***
- О! Даниэль, тише, прошу, а то мы подарим моей маме внуков намного раньше, чем она рассчитывает их получить! - рассмеялась девушка, отрывая молодого человека от своей шеи. Сероглазый русый парень, нехотя оторвавшись от такой желанной кожи, поднял свои глаза на лицо девушки. - Как на счёт встретиться сегодня всей нашей компанией в баре? - он убрал русую прядь девушки ей за ухо. - Ну... - она слегка откинулась голову назад, широко улыбаясь. - Кэнди, давай... - стал уговаривать парень, снова покрывая её ключицы короткими прикосновениями и поцелуями. - Мама готовила нам вечер фильмов, типа сюрприз... - задумалась девушка, располагая руки на его плечах. - но мы так давно со всеми не виделись... ладно, я приду... - Даниель! - дверь в конюшни, в которых они находились, распахнулась и в дверях показалась женщина, чуть младше Реджины на вид. Парень успел затолкнуть девушку в загон к лошади. - ты опять был с ней? Сколько можно повторять, что она дочь той, из-за которой погиб твой дядя! - Но, мама, дети не должны отвечать за грехи своих родителей! - зло воскликнул парень. - За такие грехи, даже их внуки должны! - мать была непреклонна, лицо оставалось каменным, а девушка, сидящая на сене, укрытая от женских глаз, в изумлении распахнула свои. - Мама, я люблю её! - мальчик сорвался на истошный крик, всем сердцем желая донести до своей родительницы истину. - И ведь ты знаешь - Королева Реджина давно не та! - Из-за неё погиб мой брат! Из-за их любви! Я никогда не позволю этому случиться и с тобой тоже! - парень сделал несколько шагов назад. - Ты никогда не сможешь отпустить его! Даже меня ты назвала его именем! Ты не хочешь счастья своему сыну, ты просто боишься снова потерять его... - сделал заключение юноша, вытаскивая Кэнди из загона за локоть и уводя из Конюшни в другие двери. - я ухожу! - Да будьте вы прокляты! Чертовы Миллсы, отбирающие у меня моих родных! - женщина сотрясла Сторибрукские конюшни нечеловеческим криком, добавляя уже чуть тише: - тебе не сойдёт это с рук, я отмщу...***
Затхлый бар прятал за своими стенами четырёх подростков, вливающих в себя коктейли, хмелея и смеясь. Признавая друг другу в вечной любви и страсти, что никогда не пройдёт. Парень склонил голову на колени девушке, стараясь сдержать дурацкие эмоции. Он никак не мог перестать смеяться. — Ой, Роланд, а что ты тут делаешь? — Кэнди посмотрела на брата затуманенным взглядом и обняла его за шею. — Мама перерыла уже весь город, ты понимаешь, что она убьёт меня, потом, тебя, потом Динь, потом снова тебя, а затем меня. — парень подхватил младшую сестру, закинув одну её руку себе на плечо и повёл к выходу, кивнув на последок, не так сильно захмелевшим, ребятам. — Всё бы ничего, но ты в стельку пьяная! Объясни мне, зачем ты напилась? Я никогда не поверю, что закомпанию. — Это не важно... — бесцветно ответила девушка, вспоминая мотивы этого поступка. — тебе не понять. Никому не понять.***
Дверь особняка открылась сама по себе. Реджина ждала детей в гостиной. За этот вечер и половину ночи она успела придумать себе такого, что даже врагу не пожелаешь. Сейчас, она просто смотрела в камин, смиренно ожидая, когда сын и дочь зайдут в комнату. Не было сил и она мысленно просила их у Робина, просила помочь ей. — Мама, я её нашёл... — начал было Роланд, но тут же был остановлен странным действием матери, ожидая скандал, он совсем замешкался, когда мать молча обняла их. Учуяв запах алкоголя и не скрывая стеклянных от слёз глаз, женщина отстранилась и взяла дочь за плечи. — Зачем ты пила? — обиженный взгляд королевы и её руки на плечах тут же стушевали девушку и она виновато потупила взгляд. — что у тебя случилось? — Ты самая лучшая мама на свете, другой и представить не могу... — девушка заправила смолянную прядь за ухо. Она решила говорить, не оправдываться, не объясняться, а именно говорить, делиться тем, что накипело. — но в нашем городе всё ещё помнят Злую Королеву, даже среди моих знакомых есть те, кто душу бы продали, чтобы отомстить тебе за её грехи. Я знаю тебя. Я понимаю тебя. Я люблю тебя. Но мне сложно, никто не видет во мне благородство, разбойничество, отца. Лишь только "дочь Злой Королевы" — горькая фраза полоснула по ушам женщины и она отпустила плечи дочери, видя, как и её серые глаза наполняются слезами. — и сегодня... Сегодня мать моего возлюбленного прокляла нашу любовь и нашу семью, потому что уверена, что её брат погиб из-за вашей любви... Он ушел от матери, отказался возвращаться домой... Я начинаю разрушать семьи... Отец... — она хотела ещё что-то сказать о том, что он не одобрил бы это, что она скучает, что ей так не хватает отцовской любви, но вырвались слёзы и тихий всхлип, она повернулась к лестнице и бросила Роланду: — тебе не понять, потому что в тебе все видят его продолжение... — девушка остановилась, вытерла слёзы, снова развернулась глядя на мать, что не скрывала слёз спокойно пуская их бежать по лицу. — я так устала доказывать всем, что я не продолжение Злой Королевы, что я дитя истинной любви, что моя мама самый лучший человек в этом мире, что мой отец погиб не напрасно! — девушка воскликнула, проходя мимо своей семьи на кухню. Отыскала в шкафчике на стене бутылку с сидром и щедро плеснула в свою любимую кружку, кружку с фотографией отца. Залпом выпив яблочную жидкость, она налила ещё и сново залпом влила в себя, переводя дух, она снова наполнила стакан. Почувствовав как боль, усталость и истерика складывают её пополам, она простонала и прижалась к стене, снова делая глоток. — я ненавижу доказывать людям, что я хорошая, что я люблю всех вокруг, потому что это, черт возьми, не так! Потому что каждой клеточкой своего тела я желаю отомстить Джонсам, отомстить Зелине, но это не правильно, герои не мстят! Никто не задумывается, каких трудов мне стоит строить из себя лучшую подружку Хоуп и прекрасную сестру для Робин! Ей дали его имя! Ей дали твоё имя, папа! Ей! Не мне! Но терплю все сложности я! Она ходит по школе, вся такая идеальная, популярная, когда я спросила, что она думает, она сказала, что считает тебя глупцом! Она росла в полной семье! Этот Август, дурацкий Пиннокио, снова стал взрослым и растил её с Зелиной, она называет его "папой"! Я каждой клеточкой тела ненавижу её в эти моменты. Ведь ты пошёл тогда в мэрию, чтобы забрать свою дочь! Забрать Робин! — она сделала ещё один глоток сидра, замечая в дверях маму, плачущую, головой облакатившуюся на дверной косяк. Кружка вдруг полетела в стену, разливая жидкость и разбиваясь, расскалывая мужскую улыбку на осколки, а голубые глаза на одной из частей, казалось, блестнули грустью. Девушка скатилась по стене, подтягивая к себе бутылку со стола и делая глоток из горла. Ей не хотелось жить, потому что несправедливость к маме, да и к самой девушке больше не могла терпеться. Болело всё от сердца, до кончиков волос. Она вдруг почувствовала, как по обе стороны от неё садятся люди, мама и Роланд. Реджина мягко забрала бутылку и отставила её в сторону, погладив дочь по голове. Роланд обнял обоих женщин за плечи. — Я так скучаю по нему... — парень вдруг сам поёжился от накативших чувств, он вспомнил отцовское лицо до каждой морщинки, его слова и поцелуи в макушку, непрошенные слёзы подступили к глазам и он крепко зажмурился, стараясь совладать с собой. – Я думала, что я умру... — кивнула Миллс, складывая подбородок на макушку дочери и вытерая слёзы со щёк парня. — когда его не стало у меня не было сил даже чтобы вдохнуть, если бы не вы, я бы... — Не надо, мам... — Кэнди потянулась и чмокнула королеву в губы. И теснее прижалась к брату, тот лишь погладил её по спине. — я люблю вас... — Давайте уедем отсюда? — тихо спрол Роланд, беря женщину за руку. — поехали в Нью-Йорк? — Поехали. — кивнула женщина, обнимая детей. — начнём сначала.***
— Мама... — Роланд позвал женщину, когда она тихо заглянула в его комнату, почувствовав в этом особую необходимость именно сегодня. — Да, милый... — шепотом отозвалась она, подходя ближе и садясь на краюшек кровати. — Полежи со мной, как тогда, когда папа оставлял меня у тебя и уходил искать злую ведьму. — попросил парень, слегка смущаясь от детской просьбы и чуть двигаясь, освобождая место рядышком с собой. Реджина без лишних вопросов легла рядом, тихонечко взяв Роланда за руку. — я люблю тебя, мам. — Я тоже люблю тебя, сынок...