Чтобы тебе было хорошо

Он придумал: мне была торжественно вручена слегка выцветшая футболка, разумеется, размера на два поболее моего, но на непредвзятый взгляд вполне способная сойти за ночную рубашку. — Устроит? — Наверное… А где ты ее взял? — С собой привез! Подумал: вдруг понадобится выглядеть попроще… Так что, жертвую самым святым ради тебя! — Спасибо. Я поспешил натянуть исполнительницу роли пижамы, но наверное, мои движения выглядели слишком судорожно, потому что Амано хохотнул: — Куда-то торопишься? — Нет, но… — Вообще, уже пора на боковую. Он приподнял одеяло и нырнул под него, на пышную перину. — Хорошо! Правда, слишком мягко… Ты ложишься? — Да, сейчас. Взгляд голубых глаз наполнился ехидством: — Трусишь? — С чего это? Я просто… задумался. — Любопытно знать, на какую тему. — Да так… Ерунда. Амано прищурился и со всей возможной серьезностью в голосе заявил: — Ты думаешь о том, где бы раздобыть меч, который будет торжественно водружен на середину кровати, дабы предотвратить поползновения. — Какие еще поползновения?! — Тебе виднее. Мне? Виднее? Ну и сволочь… Честное слово, больше никогда не соглашусь на один номер с этим наглым, беспардонным, беспринципным… — Я пошутил. Еще и извиняется! Поздно спохватился, напарничек! Оскорбления не прощаются. — Давай, гаси свет и ложись. Живо! Я подавил желание прокомментировать, что при случае погашу и кто куда ляжет, и повернул выключатель люстры. Комната погрузилась в бледные сумерки. Кажется, у кровати был ночник, и если понадобится, всегда можно им воспользоваться. Скрип. Плюх. Как на ЭТОМ спят люди? Чувствую себя потенциальным утопленником, попавшим в пучину пуха и перьев. Да еще пружинная сетка раскачивается, когда… Напарник переворачивается с боку на бок. — Не вертись! — Мне же нужно удобно устроиться? – возмущенно возразил Амано. – И тебе того же желаю. Все, доброй ночи! — Доброй ночи, — машинально откликнулся я. Интересно, смогу ли вообще заснуть? Никогда не делил постель с кем-то еще, ни в детстве, ни в юности, ни в… зрелом возрасте. Мимолетные и крайне редкие свидания с женщинами, как правило, сводились к чисто деловым отношениям, после которых не тянет оставаться в постели ни на одну лишнюю минуту. А сейчас рядом со мной лежит кто-то живой и теплый. Лежит совсем рядом, почти плотно прижимаясь боком, потому что кровать-то не рассчитана на двоих. Непонятное ощущение. Пугающее. Но чего именно боюсь? Почему не решаюсь пошевелиться? Не хочу мешать Амано? Да, наверное. Я вообще никому не хочу мешать. Хочу, чтобы меня оставили в покое, забыли о моем существовании, и может быть, тогда… У меня получится своя жизнь. *** Солнце карабкается по лицу, уже успело переползти с подбородка на губы. Если так пойдет и дальше, придется открывать глаза и просыпаться окончательно. Придется снимать с себя руку Амано, да и его самого сталкивать, потому что напарник оказался беспокойным соседом по кровати: всю ночь крутил «бочки», а в конце концов навалился на меня, сладко посапывая почти в самое ухо. Я пытался исправить положение. Даже вставал посреди ночи, чтобы попить воды. Правда, поход в коридор на поиски наполненного прозрачной жидкостью графина и наполнение стакана закончился неудачно: половину я вылил на себя. Точнее, на любезно одолженную футболку, которую, разумеется, пришлось снять – не ложиться же в постель в мокрой одежде? Но к утру она как раз просохнет, а поскольку мне, судя по всему, удастся подняться раньше, напарник и не вспомнит, что спина, к которой он время от времени прижимался, была голой… Когда наши тела коснулись друг друга в первый раз, я судорожно задержал дыхание. Не знаю, какое чувство меня посетило: страх, стыд, смущение, отвращение? Но спустя минуту стало понятно: напарник, как всегда, был прав. Я – кромешный идиот. Почему двое взрослых людей, волей случая и в силу необходимости оказавшиеся рядом, не могут совершенно спокойно чувствовать и принимать близость друг друга? В конце концов, мы делаем одну работу, и, можно сказать, почти друзья. Почти стали друзьями, то есть. Почему нужно прятаться за рамками приличий, когда для этого нет никаких причин? Можно просто ощущать тепло спящего в одной постели с тобой человека и желать, чтобы ничто не потревожило его сон… Тень, скользнувшая по лицу. Что такое? Собираюсь открыть глаза, но в этот момент Амано снова поворачивается и доверчиво утыкается затылком мне в щеку. Пушистые, мягкие волосы… Странно, а на вид всегда кажутся упругими. И пахнут так горьковато-приятно… Ну да, тем самым шампунем из душевой: старинный рецепт, тимьян и чайное дерево, традиции наших бабушек и все такое. Лично я выбрал другой, с имбирем и чем-то еще: люблю съедобные ароматы. Что ж, понежимся еще немного. А тени… Пусть идут лесом.