***
— Здравствуйте, с кем я разговариваю? — Это Хантер Кларингтон. Что-то случилось с Себастианом? Вы кто? — Мистер Кларингтон, это доктор Вууд, Центральная Больница Святого Панкратия. Себастиан Смайт в тяжёлом состоянии. Ваш номер был первый в списке набранных. Молодого человека сбила машина, он потерял достаточно крови. Повреждён позвоночник, рёбра, сильный ушиб головы, сотрясение и... — Я могу приехать? — Да, сейчас. Кем вы ему приходитесь? Сброшенный звонок. Кулаки, сжатые до белизны. Горечь во рту. Злоба. Боль. Страх.***
— Где я могу найти Себастиана Смайта? Поступил недавно, сбит машиной. — В 221 палате. Вы ему кто? — Я... я ему.. — Понимаю. Идите.***
— Доктор? Вы доктор Вууд? — Да, а вы - Хантер, так? — Я. Как он? — Давайте выйдем, не в палате.***
— Хантер, я должен задать вам очень личный вопрос, касающийся вас обоих. — Хорошо. Я отвечу. — Вы знали о том, что у Себастиана опухоль в левой лобной доле головного мозга? В груди тишина. Лёгкие не справляются. Слёзы обжигают глаза. В голове крик. Крик о помощи. — Нет. — Мистер Смайт проходил обследование две недели назад, а вчера ему пришли результаты. Злокачественное образование размером с грецкий орех. — Что это означает? — Простите меня, вы очень сдержаны в своих эмоциях, поэтому я скажу: 10, самый максимум, при всех десятках операций и часов излучений, 20 лет. В зависимости от скорости распространения. Как только опухоль достигнет размера двух теннисных мячиков, он не сможет бороться... Он. Не сможет. Значит, сможем Мы. — Спасибо. Я понял. Могу к нему зайти? — Да, конечно. Он без сознания, но всё слышит. Поговорите с ним. Он должен знать, что есть Вы. Тот, ради которого нужно проснуться...