Мания

      Темнота и тишина. Было так спокойно, что Стив мог практически ни о чем не думать. Впервые за долгое время у него не было в голове огромного количества мыслей, шумов и призраков прошлого. Не было едкого дурманящего дыма, мешающего понять суть происходящего. Не было скачущих как пинг понга и жужжащих как улей навязчивых образов, которые переплелись в настолько бесформенное облако, что даже сам Стив перестал что-либо понимать. Не было врачей. Не было взрывов. Не было снов. Рисунков. Касаний. Железного человека. Не было Тони.       Тони. Тони. Тони. Тони. Тони       Нет. Тони нет. Так спокойнее. В темноте и тишине гораздо спокойнее. Не трогайте. Не касайтесь. Не зовите. Не включайте свет. Стив не хочет возвращаться туда, где было так шумно. Где каждый день было страшно. И, как он теперь понимал, было больно. Но там был Тони.       Тони?       Да. Тони был хорошим и красивым. Стив любил его больше всего на свете и именно поэтому так страдал. Теперь он понимал это, и ему не хотелось вновь думать об этом. Не хотелось вспоминать как прикосновения обжигали, как голос выводил из равновесия и заставлял сердце биться с бешенной скоростью, разгоняя адреналин в крови по всему телу. Не было желания видеть глаза, сияющие цветом виски или осеннего крепкого чая. И, конечно же, Стив был совершенно против что-либо говорить Тони, ведь в любом разговоре он получит информацию: вербальную или невербальную — не имеет смысла. Ему не хотелось снова оказываться под властью тех безумных эмоций, порожденных всем, связанным с Энтони Старком.       Поэтому он предпочел быть здесь. В темноте и спокойствии.       И тишине.       Молчании. ***       Тони взволнованно стоял на входе в палату Стива. Он спокойно сидел и ждал, когда Стив освободится после утренних занятий, но вдруг ему сообщили, что тот сегодня на них не пришел, и что у него проблемы. И вот, стоя возле дверей с небольшим окошком, он быстро переводил взгляд с врача на Стива и обратно, не силах понять, что произошло.       — Но ведь все было хорошо. Все ведь было хорошо, так ведь… — Тони быстро взглянул на бейдж с именем, — доктор Велли?       Врач глубоко вздохнула, и ее можно было понять. По наблюдениям Тони, она уже третий раз пыталась объяснить ему причину случившегося, а он все никак не мог понять, что и как случилось. Почему Стив сидит на кровати в своей комнате и не реагирует ни на кого? Почему еще вчера они, да медленно, да с какой-то натяжкой, но общались, а сейчас — бах! — и все? И Тони понимал термины, понимал, что говорит доносящийся до него словно из-за водопада голос врача, но никак не мог уложить в своей голове этот простой факт: Стив в каталептическом ступоре в связи с ярко выраженной аменцией. Черт, да он столько уже успел прочитать об этом, что да, это казалось ему простым фактом.       — То есть, я правильно понимаю, что все таблетки, которыми вы спаивали моего мужа, и все тренинги, на которых ему ежедневно влезали в мозг, прошли даром, и его состояние ухудшилось? — Тони перебил врача, не дожидаясь, пока она начнет отвечать на риторический вопрос.       — Мистер Старк, мы…       — Делали все возможное? Этого было недостаточно.       Тони резко развернулся к двери с окошком, заглядывая внутрь. Его рука, сжатая в кулак, бессильно легли на дверь. Он знал, не мог не знать, что врачи действительно сделали все возможное, ведь он отслеживал каждый их шаг в отношении Стива. И понимал, что человеческая психика все еще не до конца понята, а катания вообще малоизученное состояние…. Но ему нужно было хоть кого-то винить.       Несколько секунд он смотрел на сидящего к нему боком Стива, который просто смотрел перед собой. Сердце сжалось от ужаса, и Тони закрыл глаза, не в силах смотреть на это прямо сейчас в таком состоянии.       На его плечо успокаивающе легла рука доктора Велли.       — Мистер Старк, для него все также важна ваша поддержка. Вы и ваше спокойствие всегда были для его маяком и опорой на пути к выздоровлению, — проговорила она, а затем убрала руку. — Вы можете зайти к нему. Уверена, что правила вы знаете, но я повторю: не повышайте голос, не пытайтесь насильно поменять его положение. И не пытайтесь привести его в чувство шлепками или другими действиями.       Доктор убрала руку и направилась вдоль по коридору, однако на секунду остановилась и добавила:       — Помните, что он любит вас.       Тони проводил ее взглядом, думая о том, как часто этой женщине, наверное, приходится успокаивать подобных ему людей. Разговаривать, успокаивать, стараться понять. Он бы не смог. Для обычного человека психические болезни это что-то чужеродное, что показывают в фильмах, но как только встречаешься с этим лицом к лицу, то понимаешь, что это тоже своего рода война.       Тони медленно повернул ручку и сделал шаг в помещение, наполненное полумраком. Стив сидел все также, ни на что не реагируя: глаза открыты, взгляд устремлен куда-то вперед и вниз, руки расслабленно лежали на коленях, чуть-чуть сминая ткань белых свободных штанов. Можно было подумать, что он просто сильно задумался о чем-то, но стоит коснуться, как он вздрогнет, поднимет голову, неловко улыбнется и спросит, в чем дело. Тони бы обнял его и расспросил, о чем Стив так долго думал.       — Что же творится в твоей голове, Стив… — пробормотал Тони, прикрывая за собой дверь и собирая все свои силы для того, чтобы не запаниковать.       Сердце разрывалось от тоски, но Тони не мог ее выплеснуть. В нем была непонятная ему блокировка, наверное, из-за отца. Но Стив помогал ему раскрываться, помогал не держать все в себе, наверное поэтому Тони и полюбил его. Потому что Стив помогал ему жить полной жизнью, быть собой. Но к чему это привело? К тому что Стив потерял сам себя. И теперь Тони не мог отделаться от мысли, что и сам в этом виноват. Вероятно, гораздо больше.       Он медленно подошел и сел на стул напротив Стива. Тони ожидал, что сейчас Стив переведет на него осмысленный взгляд и снова все будет хорошо. Это должно было вот-вот произойти, но не происходило, от этого ситуация казалась более неестественной и пугающей.       — Стив?       Тони попытался позвать его. Он сделал это тихо и спокойно, как учил врач, хотя голос звучать почти надломлено. Он коснулся рукой колена Стива.       — Ты меня слышишь?       Никакой реакции не последовало.       — Стив? Это я, Тони. Очнись, пожалуйста.       Снова ничего. Никакого ответа.       Только в этот момент Тони по-настоящему осознал, что произошло. Это не шутка, не ошибка, не погода, а действительно аменция. Стив потерялся в этом мире и перестал осознавать реальность. Его рассудку оказалось проще закрыться в самом себе, чем разбираться в путанице вокруг. Болезнь и стресс ввели Стива в это состояние и теперь оставалось только ждать.       Тони убрал руку с колена Стива и потянулся за своим телефоном.       — Помнишь, ты рассказывал мне про то, тебе всегда хотелось книги Ричарда Баха? — Тони быстро вбил в поисковике автора и кликнул на название, которые слышал от Стива. — Сейчас прочитаю тебе… как там название? «Чайка по имени Джонатан Ливингстон», ага. Странно, что у чайки есть имя, тебе не кажется? Хм, звучит к тому же по-английски, хотя Бах этот американец. Ну да ладно. Давай узнаем, что это за парень такой, что ему книгу посвятили?       И Тони начал свое чтение. Закончив читать первую часть, он хотел было остановиться, но показалось, будто Стив немного повернул к нему голову. Закончить сейчас было просто нельзя. Поэтому Тони тут же продолжил чтение.       Тони заставил себя уйти после обеда, когда закончил чтение повести. Уходя, он тихонько сжал руку Стива, чтобы тот помнил, что Тони все равно рядом и придет сюда сразу, как только понадобится. Ведь он нужен Стиву также, как Стив нужен ему. Они вместе, и Тони сделает все, чтобы вытащить своего мужа из любой передряги.       Прошла неделя.       Каждый день Тони приходил К Стиву читать ему рассказы. Иногда он задерживался подольше, иногда в силу необходимости работать бывал лишь недолго. Но каждый день он сталкивался с неизменно сидящим Стивом. Один раз он застал, как Стива кормят. Тот позволял постепенно менять свое положение, и у него работали жевательные, глотательные рефлексы, поэтому он мог есть, но только по ночам. Тем не менее какого-то осознанного взаимодействия и диалога построить не получалось.       Один рассказ сменялся другим. Тони потихоньку привыкал к тому, что Стив теперь вот такой. Пусть Стив и не был с ним ментально, он все равно был. И была надежда, что он выйдет из этого состояния, и они снова вернутся к ним домой.       Прошел месяц.       Тони продолжал ходить каждый день.       — Доктор Велли? Хорошо сегодня выглядите, — он старался не унывать. — Стив, кстати, ты постригся? Тебе очень идет. Спасибо, миссис Велли, что ухаживаете за ним, пока меня нет. Думаю, я сегодня сам помогу ему помыться, я принес его домашнее полотенце.       Да, Тони хранил все вещи Стива, держа их в чистоте, чтобы быть готовым к тому, что в любой день их владелец вернется домой и будет сам их использовать.       — Сегодня хорошая погода, Стив. Кстати, у нашей соседки Джин — помнишь такую? — недавно ощенилась собака, золотистый ретривер. Я собираюсь взять у нее одного щенка, ведь ты всегда хотел собаку. Что скажешь? Поможешь мне выбрать?       Тони сел рядом на кровать и открыл фотографии щенков на телефоне.       — Они пока слишком маленькие, но уже можно понять характеры некоторых из них. Вот этот, смотри, самый неусидчивый. А вот этот крайне смышленый, кажется это девочка. Но мне больше всего нравится вот эта грязнуля. Я ей сразу понравился, и она испачкала своими лапами мне новые брюки. Не знаю почему, но я влюбился. Кажется, у меня есть типаж.       Тони потрепал Стива по волосам, словно напоминая, как тот свалился в пруд на их свидании.       — Да, точно. Я возьму эту девочку. Надеюсь, ты будешь забирать ее вместе со мной. Приготовься, это уже через две недели.       Прошли две недели.       — Стив, мы с Молли ждем тебя дома. Она так выросла! И безумно похожа на тебя. Такая же веселая и светленькая, как ты. Я записал на видео, как она вчера случайно разлила одну из твоих красок и немного потопталась по ковру. Первые дни дома, а уже хозяйничает! Не волнуйся, я уже отдал его в химчистку. Кстати говоря, я показывал ей твои фотографии и рассказывал о тебе. Она очень внимательно слушала, и ты ей понравился. Точно тебе говорю. Она хочет с тобой познакомиться, так что давай приходи в себя и приходи обниматься с этой звездочкой. Она чудо.       Тони поцеловал Стива в щеку, зная, что тот чувствует его прикосновения, хотя и не реагирует на них. Ему было важно, чтобы Стив чувствовал, что не один и все еще важен в этом мире.       Прошел еще месяц.       — Стив… Вернись ко мне. Пожалуйста, — Тони сидел на полу возле сидящего на кровати Стива и обнимал его ноги. Он разговаривал очень медленно и очень тоскливо. — Мне очень не хватает твоего голоса, твоих прикосновений, твоего взгляда, улыбки… Ты нужен мне, Стив. Пожалуйста, вернись.       Казалось, еще немного, и он потеряет Стива, а этого Тони бы не пережил. Хотя, Тони начало казаться, что Стив уже потерян. Даже в этой неподвижной позе появилась какая-то отстраненность, хотя скорее всего с ним играло его собственное воображение. [Спустя два дня]       Его разбудил звонок в пять часов утра. Звонила доктор Велли.       — Мистер Старк, он очнулся, — короткая фраза заставила Тони мгновенно проснуться.       Направляясь в больницу, Тони почему-то чувствовал ужас. Стив очнулся, он чувствует себя хорошо и даже осознает себя в реальности, по словам врачей. Но почему-то сердце было неспокойно. Он чувствовал, что что-то не так, но все же мчался в больницу, зачем-то прихватив с собой Молли.       С ней же он зашел в больницу. Кто-то пытался ему сказать, что с собаками нельзя, но другие врачи заступились за него, а Тони, почти ничего не слыша направился к палате. Его шаги ускорялись. Он почти бежал по лестнице наверх. Сердце стучало как бешеное. Зубы были сжаты. Нервы напряжены до предела. Он летел наверх, чтобы поскорее обнять, поцеловать своего мужа, который был ему важнее всех на свете.       Его глаза, его улыбка. Неужели сейчас все это снова будет встречать его, Тони, по утрам на соседней подушке? Ласковые поцелуи, совместная готовка, воспитание Молли?       Боже.       Страх сменился безграничной радостью, счастье, которое кипело в каждой клеточке его тела.       Он влетел в приоткрытую дверь вместе с радостной лающей собакой и увидел стоящего Стива.       — Привет, Тони.       Простая фраза, но в ней не было той радости, которую он ожидал услышать. В ней было скорее разочарование.