Мэтт всегда знал, что Дик Грейсон полностью оправдывает свое имя. Тот ещё… нехороший и очень неприятный тип. Мэтт знал каков Дик, но все равно умудрился вляпаться в бессмысленный спор с ним на вечеринке. Он не помнил толком детали: кажется, надо было угостить какую-то девочку выпивкой и не быть посланным. Подкатить у него получилось, загвоздка случилась на втором этапе, когда он наблевал в ее декольте и справедливо получил по морде. Разумеется, его «триумф» видели почти все одноклассники. Мэтт и без того был не самым популярным парнем в классе, за один вечер поводы для насмешек прибавились, и как бонус — проигранное желание. Дик был коварен, поэтому, едва Мэтт протрезвел, сообщил, чего хочет. Лучше бы он попросил слизать обратно все, чем Уолст наградил девчонку. Серьезно, он бы гораздо охотнее выполнил это поручение.
— Знаешь про ежегодный конкурс талантов? — поинтересовался Дик под смешки их одноклассников. Мэтт с горящим лицом кивнул. — Так вот, ты в нем участвуешь. И поёшь. Я впишу тебя.
Мэтт почувствовал, как сердце перестало биться. Вокруг в унисон улюлюкали одноклассники, делались ставки, наблюет ли он снова и на кого в этот раз — на членов жюри или же все-таки на себя, а во главе всей этой галдящей толпы стоял мерзко улыбающийся Дик — виновник всех его бед.
Хуже конкурса талантов сложно было что-то представить. Мэтт, мечтая о славе рок-звезды, тем не менее боялся публичных выступлений. Ладони потели, он краснел и рта не мог раскрыть. Правда пока он выступал только перед классом у доски, но был уверен, что и с микрофоном в руках будет такая же история.
Был и ещё один существенный недостаток — конкурс талантов проводился для выпускников. Своеобразный подарок, чтобы не хотелось долго задерживаться в школьных стенах. Мэтт не знал, кому принадлежала идея пытать детей перед экзаменами, но лично для него это означало, что позориться он будет перед Брэдом, Адамом и Нилом — их смеющиеся лица виделись большим ударом, чем смех толпы полузнакомых и незначительных школьников. Катастрофа. Грядет катастрофа.
И Мэтт бы ещё вынес позор только перед братом — Брэд видел его в тот нежный жизненный период, когда он под себя ходил, это явно хуже ужасного выступления — но вот перед Нилом позориться было страшно. Хотя, казалось бы, почему, ведь Сандерсон с ним почти каждый день занимается, знает все его сильные и слабые стороны, но… Возможно, Мэтт не хотел его разочаровать больше, чем уже. Мнение Нила он ценил едва ли не превыше всех на свете, но барабанщик об этом точно не узнает — слишком много чести. Гонтье и без всяких конкурсов талантов постоянно его подначивал, но предоставлять Адаму новый повод для насмешек хотелось даже меньше, чем в очередной раз огорчать Нила.
Первым делом Мэтт поинтересовался у Брэда, будет ли их группа участвовать. Для них это был бы отличный шанс не только попрактиковаться, но и в последний раз выступить в стенах школы. Уолст-старший на вопрос брезгливо отмахнулся. Им, мол, есть чем заняться, на носу экзамены. Мэтт облегчённо выдохнул. Если не участвуют, значит, и присутствовать не будут. Одной проблемой меньше.
Оставался выбор песни. Мэтт под руководством Нила разучил достаточное количество как популярных, так и классических хитов рока. В арсенале и без репетиций был достаточно обширный список треков. И если бы нужно было только играть!.. Главная проблема — его вокал. Уолст теперь не мог свой голос и от всей души завидовал хрипотце Адама. У самого Мэтта из-за возрастных изменений голос стал писклявым, слушать невозможно. И как выступать? Позор, да и только. Дик явно знал о его слабости, иначе бы не попросил такого.
Время летело стремительно. Мэтт был замкнут, все свободное время репетировал. Пытался воссоздать атмосферу публичного выступления, раскладывая подушки по кровати, словно зрителей в кресла усаживал. Эффект от затрещины Брэда, когда он час искал свою подушку и обнаружил ее в числе прочих под курящим прямо в комнате Мэттом, был ошеломителен.
Чтобы сосредоточиться на выборе песни и преодолении страха сцены, Мэтт попросил Нила временно прекратить их занятия. Чертовски хотелось рассказать ему всю правду, попросить совета или хотя бы поддержки, но вместо этого Уолст заметил, что Нилу вообще-то надо готовиться к экзаменам, а он его только отвлекает.
— Что за глупости? Ты меня совсем не отвлекаешь, скорее наоборот, я расслабляюсь и прочищаю мозг, — Нил, разумеется, был слишком мил, чтобы признать, что Мэтт напрасно отнимает у него время. Сердце Уолста болезненно сжалось: хотелось просто обнять друга и поплакаться на несправедливость этого мира, но вместо этого Мэтт нашел в его словах причину для ссоры.
— Понятно, со мной только мозг прочищать, я же такой тупой. Ладно, не буду отвлекать, пойду почитаю что-нибудь развивающее.
— Мэтти, ну ты чего? — озадачился Сандерсон. Растерянность и обида на его лице причиняли Мэтту боль, но по-другому было нельзя. Нил точно докопается, почему они не занимаются, придет на его выступление, а Мэтт рта не сможет раскрыть, разрыдается прямо на сцене… Пусть лучше Нил обидится на него. С этой мыслью Уолст просто ушел, не удостоив друга ответом.
Эффект был диаметрально противоположным. Вместо того чтобы перестать с ним разговаривать, Нил словно приклеился, все списав на подростковые гормоны. Мэтту пришлось задействовать железный аргумент, который всегда почему-то бесил Сандерсона.
— Я был расстроен. Из-за девушки, — и Мэтт рассказал довольно путанную историю про некую новую подружку, с которой он якобы поссорился, но которая так хорошо умеет целоваться, что аж дух захватывает. — Вот ты бы, Нил, с такой расстался? Это ведь преступление! Ей можно простить все.
Опытность и бахвальство Мэтта действительно взбесили Нила, так что поругаться в пух и прах не составило особого труда. Знал бы барабанщик, что он по-прежнему был единственным, с кем Мэтт целовался целую вечность назад! И чего он вообще так реагирует на его личную жизнь?
— Ну ты и скотина, — заметил Адам, после того как взвинченный Сандерсон ушел прочь. Они все вместе зависали в гараже Уолстов, но едва ли Нил и Мэтт обращали внимание на свидетелей, пока истерично орали друг на друга.
— Отъебись, — горько посоветовал Мэтт.
— Ого! Брэд, можно я его ударю? Он сквернословит и лапает всяких девочек, чем обижает нашего друга!
— Мэтт, ты как? — обеспокоенно поинтересовался Брэд. Младший Уолст только плечами пожал. Ему было так больно, что удавиться хотелось. Чертов Дик Грейсон, чертов конкурс талантов! Ему приходится врать и ссориться с другом, чтобы он не видел его позора.
До конкурса оставались считанные дни, а нужная песня так и не находилась. Мэтт каждый день пробовал новые варианты, но его голос по-прежнему звучал убого. Это определенно будет провал и на него обрушится новая волна насмешек от одноклассников.
— Как там наша Примадонна? Готова зажечь публику? — громко и глумливо интересовался Дик всякий раз, как видел его. Мэтт в полемику не вступал и отмалчивался, чем сильнее раззадоривал одноклассника. Дик цеплялся ко многим, но к младшему Уолсту в особенности. Мэтт радовался тому, что Грейсон с дружками не избивал его после школы: нескольким ботанам перепадало, один даже в больницу угодил. Дику и его компашке все сошло с рук. Он вообще ни разу не был подвергнут наказанию со стороны учителей. Оставалось загадкой, как ему вечно удаётся выходить сухим из воды.
День «икс» настал в конце рабочей недели. Уставшие школьники без особого энтузиазма тащились в большой зал, где уже все было готово к конкурсу. Аншлага не ожидалось, многие места были свободны. К счастью. Последние уроки отменили, поэтому Мэтт успел принести из дома свою гитару, с ней, родимой, гораздо спокойнее.
В импровизированной гримерке было многолюдно, у большинства конкурсантов на лице читался ужас. Мэтта затошнило и, чтобы немного прийти в себя, он прошёл за кулисы. На сцене уже кто-то бездарно пел.
— На вот, держи, — Дик подкрался сзади, с силой хлопнув Уолста по плечу, чем неимоверно напугал. У Грейсона в руках была тёмная фляжка, которую он протягивал Мэтту. — Уолст, очнись, тебе говорят.
— Что это? — Мэтт подозрительно повертел флягу в руках. У него не было ни одного основания доверять Дику.
— Водка, — легко отозвался одноклассник, провокационно улыбаясь. — Пробовал когда-нибудь этот варварский напиток? Стащил у брата немного, подумал, тебе не помешает взбодриться.
— Не думаю, что это хорошая иде…
— Кстати, видел твоего брата, он сидит в пятом ряду вместе со своими друзьями.
— Что-о?
Мэтт высунул голову в зал и сразу же выцепил взглядом брата, а рядом с ним, соответственно, и Нила с Адамом. Неразлучная троица. Не хватало только Тревора, который помолился бы за его успешное выступление. Ситуация вмиг из отвратительной стала плачевной. То, чего он так боялся — свершилось.
— Представляешь, встретил его в коридоре, а он и не знал, что у тебя сегодня дебют, — ехидно произнес Дик. — Ну я его естественно просветил. Он сначала не верил, но потом увидел списки выступающих. Я подумал, что знакомые лица тебя вдохновят. Даже не благодари.
— Давай сюда свою водку, — мрачно отозвался Уолст, решительно отворачивая крышку. Запах едва не сбил его с ног, но Мэтта это не остановило. Водка обожгла горло, и юноша закашлял под смешки Грейсона. Эффект был мгновенным, чему помогли и бессонная ночь, и пустой желудок. Зато ситуация перестала казаться такой уж удручающей. Ну опозорится — и ладно, до него с десяток потерпели фиаско, его выступление станет одним из многих. Делов-то.
Мэтт вполне уверенно вышел на середину сцены, запнувшись от силы раза два. В зале раздались редкие смешки, один из которых точно принадлежал Дику — он решил, что выступление лучше смотреть среди зрителей, чтобы «слиться с ними в экстазе». Перед тем как усесться на шатающийся стул с гитарой, Мэтт успел рассмотреть еще несколько знакомых лиц, в том числе учителей, занявших первый ряд. На брата и Нила он старался не пялиться.
Голова немного кружилась, движения стали слегка заторможенными, но все же Мэтт играючи справился со стойкой микрофона и провел пальцами по струнам. Он планировал исполнить что-нибудь из классики, легкое, но внезапная шальная мысль заставила его губы растянуться в дьявольской усмешке. Он точно об этом пожалеет, но не прямо сейчас.
Он пару раз сбился, прежде чем пальцы начали его слушаться. В зале послышалось узнавание, сопровождаемое редкими вздохами.
«Rape me
Rape me my friend,
Rape me,
Rape me again»
В зале воцарилась оглушительная тишина, но Мэтту было наплевать. Конечно, Курт вкладывал в песню не буквальный смысл, не призыв к изнасилованию, но к черту, ее всегда подвергали цензуре. И пусть это не MTV, учителя уже хватаются за сердце.
«I'm not the only one
I'm not the only one
I'm not the only one
I'm not the only one»
Уолст нашел взглядом Дика, восторг которого читался невооруженным взглядом. Интересно, Грейсон понимал, что эти строки адресованы ему и только ему? Мэтт постарался вложить как можно больше эмоций в свое послание:
«Hate me
Do it and do it again
Waste me
Rape me, my friend»
За Диком сидел Нил и как-то само собой получалось, что все строки с «Rape me» Мэтт обращал ему. Уолст не мог разобрать эмоций на лице друга, да его это и не волновало в данный момент. Судя по реакции учителей, его ждало дисциплинарное наказание.
«My favorite inside source,
I'll kiss your open sores,
Appreciate your concern
You'll always stink and burn»
Уже по ходу выступления Мэтт решил немного сократить песню, но все же не смог отказать себе в удовольствии несколько раз прокричать «Rape me». В зале по-прежнему царила мертвая тишина. Мэтт, пошатываясь, встал, смотря себе под ноги. Водочная эйфория закончилась, на смену пришел ужас. Он точно влип: у директора запотели очки, у миссис Энджел съехал парик, кто-то из учителей уже спешил к нему, а зрители…
— Браво! — в тишине раздался крик Адама, который принялся неистово аплодировать, за ним последовали и остальные школьники. Дик, кажется, хватался за сердце в приступе неконтролируемого хохота. Ублюдок. Нила в зале уже не было.
***
— Расскажешь?
Несколькими часами позже, когда завершились все разборки с руководством школы, Мэтт валялся на кровати Брэда. Его мутило, и он был уверен, что заблюет все вокруг. Судя по настороженному взгляду брата и тазу в его руках — он прочухал ситуацию раньше Мэтта.
— Отстань, — простонал младший Уолст. — Я хочу последовать примеру Курта и застрелиться.
— Если ты наблюешь на мою кровать — тебе не придется марать ружье. Это еще родители не поняли, что ты бухой.
— Я сделал всего три глотка водки, я не пьян! Это все стресс.
— Именно из-за стресса ты просил Нила тебя изнасиловать?
— Да с чего ты вообще?.. Ты же в курсе, что это антинасильническая песня? Я адресовал ее тому человеку, который вынудил меня выступать. Он меня подставил несколько раз! И смотрел я на него, причем здесь Нил?
— А, да? Мне показалось совсем иное. Адаму, кстати, тоже, он едва не кончил от восторга.
— Ой, все, давай таз, накатывает.
Мэтт позеленел, но все же обошлось. Брэд влепил ему подзатыльник за ложную тревогу. В конечном итоге младшего Уолста на неделю отстранили от занятий, родители были в шоке. На этом его наказание не заканчивалось, но это было уже не так существенно. Похоже, до конца обучения он будет в черном списке всех учителей.
— Куда, кстати, делся Нил? Ну, после выступления?
— Не знаю, он просто ушел. Видимо, весьма впечатлился, сам же тебя учил, — ехидно бросил Брэд. У Мэтта хватило сил только раздраженно застонать.
Удостоверившись, что Мэтт чувствует себя относительно хорошо, старший Уолст выволок его из своей спальни. Правда, Мэтт готов был поклясться, что ночью Брэд проведывал его, видимо, чтобы удостовериться, что он не захлебнулся в собственной рвоте.
***
Неделя дома показалась Мэтту раем. Родители забрали у него гитару и запретили выходить из комнаты на все время отстранения. Он успел стащить у брата приставку и пачку сигарет, так что наказанным себя едва ли успел ощутить. Кроме того, у него имелся плеер, о котором благополучно забыли, так что, даже несмотря на отсутствие любимой шестиструнной, музыка была с ним постоянно.
Ему запретили видеться или связываться с друзьями, но их у него было мало, так что и в этом компоненте Уолст ничего не потерял. Без всяких уроков, нервных учителей, Диков и прочих мудаков, предоставленный сам себе, Мэтт чувствовал себя великолепно. Но неделя, к сожалению, пролетела быстро.
Вторым подпунктом его наказания значился школьный психолог и час после уроков вместе с другими наказанными. Мэтту эта процедура была хорошо знакома, пару раз он выносил такую дисциплинарную меру. В первый раз из-за Нила, который писал гадости гвоздем на машине директора, Мэтт просто рядом стоял, но взбешенного владельца автотранспорта это не убедило. Второй — из-за драки с фанатом рэпа. Нил, к слову, тогда тоже умудрился схлопотать наказание, и они классно провели время под «строгим» взглядом физрука, который следил за тем, чтобы все остающиеся после уроков были заняты общественными делами. В тот раз, например, уборкой в кабинете химии. Иногда, когда директор не находил работу, они просто сидели в классе, пока присматривающий учитель читал. Мэтт не особо парился по поводу того, что ему предстоит делать в третий раз, хоть туалеты драить. На него снизошел великий пофигизм.
Уолст ожидал бурной встречи в школе. Но одноклассники его сторонились, а Дика и вовсе не было на занятиях. И только под конец учебного дня ему удалось узнать у Трейси Коэн, в чем дело. Оказывается, с Диком «серьёзно» поговорил выпускник, запугав того до «полусмерти». Естественно, это отразилось на всех одноклассниках Уолста, ведь именно из-за него все это и произошло.
— А я тебя и твоих друзей не боюсь, — тряхнув кудряшками, заявила Трейси. Она давно нравилась Уолсту, но он считал, что недостаточно крут для такой популярной и красивой девчонки.
— Тогда, может, погуляем в субботу? — небрежно поинтересовался Мэтт.
— Совсем оборзел? — возмутилась девушка. Но уже через минуту добавила более благосклонно: — Позвонишь мне в пятницу.
Мэтт кивнул, не особо веря в происходящее. Трейси согласилась с ним погулять?! Он даже ущипнул себя на всякий случай. Слава «хулигана» явно имела множество приятных бонусов.
Психолог — женщина лет тридцати пяти с огромными очками на маленьком лице — выслушивала его излияния на протяжении часа, а после, не сделав ни одной записи в свой блокнот, настоятельно попросила его прийти через два дня. Мэтт подозревал, что она его даже не слышала, а мысленно писала очередные мемуары. Впрочем, утверждать наверняка он не мог.
Комната для дисциплинарного наказания встретила его несколькими такими же неудачниками. За столом учителя сидел директор — и это была плохая новость. Он, как правило, строго следил за каждым, а за любой зевок можно было получить дополнительные часы. Мэтт удрученно вздохнул и поплелся в самый конец класса.
— А, мистер Сандерсон! Только вас и ждали, проходите.
Мэтт оторвал голову от стола, когда услышал голос оправдывающегося Нила. Он не видел его с того злополучного конкурса талантов и вынужден был признать, что очень скучал. Нил выглядел неважно — тёмные круги под глазами, растрепанные волосы, хмурый взгляд. Но увидев его, едва заметно улыбнулся. Мэтт ответил тем же. Проявлять позитивные эмоции во время наказания воспрещалось, поэтому оба поскорее попытались придать своим лицам смиренное выражение.
— За что ты здесь? — шепотом поинтересовался Мэтт. Нил сел прямо перед ним, поэтому Уолст наклонился всем корпусом.
— Твой друг настучал, — Сандерсон ответил, когда директор с увлечением отчитывал какого-то новичка.
Больше возможностей поговорить не представилось. Им прочли «познавательную» лекцию о правилах поведения в образовательном учреждении, рандомно опросив об услышанном тех, кто умудрился задремать. Мэтту повезло, он умел спать с открытыми глазами, да и в целом его невинное лицо и белые кудри умели вводить в заблуждение практически любого. На Нила директор явно был разозлен, так что все язвительные комментарии достались именно ему. Сандерсон легко парировал нападки, отвечал лениво и всегда правильно, чем бесил руководителя школы.
— Вы, мистер Сандерсон, будете отбывать наказание до конца учебного года, — сладким голоском подытожил директор.
Нил нахально улыбнулся:
— За какое такое правонарушение? В какой статье школьного устава это отражено? Почему правильные ответы повлекли за собой ужесточение дисциплинарных мер?
— Все свободны! — рявкнул директор.
Никого дважды уговаривать не пришлось. Нил, впрочем, ожидая расплаты, не спешил. Мэтт тоже. Одного друга он оставлять не хотел. У Нила с директором были давние разногласия, однако Сандерсон давал повод только своим поведением, не оценками, так что докопаться до него было весьма проблематично, только если он сам этого не захочет. Как сегодня, например. Мог ведь промолчать, но нет же. Мэтт этой безрассудной храбрости не понимал, но восхищался другом всем сердцем.
— Чего-то хотели, мистер Уолст? — заметив застывшего в дверях Мэтта, поинтересовался директор.
— Э-э-э, нет, друга жду.
— Ах, ну да, вы ведь лучшие друзья с мистером Сандерсоном, — «лучшие» прозвучало как оскорбление. Мэтт дернулся, когда подошедший к нему вплотную Нил, взял его за руку. — Может, стоило умножить наказание каждого на наказание другого? Подозреваю, ваши проступки связаны между собой.
— Мы можем идти, сэр?
— Да, — задумчиво протянул директор. Нил почти волоком потянул Мэтта за собой, чтобы лишний раз не мозолить глаза.
Они шли молча. Мэтт был все еще наказан родителями, и Сандерсон явно об этом знал, потому как шли они к дому Уолстов. У них, кажется, входило в привычку гулять, держась за руки, но Мэтт не возражал. Так было уютно и спокойно.
— Что ты натворил, Нил? — уже перед порогом поинтересовался Мэтт.
— Почему ты не сказал про конкурс, про этого Дика, что он задирает тебя? — проигнорировав вопрос, Сандсерсон пошел в атаку. — Он ведь явно давно цепляется к тебе! Почему ты просто не рассказал?
— Я не маленький и сам могу решать свои проблемы! — вспылил Мэтт. — Я не просил тебя разыгрывать грозного старшего брата и запугивать всех, кто дышит в мою сторону! Задирает, и что? Со всеми такое бывает, не помру от этого.
— Это ненормально, — нахмурился Нил. — Он мудак, ему вообще спуска нельзя давать.
— Ой, отвали, — Мэтт окончательно взбесился. Если он что и не любил, так это нравоучения «старших». — Отвадил Дика, но таких, как он, — тьма! Будешь защищать меня ото всех? Смотри не надорвись.
Нил открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же передумал. Несколько минут они просто таращились друг на друга, стоя практически вплотную.
— Увидимся завтра, — прочистив горло, спокойно произнес Сандерсон.
Мэтт, успев уже остыть, крепко обнял друга. Говорить о том, что он идет на свидание с самой популярной девочкой в классе и в этом есть заслуга Нила в том числе, он говорить не стал. Почему-то показалось, что это не самая удачная идея, особенно в контексте данной ситуации и какого-никакого примирения.
