***
Вэй Усянь посмотрел на мужчину в белой форме с голубыми вставками, что своим цветом напоминали притягательное беззаботностью небо. Мутная картинка проплыла перед глазами, а в груди закололо. Закружилась голова, защемило сердце… Почти стало тяжело дышать. Чтобы отвлечься от странных ощущений, он в своей манере принялся подшучивать над серьезностью Лань Ванцзи. Живо и беззаботно молодой солдат носился вокруг неприступного товарища. Все никак. Все никак не проявит свои эмоции. Больше всего ему интересно было увидеть улыбку этого ледяного камня. Все думал-гадал, когда сможет разрушить стену, невидимую и прочную. Только не ожидал, что последующее за этим отвращение глубоко заденет сердцевину его бутона жизни. Он и раньше смотрел с презрением, но оно несравнимо с нынешним. Но когда это было? Смутно помнил. Только длинные одежды, словно платье, и красивые волосы, развиваемые свежим ветром запаха озерного лотоса. Но откуда эта память, когда у этого человека волосы не ниже плеч? А сердце пропускает удары при любом взгляде этого человека, а в душе зародилась… А потом до Лань Ванцзи дошло известие. Мужчина опомнился. Стоило этому человеку появиться, как вся кислотность положения незамедлительно вылетела из головы. И Вэй Усяню пришлось бежать. Однако, он не был бы Вэй Усянем, если бы ушел просто так. — Я убью его своими руками! Никто другой не посмеет и пальцем его тронуть! Только я это сделаю! — плевался мужчина в толпе, а товарищ пытался успокоить. Некоторые продолжали бежать, но большинство оставило на время погоню: все равно не скроется. Кто-то стоял в тени, вдали от всех, не ввязываясь в суету. Под тихое дуновение нежного ветра он бесстрастными глазами устремился в небо, следя за плывущими облаками. Мужчина знал, что пока все орут, бранят, клянут, причина мышиной возни уже нашла себе временное убежище. Ему прощалось многое, но этот гнев не исчезнет и через столетие. Неприятное чувство зародилось в душе вечно спокойного человека именно по вине того человека. И еще неприятнее было то воспоминание, что оставил после себя беглец. Пламя внезапности оставило саднящий пепел, а сердце разъедала ненависть. «Я найду тебя, Вэй Ин, » — подумал Лань Ванцзи, бросив долгий взгляд на простывшую тень беглеца. Со всем отвращением, на какое он был способен, мужчина потер вытянутым из-за пазухи аккуратно сложенным платком губы.Не начало и не конец
2 декабря 2018 г. в 05:47
Выплывало из-под горизонта всевидящее солнце, трубили во всеуслышание отвратительные «будильники», взывая всех к пробуждению. Небо окрасилось в безумный цвет, подгоняя яркий горящий шар к восходу, чтобы на многие часы пленить в своей обманчивой лазурной невинности. Ранней зарей осветилась земля и густозеленые деревья; потянулись степные цветы к посветлевшему небу. Тень стянула с усадьбы мрачную шаль своих одеяний. Грохотала земля. Непроглядным туманом ввысь взлетала пыль. Тяжелый стук шагов взволновал сухую почву, потянув за собой трещины следов. Стоял плотный удушливый воздух, мешая свободно дышать, но ни одна жалоба не вытекла из сухих лепестков щебетания.
Мужчины в именной форме с отличительной палитрой цветов выстроились в несколько рядов, отдав честь стоящему перед ними с высокоранговыми погонами на плечах. Приветственный клич, полное подчинение в глазах, ни намека на недосып.
Подлое небо не подпускало к себе белоснежные облака. Более месяца не шел дождь, более недели варварски палило золотое светило. Речь главы отряда хрипела от сухого воздуха.
Один человек в строю заклевал носом.
— Вэй Усянь! — во все горло кричал военачальник.
Бедный парниша подскочил на месте, вздрагивая всем телом. Другие солдаты и бровью не повели.
— Как ты себя ведешь, да еще и при чужих отрядах?! — мужчина специально решил преподать урок у всех на глазах, да еще и заранее обратить внимание других на этого безобразника.
Виновник опустил голову и со смешком почесал затылок.
— Равняйсь!
Полное подчинение. Мужчина подошел к Вэй Усяню.
— Опозоришь наш отряд — вылетишь безвозвратно. Будешь жить в трущобах среди ни на что негодных людишек, так ничего и не добившихся в этой жизни.
— Но я-то добьюсь, — бессовестно парировал парень.
У командующего отряда руки тряслись выбить спесь с этого мальца, но изо всех сил сдержал себя. Сегодня — не лучший день терять лицо. Вэй Усянь столько раз доводил командующего, что того уже выводит из себя даже такая мелочь.
— Воин, — завел привычную песенку мужчина, — без командира — поле без пахаря. Самовольством и разгильдяйством вы ничего не добьетесь.
Никто не повернул головы в сторону почти начавшегося конфликта, но кто мог — поглядывал искоса.
Протекали минуты, а вместе с ними и будничные песенки глав отрядов. Вэй Усянь и не помнил к концу, что было темой обсуждения. Молодой солдат вошел в неплохо обжитый старый дом, где его встретила немолодая женщина и с порога расспрашивала о дне. Но что мог он рассказать.
Сегодня для всех молодых воинов был очень важный день, но завтра он будет еще значимее. Отряды сформированы, тест успешно (для кого как) сдан. Скоро им придется носить при себе груз обязанностей, не сравнимых с прошлыми. Завтра посвящение, которое проходит для каждого отряда одинаково присыпляемо, но со своими особенностями.
— Не дай бог ты станешь таким же, как твой отец, — заворковала женщина, услышав о произошедшем. — Бесполезные люди — лишний груз. Не становись обузой для своего начальника. Ему приходится за все ошибки младших расплачиваться. Хоть когда-то думай не только о себе.
— Матушка, вы преувеличиваете.
— Только попробуй завтра повести себя недостойно! Можешь не показываться!
Вэй У Сянь со смехом вышел на улицу. Он знал, что это не просто слова, но она и преувеличивала жестокость наказания. Улыбаясь про себя, молодой солдат в своей новой форме гордо шагал по улицам, довольствуясь тем, что все многие люди провожали его взглядом. В основном это были дети. Встретившись с ними взглядом, Вэй У Сянь подмигнул. Кто-то смущенно отвел глаза или отвернулся, кто-то захихикал, а один мальчишка попросил примерить шляпу. А дальше все дошло до мелких шалостей.
За детскими забавами его застал сокурсник.
— После командира за детей взялся? — недовольно нахмурился он.
— О! — улыбнулся Вэй Усянь, — Дети, познакомьтесь с мистером Ворчуном.
Все дружно поздоровались, назвав его этим прозвищем. Мистер Ворчун оскалился, немного дернулся вперед, но потом сжал пальцы. Сделав несколько глубоких вдохов, он опустил руки. Теперь лицо демонстрировало совсем другие эмоции: спокойствие, полный контроль. Вэй Усянь, от души наслаждаясь переменами-горками в настроении товарища, попрощался с детьми и ушел с Цзян Чэнем, обсуждая предстоящий безумно скучный завтрашний день.