Three Days Grace / Канадская рок-группа

Сегодня 20 сентября, 2008 год. Время 9:02. В это время я узнал то, что перевернуло во мне все с ног до головы

— Шелли, запишите: диагноз поставлен первого марта одиннадцатого года... Две тысячи одиннадцатого, прошу прощения. Диагноз - С-34, parvocellulare pulmonis dextra. Напротив врача в тёмно-синей форме бледное, прозрачное лицо с взглядом-лезвием, что упёрлось в трещину плитки пола. Мышцы челюстей то напрягались, то расслаблялись — это было единственным движением, что пока мог себе позволить пока этот силуэт.

So where did you sleep the night before I doubt that your phone was dying I'm supposed to believe that was what you wore Said you were alone, I don't buy it Now I can't stay Surrounded by Every lie that won't come true...

Адам стёр костяшкой слезы от смеха с ресниц, а затем поднял ладонями возмущенного Мэтта за подбородок, чтобы убрать подушечками пальцев сахар с его лица. – Ты и без меня уже свои тени размазал. – мужчина ткнул младшего в нос, провел пальцами по тонким бровям Уолста и слегка наклонился к нему, чтобы аккуратно поцеловать. В силу белого порошка на тонких губах Мэтта, поцелуй вышел сладковатым и смазанным – как в дешевых мелодрамах, зато, определенно, очень милым.

Хотелось остаться здесь, в мармеладных мечтах, со сценическим образом человека, которого не существует, хотя это невозможно.

Его глаза блестели. Блестели диким нездоровым светом слабого зверя, который возносил свою слабость, но при том не мог с ней смириться и жить. Вот что на самом деле отразилось сейчас в зеркале. - Ты жалок, Уолст. Ты самый настоящий садист. - только это ложь. Но в каждой лжи есть доля правды.

Отвратительные – ничего сказать. Нил, идеалист, трудоголик до мозга костей, с затертым синдромом отличника, просто на дух не переносил местного судебного эксперта, который мог не протереть с внешней стороны колбы, попросить что-то сделать санитара, зашить иначе. Дело доходило, бывало, даже до драк, о чем красноречиво говорили два небольших шрама на скуле Мэтта, которые были оставлены скальпелем Сандерсона.

Этот парень всё делает легко. Подходит к стойке, вытирая руки полотенцем, пока Нил оставляет куртку на вешалке, опирается о столешницу и улыбается. «Добрый вечер, что будете заказывать?» — расслабленно, немного невнятно, забавно проглатывая некоторые согласные. Нил попадает на его смену уже раз пятый (и он, конечно, запомнил эти дни), и ему кажется, что парень улыбается всё теплее и теплее: не просто как приятному клиенту, а как старому другу.

Невесомый бриз, нежно подгонявший перистые облака над Индийским океаном, напевал волнам томную симфонию заката. Небо, от горизонта и до незримой точки зенита успевавшее сменить около пяти оттенков, начиная пронзительным оранжевым и заканчивая трепетно-лиловым, увенчивалось диадемой ночной темноты. Под шум прибоя о чем-то перешептывались высокие пальмы-великаны. И двое людей на берегу, волей судьбы занесенные в этот угол персонального мирского рая, наслаждались обществом друг друга.

«Возьмите себе верного друга, не пожалеете!» — громко гласила вырвиглазная фраза на небольшую тонкую витрину. Нил с опаской придвинулся ближе, в надежде никого там не увидеть, но зрение подвело. Чёрт, что с ним делать?

Когда Нил бескорыстно помогал кому не попадя подняться на ноги и его, в знак благодарности, целовали прямо в щеку, да так, что Уолст за милю видел лёгкий румянец на лице Сандерсона вопреки лыжной маске — Мэтт попросту места себе не находил, то и дело ёрзая по столу как неугомонная макака.

Парни играют в Тайного Санту. Мэтт поселяется в магазине кассет, а кое-кто путается в именах.

— Мои родственники несколько нелюдимы, — протараторил он, хватаясь за первую попавшуюся работёнку в комнате. Да уж, стоять у пустой раковины — действенное решение. Хорошо, хоть воду включил.

Давайте предположим, что восьмой архангел Тревор пал из-за конфликта со старшими братьями, прихватив вместе с собой на землю ангела Адама. Общага, голодные студенты, конец сессии и пустой желудок.

Это так забавно: лежащий рядом абсолютно голый Адам его не смущает, а такая простая просьба вдруг вызывает румянец и неловкое облизывание губ. Как в старшей школе, когда Нил вроде как не девственник и не обделён чужим вниманием, но каждый их поцелуй — как совместный прыжок в пропасть.

— А могли бы просто покататься на хую, взамен пережитому кошмару.

Группа недавно дебютировала со своим первым альбомом. Они долго к этому шли и не могли нарадоваться своему пробитию на вершины рокерской славы. На пике популярности парни решают взять ещё одного участника в группу и познакомиться с ним поближе в пабе неподалёку.

Наверное, стоит приучать себя к более здоровым способам оставаться на поверхности. Игрушку-антистресс завести, в конце концов. Уж точно не собирать комбо из откровенно аутоагрессивных привычек. Курить и периодически прибухивать он может и без чужого участия, но это не оставляет значимых следов. Не вскрывает нужные слои. Не даёт занырнуть на нужную глубину. А Нил расковыривает его до основания.

Всё началось банально просто - он не влез в свои самые широкие джинсы.

Мэтт замёрз, а у Нила действительно тёплые руки, или же Брэд - третье колесо, и от этого становится неловко.