Меч во тьме

      В предрассветных сумерках все воины казались тенями, все знамёна серыми, а происходящее казалось диковинным сном. Словно призраки былых битв, кипевших под стенами Штормового Предела ещё тогда, когда им правили штормовые короли Дюррандоны.За тысячи лет до Эйгона Драконовластного.        — Станнис! Станнис! Станнис! — гремело над полем боя.Лагерь воинов Простора, которые осаждали Штормовой Предел, уже полыхал.Долгая осада замка, где укрылся небольшой гарнизон верных Станнису людей во главе с сиром Гилбертом Фаррингом, приступила бдительность осаждавших.       Золотые знамёна с коронованным оленем, среди которых мелькали и желтые стяги с огненным сердцем, а также знамена Эстермонтов, Морригенов, Уайлдов и Мартенсов, реяли над битвой, в которой войско Матиса Рована, оставленного Мейсом Тиреллом у стен замка, таяло под мечами врагов.       Стены Штормового Предела неприступны для требушетов и таранов.Единственные ворота и несколько потайных калиток, одна башня-донжон и чудовищной толщины каменная куртина вокруг неё. Многие спорили, какая крепость в Вестеросе самая неприступная, но во всех спорах упоминали этот замок.       Фарринг устроил вылазку, чтобы ударить в тыл людям Рована и угодил под атаку конных латников Золотых Мечей, успевших ворваться в ворота замка.Защитников было мало, уцелевшие отступили в донжон, огромную круглую башню.       К вечеру принявший командование над защитниками сенешаль замка лорд Медоуз выторговал условия почетной капитуляции.Он преклонил колено перед Эйгоном, присягнув ему, как лорд Луговины.       Фарринг был убит, а кузен Станниса, сир Ломас Эстермонт, оглушен палицей и лежал без сознания. Медоуз однажды уже сдавал замок Станнису и тот не доверяя ему, поставил кастеляном Гилберта Фарринга.Коннингтон советовал ему тоже подобрать надежного кастеляна.       По распоряжению Эйгона знамя Станниса осталось развеваться над Штормовым Пределом, а осадный лагерь восстановили.Мейс Тирелл идёт сюда с сильным войском и разбить его так легко, как Рована, уже не выйдет.Когда-то Тирелл верно сражался за деда Эйгона, но теперь он верен Баратеону.       «Или Уотерсу, бастарду Серсеи Ланнистер и ее брата.»        — Ваша милость, прилетел ворон из Грифоньего Насеста, — объявил Ролли Дакфилд, его пока единственный рыцарь Королевской Гвардии.Утка не участвовал в битве, охраняя короля. Коннингтону повезло меньше, арбалетчик Рованов всадил болт ему в плечо. — В замок прибыла дорнийская принцесса со свитой…       Прошло четыре дня после падения Штормового Предела.Тирелл был ещё в Королевском Лесу, а все наемники, которых Гарри Стрикленд мог привести к стенам замка Баратеонов, были на месте.Оставались и гарнизоны на Мысе Гнева, но с учётом примкнувших к нему мелких лордов у него все одиннадцать тысяч.       На военном совете в солярии лорда Штормового Предела король собрал своих капитанов и присоединившихся к нему штормовых лордов, в том числе Аддама Уайтхеда, командовавшего отрядом из Скорбящего Городка.Известие о дорнийской принцессе заставило штормовиков насторожиться.       Мейстер Юрн нес птицу, а за ним возвышался Дакфилд.Король весело улыбнулся.Гриф обещал ему, что Мартеллы первыми отзовутся на призыв дракона.Дейнерис далеко и неизвестно, когда она появится.А вот дорнийские знамена близко, стоят на перевалах, как писал из Грифоньего Насеста Халдер.       Сейчас лорд-десница прикован к постели, спит сном, навеянным маковым молоком.Коннингтон заменил ему в чем-то отца, которого он не знал. Когда-то знаменитый воин, лорд Грифоньего Насеста и лучший друг принца Рейгара, он не должен умереть так до обидного глупо, от болта паршивого арбалетчика.       Без Дорна приспешники Томмена быстро вышвырнут Золотых Мечей обратно на Ступени, а его новые союзники разбегутся, едва покажутся знамёна Тиреллов, посланных к Штормовому Пределу за его головой.Сванны, которые могли бы выслать сильное войско ему в помощь, пока молчали.       «Ренли они оставили, когда он умер, Станниса бросили, увидев выряженного в доспехи его младшего брата Тирелла, а насколько они будут верны мне? Да и примкнули ко мне лишь мелкие лордики да вольные всадники.Взятые в захваченных замках знамена не принесли мне ни одного солдата.»       Он мог полагаться на Грифа и Утку, отчасти доверял капитанам Золотых Мечей, но Аддам Уайтхед и его люди больше говорили, чем делали.Скоро грядет битва, в которой они должны обнажить мечи за короля Эйгона.Слоны Стрикленда, лучники Чёрного Балака и воины сира Аддама…все они будут биться вместе.       «Если наследник Скорбящего Городка вздумает бежать или предать, это будет его последний бой.Примкнуть ко мне после всех этих легких побед одно, но хватит ли духу у штормового рыцаря быть храбрым не только на словах, но и на деле?»       Пока Эйгону приходится таиться, но против Тиреллов он выйдет под черным королевским знаменем с красным драконом, а золотые знамена наемников будут реять над полем боя рядом со стягами тех лордов, кто решил его поддержать.       Гарри Стрикленд на военном совете предлагал воспользоваться боевыми слонами, а также тем, что вестеросские лорды непривычны к битвам с этими огромными животными.Запах серых гигантов испугает коней рыцарей, а пехота может прийти в замешательство при виде слонов.        — Быть может, в следующим бою слоны и встретят достойный отпор, но клянусь, светлейший, мои звери принесут вам победу над Мейсом Тиреллом, — заявил Бездомный Гарри, лысеющий толстяк, похожий скорее на купца, чем на генерал-капитана Золотых Мечей.       Королю пришлась эта идея по душе.Слоны и лучники Чёрного Балака должны будут стать тем, что позволит хоть как-то компенсировать численный перевес Тирелла.Двадцать тысяч мечей, пусть даже пятнадцать тысяч, но это больше, чем во всем отряде, а ведь часть осталась в гарнизонах Мыса Гнева.       «Эта битва решит все.Мы одержим верх и двинемся на столицу или погибнем, пытаясь это сделать.Дорн выжидает и если на глазах наследницы принца Дорана Мейс Тирелл будет разбит, то дорнийские копейщики перейдут перевалы и соединяется с нами.»        — Принцесса Арианна и ее свита останутся в Штормовом Пределе, я не должен рисковать их жизнями, — распорядился король. — Когда корабль с ними прибудет, то вы, лорд Коннингтон, обеспечит их безопасность и примите командование над гарнизоном замка.        — Но вы стократ ценнее меня, ваша милость, — запротестовал Коннингтон, еще бледный, но уже достаточно окрепший, чтобы требовать предоставить командование центром в битве ему. — Пусть воины бьются под вашим знаменем, но вы сами…       Разговор происходил в покоях, которые занимал десница.Эйгон сам пришёл к старому наставнику, хотя тот клялся, что может, стараниями мейстера Юрна, уже сейчас идти в бой.Король знал, что Коннингтон быстро выставил мейстера, вытребовав у него лишь маковое молоко, чтобы крепко уснуть после лечения.       Эйгон нахмурился: «Я дракон, а не мышь, милорд десница.Если я во время сражений вечно буду прятаться за чужими спинами, что обо мне подумают? Дейрон Юный Дракон завоевал Дорн в четырнадцать.»        — Юный Дракон погиб, когда ему не было и двадцати, светлейший, — хмуро заметил Коннингтон. — И Дорн он потерял.Тогда короля сменил его брат Бейлор, но сейчас остались лишь вы и ваша тётка, Дейнерис Бурерожденная.У вас будут и другие битвы, но эту вам лучше встретить за стенами Штормового Предела.       Бледно-голубые глаза лорда Грифоньего Насеста встретились с фиолетовыми глазами короля.Эйгон отвел взгляд.Десница уже уговорил его доверить взятие Штормового Предела ему и замок пал.Коннингтон был хорошим советником, но вновь смотреть на битву казалось Эйгону невыносимым.        — Хорошо, милорд, я буду командовать резервом, — произнес король и Коннингтон кивнув, поняв, что на меньшее Эйгон не согласится.