Гроза Пустоши

В ночь освобождения мы приехали погреться и отдохнуть в Аутлэнд, родную деревню Джека. Там, в обмен на мешочек с патронами, я раздобыл Катрине нормальную одежду. В дом нас пускать побоялись, позволив переночевать в хлеву с браминами. Как будто увести брамина нам не под силу! -Хотите избавиться от цепей и колец? - спросил я, когда мы остались наедине. Она кольнула меня недоверчивым взглядом. -Если начнёте распускать руки... -Я не они. - твёрдо отвечал я, хотя уже сам сомневался в этом. Эта ночь, с кровью, смертями и обнажённой Катриной, царившей над переполненным залом, пробудила во мне хищного зверя. В кофре квадроцикла я взял кусачки. Срезать верхнюю цепь не составило труда. -Кольца не трогайте. - сурово сказала Катрина. - Исчезнут сами через пару дней. Если только хорошо есть: "санитарам" нужно много калорий. Вторую цепь сейчас сниму сама. Дайте инструмент и отвернитесь. Я покорился и услышал, как цепь упала в солому у меня за спиной. Судя по шороху, который послышался после, бывшая рейдерша решила переодеться. -Можно вопрос? - сказал я, не оборачиваясь. -Говорите. -Почему вы так испугались меня вначале? Словно привидение увидели. -Вы чертовски похожи на одного человека. -Видать он был злой. Рассказать не хотите? -Не хочу. -Надеюсь, на него я похож только внешне. -Надеюсь, что так... Спасибо и простите меня за резкость. У него не было ни чести, ни правил - ни черта. Если б не он, я не оказалась бы голая перед толпой. Можете смотреть. Жестокая догадка кольнула меня в сердце. Мы ведь так и не узнали, что случилось с папашей после бегства. А мне и в юности твердили, что я его уменьшенная копия. Я поблагодарил судьбу за то, что после нескольких боёв валился с ног от усталости – иначе эти мысли не дали бы мне заснуть. Усталость, от которой гудели кости, поборола и вожделение: мы натянули на себя выданную хозяином медвежью шкуру и прихваченное мной из убежища синтепоновое одеяло (ещё одно мы постелили на пол), улеглись рядом с квадроциклом — спина к спине — и очнулись лишь к вечеру следующего дня, лицом к лицу, крепко обнимая друг друга. Катрина списала всё на холод, однако размыкать объятия не спешила. В душе я радовался, как дитя, но никак этого не показал. -И всё же — с чего вы начали поиски? - спросила она во время завтрака, который одновременно был и ужином. -Всё дело в Джеке. Он любил вас и не забывал. Он носил с собой ваш жетон. Вы сохранили ему жизнь — и он меня к вам привёл. Круг замкнулся. Катрина глубоко вдохнула и задержала дыхание, чтобы не заплакать. Её красота была совсем не той, что поразила меня накануне. Фигуру прятал длинный шерстяной балахон, на который было накинуто вчерашнее длинное пончо. Края штанов волочились по устилавшей пол соломе. Зато черты лица словно стали чётче, а глаза влажно блестели в полумраке. Старт решили отложить на утро, и, чтобы скоротать часть ночи, я стал рассказывать о себе и о Братстве, стараясь не упоминать отца. -И всё же, что случилось с тем страшным человеком, на которого я похож? - спросил я, остановив свой рассказ на видениях, которые наслала на меня Ди. -Он блевал кровью, пока не сдох. Кровь у него шла даже из глаз. Я бы могла его вылечить, но, во-первых, поздно догадалась, как это сделать. Во-вторых, просто не хотела. Он умер так, как того заслуживал. -Он ведь пришёл из Братства? -Не спрашивай, если не хочешь знать ответ. -Уже знаю. И до самого Шэйди-Сэндс мы не почти не говорили друг с другом. Когда через день мы прибыли в город, мне пришлось выдать себя местному отделению братства: денег на гостиницу у нас с Катриной уже не было. Мои коллеги из филиала в НКР приняли её за отбитую у рейдеров пленницу, изъявившую желание стать писцом Братства, и разубеждать их я не стал. Этим можно было объяснить её угрюмость и молчание: она говорила лишь при необходимости. За всё время нашего пути Катрина ни разу не пожаловалась на голод, но когда представлялась возможность, ела больше, чем я. В эти минуты её глаза горели хищным огоньком, напоминая, что передо мной не просто женщина. Однако и за едой у неё получалось не терять изящества. Я видел, с каким удивлением смотрели на неё рыцари — Колин и Адела. Но им хватило вежливости не донимать нас расспросами. Нам предложили бочку для купания — но лишь одну на двоих. Я порядком измучился от нечистоты собственного тела, но без колебаний уступил её Катрине, хотя, к моему удивлению, она ничего не имела против совместной ванны. Лёд треснул — потому что я оставался учтивым, заботливым, но всё это время едва смотрел на неё. Это спокойствие стоило мне больших усилий, чем все предыдущие приключения. Следующей ночью судьба подкинула мне подарок. Мы ночевали в живом шатре — внутри скопления высоких кустарников, оставлявших под ветвями достаточно пространства, чтобы там можно было и лежать, и сидеть, а самое главное - затолкать туда своего атомного друга. Моя необычная спутница спала неспокойно, ворочалась, что-то бормотала и, наконец, истошно завопила и схватила правой рукой левую — как если бы кто-то отрезал ей палец. Её звериный крик вспугнул и меня, но я быстро овладел ситуацией — разбудил её и протянул ей флягу с водой. Она плакала навзрыд, уже не стесняясь, а я целовал её теперь уже чистые, гладкие, текучие волосы и ласково её обнимал. -Они резали меня ножами, чтобы проверить, как быстро я регенерирую! - говорила она сквозь плач. -Кто? -Люди Гарри Монтаны. А мёртвого Джека они затолкали в печь!.. -Такого больше не будет, Катрина. Ты еще не знаешь, как умер Гарри Монтана? Сейчас я тебе расскажу... - прошептал я, поглаживая её по голове, как напуганного ребёнка. Кончилось тем, что Катрина заснула снова — лёжа головой на моих коленях, и очень удивилась, когда наступило утро. -Как так вышло? -Ну вот так... Тебе было плохо — разве я мог притворяться, что сплю? -Вспоминаю. Монтана заживо сгорел, а вы вальнули винтокрыл. - впервые за это время она широко улыбнулась. -Не без этого. Катрина поднялась и посмотрела на меня — наконец-то без опаски и без сомнения. Её не пугало, что вместо глазного протеза у меня теперь была пустая глазница. Так мне было привычнее. Она затаила дыхание, словно на что-то решаясь, приоткрыла рот, но слова замерли у неё на губах. А в следующую секунду я накрыл эти губы поцелуем. Катрина попыталась отстраниться, но я положил ей ладонь на затылок и крепко прижал её к себе второй рукой. Она забилась и попыталась меня оттолкнуть, но это было всё равно, что двигать с места бронепоезд. Спустя несколько секунд я ослабил хватку, готовый к тому, что мне крепко прилетит... Но Катрина уже сама жадно целовала меня, глубоко и часто дыша. -Всем остальным было плевать — но я знал, что нужно тебя найти... - прошептал я, прервавшись. -Так это было не задание? -Я сам так решил, когда увидел жетон у Джека, - сказал я, решительно укладывая Катрину на одеяла из убежища. Имея возможность взять любую женщину в Пустоши и почти любую в Братстве, я нуждался только в этой. Судя по тому, как она вздыхала и подрагивала у меня в руках, час наступил. Потребовалось время, чтобы мои руки смогли пробиться сквозь нелепый ворох одежды и напрямую соприкоснуться с гладкой пылающей кожей, скользнуть по выступам рёбер и мускулов, по изгибу талии, по плавному выступу бедра. Наконец, я смог поцеловать бархатистый живот а затем, закатив наверх все балахоны, накидки и свитера, добрался до небольшой округлой груди, в которой не оказалось колец: «кван-частицы» растащили их по молекулам. Я то слегка дотрагивался языком до бледных сосков, то сильно сжимал обе груди руками, но так, чтобы не причинить сильной боли. С такой же страстью Катрина кусала меня куда придётся и сдавливала мои плечи, но, в отличие от меня, себя не сдерживала. Наконец, заметив, что моя красавица вот-вот замёрзнет, я вернул её свитера на место. Затем снял с себя драную толстую куртку, из которой лезла во всю сторону набивка, плотно свернул и уложил свою добычу грудью на неё. Снова залез под одежду, провёл пальцами по линии позвоночника, а затем дёрнул её штаны вниз, прикоснулся пальцами к самому нежному месту и понял, что меня там уже ждут. Катрина запрокинула голову и прикусила себе руку, чтобы не стонать; наверное, считая это ниже своего достоинства. Я убрал эту руку, завёл её освобождённой рейдерше за спину и крепко прижал — в знак того, что ей придётся полностью мне подчиниться. -Я всё хочу слышать, поняла? Молчание. Я наотмашь шлёпнул её — так, что на коже вспыхнул красный след ладони. -Поняла? -Да... - низко вымолвила она. Я опустился и начал в неё входить, медленно продвигаясь сквозь тугую горячую плоть. Фокс тяжело задышала, зашевелила губами, что-то шепча, впилась пальцами свободной руки в снег и вдруг качнула бёдрами, словно в последний момент передумала и решила соскользнуть; я взял их руками и сильно потянул на себя. Жар, давление, её крик и острое, ни с чем не сравнимое наслаждение. -Забыл предупредить, - шепнул я Катрине на ухо. - Дорогу придётся продолжить завтра.