Вы сражаетесь с тенями. А следует сражаться с теми, кто их отбрасывает. © Игра Престолов
По Комнате бродили тени. Он жмурился, от них загораживался, а они все равно не прекращали. Комната просачивалась в глубину, прямо через глаза. Или глаз здесь вовсе не было. А был ли он? Хрен разберешь в этой мути. Нет. Он все ж таки был, иначе бы тени к нему не пристали. Чего они вообще от него хотели? Что им было нужно? Он отполз к стенке, чувствуя себя трусливым и жалким, сглотнул и не ощутил горла. Пощупал вокруг наугад, опять пытаясь найти в насыщенном гнилью воздухе какой-нибудь кусочек себя. Комната была не такой, как всегда, в ней появилось что-то новое. «Нет. Нет, не только в Комнате дело». Что-то новое появилось и в нем. «Я — Боруто. Я… точно». Нужно было отсюда выбраться. Спасти папаню. Нужно… Что-нибудь, хоть что-то бы настоящее, чтоб зацепиться и сделать отсюда рывок. Вокруг — только тени. Он заставил себя вцепиться в них взглядом, урвать в их движеньях зацепку, и вдруг понял, что они могли говорить. Впервые в жизни он прислушался к их голосам. — Эй, Хокаге. На мальце печать. На грудь давило. Мама плакала. Он задыхался и тянул руки к папане. Вот же, стоит здесь… Он захлебнулся слюной. Его не отпускали. Папаня к нему не шел. — Отдай маску. Жаром и светом прожгло то непонятное, растекшееся от боли. Наружу никак не мог вырваться крик. …и снова сгорит. По Комнате опять бродили тени. Какая-то рука рассердила за лбом болючий костер. Костер разгорался и изнутри жарил голову. — Уверены, что Хокаге не?.. — Станет ерничать — пробудится печать. И тогда он сам ко мне я́вится. Явится, явится… точно. Нужно было идти. Они его звали.* * *
Сквозь приоткрытую створку веяло солнечным сквозняком. Из маленького приемника на столе трещали новости. — …как вы прокомментируете поступок жены Хокаге? Может ли Господин Седьмой быть связан… Сакура с раздражением подкрутила регулятор, спуская громкость до минимума. СМИ так разрывало новостью о Хинате, что в голове невольно маячила ассоциация с рвотной реакцией. Внутри как будто вытянулся стержень и встал нервным бодрящим колом — хотелось вскочить с кресла и броситься наконец на разборки. — …нет, разумеется, мы не будем утверждать заранее, — теперь уже совсем тихим голосом вытекло из приемника. — Вечером в следственном комитете будет проводиться допрос… Голос был женский. Мягкий, профессиональный — из тех, что внушают расположение своим непредвзятым спокойствием. «Может быть, все обойдется, — успокоила себя Сакура. — В Совете не дураки. Это ошибка какая-то. Не стоит накручивать раньше времени…» Если бы Наруто не сказал ей, что она нужна ему здесь, если бы не попросил присматривать за своим сыном, Сакура и сама бы была на полпути в столицу. Или трясла бы лучшего друга за отвороты того самого почетного плаща. Что они все творят, шаннаро! «Так. Между прочим. Как там…» Сакура набрала на панели номер дежурной и спросила в трубку: — Цуми, вы триста восемнадцатую проверяли? Узумаки Боруто. С ним все в порядке? — Да-да, сейчас, Сакура-сан… На другом конце линии растрещались фоновые шумы. Засуетились. Сакура вздохнула: вообще-то, она ожидала от персонала регулярных обходов. Особенно когда дело касалось пациентов, лежащих под тяжелыми препаратами. «Ну в самом деле… Шаннаро!» Она упала локтем в разворошенную стопку папок и с раздражением потерла лоб. — Са-сакура-сан, — ожил динамик. — А в… его… Боруто-куна точно никуда не переводили?.. — Точно, — нахмурилась Сакура. — А почему ты?.. — Его там нет, — аккуратно поведала дежурная. — …в палате. Он не мог сам выйти? — Куда выйти?! — чуть не взвыла Сакура в трубку. — Он без сознания! С хлопком откинулась дверь, и в кабинет вперся нагруженный папками заместитель. — Сакура-сан, тут нужно посмотреть новые… Сакура взглянула на него так, что он проглотил собственные слова, кажется, вместе с собственной глоткой. — Сэдо, на поиски, — скомандовала она. — Обшарьте клинику. Живо. — Какие поиски? — не понял Сэдо. — У меня сбежал пациент. — Особые приметы? — Он под наркозом. Сакура бросилась к окну, за ручку подтянулась на подоконник и соскочила на козырек. Чуть присела, скользя, и оттолкнулась. «Если ушел, то недалеко». Цокнули о черепицу каблуки — лодыжки едва не треснули с непривычки. Она резко пригнулась и помчалась по крыше, внимательно осматривая поток народа на мостовой внизу. «В его состоянии…» Глаз приметил в толпе желтую макушку. Боруто лавировал среди людей и лавочек нетвердо и плавно — как шлюпка на волнах. Хлопнув полами халата, Сакура спрыгнула с крыши, бегом догнала его, дернула за плечо и насильно к себе развернула. — Эй!.. — возмущенно окликнула она. Боруто глядел стеклянными глазами из-под полуприкрытых век. Явно не видел ее… по-нормальному. Он мягко устремился вперед, мимо нее, и Сакура, подогнав к бицепсам чакру, сдавила его в захвате. — Так, — заявила она. — Достало все это! В самом деле… Гибкое натренированное тело мальчишки едва не выскользнуло из ее рук. Он не пытался ей навредить, но с равнодушным бараньим упорством рвался из хватки. И совсем ничего не слышал. — Прекратите! Что Наруто, что ты… — сдавленно распекала его Сакура. — Оба хороши. Достало. За ее спиной явно что-то творилось, а она могла знать лишь косвенно, по изменившимся вдруг анализам пацана. И она бы позволила Наруто хранить свои секреты — в последнее время далеко не впервой. Но когда Боруто, как ни в чем не бывало, встает после мощнейшего снотворного и прет куда-то в состоянии транса… Она все-таки ирьёнин. Разобраться — ее долг.* * *
Ино провела пальцем по экрану планшета и быстро прогнала список, освежая в памяти ключевые фигуры. Шикамару предупредил о возможном снятии Хокаге с поста. Нужно было подготовиться. Точно знать, кому и какую информацию направлять на случай, если временная смена правительства вдруг окажется долговременной. От нее требовал протокол. «Нужно еще проверить барьеры…» — Ино! Ино чуть планшет не выронила. Под сводом арки стояла Сакура и сверкала боевым взглядом. Наперевес она удерживала гусеничнообразный шмат Боруто, крепко перевязанный медицинским халатом. Мальчик болезненно дергался в ее хватке. — Сакура… — выдавила Ино. — Ты чего?.. — Нужна твоя помощь, — пояснила подруга и опустила Боруто на пол. Тот сразу растянулся и, сокращаясь в импровизированной смирительной рубашке, пополз в сторону выхода. — Он под снотворным. Ино ахнула. — Лунатизм, что ли? — Не совсем… Скорее, какой-то транс. Он не перестает двигаться. «Действительно…» Боруто заполз под железную арку и червем полез в коридор. Сотрудники из Яманака осторожно переступали его распластанное тельце, понятия не имея, что с ним, таким странным, делать. — Двигался даже после того, как я ему треснула в солнечное сплетение, — призналась Сакура. — Это… как помешательство. Надо проверить, что у него в голове творится. Она торопливым шагом нагнала Боруто и ловко плюхнулась на его бедра. Тот продолжал молча ползти, бессмысленно изворачиваясь на месте. Сакура надавила ему на лопатки, намертво приколотив к полу. Ино нащупала в нише фуин-стикер, обошла Боруто и опустилась перед ним на колени. Лицо мальчишки было совсем странным. Он пялился мутным взглядом, сосредоточенным на чем-то глубоко внутри себя, сопел и надрывно дергался в попытках пролезть вперед, раздирая о пол подбородок. Ино нахмурилась. — Похоже на ментальную интервенцию, — заметила она и налепила стикер на пылающий лоб. Огладила наклейку по всей длине, чтобы фуин для проникновения засела плотнее. — Седьмой не обрадуется, если залезем в мозги к его сыну. — Давай, Свинина! Шаннаро-о! Ино сложила пальцы в печати. Ее прошило вспышкой чакры. Сознание сместилось и уплыло в бульон тусклых, наливающихся тьмой образов. Она к ним потянулась и ощутила, как под рукой теплой резью пульсирует очаг воспаления — перезрелый, гниющий, туго стянутый в цепи нарыв. Она просочилась сквозь хлюпнувшую оболочку и ничего почти не увидела. Тени, шепот, сводящая пустота… «Комната», — беззвучно шевельнулось в сознании. Она сосредоточилась на цепях. Цепи вибрировали и сжимались, переплетались в узлы и тяжело отливали свежими бликами чакры. Это фуиндзюцу. Старые, очень сложные алгоритмы. Отключить их не получалось, но некоторые элементы можно было раскодировать… Готово. Ино жадно глотнула воздух, выбившись на поверхность; моргнула, фокусируясь на сгорбленной фигуре Сакуры, и дрогнувшими пальцами перебрала сырые волосы Боруто. — Ну как? — требовательно спросила подруга. Сглотнув, Ино качнула головой и с жалостью поведала: — Ему очень больно. И… он не может не дойти. Это есть в алгоритме. — Алгоритме?.. — охнула Сакура. — О чем ты? — На его мозг наложили печать. Давно уже, лет десять назад. Это… чертовски странно. Ино нахмурилась, пытаясь разлить по ячейкам кисель из ускользающих мутных догадок. Работать с сознанием вот так наскоро, на коленке, не проще, чем анализировать случайные сны. — Эта печать как будто недоактивировалась в свое время, и ее код слился с памятью, — Ино прикрыла глаза. — С обрывками воспоминаний… и запер их за барьерным наростом. Как, знаешь… если в рану попадает грязь, образуется гнойный очаг, который спустя время зарастает кожей. Здесь то же самое. — Что за печать? — уточнила Сакура. — Десять лет назад… Боруто два года, что ль, было? Как это возможно? Где был Нару… Она осеклась. — Я не знаю, — с нажимом ответила Ино, совсем не уверенная, что может так просто выложить информацию о масках и раздвоении мира. — Суть в том, что сейчас эта печать пробудилась. И именно она заставляет Боруто идти куда-то даже во сне. — Почему она вдруг активировалась? — Я не такой уж мастер фуиндзюцу, Сакура. Там очень сложный код, думаю, завязанный на вычислительные ресурсы собственного мозга Боруто. Он зафиксировал какой-то момент, условие входа для алгоритма, и скрипт запустился. То есть… Боруто мог что-то заметить, переварить это внутри себя и вот так вот активировать эту печать. — Значит, он не успокоится, пока до конца не исполнит алгоритм печати, — мрачно заключила Сакура. — В чем его суть? — Код очень навороченный. Есть элементы печати подчинения, как у Хьюга… элементы, сшивающие пространства, — Ино мотнула головой. — Не знаю. Скорее всего, Боруто ищет мастера, наложившего эту печать.* * *
Дворец Дайме кишел журналистами. Они почти все набились в конференц-холле и наперебой выкрикивали вопросы, хотя отведенное время давно подошло к концу. Хомаре дежурно улыбалась в объективы камер, с трудом удерживая себя от желания сморщиться. Ее мучило странное чувство. Как будто сквозь череп проник тончайший лазерный луч и сверлил в коре мозга мелкую точку. Ощущение как от забытой печати. Тянуло сосредоточиться и последовать за этим ощущением, чтобы наконец-то понять, откуда идет раздражающий луч. — Госпожа Секретарь, последний вопрос! — Да?.. Нельзя было сбиться с улыбчивой доброжелательности. — Кто будет временным Хокаге, если Узумаки Наруто снимут с должности? — Этот момент будет обсуждаться с Дайме. У нас… — на самом деле, у нее, –…есть подходящие кандидатуры. — А кто… — Пока не могу уточнить, — аккуратно, но настойчиво перебила она, предугадав суть вопроса. — На этом мне придется прервать интервью. — Госпожа Хомаре!.. Хомаре вежливо всем кивнула, спустилась с кафедры и с идеально ровной спиной прошагала к ближайшей двери. Журналисты перед ней расступались. — С нами была Уцуки Хомаре, — донеслось до нее напоследок. — Секретарь Совета Дайме… Она захлопнула дверь.