«Воскресенье» – звучит как день перед казнью.
Во всяком случае, для Тэхёна уж точно. Он медленно открывает глаза, рядом - никого, хотя они засыпали вместе, переворачивается на спину, трёт лицо ладонями, отгоняя остатки сна, и резко встаёт с кровати. Чонгук ушёл. Тэхён понимает это сразу. Всё в комнате напоминает о том, что он здесь один. Но в этот раз почему-то Тэхён не чувствует тяжесть где-то под рёбрами, не чувствует, что готов разреветься от бессилия и боли. Сейчас он чувствует... облегчение? Будто никто не сжимает его горло, его сердце, его душу, и дышать стало легче. Тэхён набирает в грудь воздуха, прикрывая глаза, и выдыхает, облизывает губы и даже улыбается. Скромно, слегка - лишь приподняв уголки губ вверх, но впервые искренне. Выйдя из душа, всё ещё потирая голову полотенцем, Тэхён подходит к столу и замечает на нём клочок исписанной бумаги. Как он не заметил его раньше? Парень улыбается снова, и вовсе стягивая полотенце на плечи. "Тэхён, я ушёл к себе, решил тебя не будить, а просыпаться вместе - это было быТы знаешь от кого.
Тэхён улыбается клочку бумажки так, как не улыбался даже людям. Странные ощущения, непривычные. Вот как значит радость и счастье ощущаются? Приятно. Ким закусывает нижнюю губу, пытаясь прекратить лыбиться, снова перечитывая это маленькое письмецо, но не получается не улыбаться. Экран телефона на столе загорается: пришло сообщение от неизвестного номера. Тэхён берёт телефон в руку и садится на кровать. Руки начинают подрагивать, когда он понимает, от кого пришло смс. Улыбка с лица мгновенно спадает. Он сжимает одну руку в кулак, другой - сжимает сам телефон, намереваясь, наверное, сломать к чертям.Ты же не удалил мой номер?) Жду тебя с деньгами в том самом месте, в 9. И ты же умненький мальчик, не будешь языком трепать, да? Ни тебе, ни мне не нужны проблемы.
Тэхён блокирует экран, закрывает глаза и берёт эмоции под контроль. Всё будет хорошо, он справится. Всегда справлялся. Сегодня он навсегда разберётся с этой проблемой и заживёт. Попробует жить.***
Чонгук пришёл в свою комнату только под утро. Медленно и тихо открыл дверь и зашёл, также тихо её за собой прикрыв, снял обувь. Чимин, к его глубокой радости, ещё дрыхнул, укутавшись одеялом до самого носа. Его голова, что уже не удивительно, находилась не на подушке, а чуть свисала с кровати. Чонгук уверен, что тот когда-нибудь точно свалится, но надеется, что такого не произойдёт. Хотя… В любом случае, Чон плетётся на кухню, попутно снимая с себя толстовку и оставаясь в одной майке, что подчёркивает его тонкую талию, обнажает бицепс и острые ключицы. Противный холодильник слишком как-то громко открывается в этой глубочайшей тишине, и парень даже замирает, прислушиваясь – Чимин всё также продолжает сопеть. Лимонад освежает и даже расслабляет. И Чонгук, сделав пару небольших глотков, вытирает губы и убирает маленькую бутылку обратно в холодильник, разворачиваясь. На цыпочках проходит до своей кровати и плюхается на неё, носом в подушку. Надо сделать вид, что он не пришёл только сейчас. Чонгук зевает, отворачивается к стенке и проваливается в сон. Примерно, через час Чимин уже сидит в кухне, с удовольствием поедая хлопья с молоком и попутно листая ленту в инстаграме, изредка кидая взгляд на всё ещё спящего друга. Чимин, заблокировав экран, отложил телефон в сторону, помыл за собой посуду и закрылся в ванной. Утренний душ снимает остатки сна и заставляет чувствовать себя человеком, а не невыспавшемся говном. Чимин треплет себя по мокрым рыжим волосам, пятернёй прочёсывая их, и хмыкает, смотря на своё отражение. Слегка румяные щёки, полноватые сексуальные губы, по которым Чимин может соблазнительно провести языком, посылая девушек в нокаут; сильно выделяющиеся ключицы, которые сводят с ума многих фетишистов; и как дополнение к его сексуальности – рельефный пресс, о котором многие и знать не знают. Пак, спустя минуту самолюбования, всё-таки спрятал свои грудные мышцы под футболкой, одевшись, и вышел из ванной, потирая свою голову полотенцем. Первым делом, что ему бросилось в глаза, так это отсутствие Чонгука на кровати. Значит проснулся уже. Чимин шлепает босыми ногами в кухню и, пока Чонгук проводит какие-то махинации за плитой, садится за стол, притягивая к себе одну ногу. Долго и молча пялится на Чонгукову спину, пока тот не поворачивается к нему с невозмутимым видом. Как чувствовал, что тот за спиной сидит, взглядом его прожигает. И не ошибся. Чонгук ставит две тарелки на стол, на них выкладывает приготовленную яичницу и поднимает взгляд на Пака. Тот смотрит на него с прищуром, а после его губы растягиваются в улыбке чуть ли не от уха до уха, а в глазах плещется любопытство. Его будто прорвёт сейчас. — Ну и? – сдержанно выдыхает наконец он, ожидая чего-то от Чонгука, который делает вид, что не понимает, и спокойно садится напротив. — О чём ты? Чимин скептически вздергивает бровь. — Ты не ночевал сегодня в комнате, – улыбается он, будто что-то понимая для себя. – Уходил вчера к Тэхёну и пришёл только под утро. Что думал, я не замечу? Очень интересно, чем это вы занимались всю ночь. И хихикает. — Хён, давай позже поговорим. Я устал. — А я и не сомневаюсь, – Чимин ржёт как припадочный, а Чонгук отодвигает в сторону тарелку и закрывает лицо ладонями. – У меня куча вопросов, Гук. Чимин устраивается поудобнее на стуле и, подняв руку, принимается загибать пальцы. — Первый: ну и как тебе... – перешёл на шёпот, чуть наклонившись вперёд, – секс с парнем? И смотрит выразительно, даже насмешливо, а после обратно прижимается к спинке стула. — Это же твой первый опыт, хмм… Второй - сколько раз вы успели за ночь? Реально интересно, потому что Чонгук выглядит так, будто вообще даже не спал. — И последний вопрос, а может и нет… Ты его нагнул или он тебя? Или может вы меняли позиции? Чимин вдруг всерьёз задумывается и хохочет пуще прежнего. Чонгук со стоном роняет голову на скрещенные на столе руки. — Вот именно так и рождаются слухи, – бурчит он. – С чего ты вообще взял, что между нами было что-то… Вспоминает всю серьёзность вчерашнего разговора и происшествия в целом, и становится совершенно не смешно. Сейчас эти вопросы кажутся для него такими вульгарными и постыдными, а ещё безумно выводят из себя. Чонгук поднимает голову, хмурится. — Хён, перестань так убого шутить, – пододвигает к себе тарелку и принимается за еду, не поднимая глаз. – Мы почти целую ночь проговорили, и так и уснули. Я наконец-то смог понять его, Чимин. И, знаешь… больше не шути на эту тему. Если бы я вчера не успел… Чонгук сглатывает и молчит, а после тихо из себя выдавливает: «ничего. Давай есть». Чимину не обязательно знать в подробностях, что вчера произошло. — Эй, что-то случилось вчера? Чимин взволнован. — Не совсем, – уклончиво отвечает Чон, а после выдыхает: – Ладно, слушай. Чонгук расскажет лишь часть./Flash Back/
Тэхёнова голова удобно устроилась на плече Чонгука, а тот откинулся на подушку, прижимая ту к спинке кровати, и слегка приобнял парня за плечи. Чонгук водит подушечками пальцев по забинтованному уже порезу, слышит размеренное дыхание Кима и продолжает медленно касаться его руки. Ведёт чуть выше, снова возвращается к порезу и спускается ниже, в раскрытую ладонь, проводит по линии жизни, ведёт до конца среднего пальца, возвращаясь по «сердцу», а Тэ дёргается, потому что щекотно, но ничего не говорит, лишь слегка улыбается. Очень приятно, нежно, чувственно. Как никогда не было. — Эй, Тэ.. Тэхён вяло отзывается и продолжает тонуть в теплом отношении к себе, наслаждаясь моментом и впервые больше ни о чём не думая. Гук смотрит на их руки, продолжая свои махинации. — Расскажешь мне? — О чём же? — О себе. Тэхён заметно напрягается, даже ладонь закрывает и приподнимает голову с плеча, а после и вовсе встаёт. А Чонгук не докапывается больше, осознавая тяжесть этого разговора. С минуту Тэ молчит, оставаясь стоять на месте, кусает губы прежде чем начать. — Да нечего рассказывать. Родители в детдом сдали, там я впервые прочувствовал кулаки на своём лице, - усмехается так, словно это сравнимо с обычной простудой, которой он уже переболел. Чонгук знает, что это не простая простуда, от которой можно избавиться так быстро. — И там же я впервые занялся сексом с девчонкой одной, а после эта самая девчонка растрепала всем, что я её принудил… Я пытался оправдать себя, но мне никто не верил. Я так испугался косых взглядов и поэтому сбежал… как самый последний трус сбежал, тем самым подтверждая эту ложь. - Чонгук видит сжимающиеся кулаки парня и тянется к нему. - Я ведь думал, что она любит меня… а она, она просто..! Чонгук берёт его за руку, оказывая своеобразную поддержку, и Тэ, успокоившись, выдыхает, разжав кулаки. — Я чувствовал себя преданным, отвергнутым и безумно одиноким. И вот так я бродил унылой тенью по улице. Никто меня не видел, никого не видел я… Пока в один из дождливых дней моим бессилием и беспомощностью не воспользовались плохие люди. Впрочем, я сам виноват в том, что позволил себе быть слабым. Тэхён склоняет голову и садится на кровать, продолжая свой рассказ: — Они отвели меня в клуб и… – Тэхён, прикусив губу, отвёл взгляд. — Тэ, что там было? – тихо подгоняет к ответу Чонгук, сжимая его руку в своей. — На.. Наркотики, Чонгук. Я употребил наркотики, – он резко поворачивается лицом к нему, прожигая взглядом полным сожаления о содеянном. Чонгук не знает, что сказать, и нужно ли вообще говорить сейчас что-то? Он молчит, Тэхён сглатывает, но продолжает, опуская взгляд на руку, которую сжимает Чон. — Они обеспечили меня едой, одеждой… Надеялись, что я примкну к ним, стану, так сказать, проводником. — В смысле проводником? – не понимает Чонгук, нахмурившись. — Ну, людей к ним заманивать, особенно девушек… знаешь ведь, наверное, как это бывает... — Господи, Тэ… куда же ты влип. – Шепчет Гук, смотря на него большими от ужаса и удивления глазами. – Так ты..? Тот поджимает губы, прячет глаза за чёлкой, всё ниже опуская голову. Снова пытается вроде как спрятаться, закрыться. Это не утаивается от Чонгука, и он не договаривает. Вместо этого прижимает ладонь к его щеке, с силой заставляя поднять голову и уставиться в глаза. Взглядом передаёт, что всё нормально. — Я отказался, – отвечает Тэхён. И Чонгук чувствует облегчение. Тянется к нему и сжимает в крепких объятиях, давая понять, что он здесь, он не уйдёт, и не ушёл бы, даже если бы Ким и согласился. Он не стал бы его осуждать./End Flash Back/
Чимин молчит долго, видно, переваривая информацию. А Чонгук спокойно убирает уже пустые тарелки в мойку, включает воду и принимается за их мытьё, попутно вспоминая то, что Чимину не рассказал: про Тэхёнову ненависть к себе, страх, одиночество. Про его слёзы, их долгие объятия, про его жизнь в детдоме, про то, как крепко сжимал Тэхён его в объятиях, и как Чонгук позволил ему повалить себя на кровать и лечь под боком… Да, Чонгук скроет важное для Тэхёна в себе. И не скажет об этом даже Чимину, своему лучшему другу. Не потому что не доверяет, а потому что Тэ открылся именно ему, именно ему показал свои слабости, именно ему рассказал свою историю. Не Чимину. И, расскажи Чон сейчас всё Паку, Тэхён точно возненавидит его, посчитав это предательством. — Э-эй, Гук, у тебя щас вода через верх пойдёт, ты чего! Голос Чимина как раз вовремя вырывает из мыслей. Чонгук резко выключает кран и поворачивается к подорвавшемуся с места Чимину, и, облокотившись на раковину, сдувая челку с глаз, спрашивает, чтобы просто перевести тему. — Ну, а ты как вчера? Повеселился с тем Мин Юнги? Вы же столько времени одни были, - и играет бровями прямо как Чимин, намекая на что-то. — С ним скорее повесишься... – бурчит Пак, складывая руки на груди и откидываясь на спинку стула. – Ходил, бесил меня своей скучающей физиономией, как будто, блять, мир развалится, если он посмеётся или хотя бы улыбнётся на мои шутки. Ей богу, я ему чуть не вмазал! Стоп. А на что это ты намекаешь под "вы же одни были"? – Чимин подозрительно щурится, наклоняясь туловищем вперёд, а Чонгук легко пожимает плечами и улыбается. — Эй, я вообще-то натуральность свою, в отличие от некоторых, не терял, поэтому заканчивай с этими хуёвыми намёками. — Хён, полегче, ты чего так агришься? – забавляется с его реакции Чонгук. Слишком уж тот возмущается. – Неужели он так тебе понравился? Чимин аж воздухом поперхнулся, не моргая, уставился на Чона, потом возвёл очи вверх, представляя угрюмую бесячую физиономии, и скривился. — Не неси чушь, Гук. – Чимин больше ничего не говорит, уходит, и подаёт голос уже с дивана. – Фильм посмотрим? Пока Чимин переводит тему, Гук хмыкает и соглашается, а после остаётся один на один с недомытой посудой. ..А Тэхён тем временем в 8 идёт к тем, кого видеть совсем не хочется, а слушать так тем более. Но сегодня, в Воскресенье, он раз и навсегда закроет уже эту тему. Если, конечно, ничего неожиданного не произойдёт.to be continued...