Прислуга

Сокджин проснулся, не то чтобы проснулся, скорее воскрес. С трудом распахнув тяжелые, как ему казалось веки, он потер глаза. Затем Джин решил сделать смертельный номер: подняться с кровати или хотя бы попытаться сделать это. Брюнет приподнялся, опираясь на локти, но, не рассчитав свои силы, завалился на бок, приземляясь на чью-то грудь. Стоп! Что?! Ким резко поднял голову, но острая боль, которая пронзила ее, заставила парня схватиться за нее и издать болезненный стон: — Ты в конец хочешь вывести меня из себя?! Брюнета как будто молнией ударило. Кто угодно только не он. Пожалуйста. — Ты... Ты что здесь делаешь? — Действительно, что же мне делать в своей квартире на своей кровати? — Как в своей квартире? Тогда, что я здесь делаю? — Я взял тебя в заложники, — огрызнулся Намджун. — Ч-что? — Нет, ты меня точно с ума сведешь, — закрывая лицо руками, молвил Ким и поднялся с кровати. — Так, одевайся и проваливай отсюда. Ты и так вчера испортил мне весь вечер, но надежда на хорошие выходные ещё есть, поэтому попрошу на выход. Ким вышел из своей комнаты, оставляя Сокджина одного. Брюнет зарылся пальцами в свои волосы. Голова трещит по швам, в горле сухо и очень неприятный привкус, поэтому соображать довольно трудно. Хотя, Джин на девяносто пять процентов был уверен в том, почему он находится здесь. И от этого ему хотелось сгореть от стыда. Парень прячет голову в подушку и кричит в нее. Как же стыдно! Так опозориться, да ещё и перед кем? Перед самым ужасным человеком, которого он встречал в жизни. Перед тем, кому парень хотел показать, что Джун ошибается на его счет и Сокджин на самом деле не такой, каким кажется ему на первый взгляд. А получилось совсем не так. Вчерашней выходкой Джин лишь доказал Киму, что его мнение не ошибочно. И что же теперь делать? Да ничего. Живи себе спокойно и не рыпайся, ведь этого упрямого осла не переубедишь. Но поблагодарить его все-таки нужно. Он как никак спас тебя, Джини. Каким бы мудилой этот Ким Намджун не был, признай, что если бы не этот парень, ты бы замерз на той улице. Может он все-таки не такой мудила? Сокджин, отогнав мысли и придерживаясь за край кровати, поднялся. — Воу! Голова начала кружится ещё больше, а в глазах двоилось и тошнило. Было ощущение, будто бы он только что прокатился на американских горках пару раз. Брюнет простоял пару секунд и, когда всё пришло в норму, все-таки решился выйти из комнаты. Оказавшись в гостиной, Джин почувствовал запахи свежеприготовленной яичницы и кофе. В нормальном состоянии брюнет бы наслаждался ароматами, но, так как он с похмелья, парень скривился и, зажав рот рукой, сдерживая рвотные позывы, наугад кинулся к соседней двери. Мысленно благодаря проектировщиков квартиры Намджуна, которые разместили ванную комнату напротив спальни. Не нужно описывать в деталях, что произошло, когда Сокджин упал на колени, склоняясь над унитазом, позволив этим своему организму немного очиститься. Через несколько минут парню полегчало, и он, тяжело дыша, поднялся на ноги, спуская воду. Прополоскав горло и умывшись, он покинул ванную комнату. По дому всё ещё витал приятный запах, от которого уже не так тошнило. Именно по нему Ким и доковылял на кухню, где завтракал Джун. Последний листал ленту новостей в своем смартфоне, не заметив вошедшего брюнета. Или он делал вид, что не заметил. — Кхм, — Сокджин кашлянул, решая напомнить о своем присутствии, но Ким даже головы не поднял. Закатив глаза, брюнет всё же произнес: — Я, наверное, пойду... — Давно пора, — перебил его Намджун, отпив из кружки кофе, не отрывая при этом глаз от экрана смартфона. Джин сжал кулаки, собирая остатки самообладания. — Да, — выдохнул он. — Но прежде чем уйду, я хотел извиниться перед тобой за предоставленные неудобства и поблагодарить за то, что не бросил меня. Пожалуйста, не думай ничего плохого, просто... - ...просто папенькин сынок в очередной раз развлекался, но переборщил с дозой, — всё также не смотря на Кима, ответил Джун. — Я понимаю, для таких как ты это нормально. — Для таких как я? — Сокджин чувствовал, что таймер, установленный на бомбе, дал обратный отсчет. — Хватит играть в святую невинность. Ты не обманешь меня, Ким Сокджин. — Чтобы ты там себе не напридумывал, я не тот, кем кажусь тебе. Я такой же как и ты. Обычный человек. — Ну мажоры тоже обычные люди, только с завышенной самооценкой. — Да не мажор я! — крикнул брюнет, но тут же пожалел об этом — невидимая сила стиснула виски, вынуждая парня болезненно промычать, схватившись за голову, и снизить тон. — Я не знаю, как тебе ещё доказать это. — Мне не нужно ничего доказывать. Мне все равно. — Тогда почему ты забрал меня к себе домой, а не бросил замерзать на автобусной остановке? Кстати, если я, по-твоему, сыночек папеньки-мажора, не должен ли меня сопровождать в бар личный телохранитель, а забирать оттуда водитель минимум на Ferrari? — Я ещё раз повторяю, мне все равно. Забрал тебя, потому что не хотел, чтобы ты замерз. Да-да, представь себе, я тоже человек. Но в остальном, повторюсь ещё раз, мне плевать на тебя, будь ты хоть сыном Билла Гейтса, мое отвращение к тебе не изменится. А теперь выметайся-ка ты отсюда, воздух своим перегаром портишь. — Что ж, ладно. Могу я попросить таблетку от головы? — Нет. — Почему? — Я что похож на сестру-милосердия? — Ты похож на мудака, хотя ты таким и являешься, несмотря на то, что спас меня. Знаешь, на мгновение мне показалось, что все ошибаются насчет тебя. Что ты никакая не Снежная Королева, а нормальный человек, с которым можно подружиться. Но, видимо, я ошибся. Все-таки ты такой же, как о тебе и говорят: грубый, чёрствый, тот которому плевать на то, что слова могут больно задевать человека. Особенно, если это неправда. Я ненавижу тебя, Ким Намджун. — Ты закончил? Джин лишь кивнул, чувствуя, как к глазам подступают слезы. — Тогда — свободен. Дверь прямо по коридору. — Какой же ты... — Придумай что-то новенькое, а то "мудак", "черствый" и "грубый" — уже не интересно. Сокджин почувствовал, как больно кольнуло сердце. Слова Намджуна убивали изнутри: душили, топтали, резали, стреляли. Джин, смахнув первые слезы, выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью. Будь ты проклят, Ким Намджун! Умри в одиночестве! Задохнись желчью, ведь у тебя ее так полно внутри! Брюнет никогда не думал, что чья-то лживая болтовня может так сильно перевернуть душу. Поставить в тупик. Влепить пощечину. Это ведь ложь. Пустая трата внимания. Свободный полет фантазии. Джину должно ведь быть все равно. Тогда почему же ему так больно? Не потому ли, что слышит он эти слова именно с уст Намджуна? Наверное, потому что Джун просто редкосный мудила, который являлся профессионалом своего дела. Мысли прерывает телефонный звонок и Сокджину хочется прыгать от радости, когда на дисплее появляется «Хоби». Он улыбается и проводит пальцем по экрану, отвечая на вызов: — Надо же, а я думал, ты умер, — слышится веселый голос на том конце провода. — Воскрес, — улыбнулся Ким. — Ты куда укатил вчера? — Да произошло кое-что, и нужно было срочно уехать. — У меня тоже приключение ночное случилось. — Ого, я уже сгораю от любопытства. Как насчёт того, чтобы встретиться и поговорить? — Только не в баре, пожалуйста. — С ума сошел?! Я, наверное, после вчерашнего даже на детское шампанское не смогу смотреть, нет уж увольте. Как насчёт кафе «Delicious Life?»* — Я там никогда не был, так что ничего не могу сказать. — Уверяю тебя — это лучшее кафе Сеула, можешь мне поверить, я ещё тот гурман. Ты знаешь, где оно находится? — Да, я в курсе. — Отлично, тогда встретимся уже там. Когда тебе будет удобно подъехать? — Через час, нужно привести себя в порядок. — Отлично, договорились. До встречи, Джини. — Пока, Хоби. Двух минут разговора хватило Киму, чтобы вновь улыбнуться, а скорая встреча вселила в парня прекрасное настроение. Все-таки Хосок — это его спасение, его личный энергетик. Положительные эмоции настолько выбили брюнета из колеи, что он чуть не пропустил свой автобус, успев вскочить в последнюю минуту.

***

Горячий душ, процесс чистки зубов, чашка зеленого чая в прикуску с несколькими чайными ложечками мёда, любезно сделанного мамой, помытые, пахнущие ментолом аккуратно уложенные волосы, чистый белый вязаный свитер, черные джинсы и такого же цвета зимние ботинки вернули Сокджину человеческий вид. Теперь на него из зеркала смотрела не панда, а молодой и красивый молодой человек. Улыбнувшись своему отражению, парень прошел в прихожую, надел зимнюю куртку, обмотал шею шарфом, на голову натянул шапку, а на руки перчатки. Да уж, если зимние вещи приходится носить в конце октября из-за соответствующей погоды, то что же тогда будет твориться, когда наступит самое суровое и холодное время года? Но Джину было плевать на погоду. Ведь это не имеет значения, когда у тебя впереди очередной хороший день с потрясающим человеком. Да, может начался он, грубо говоря, отвратительно, но главное ведь, как он закончится. С этими мыслями брюнет покинул квартиру, закрыв входную дверь, кладя ключ в потайной карман своей маленькой квадратной черной сумки, закидывая ее на плечо, и чуть ли не вприпрыжку направился к автобусной остановке. Кафе находилось не очень далеко: семь остановок — и перед парнем красуется здание с вывеской «Delicious Life». Ким толкает дверь от себя и заходит внутрь. Смесь приятных ароматов сразу бьет в ноздри. Внутри очень тепло и уютно. Заметив красную макушку, Джин направляется к нужному столику. — Джини! — Чон набрасывается на Сокджина с объятьями, да такими, как будто они не виделись лет десять. — А ты хорошо выглядишь, намного лучше, чем я ожидал. Если честно, то думал, что ты вообще с кровати сегодня не поднимешься, учитывая, что было вчера. — А с тобой видимо обратная ситуация? Джин издает легкий смешок, смотря на лицо Хосока, на котором под левым глазом синяк, а на правой щеке заметная царапина. — Давай сначала сделаем заказ, а потом уже поговорим об этом, согласен? — Ага. Подозвав к себе официанта, они сделали заказ: зеленый чай (все-таки парни с похмелья), курицу с овощами, кимчи**, фунчозу***, ванманду****, на десерт Хосоку — чизкейк «Нью-Йорк», а Сокджину — тирамису. Да, после тошноты похмелье пробуждает и чувство голода. — Кто первый? — спросил Чон, когда официант принял заказ и отошел от столика. — Давай ты, я же вижу, что ты сейчас из-за стола выпрыгнешь, так хочешь рассказать. — Спасибо, Джини, ты настоящий друг. Итак, когда ты отошел в туалет, мне позвонила Лиса. — Ого, вы с ней что подрались? — спросил Ким, не сдерживая смешок. — Да нет, слушай дальше...

***

Как только Сокджин отошел по нужде, телефон Хосока воспроизвел мелодию, оповещая красноволосого, что ему звонят. Сердце забилось в бешеном темпе, когда на дисплее появилось «Лиса». Пару секунд Чон тупо пялился на телефон, не знаячто делать, потом схватил его и зашёл в более-менее тихое местечко, чтобы лишние звуки не мешали разговору: — Алло, — парень постарался сделать голос, насколько это возможно, непринужденным и... трезвым, что ли? — Алло, Хоби, привет, это Лиса. — Да-да, я знаю. Что-то слич... Случилось? — Нет, ничего серьёзного, я тебя не отвлекаю? Ты слишком занят? — Н-нет, я не занят, дома валяюсь. — Хоби, мне так неудобно просить, но ты бы не мог меня проводить до вокзала? Мой автобус перенесли на другое время из-за того, что там что-то сломалось. Я не хочу вызывать такси, потому что выйдет дорого, на автобусе тоже не могу поехать — слишком тяжелая сумка. Да мне и идти-то не так далеко, просто страшно самой ночью. — Ты проп... просишь меня тебя проводить? — Если тебе не трудно. Ты же знаешь, по пустякам и без надобности я тебя не тревожу. «А очень жаль», — проносится у Чона в голове. — Да, конечно, я приеду. — Спасибо тебе, родненький. Люблю тебя и жду. «Люблю тебя». Жаль, что это сказано лишь в дружеском плане. Но Хосок надеется, что все-таки придет тот день, когда эти слова будут сказаны на полном серьёзе. Быстро оплатив счет, парень мчится на остановку, желая как можно быстрее добраться до подъезда Лисы. Она уже ждет на лавочке и улыбается, когда замечает его. — Хоби, так рада видеть тебя, — девушка бросается на него с объятьями. — И я тебя, — Хосок как можно крепче прижимает к себе русоволосую. Она такая хрупкая, аромат клубничного шампуня для волос просто сводит с ума. Чон обещает себе, что это в последний раз, когда он ее отпускает куда-то одну. Дальше будут только они вместе, а не по отдельности. Потому что парень уже устал ждать с моря погоды, пора действовать. — Ай, Хоби, ребра переломаешь, — Лалиса усмехнулась и легонько постучала маленькими кулачками по спине Чона. — Ох, прости, — красноволосый нехотя выпустил девушку из объятий. — Пойдем? — Да, пошли. Хосок взял сумку девушки в руки. Нет, не потому что хотел произвести впечатление, просто мама с детства его этому приучила. — Почему ты мне позвонила? — Не стоило? Хоби... — Нет-нет, речь не в этом, — поспешил перебить русоволосую парень. — Просто... просто так спрашиваю. Чон Хосок, премия "идиот года" ваша, поздравляю. — Ну я... Ты говорил, что каждую пятницу смотришь «Ходячих мертвецов», их показывают до часу ночи, а сейчас только двенадцать, вот я и подумала, что ты в это время точно не спишь. — Да, но не в этот раз. Мы с Джином в бар пошли. — Точно! А я забыла! Вот ведь дырявая голова, — девушка стукнула себя по лбу, что вызвало у Чона смешок. — Я же вам весь вечер испортила. Хоби, давай сумку, я сама дойду. Нужно было мне сказать о том, что ты с Джином. — Мы с ним разошлись несколько минут назад, так что не волнуйся насчет этого. — Тогда ясно. — Что же делает такая красавица в столь позднее время одна на улице? Из-за угла вышел какой-то парень в черном спортивном костюме и кепке, натянутой чуть ли не до глаз. — Вообще-то девушка не одна, сопровождающий у нее уже имеется. — Да что ты? Показался ещё один хулиган, только немного ниже, но по виду ничем не отличался от первого. — Может, дама сама решит, чья компания ей интереснее, а? — Ребята, убирайтесь отсюда по-хорошему, — посмотрел на обоих Чон. — А то что? Побьешь нас? — Если придется. — Надо же, какой герой, но у нас нет времени с тобой играться. Гораздо будет интереснее провести время с этой шлюшкой. Как только эти слова слетели с уст хулигана, в Хосока как будто зверь дикий вселился: он яростно и громко зарычал, ударив парня со всей силы в челюсть и пользуясь его замешательством, повалил того на траву, начиная избивать. — Пойдем, куколка, — второй хулиган притянул к себе Лалису, грубо сжимая ее талию. — Не будем его дожидаться, мы и вдвоем хорошо повеселимся, правда? — Конечно, — девушка улыбнулась и что есть силы наступила парню на ногу. Тот закричал, а русоволосая, не теряя ни минуты, применила навык по самообороне: заломила руку того парня за спину и повалила его животом вниз на землю. — Ай-ай, больно, отпусти! — Ну не знаю, ты сказал, что мы повеселимся, мне весело, а тебе разве нет? — Отпусти, п-пожалуйста. — Горе-бандиты вы, вот вы кто. Полицию надо бы вызвать. — Нет, не нужно, пожалуйста, мы... мы больше не будем. — Очень хочу этому верить. Хоби! Хоби, прекрати! Чон перестал бить парня и, повернув голову, моментально протрезвел, когда увидел, что хрупкая и худенькая Лиса сидит на корточках, заломив руку хулигана за спину, а тот чуть ли не плачет от боли. Заглядевшись на сие деяние, он забыл о парне, которого выпустил из крепкой хватки, а тот, воспользовавшись этим, повалил красноволосого на спину, замахиваясь на него кулаком. — Хоби! — Лалиса отпустила второго хулигана, и он тут же поспешил скрыться. Девушка, перехватив руку парня, который замахнулся на Хосока, оттолкнула его в сторону. — Мамочки, Хоби! Тебе очень больно? На лице у парня виднелся синяк, а на правой щеке царапина. — Н-нет, всё хорошо, ты-то цела? — Да, вполне. Хэй! — она повернула голову к хулигану. — Если ещё раз увижу вас здесь, то так просто вы не отделаетесь. Ясно? — Д-да, я... Извините, я уже ухожу, — пропищал парень и кинулся наутек, спотыкаясь о мусорный бак. — Хоби, вставай, — девушка взяла Чона под локоть, помогая подняться на ноги. — Вот так, молодец. У меня есть пластырь, а к синяку нужно что-то холодное приложить. — Всё в порядке, пойдем, тебе ведь на автобус. — Ты точно можешь идти? — Меня в лицо ударили, а не ногу сломали, так что идем. — Хорошо. — Слушай, а ты где так драться-то научилась? — Занималась борьбой с пяти лет, но, когда закончила школу и поступила в университет, времени не было, поэтому забросила. Но тело ещё помнит всё. — Ого, может тогда ты меня будешь домой по ночам сопровождать, а не я тебя? — Да ну тебя, — русоволосая засмеялась и слегка толкнула его в плечо. — Такая хрупкая на первый взгляд девушка имеет столько силы, это так... — Странно? — перебила его Лиса. — Классно, это очень классно. — Ты правда так считаешь? — Да, я думал, что знаю о тебе всё, но нет. И это очень классно, узнавать о человеке что-то новое, причем с хорошей стороны. — Мне кажется, что девушку не сильно красит тот факт, что она занималась борьбой. Тем более, если ей хочется понравиться парню. — У тебя никогда не было парня? — Никогда. Они от меня шарахались, когда я говорила, что занимаюсь борьбой. Один даже боялся, что я сломаю ему позвоночник, когда сказал, что не хочет больше со мной общаться. — Это же бред. — Я тоже так думаю. Да, мне было обидно, что парни меня боятся, но борьба мне нравилась больше и была важнее, чем какие-то там отношения, которые не продлились бы больше двух недель. — Почему ты в этом была так уверена? — На примере моих подруг убедилась. — Но ты ведь не твои подруги, может у тебя всё будет по-другому. — Ни один парень не принимал и не принимает меня такой, какая я есть. Мои интересы и увлечения не такие как у большинства девушек. Хоть я и обожаю юбки, каблуки, платья, ухоженные волосы и идеальный маникюр, но в моем плейлисте нет ни одной песни о любви, на книжных полках вместо романов - детективы, психология и хорроры. Не могу терпеть «Три метра над уровнем неба», но при просмотре «Пилы» или других ужастиков я могу спокойно есть и спокойно спать с выключенным светом. Кстати, насчёт еды, я могу съесть целую шоколадку или пиццу, и мне за это не будет стыдно. Но я же девушка, — русоволосая специально сделала голос тоньше, копируя фитоняшек. — Я же должна следить за фигурой и давиться шпинатом, делая вид, что это самое вкусное, что я когда-либо ела, и противиться запаху свежей выпечки, потому что то или иное пироженое очень калорийное. Да кто придумал эти рамки? Плевать мне на них. Я хочу есть сладости и я буду есть сладости. Даже если бы я поправилась, даже если у меня был бы животик и бока, мне было бы все равно. Я хочу смотреть ужастики и я буду смотреть ужастики. Пусть я не увижу идеального тела Леонардо ДиКаприо в «Титанике», зато я знаю, кто такой Стив Хокинг и что он сделал для нас. Думаю, это намного интереснее. — Ты удивительная, Лиса. Очень удивительная. И смотри, ты мне рассказала о себе, и я не убежал. Понимаешь, что это значит? — Ты мой друг,  конечно ты будешь нормально относиться к моим интересам. «Ты серьёзно?» Это ее «ты мой друг» больно кололо сердце. Как бы Хосоку не хотелось признаться, прижать Лису к себе и целовать, целовать, целовать ее губы, никогда не отпускать, но он не хотел разрушать те отношения, которые у них есть. Вдруг девушка испугается и закроется от него? Чон не хочет ставить свою влюбленность выше чувства дружбы, которое испытывает Лалиса к нему. Это и называется любовь. Ставить чужие интересы превыше своих. — Эй, ты чего, Хоби? Я тебя вымотала своим нытьём? — С ума сошла? Конечно нет, я часами готов слушать тебя. Просто я буду скучать по тебе и уже жду, когда ты будешь ехать назад. — Хоби-и-и, моё ты солнышко, — лицо девушки засияло самой яркой, как показалось Хосоку, улыбкой, что есть на свете. Лиса прижалась к Чону, обнимая его, притягивая как можно ближе к себе, и положила голову на его плечо. — Я тоже буду по тебе скучать, но это же только на два дня. «Без тебя любая минута как вечность» Они дошли до вокзала в обнимку. — Вот и пришли, — русоволосая оторвалась от Хосока, который нехотя выпустил девушку из своих объятий. — Ага. — Ну ты чего? Улыбнись, — девушка кончиками пальцев немножко сжала щечки парня. — Улыбнись или я обижусь. Чон нехотя растянул губы. — Так-то лучше. Будешь присылать мне фотоотчет каждый час, я должна знать, что ты улыбаешься. — Ох, хорошо, тогда и ты мне тоже. Я должен знать, что ты добралась целой и невредимой. — Обязательно, давай сейчас сделаем первое фото. — Я только за. Лиса достала из сумки смартфон и включила фронтальную камеру. Прижавшись к Хосоку, она вытянула руку и сделала фото. На экране телефона появилась прекрасная фотография, где радостные Хосок и Лалиса обнимали друг друга. — По-моему, это очень мило, — девушка показала снимок Чону. — Давай ещё одну сделаем. — Конечно. Русоволосая опять обняла Хосока и поставила камеру на таймер. Когда до того, как появится фото, оставалось две секунды, Чон поцеловал девушку в щеку. Этот момент и запечатлела камера. — Хоби, это не честно! Посмотри на мое лицо здесь. — Оно очень милое, так что не смей удалять, ясно? — Только если мы сделаем ещё одну такую, но теперь я тебя поцелую. — Я только за. Ещё одно милое фото появилось на смартфоне девушки. Легкое прикосновение губ, это даже не поцелуй, но Хосок был на седьмом небе от счастья. Пусть на фотографиях красноволосый и не в самом лучшем виде из-за недавнего происшествия, но парень был счастлив, и плевать на то, как он выглядит. — Мне уже пора, — молвила девушка, когда в автобус начали заходить люди. — Да. — Может, ты отпустишь меня? Хосок до сих пор прижимает девушку к себе. Хочется закинуть это хрупкое тело на плечо, отнести к себе домой, уложить в кровать, накрыть одеялом и заснуть в обнимку с ним. Так больно смотреть, когда твое счастье от тебя уходит. Чон выдыхает и отпускает русоволосую из своих объятий. Он наблюдает, как она садится в автобус, они машут друг другу в окно и улыбаются. Хорошо, что автобус отъехал до того, как из глаз Хосока потекли слезы. Сердце разрывалось на части, а на телефон пришло три сообщения с фотографиями, на которых изображены они вдвоём. Чон засмеялся. И все-таки Лиса выглядит красивой, даже когда жутко смущена и с легким румянцем на щеке. — Я что в дораму какую-то попал? Сокджин слушал своего друга, обхватив лицо ладонями и приоткрыв рот. Не хватало только ведра с попкорном. В это время официант принес заказ и парни набросились на еду. — И что же ты будешь делать дальше? — Если честно, я не знаю. Всё так запутано. Лиса вроде бы позволяет ухаживать и проявлять заботу, но с другой стороны она думает, что я это делаю потому, что мы друзья. — Так покажи ей, что она не права. — Не могу. Вдруг Лиса не хочет отношений? А своим «Люблю тебя» я испорчу нашу дружбу, и она начнет избегать меня. — Почему ты так уверен? Потому что она сказала, что не верит в любовь? Но не забывай о том, что ты первый парень, которому она открылась. — Лиса сказала, что мы друзья, и поэтому она понимает мою адекватную реакцию. — Не обижайся конечно, но она либо тормоз, либо всё понимает, но не хочет. Потому что твои намеки до предельного ясны. — Я тоже об этом думаю и не знаю, какой вариант правильный. — Ну, как говорится: «Кто не рискует, тот не пьет шампанское» — так что дерзай, Чон Хосок. — Думаю, что так и сделаю. А у тебя-то что произошло? — Ничего хорошего. Ким Намджун забрал меня в стельку пьяного из бара, привез к себе домой и в пух и прах обнулил всё мои возможности доказать ему, что я не папенькин сынок. — Воу! Вот это да. Сочувствую тебе, ведь... Стоп, подожди-ка! Ты хочешь доказать Джуну, что он ошибается насчёт тебя? — Эм, да. — Зачем? — Чтобы он перестал поливать меня грязью и хотя бы нормально ко мне относился. — Да он нравится тебе. — Что? Ты совсем свихнулся со своей любовью! Не нравится он мне, наоборот, не хочу иметь с ним ничего общего. — Тогда зачем хочешь доказать ему, что он не прав на твой счёт? — Чтобы нормально работать, чтобы иметь хорошие отношения со всеми коллегами, даже с таким мудаком как Ким Намджун. — Ну, ладно, назовем это так. Но ты ему не безразличен уж точно. — Я знаю. Он будет постоянно искать возможности насолить мне и сделать всё возможное, чтобы меня выгнали с работы. — Ты дурачок или как? Намджун мудак, каких поискать, но сам подумай: если он позволяет себе хамить начальству, то зачем ему спасать новенького, тем более если впечатление о нем просто ужасное? — Ну, не знаю. Для этого может быть много причин. К примеру, спасти меня, чтобы потом издеваться, или даже сделать компромат на меня и шантажировать этим. — У меня с Лисой дорама, у вас какой-то боевик, видимо. Какой гребаный сценарист писал наши роли для своих фильмов? Я бы не отказался побеседовать с ним. — Не то слово. Только вот в нашем с Намджуном фильме кому-то нужно будет умереть. — С чего вдруг такой настрой? — Потому что это боевик, а не любовная дорама со счастливым концом. Тем более, говорю ещё раз, что он мне не нравится. — Ну да, ну да. — Сделаем вид, что ты со мной согласился. — Ага. Друзья улыбнулись друг другу, продолжая трапезу. Они больше не говорили о теме любви, а принялись обсуждать последнюю серию "Ходячих мертвецов". Ещё договорились устроить ночевку у Хосока, закупиться попкорном и чипсами, чтобы пересмотреть сезон сериала сначала. ************ «Delicious Life»* — «Вкусная жизнь». Кимчхи** — остро приправленная квашеная пекинская капуста. Фунчоза*** — тонкая рисовая лапша фунчоза с овощами. Ванманду**** — (настоящее название пянсе, но в Южной Корее используют этот вариант названия) паровые пирожки из дрожжевого теста с начинкой из мяса и капусты.