, и махнула Невиллу и Симусу, чтобы те шли вперед.       Ребят не пришлось просить дважды.       Она успела сделать лишь несколько шагов, когда мир вокруг нее внезапно взорвался невыносимой болью, пронзившей каждую клеточку ее тела, точно раскаленными иглами, выкручивая суставы, разрывая сознание на части. Собственный крик показался каким-то далеким и чужим. Так кричит раненное животное, но не живой человек. Из глаз брызнули слезы. Казалось, все чувства разом исчезли, осталась лишь боль, всеобъемлющая и всепоглощающая, сжигающая тело изнутри. Минерва почувствовала, что падает. Пальцы инстинктивно впились в каменные плиты, царапая холодный пол. Все тело свело жуткой судорогой. И казалось, что разверзшемуся вокруг нее аду нет конца.       Она не знала, сколько длилась агония, несколько секунд или часов, но вдруг боль начала стихать. Минерва судорожно втянула воздух, чувствуя, как дрожит непослушное тело. Она лежала на холодном каменном полу пыточной. Вокруг стояли люди. Чьи-то руки попытались поднять ее, но тело вновь скрутило судорогой. Перед глазами всё плыло, и ей не удалось рассмотреть лицо человека, пытающегося ей помочь.       — Вы в своем уме, Кэрроу! — раздался ледяной голос. — Я не давал Вам права применять Круциатус к преподавателям!       — Она покрывает этих щенков. Они знают, где скрываются Корнер и остальные, — Алекто всё еще кипела от ярости, но в ее голосе уже не было былой уверенности.       — И у Вас есть доказательства?       На несколько секунд повисла тишина.       — Нет, директор, — наконец произнес за сестру Амикус. — Но это точно они.       Красная пелена боли постепенно отступала, возвращая Минерве способность воспринимать происходящее. Она полулежала на полу, ее поддерживал бледный как сама смерть Невилл Долгопупс. Позади него, сжимая палочку в поднятой руке, замер Симус Финниган, готовый в любой момент выпустить в обоих Кэрроу по заклятью. Очевидно, это и должно было произойти, не появись в комнате директор. Их с МакГонагалл взгляды на мгновение встретились. Лицо Снейпа исказила гримаса ярости, желваки нервно ходили на его побелевших щеках, частично скрытые черными прядями разметавшихся от быстрой ходьбы волос, бледные пальцы судорожно сжимают палочку. Еще ни разу за этот год она не видела на лице директора столь сильных эмоций. Разве что в ту ночь, в канун Рождества возле Выручай-комнаты. То что произошло тогда между ними до сих пор было для Минервы загадкой. Весь год он вел себя так, словно она для него пустое место. Но в ту ночь что-то переменилось в нем, на короткий миг она увидела знакомый блеск в черных глазах. Настоящие живые эмоции. Он едва не поцеловал ее. И самое ужасное заключалось в том, что она сама хотела, чтобы он сделал это. Его сильные руки на ее плечах, теплое дыхание, ей так этого не хватало... И ее это напугало. Он предатель. Пожиратель смерти. Причина всех бед, творящихся в Хогвартсе. А всё, о чем она могла думать в тот момент, были его губы, застывшие всего в нескольких дюймах от ее. Она не может любить предателя и убийцу. Она не должна позволять себе даже мысли об этом.       Каждый день она повторяет себе это. Она дала Альбусу слово, что защитит школу и ее учеников. Если потребуется, она защитит их даже от Северуса Снейпа.       Заметив, что Минерва постепенно приходит в себя, Северус как будто немного успокоился.       — Долгопупс, Финниган, проводите профессора МакГонагалл в больничное крыло, пусть мадам Помфри ее осмотрит.       — Я в порядке, — Минерва попыталась возразить, но едва расслышала собственный голос.       — Не похоже, — скривился Снейп и отвернулся к брату и сестре Кэрроу, казалось, полностью потеряв интерес к остальным участникам событий.       Минерва почувствовала, как две пары крепких рук подхватили ее, легко ставя на ноги. Вот только ноги были всё еще ватными, и ей пришлось опереться на своих студентов.       — Простите, профессор, — донесся до нее тихий голос Долгопупса.       Он был не на шутку напуган, но всё, на что в эту минуту была способна Минерва, лишь чуть сильнее сжать его холодную руку.       Северус молча наблюдал, как двое гриффиндорцев вывели своего декана из комнаты, направившись в больничное крыло. Минерва едва могла двигаться. Еще бы, Круцио в течение по меньшей мере трех минут — люди умирали или сходили с ума от боли и за меньшее время. При одной только мысли, что он только что мог потерять ее, в груди снова закипела ярость. Замершие напротив него Кэрроу смотрели на него с явным недоумением. Мерлин, как же ему надоели эти недалекие маньяки.       Это он должен сейчас вести Минерву в больничное крыло. Он должен позаботиться о ее состоянии, быть рядом. А вместо этого ему приходится делать вид, что ничего страшного не случилось и прикрывать этих двоих ничтожеств. Это его вина, он не досмотрел. Снова. Из-за него жизнь любимой вновь оказалась на волоске. Ведь они могли убить ее. К черту долг, к черту Дамблдора и его планы. Пара взмахов волшебной палочкой, и на двух Пожирателей смерти в мире станет меньше. И плевать, что он раскроет себя. Нет больше сил это терпеть…       — Мы это, погорячились, — перехватив тяжелый взгляд Снейпа, Амикус моментально пошел на попятную, не желая вступать с ним в конфликт. — Не сдержались.       Северус медленно поднял палочку, направляя ее на мужчину. Амикус невольно попятился. Его сестра неуверенно подняла свою палочку в ответ, но было видно, она не понимает, что делать.       — Ты чего, Снейп, — Амикус выглядел не менее нелепо, чем его сестра. — Я ж говорю, погорячились. С кем не бывает.       Северус всматривался в его лицо. Если он сейчас убьет их с сестрой (а он вполне в состоянии это сделать, они даже понять ничего толком не успеют), чего он добьется? Отомстит за Минерву. А что потом? Темному Лорду быстро станет известно обо всем, что здесь произошло. И тогда он потеряет его доверие, заслуженное такой большой ценой. Смерть Дамблдора окажется напрасной. Темный Лорд не простит предательства. Он доберется до Снейпа в считанные дни, если не часы. Северус не успеет передать Поттеру всю необходимую информацию (он даже не знает, где тот сейчас находится), а это значит, что они проиграют. Из-за него. Из-за того, что он не смог сдержать эмоции.       — Темный Лорд запретил подвергать опасности жизни преподавателей Хогвартса, — он перевел палочку с Амикуса на Алекто, а затем медленно опустил ее. — Хотите, чтобы он узнал, что вы ослушались его прямого приказа?       Оба Кэрроу судорожно замотали головами, словно два болванчика.       — Я так и думал.       Развернувшись, он стремительно направился прочь. В воздух черными крыльями взметнулась мантия.       А теперь, скорее в больничное крыло. Нужно убедиться, что с Минервой всё в порядке. Он уже представлял лицо мадам Помфри. За последние семь месяцев главный лекарь Хогвартса привыкла к постоянным синякам и царапинам, которыми щедро награждали учеников Кэрроу. Ее это возмущало, но высказать в открытую свое недовольство она не решалась, как и большинство преподавателей. Никто не решался спорить со Снейпом. За исключением, пожалуй, Минервы. Ну и Стебль с Флитвиком пытались выражать недовольство. Правда, в их случае это больше походило на жалобный скулеж. Ясное дело, они боялись не за себя. Они не хотели оставлять студентов на растерзание Пожирателям смерти. Если бы не сей факт, Хогвартс бы уже давно опустел. И только Минерва с присущей ей гриффиндорской упертостью то и дело лезла на рожон. А ведь он пригрозил снять ее с должности декана в надежде, что это хоть немного образумит ее и ее львят. Но нет, вместо этого она восприняла это как личное оскорбление, взявшись помогать своим любимчикам саботировать учебный процесс. Неужели они действительно думают, что он не знает о тайном тоннеле в Выручай-комнате, соединяющем Хогвартс с Хогсмидом? Естественно, Кэрроу не в курсе. Им не нужно этого знать. Но как можно быть такими наивными? Неужели они действительно думают, что директор школы, собственноручно наложивший больше половины защитных чар на школу, не узнает о вновь появившемся тоннеле? Детский сад, ей богу!       Впереди послышались приглушенные голоса, и через мгновение из-за угла показались Долгопупс и Финниган. Увидев Снейпа, оба резко оборвали разговор, вперив в директора угрюмые взгляды. Северус ответил тем же. Только в его случае это выглядело куда более эффектно.       — Вы доставили профессора МакГонагалл в больничное крыло?       — Нет, — насупился Долгопупс. Кажется, это и было предметом их с Финниганом спора. — Она отказалась.       — Что? — брови Снейпа непроизвольно взметнулись вверх, прежде чем их обладатель вспомнил, что ему следует сохранять хладнокровие в глазах студентов. — Что значит отказалась?       «Минерва, пикси тебя подери! Что за невыносимая упертость!»       — Она сказала, что ей уже лучше и что она не хочет расстраивать мадам Помфри. Мы проводили ее до ее комнат.       «И оставили одну? Без присмотра? После Круциатуса? Долгопупс, уж тебе ли не знать как опасно это заклинание!»       Судя по выражению лица Финнигана, его посещали схожие мысли.       — Возвращайтесь в гостиную своего факультета, — велел Северус, не желая больше тратить драгоценное время на этих двух горе-героев.       Нужно взять восстанавливающее снадобье, в его кабинете оставалась пара склянок, а потом придется выхаживать Минерву самому. В очередной раз. Кажется, у него это начинает входить в привычку. Каждый год одно и тоже. Сначала в их маленьком домике под Абердином, когда они готовились забрать Чашу душ, затем в больнице святого Мунго, где она едва не умерла после того, как мракоборцы Амбридж попали в нее четырьмя оглушающими заклятиями, а в прошлом году после очередного матча по квиддичу она слегла с жуткой лихорадкой и полной потерей голоса (еще бы, так отчаянно болеть за свой любимый Гриффиндор), так что Северусу пришлось несколько дней отпаивать ее целебными снадобьями и горячим чаем с травами.       И вот теперь Круциатус! Нет, она его точно с ума сведет.       — Вы не накажите нас, директор?       Северус на мгновение прикрыл глаза, даже не удосужившись обернуться. Запоздалая мысль посетила учеников, когда те уже были на лестнице, ведущей в башню Гриффиндора.       — Ваш декан заплатила сполна за ваши нарушения, — он на мгновение обернулся, обдав студентов холодным взглядом, словно ушатом ледяной воды. — Советую вам подумать, стоит ли продолжать выбранную вами линию поведения — не уверен, что она долго сможет принимать за вас наказания.       В глазах подростков мелькнул страх, и Северус удовлетворенно усмехнулся. Ну вот, так-то лучше. Может хоть задумаются. А сейчас, скорее за снадобьем.       К знакомой двери он подошел минут двадцать спустя. На стук никто не открыл, и Северус почувствовал, как внутри всё похолодело от нахлынувшей тревоги. Нельзя было оставлять ее одну. Нужно было самому вести ее в больничное крыло.       Одним из немногочисленных плюсов должности директора Хогвартса было право войти в любое помещение замка, даже если это личные покои преподавателей. Вряд ли Минерва этому обрадуется, но сейчас Снейпа чувство ее собственного достоинства волновало меньше всего.       В гостиной было пусто. Огонь в камине давно потух, но тепло еще до конца не выветрилось. Хорошо было бы растопить его заново, но сейчас не до того. Камином можно заняться позже.       Минерва обнаружилась в спальне. Снейп едва различил в полумраке скрючившуюся на широкой постели женскую фигуру. Она лежала на боку, прижимая к животу подушку. Маскирующие чары спали. Глаза плотно закрыты. Всё тело сотрясает крупная дрожь. Остаточный эффект после Круциатуса, такое часто случается, Северус за свою жизнь достаточно насмотрелся.       Осторожно приблизившись, он сел на краешек постели и чуть развернул дрожащую женщину к себе, чтобы лучше видеть ее лицо. На скуле свежий кровоподтек — видимо ударилась, когда упала на каменный пол. Нужно будет потом осмотреть ее на предмет других повреждений.       Почувствовав чужое прикосновение, Минерва открыла глаза. Тело ее моментально напряглось, она попыталась отстраниться, но Северус удержал ее на месте.       — Я не причиню вреда, — он произнес это тихо, почти ласково. — Я пришел помочь.       Она пристально всмотрелась в его лицо, настороженная, словно лань. В серых глазах застыло смятение.       — Вот, — он достал из складок мантии небольшой пузырек с зельем, — это поможет, станет легче. Выпей, пожалуйста.       Она молча подчинилась и откинулась на подушку, продолжая изучающее смотреть на него. Не ожидала, что он придет? Не думала, что ему не всё равно? Конечно, не ожидала. Конечно, не думала. Он сделал для этого всё. Но даже он не каменный, у него тоже есть чувства, пусть он и прячет их глубоко внутри, под поверхностью угрюмого равнодушия и мрачной холодности. Впрочем, сегодня он едва себя не раскрыл.       Они с ней похожи, оба носят маски, храня тайну друг друга.       Глядя на ее молодое лицо, Северус вдруг понял, что в последний раз он видел ее такой в день смерти Дамблдора, в этой самой комнате.       Казалось, это было так давно. В другой жизни.       — Альбус снова куда-то исчез. В последнее время он всё чаще куда-то исчезает, ничего не объясняя. В этот раз взял с собой Поттера. Зачем ему понадобился Гарри, как думаешь? — Минерва чуть приподняла голову, стараясь заглянуть в глаза мужчины, в объятиях которого лежала, но натолкнулась на задумчивый взгляд черных глаз. — Северус, ты меня слышишь?       Снейп встрепенулся, машинально прижимая женщину ближе к себе, чувствуя, как расслабляется ее тело в его руках.       — Прости, что ты сказала?       — Ты совсем меня не слушаешь, — Минерва со вздохом выскользнула из его объятий, отодвинувшись на край постели, и принялась собирать в пучок рассыпавшиеся по спине черные волосы.       Снейп не без удовольствия наблюдал за ее обнаженной грациозной фигурой. В ней действительно есть что-то кошачье, в мягкости движений, в таинственном блеске серых глаз.       — О чем ты думаешь весь вечер?       Тяжелые локоны никак не хотели собираться в пучок и, в конце концов, Минерва бросила это занятие, сев к Снейпу вполоборота и устремив на него внимательный взгляд.       — О тебе, кошка.       — Врешь, — усмехнулась она, и ее глаза блеснули в полумраке.       — Не знал, что ты владеешь легилименцией.       Он протянул руку, проведя кончиками пальцев по гладкой коже женской спины. Минерва невольно повела плечами, зажмурившись от удовольствия.       — Мне не нужна магия, чтобы понять, когда ты со мной, а когда — нет.       Она перехватила его руку, зажав ее в своих ладонях. Ее пальцы были теплыми и нежными.       — Что происходит, Северус? — вдруг спросила она. — Зачем Альбус попросил нас патрулировать коридоры школы сегодня ночью? Куда он ушел? Ты ведь знаешь.       Такие моменты были самыми сложными. Она задавала вопросы, на которые он не мог ответить. И всякий раз ему приходилось лгать, юлить, уводить тему. От осознания, что он врет ей, Северусу становилось неимоверно противно. Может он зря согласился играть по правилам Дамблдора? Пусть Драко сам убьет его. Если сможет. А если нет? Если у него не хватит духу убить Альбуса Дамблдора, величайшего волшебника современности (пусть кое-кто и считает иначе)? Северус дал непреложный обет, что выполнит приказ Темного Лорда вместо мальчика. Нарушивший обет, умрет. А мертвый он уже никому не поможет, и Минерву защитить не сможет.       — Северус…       Тонкие пальцы осторожно коснулись его лица, убирая прядь волос со лба. Кажется, он снова задумался.       Резким движением он сгреб охнувшую от неожиданности женщину в охапку и повалил на подушки, навалившись сверху.       — Что за привычка думать о директоре, когда ты в моей постели. Я начинаю ревновать, — прошептал он, касаясь нежной кожи, пахнущей спелыми яблоками и кажется мятой.       Минерва машинально выгнулась, облегчая ему доступ.       — Вообще-то, это ты в моей постели, — усмехнулась она, запуская пальцы в его волосы. С ее губ сорвался тихий стон, когда он достиг заветной точки на ее шеи. — И нам пора патрулировать коридоры. Филиус и Помона должно быть уже начали без нас.       — Пусть без нас и закончат, — пробормотал Северус, покрывая ее тело такими нежными поцелуями, словно она была сделана из стекла.       В его темных глазах заплясали голодные искорки. От его обжигающей ласки по телу лежащей в его объятиях женщины пробежала сладкая дрожь. Но в следующее мгновение он почувствовал, как руки МакГонагалл мягко, но в тоже время настойчиво заставляют его отстраниться.       — Мы должны делать так, как просил директор, — она на мгновение прикрыла глаза, стараясь унять сумасшедший вихрь налетевших чувств, и улыбнулась ему чуть смущенной улыбкой. — Он залог нашей победы в этой войне.       Тогда он видел ее такой в последний раз: прекрасную, нежную, улыбающуюся, полную надежд. Но ее слова до сих пор звучат в его памяти.       «Мы должны делать так, как просил директор».       На короткое время ему показалось, что он перенесся в прошлое, где между ними еще не выросла стена, где они были счастливы. Она снова была в его объятиях, его кошка, мирно посапывающая на его плече. Зелье, что он заставил ее выпить, возымело действие, и она уснула, забыв о пережитых ужасах и боли, а он держал ее в своих объятиях, нежно поглаживая растрепавшиеся черные волосы, бережно храня ее покой и сон.       Если бы можно было, он бы навсегда потерялся в этом безвременье между закатом и рассветом, между светом и тьмой, лишь бы только она была рядом. Всегда.       Но тихий голос на задворках воспаленного от одиночества сознания тихо нашептывал, что этому не бывать. Его реальность слишком мрачна и жестока, чтобы в ней нашлось место хотя бы крошечной искре света. Пока она считает его Пожирателем смерти, она никогда не позволит себе даже мысль о том, что они могут быть вместе.       За окном забрезжил рассвет. Начинался новый день. Первый лучик восходящего солнца заглянул в комнату, разрушая призрачную иллюзию счастья. Минерва сонно заворочалась в его объятиях и открыла глаза. Их взгляды встретились, и на ее губах заиграла мягкая улыбка, такая знакомая и нежно любимая, что на короткий миг Северус невольно поверил, что между ними вновь установилась та невидимая связь, что скрепляла их сердца на протяжении последних лет. Он уже и не надеялся увидеть, как она улыбается. Улыбается именно ему.       Но уже через мгновение воспоминания предыдущего дня нахлынули неудержимой волной, и лицо ее вновь превратилось в маску. Волшебство ночи окончательно растаяло, заставляя Северуса вернуться в жестокую реальность.       Медленно, словно нехотя, он разжал объятия, позволяя Минерве отстраниться, и молча встал. Наверное, нужно что-то сказать. Вот только в голову лезут одни только глупости. Он чувствует, как она смотрит на него, и нет сил встретиться с ней взглядом. Потому что если взглянет хоть на секунду в ее бездонные серые глаза, уже не сможет ее оставить.       — Я всё же советую Вам зайти сегодня к мадам Помфри, чтобы убедиться, что Вы здоровы, — поправив при помощи заклинания смятую мантию, Снейп направился к двери. — И поговорите со своими студентами, профессор. Нарушая дисциплину, они делают хуже лишь себе и своему факультету.       — Они всего лишь отстаивают то, во что верят. Никто из них не станет мириться с режимом Темного Лорда.       Как же ему надоели эти глупые гриффиндорские принципы.       — Тогда они развяжут войну в Хогвартсе. Темный Лорд не станет терпеть неповиновения.       — Значит, пусть будет война. Мы все, ученики и профессора, встанем на защиту школы.       Он, наконец, обернулся, найдя в себе силы взглянуть на МакГонагалл. Она сидела в постели и равнодушно смотрела на него, словно они обсуждали погоду.       — И ты не боишься последствий? — вдруг вырвалось у Снейпа.       Он смотрел на сидящую перед ним женщину и не узнавал ее. Ему вдруг сделалось страшно. Он уже видел этот отстраненный взгляд. Ее спокойствие, подернутые холодком безучастные серые глаза. Она приняла решение. Больше не будет метаний, размышлений, угрызений совести. Пути назад для нее больше нет. Он сам подтолкнул ее к этому.       — Не боюсь, — спокойно ответила она. — Я больше ничего не боюсь. Я готова биться за то, во что верю. И если нам предстоит сражаться друг с другом, я хочу, чтобы ты знал — если потребуется, я без всяких колебаний убью тебя.       Она едва не исполнила свое обещание, когда два месяца спустя они стояли друг против друга в темном коридоре. Метка на запястье жгла, возвещая о том, что Гарри Поттер явился в Хогвартс. А значит, у Северуса появилась возможность исполнить план Дамблдора. И всё закончится. Больше не придется врать. Больше не придется притворяться. Он будет свободен.       Башня Когтеврана. Алекто Кэрроу коснулась метки, когда поджидала Поттера именно там. Нужно торопиться, и он почти бежал по темным коридорам, когда впереди послышались торопливые шаги. Северус замедлил бег, переходя на размеренный шаг.       — Кто здесь? — послышался знакомый голос.       Снейп на мгновение замер.       «Только не это. Пожалуйста, только не сейчас».       Собрав в кулак всё свое самообладание, он медленно шагнул из тени доспехов, установленных в коридоре.       «Еще слишком рано. Минерва, прошу, не мешай мне».       — Где Кэрроу? — спокойно спросил он.       — Я думаю, там, где Вы велели им быть, Северус, — ответила профессор МакГонагалл.       Снейп подошел ближе, обшаривая взглядом пространство позади и вокруг нее, как будто ища спрятанных под мантией-невидимкой двоих беглецов.       — Я полагал, — сказал Снейп, — что Алекто захватила человека, незаконно проникшего на нашу территорию.       — Вот как? — удивилась Минерва. — На каком же основании Вы так полагали?       Она держалась холодно и отстраненно, словно перед ней стоял не человек, которого она любила, а простое ничтожество, не достойное ее внимания. Теперь это была ее тактика поведения. В такие минуты она вновь напоминала ему прежнюю Минерву МакГонагалл, строгую и сухую преподавательницу, которую он знал со своих одиннадцати лет. Маска, гипсовый слепок, сквозь который невозможно ничего рассмотреть.       Снейп слегка согнул левую руку, на которой возле локтя была выжжена Черная Метка.       — Ах да, конечно! — фыркнула МакГонагалл. — У вас, Пожирателей смерти, свои особые каналы связи — как я могла забыть!       Снейп сделал вид, что не слышит ее слов. Ему не в чем винить ее. Она поступает так, как считает правильным. Как и он сам.        Он все еще пристально всматривался в воздух вокруг нее и постепенно подступал ближе, как будто сам не замечал, что делает.       — Я не знал, что сегодня Ваша очередь патрулировать коридоры, Минерва.       — У Вас есть возражения?       — Мне хотелось бы знать, что подняло Вас с постели в столь поздний час.       — Мне послышался подозрительный шум.       — Вот как? Но здесь вроде бы совсем тихо, — Снейп взглянул ей прямо в глаза. МакГонагалл даже не шелохнулась, не отвела взгляд. Она что-то знает. Она его видела. Крохотная искорка надежды вспыхнула в его груди, и Северус не сдержал рвущегося с его губ одного единственного вопроса, ответ на который мог предрешить исход всего. — Минерва, ты видела Гарри Поттера? Если да, то…       Глаза женщины яростно сверкнули, и в следующее мгновение она сделала молниеносный выпад —если бы Северус плохо ее знал, он никогда бы не поверил, что она способна на такое. Ее волшебная палочка рассекла воздух, но Щитовые чары Снейпа сработали так стремительно, что МакГонагалл слегка покачнулась.       На короткий миг их взгляды встретились — в ее прекрасных пепельно-серых глазах стояли слезы, смешанные с холодной решимостью.       Не давая ему возможности сориентироваться, она направила свою палочку на факел на стене, и он вылетел из подставки. Пламя, тут же превратившееся в огненное кольцо, которое заполонило коридор и полетело на Снейпа, точно лассо.       Но в следующий момент это был уже не огонь, а огромная черная змея. Молниеносным движением МакГонагалл превратила ее в столб дыма, который в мгновение ока сгустился и обернулся роем разящих кинжалов. Снейпа спасло от них лишь то, что в последнюю секунду он успел укрылся за стоявшими тут же доспехами, и кинжалы со звоном вонзились один за другим в нагрудные латы.       Одно из лезвий прошило тонкий металл насквозь в опасной близости от лица Снейпа, едва не оцарапав ему щеку. Если так пойдет и дальше, ему конец. Минерва его не отпустит. Она обещала убить его, и она это сделает, Северус в этом больше не сомневался. Мастер трансфигурации, она превратила собственную любовь в жгучую ненависть.       Но даже зная это, Северус не мог сражаться с любимой. Он никогда бы не смог причинить ей вред. Даже если это будет стоить ему жизни, а Дамблдору выполнения его плана. Он и так уже пожертвовал всем ради этого. Довольно. Больше он не станет обманывать ее. Если Гарри Поттер в замке, декан его факультета не может не знать об этом. Возможно, удастся убедить ее помочь ему найти Поттера. Тогда его миссия будет исполнена.       Сделав глубокий вдох, Северус попытался выйти из-за утыканных кинжалами доспехов, как вдруг по коридору разнесся визгливый голос.       В несчастные доспехи ударило сразу два заклятья, заставляя Снейпа забиться в самую глубь ниши. На помощь декану Гриффиндора спешили профессора Флитвик и Стебль, позади переваливался отставший от них Слизнорт.       — Нет! — взвизгнул Флитвик, вскидывая волшебную палочку. — Больше Вы в Хогвартсе никого не убьете!       Заклятие Флитвика вновь ударилось в доспехи, которые Северус сделал своим прикрытием. Они с грохотом ожили.       Снейп вырвался из сокрушительных железных объятий и послал доспехи влет на своих противников. Они с грохотом врезались в стену и разбились на куски. Это позволило ему выиграть несколько спасительных секунд. Выскочив из ниши, он метнулся к ближайшему кабинету. У него над головой оглушительно взрывались летящие ему вслед молнии.       Ворвавшись в класс, Северус на мгновение огляделся. Позади уже слышался топот ног его преследователей. Они не станут его слушать. Скорее всего его просто убьют на месте.       Жгучая досада зашевелилась в груди. Ведь он был так близок к своей цели.       В тот момент, когда дверь класса снова распахнулась, послышался звон бьющегося стекла, и огромная, похожая на летучую мышь, тень мелькнула на фоне темнеющего неба в направлении наружной стены замка, а вслед ей летел звенящий крик Минервы МакГонагалл:       — Трус! ТРУС!