***
«Моё профессиональное будущее» В мире существует множество профессий: гуманитарные направления, точные и естественные науки; требующие физической силы, или же умственной. Возможно, кто-то из моих ровесников ещё не определился в нужном направлении, я же избрала свою стезю в младшей школе. Я познакомилась с наукой психологии в старшей школе, посещая школьного психолога. Думаю, это стало для меня именно тем ключевым и переломным моментом в выборе профессионального пути. Психология — наука о душе. Я считаю, что сумею преуспеть в этом направлении и поэтому могу предположить свой профессиональный путь ввысь, направленный на изучение психики людей и индивидуальности каждого человека. Я всегда любила общаться с людьми, разговаривая с ними на разные темы, наблюдать и изучать поведение разных людей в разных ситуациях, ведь каждая личность яркая и неповторимая. Также мне нравится заниматься творчеством, чем я увлекаюсь уже довольно продолжительный период, имея на этом поприще весьма значительные успехи. Думаю, именно поэтому мой выбор в профессии психолога остановился именно на психологии арт-терапии. По словам одного психолога арт-терапевта, в работе психолога сущность арт-терапии рассматривается в терапевтическом и коррекционном воздействии искусства на субъекта и проявляется в реконструировании психотравмирующей ситуации с помощью художественно-творческой деятельности, выведении переживаний, связанных с ней, во внешнюю форму, через продукт художественной деятельности, а также создании новых позитивных переживаний, в рождении креативных потребностей и способов их удовлетворения. Самим же термином «арт-терапия» обозначают как совокупность видов искусства, используемых при психокоррекции, так и метод или же комплекс методик. Разумеется, само направление также имеет множество ответвлений: библиотерапия –воздействие чтением, музыкотерапия — воздействие при помощи музыки, драматерапия, где в качестве помогающего фактора выступают средства театрального искусства и ролевой игры, изотерапия — рисуночная терапия, имаготерапия — воздействие через образ. Лично мне хотелось бы стать специалистом в библиотерапии и изотерапии, ведь тогда я смогла бы сочинять с клиентами истории, а после — иллюстрировать написанное; конечно же, для осуществления задуманного мне сперва необходимо учиться работе в данной сфере, чтобы иметь возможность не только развивать воображение и творческие навыки, а и учитывать психологическое воздействие видов творчества. Я считаю, что рисунок, как и рассказ — особый документ, содержащий много информации о своём авторе; он символичен и выражает истинное состояние автора, даже если тот, в свою очередь, попытается каким-то образом его скрыть. И хоть консультируя родителей клиентов санатория, в котором я собираюсь работать, мне в какой-то момент подсознательно захочется сказать им, как всё делать правильно и как бы я поступила на их месте, я понимаю, что это непрофессионально и противоречит Этическому кодексу. Как бы много не ушло времени, но я буду стремиться к тому, чтобы в психологических консультациях родители или же дети сами приходили к нужному выводу. Как и любой другой человек, я хочу быть удовлетворена результатами своей работы. Иметь же возможность заниматься любимым делом, сделав дело своей профессией и имея возможность быть полезной другим, привнося вклад в развитие науки и разрушению множества стереотипов, связанных с профессией психолога, является для меня первостепенной задачей.Работа студентки первого курса психологии Лидии Мартин
***
— Мисс Мартин! — окликнули Лидию, когда девушка в смешанных чувствах быстро шла по пустырю, идя к полицейскому участку. — Я бы хотел обсудить с Вами Вашу контрольную работу по математической статистике. — обернувшись, Лидия заметила, как к ней неспешно подходит преподаватель по математической статистике. — Простите, сэр, я очень спешу. — Мисс, Ваша работа лучшая на курсе и я хотел бы обсудить с Вами поездку на олимпиаду. Поверьте, этот разговор не отнимет у Вас много времени. — математик говорил столь заинтересованно и проникновенно, что девушка задумалась. Лидия остановилась; мужчина, улыбнувшись, указал рукой в сторону университета. — В столь позднее время мы все еще вполне можем зайти с черного хода. — улыбнулся он, увлекая девушку за собой.***
Возле кинотеатра было множество машин: Стайлзу в чем-то даже повезло, что его джип так и остался возле университета, ведь припарковаться здесь было невозможно. Большая часть машин принадлежала посетителям кинотеатра, также неподалёку стояло несколько машин скорой помощи и полиции. Машина ФБР была, как выяснилось, припаркована во дворах, чтобы не спугнуть нечаянно нарушителя городского спокойствия. — Кого-то убили, изнасиловали? — спросил Стайлз у Пэрриша, едва ли завидев полицейского. — Мне поступил вызов, но информации мало. — Нет. — понуро ответил полицейский. — Лучше бы изнасиловали, тогда бы хоть что-то понятно было. Все зрители внезапно выбежали из кинотеатра, говоря, что он горит. Пожарных даже хотели вызвать, только вот пожара и в помине нет. Всё в полном порядке. — Стилински. — подошедший оперуполномоченный, — отгадаешь, что произошло — закроем зачет по введению в профессию. — интересно, а он сам в курсе, что в наглую использует юные умы? — Вы же знаете, сэр, что в криминалистике нельзя гадать. — парировал стажер-первокурсник. — Мы оперируем фактами. — Теорию можно хоть сейчас закрыть, только вот твоего классного журнала никак не найду. Наверное, это была лишь очередная шутка, однако Стайлз задумался, на мгновение бувально-таки оцепенев и глядя, словно статуя в парке, в одну точку. Что, если искали совершенно не там? Что, если кто-то из однокурсников Стилински, позавидовав, решил начать убивать, стараясь таким образом привлечь к себе хоть каплю внимания? Стайлз хотел было поделиться этой идеей со старшим, как вдруг осознал, что подобное было бы крайне нелепо: поступить в Федеральное бюро, а потом начать убивать, что само по себе противозаконно. Должно быть иное объяснение. Должно! Только вот чертова психология пленила ум Стайлза, не давая знаниям по криминалистике места! В долговременной памяти, спасибо психологии, теперь хранится различие гештальта от бихевиоризма, сенсорная депривация, панические атаки и сенсибилизация. Хотя, постойте-ка, а ведь… — Двадцать пятый кадр. Одним из психологов был проведен эксперимент в кинотеатре: во время сеанса пустили несколько кадров с изображением Кока-Колы. После фильма все ринулись за Колой. — Ну и что? — скептически спросил криминалист. — Кто-то пустил на экран фильма двадцать пятый кадр про пожар. Отсюда и паника. — договорил Стайлз, радуясь, что не зря сидел на общей психологии. — Опросите персонал, подходил ли кто-то из посторонних к оборудованию.- приазал опер. — Молодец, Мечислав. Но не расслабляться. — похвала опера — лучшее, что можно представить. Даже если допустить, что кто-то использовал двадцать пятый кадр в виде оружия, то кто это может быть? Вряд ли каждый додумается до столь изощренного хода. Версия с обозленным однокурсником-полицейским рушилась на глазах, совершенно не вписываясь в данную, хоть и субъективную, картину. Стайлз никак не мог понять. Не мог разгадать загадку. Не мог, хоть прикладывал максимальное количество усилий. Возможно, всё дело в нехватке знаний? Или в нехватке мотивации? Может, сняли не все отпечатки, опросили не всех подозреваемых, написали не все отчеты? Стайлз почти с отчаянием глядел в пустоту черного зала, где не так давно шла премьера фильма. Что с залом теперь — он пуст! Пуст, как и голова Стилински. Вокруг кинотеатра машины скорой помощи. Множество медиков изо всех сил пытаются оказать посильную помощь. У кого-то из зрителей поломаны руки, у кого-то — пальцы, кому-то в толпе отдавили ногу, кто-то в давке лишился рассудка, теперь ходя по кругу, будто в собственном закольцованном мире, никак не реагируя на внешние раздражители. — Тому парню нужен психолог, — только и сказал Стайлз, указывая на подростка, уже протоптавшего неглубокую ямку. В этот миг выражение «загонять себя в землю» выглядело куда более натурально. — Уже едет. Профи из педагогического университета Бейкон Хиллс. А, вон он! — сотрудник федерального бюро указал на мужчину средних лет, чья челка, казалось, жила отдельно от своего человека, то и дело вздымаясь на каждый его пружинистый шаг. Хоть заколку дари, ей Богу! — Ян Асеев… — Стайлз вспомнил, как именно этот преподаватель проводил у их группы семинары по введению в специальность. Ах, сложно было найти хоть одну девушку, не испытывавшую симпатию к преподавателю, который славился своими шутками и неординарными идеями. Преподаватель заметил Стайлза еще до того, как кинул взгляд на будущего клиента. На лице мужчины не дрогнул ни мускул: полная сосредоточенность, полный контроль. — Если Вы позволите, то я бы хотел на минутку попросить у Вас мистера Стилински, — как ни в чем ни бывало попросил преподаватель, все еще не сводя глаз со Стайлза. — Конечно, сэр. Нельзя сказать, что Стайлз опешил, однако удивился. То ли дело, ему предлагает сотрудничать сам Асеев! Ну, ладно, пусть не сотрудничать, а быть в команде супервизора, но всё же. Будь здесь девчонки из группы психологов — упали бы в обморок от счастья. Интересно, а сам преподаватель знает, насколько он популярен среди молодежи? Некоторые студенты даже пытались копировать жесты и походку психолога, не говоря уже о такой его потрясающей сверхспособности, как поднимание длинной чёлки на ходу, не касаясь волос руками. — Сейчас будет супервизия.- как ни в чем ни бывало продолжил Ян Асеев. — Смотри, учи, запоминай. С этими словами психолог, будто бы полностью вжившись в роль могущественного чародея, подошел к молодому человеку, всё еще ходившему кругами. Стайлз ожидал, что психолог начнет психоконсультирование. С чего там его начинают? Если верить анекдотам, то с фразы: «Вы хотите об этом поговорить?», если верить введению в профессию, то «психолог не должен давать советов и наставлений». Тупик какой-то, не иначе. Заколдованный круг, вытащить из которого способен лишь истинный альфа-волшебник. Вопреки ожиданиям студента, преподаватель не стал делать ни того, ни другого. Он сделал то, что по этике, вроде, делать-то и нельзя. Он предложил выпить. Вот так просто и без реверансов. Протянул фляжку с алкоголем и спросил:"Будешь?". Парень согласился. Отпив пару глотков, тот вновь продолжил идти по кругу, не говоря при этом ни слова, погрязнув в собственных мыслях. — Ещё? — спросил психолог, когда парень прошёл еще круг. Неужто хочет споить, а после — отправить в вытрезвитель? Парень выпил ещё. Чем меньше жидкости оставалось во фляге, тем больше глаза парня наполнялись осмысленностью. Боль разливалась по венам. Парень кричал, в надежде, что хоть кто-то в этом жестоком мире его услышит. Кричал, пока к нему не подошли врачи, аккуратно обездвиживая и вкалывая ему успокоительное. — Его младшую сестру снесла толпа во время давки у выхода из кинотеатра. Ей девять. — только и сказал психолог, в ответ на немой вопрос Стайлза. Стайлз изо всех сил старался сохранять самообладание, которое, как оказалось, в работе психолога не менее важно, нежели в работе полицейского. Многие студенты-первокурсники, учащиеся на психолога, склонны к эмпатии, сопереживанию, однако это же ставит им палки в колёса, ведь есть такие студенты, которые, лишь заметив что-то милое или грустное, будут плакать. Вот представьте, как подобное выглядит на уроке литературы, например, если учесть, что проходят Уильяма Шекспира. Представьте только потоки слёз чрезмерно чувствительных психологов. В работе полицейского подобное — кошмарно, а вот психологам позволительно. Мастер-класс от психолога не прошёл бесследно: в голове Стилински ясно прояснилось, что экстренные проблемы требуют экстренного вмешательства, пускай и не всегда стандартизированного в общепринятых методах. Интересно, что бы на подобные методы сказал преподаватель по профессиональной этике? Применимы ли к магу психологии те же санкции, что и к обычным, или же начинающим студентам? Впрочем, а столь ли важна этика, если игра стоит свеч? — Задаешься извечными морально-этическими вопросами? — Ян Асеев говорил столь обыденно, будто бы читал мысли Стилински в прямом смысле этого словосочетания. — Знаешь, — начал преподаватель, дождавшись, пока удивленный Стайлз кивнёт, — одно из правил психологии, которому меня в своё время научили на одном из семинаров, гласит, что всё относительно и субъективно.- Зависит всё в первую очередь от тебя самого, от твоего видения ситуации, ведь, как ни крути, а у всех своя точка зрения. — мужчина сказал эти слова, глядя на студента, и, совершенно не дожидаясь какого-либо ответа ушёл. Всё относительно и субъективно… Я делаю своё дело, а ты делаешь своё дело. Я живу в этом мире не для того, чтобы соответствовать твоим ожиданиям. И ты живешь в этом мире не для того, чтобы соответствовать моим ожиданиям. Ты — это ты. А я — это я. И если нам случилось поладить — это прекрасно. Если нет, то этому нельзя помочь. Наверное, Стилински еще длительное время находился бы в прострации, пытаясь осознать произошедшее, если бы не телефонный звонок, являющийся, в данной ситуации, раздражителем, который буквально-таки заставил Стайлза вернуться в реальность. Бросив взгляд на экран, парень отметил, что звонила Лидия. Стайлз взял трубку, но успел лишь сказать «Алло», как вместо голоса рыжеволосой бестии послышались странные, наверняка измененные при помощи какой-то программы, голоса: — Здравствуйте, извините пожалуйста, я очень волнуюсь, но можно мне Вас убить? -Ой, извините, у меня сегодня планы. — Ну ладно. — Но в следующую субботу я свободна. — И как Вы предпочтете? -Можно только лицо не уродовать, не люблю закрытые гробы. — Может, стоит пока посетить психолога и выяснить причины клаустрофобии? Я за вас беспокоюсь, дорогая. -У моего психолога был очень маленький кабинет и теперь я боюсь закрытого пространства и психологов. — Это совсем не реклама, но у меня, если что, есть высшее образование в данной специальности. Не найдете подходящего вам специалиста — обращайтесь, а первоначальную проблему мы пока отложим. — Так все это с самого начала был психологический эксперимент?! — Ох, ну что Вы, мы о таком предупреждаем. Всего лишь подбор стратегии для Вас! Знаете ли, мы клиентоориентированные и готовы позаботиться о Вас в любом положении. — Профессию нужно выбирать с умом, Мечислав. Две жертвы, а скоро и третья. Твоя подружка передала бы тебе привет, не будь она связана. Не скучай! — нежно проворковал женский голос, который Стайлз уже где-то точно слышал. Шум из динамика прервался, как и сами слова.