Вторую жизнь не выбирают.

Всю следующую неделю я видела во сне Петтигрю. Мне снилось, как мертвый Питер подходит ко мне, грустно глядя своими стеклянными глазами, и протягивает мне в ладонях живую Коросту. И прочий подобный символизм. После того раза, как я перепугала девчонок, я больше не кричала, но сны все равно оставляли после себя гнетущее послевкусие. А сегодня мы ночуем в большом зале, потому что в замок проник Сириус Блэк. Я решила как-то компенсировать свое ужасное деяние деянием хорошим. Раз уж я убила Питера, надо приложить все силы, чтобы спасти Сириуса. Хм… похоже на попытку договориться с совестью. А еще мне нужно попасть на Гриммо. Я взяла на заметку метод Петтигрю и теперь мониторю по карте Воющую хижину на предмет наличия Блэка. Первое частное занятие с Люпином прошло комом. Вероятно, смерть Петтигрю еще больше осложняла мне попытки освоить патронус. У Гарри уже получалось плотное серебристое облачко, а я из моей палочки выходило нечто не плотнее сигаретного дыма. У меня есть хорошие воспоминания, но сейчас я совершенно не могу на них сосредоточиться. *** Сегодня открытие квиддичного сезона, и думаю, именно поэтому сегодня погода выдалась особенно мерзкой. Закон подлости работает, даже если вы в него не верите. Дождь, ветер, холодно и ничего не видно. И почему бы не отложить матч на пару дней? Заколдовала очки Гарри водоотталкивающим — теперь главное, чтоб наши об этом не узнали — и пошла на трибуны Хаффлпаффа. На первом курсе я говорила, что больше на квиддич ни ногой? Забудьте! Не так-то просто идти против фанатично настроенного коллектива. Заняла самое выгодное место — между Невиллом и Сьюзен. Сейчас немного жалею, что Сьюз начала худеть, зато Невилл меня радует — большой и теплый. Брр, даже Невилл и водоотталкивающее не помогают. Ветер пробирается под одежду и морозит до костей. Вспышка молнии освещает темные силуэты, которые летят над квиддичном полем. Гарри падает, успеваю телекинезом подхватить его у самой земли, на трибунах паника. Студенты толпой ломанулись на выход, крики, давка, сверху парят дементоры. Внезапно один выныривает откуда-то прямо перед нами. О том, чтобы попытаться наколдовать своего хилого патронуса даже не думаю, рефлекторно поджигаю его, вкладывая в этот огонь весь свой страх. Знатный вышел факел, успела одобрить я перед тем, как отключиться. Да что ж такое-то! И опять я в больничном крыле после обморока, да еще с магическим истощением. Бью все рекорды. На соседней койке отдыхает Ханна. Ей в давке сломали ногу. Сочувствую, костерост — не самая приятная вещь, зато к утру будет как новенькая. Гарри ничего не сломал, но на него сильно повлияли дементоры, рядом с ним их было больше всего. Еще нескольких студентов с незначительными травмами колдоведьма уже отпустила. Спаивает мне восстанавливающее и оставляет на ночь, раз уж я такая несознательная, тут она хотя бы сможет проследить, чтобы я не колдовала. Ханна рассказывает, что Дамблдор вызвал супер-патронуса, и тот всех спас, отогнав разом сотню этих тварей. Жаль, я не видела, патронус-феникс — наверное, очень красиво. Интересно, почему дементоров не поджигают, а только отпугивают? Потому что слишком много резерва тратится на одного, а они компанейские ребята и по одному ходят редко, или потому что государственная собственность, а то, что принадлежит государству, трогать не моги? Что именно я подожгла дементора, Ханна не поняла, хотя была рядом. Но жалела, что остальные дементоры не взяли с этого пример и не самовоспламенились. А Седрик поймал снитч, мы выиграли, ура! Эх, жаль, что Дамблдор не подумал спасти всех еще раз и воспользоваться своим влиянием, чтобы нафиг их отсюда убрать. *** Гарри, после случившегося на поле, с утроенным рвением взялся за патронуса. Кажется, погибшая метла впечатлила его больше, чем угроза ему самому. И вот через пару недель по пустой аудитории гордо скачет серебристый олень. Красиво. А у меня только начало получаться облачко. Пока еще очень маленькое, отгонит пару дементоров максимум и ненадолго. Но Люпин и меня хвалит, говорит, что в моем возрасте это достижение. С моим возрастом вообще вопрос спорный, так что слабое утешение, профессор. Интересно, какой будет патронус у меня. Если все-таки я его освою. У Гермионы была выдра. Я бы не отказалась от кого-нибудь из семейства кошачьих. Наверное, ни одна ведьма не отказалась бы, все любят кошек. Или дракон — вообще круто! В книге написано, что магические существа как правило не становятся патронусами, но у Дамблдора же есть феникс. Сравнила, да. Скромность — это дело хорошее… *** Хагрид опять пьяный. Вроде все было хорошо, подготовленные заранее планы уроков работали, и наш необычный профессор потихоньку набирался опыта и уверенности в своих силах. Все-таки старший Малфой решил добиться казни Клювокрыла. Заняться ему больше нечем. Сказала Хагриду, что не надо хоронить гиппогрифа загодя, еще ничего не решено. Но он уже опустил руки и заранее оплакивал любимца. Гарри и Рон решили спасти Клювокрыла и засели в библиотеке изучать законы. Вот и хорошо, может, что-то в голове отложится. Помогать им спасать животину я не собиралась и вообще из-за будущей смерти гиппогрифа не переживала. Хагрида мне в какой-то степени жалко, а вот зверушку — нет. Их все равно убивают на ферме. Кто-то из них становится ездовым гиппогрифом, а кого-то пускают на мясо, когти, перья и прочие полезные ингредиенты. Для меня Клювокрыл не лучше всех прочих гиппогрифов на свете, я его видела один раз, и в этот раз он вел себя крайне агрессивно, так что я не вижу причины спасать именно его. Как с лошадками. Я люблю этих красивых животных и ездить верхом, а кто-то любит конину. И пытаться запретить людям ее любить мне в голову не приходило. К тому же лошади, в отличие от гиппогрифов, не настолько опасные животные. А взбесившихся собак пристреливают. Если бы Злыдень взбесился и подрал Дадли так же, как Клювокрыл Малфоя, его бы усыпили, и вряд ли Гарри возмущался бы по этому поводу. Но пусть стараются, а я отнекивалась тем, что у меня факультативы, задания из обычной школы и совсем-совсем нет времени. *** Одним прекрасным субботним утром я, проснувшись, привычно посмотрела на карту мародеров и увидела Сириуса в Воющей хижине. Ну наконец-то он дотуда добрался. Где до этого прятался? Вместо завтрака я побежала в гостиную Гриффиндора и, отловив на выходе Кэти Белл, попросила ее позвать Гарри. — Гарри, ты не одолжишь мне ненадолго свою мантию-невидимку? — сейчас нужна максимальная маскировка, а не обычные чары. — Конечно, а зачем тебе? — Обещаю, я обязательно расскажу тебе, но позже. Если все получится, ты узнаешь об этом первым! — Хорошо, сейчас принесу, — Гарри умчался назад в гостиную. — Спасибо тебе огромное! Все, убегаю, — помахала ему на прощание рукой. Подумав, заскочила к эльфам, потом уединилась в ближайшей нише, облачилась в мантию и побежала к выходу. На пороге замка хлопнула ладонью себя по лбу. Появляющиеся следы невидимки на белом снегу — отличная маскировка получится. Побежала обратно в свою гостиную за метлой, заодно прихватила плед, Сириус там наверняка мерзнет. В итоге долго прокопалась. Смотрю на карту — точка Сириуса на месте, не двигается. Наверное, отсыпается после ночных подвигов. Метла под мантией помещается с трудом. Приходится буквально лежать на ней, чтобы ничего не торчало. Долетела до Дракучей ивы, приземлилась прямо у входа. Ива через мантию тоже не видит, кстати. Люмос светить побоялась, поэтому постояла немного, подождала, пока глаза привыкнут к темноте, и медленно двинулась вперед. Какое-то освещение в туннеле было, непонятно откуда. Сириус лежал на кровати, подобрав под себя ветхие тряпки, и вздрагивал во сне. Инкарцеро-инкарцеро! На всякий случай лучше двойной комплект веревок. Проснулся, дернулся в путах… как бы в собаку не превратился. Впрочем, он немаленькая собака, все равно быстро не выпутается. — Вот уж не думал, что меня в итоге сдаст дементорам школьница, — безнадежно засмеялся он. — Привет, Сириус, я Гермиона. Давай поговорим, — ну да, глупо, но не знаю, с чего еще начать. — И о чем же ты хочешь поговорить, Гермиона, — выделил интонацией мое имя, — о том, почему я предал лучших друзей? — Я в курсе, что ты не предавал. И Гарри тоже в курсе. И он знает, что ты его крестный. — Ты знаешь Гарри? Ты с ним учишься? Расскажи мне о нем! — всю безнадежность как рукой сняло. Да, это та самая тема, которую стоит обсудить, пока лежишь связанный неизвестной девчонкой. — Позже. И расскажу и покажу. Гарри тоже хочет с тобой познакомиться. И вообще, ему нужен его крестный. Но для этого нужно, чтобы ты перестал числиться беглым преступником. — Это все крыса, мне нужен Петтигрю, это он предал Джеймса и убил тех магглов. — Так ты сюда за крысой пришел, а не к Гарри? — К Гарри… Но ты сама сказала, что нужно меня оправдать… И развяжи меня уже! — Сейчас. Но лучше я перестрахуюсь. Прошу прощения, я практически уверена, что ты невиновен, но мне нужна клятва. — Какая еще клятва? — Что ты не предавал Поттеров, не убивал тех магглов. Ну и что ты не навредишь мне, когда я тебя освобожу. — Какие ловкие нынче пошли школьницы! — засмеялся он опять. Но на этот раз смех веселый. — Давай, не растягивай удовольствие. — Я, Сириус Орион Блэк, клянусь магией и жизнью, что не был Хранителем Фиделиуса, никогда не выдавал семью Поттеров Волдеморту, не являюсь пожирателем смерти и не убивал тех магглов в 1981. Клянусь магией и жизнью, что не причиню сознательно вред, прямо или косвенно, Гермионе… — Джин Грейнджер. — …Джин Грейнджер, — закончил Сириус, — все, довольна?! — Еще как, — подтвердила я, — фините! Освобожденный Сириус потянулся, и я в очередной раз ужаснулась, какой он тощий. — Ну давай, Гермиона, рассказывай теперь, зачем я тебе понадобился, раз ты все это затеяла? — Сейчас, — лезу в сумку, достаю ему плед, сэндвичи, которые мне дали эльфы, и термос с горячим шоколадом, — ешь! Голод сильнее любопытства, Сириус, завернувшись в плед, глотал сэндвичи большими кусками, торопливо пил шоколад, почти захлебываясь. — Не забывай жевать, живот болеть будет, — попыталась притормозить его. Маги конечно живучие, но так есть после голодания даже им должно быть вредно. Надо было кашу у эльфов просить… — Да я пофледние недели такую хадофть ел, мне уше нифево не фтрафно, — прошамкал Сириус сквозь сэндвич. Ну ладно, пусть насыщается, как хочет. Он уже несколько месяцев на свободе. — Гермиона, я тебя люблю! — сказал он сыто. — У тебя еще будет возможность передумать, — я хмыкнула. — Скажи, ты знаешь Уизли, рыжие такие? — Знаю, Рон Уизли как раз является лучшим другом Гарри. — Крыса этого Рона — это Питер Петтигрю, анимаг, — прорычал Блэк, — это он был Хранителем Фиделиуса, он предал Поттеров и убил тех магглов! — Рон недавно говорил, что его крыса сбежала, — правду я тебе не скажу, уж извини. Сама хотела бы забыть. — Черррррт, он ушел, теперь его уже не догнать! Что нам теперь делать? — он начал возбужденно носиться по хижине. — Как что делать? Тебя оправдывать. Это можно и без Питера. Главное, осторожно, чтобы тебя не успели случайно поцеловать, пока суд да дело. Амелия Боунс тоже в курсе твоей невиновности. Мы найдем тебе адвоката и все организуем. Но ты должен пообещать, что будешь осторожен и не станешь нарываться. — Амелия, я ее помню, серьезная такая дама! Как она теперь? — Теперь она глава ДМП. — Это хорошо, что Амелия на нашей стороне. Но Хвоста все равно найти надо. — Подожди ты со своим Хвостом. Вот оправдает тебя суд, тогда и ищи. Все равно торопиться сейчас некуда, он уже сбежал. — И чем, по-твоему, я должен сейчас заниматься? — Сейчас тебе нужно укрыться в безопасном месте, прийти в себя, нормально отъесться и выспаться. Про восстановить здоровье не говорю, это дело не быстрое, но можно хотя бы начать. И подождать две недели до рождественских каникул, ни во что не влипая. Ты в состоянии это сделать? — А что изменится на каникулах? — На каникулах я найму тебе адвоката, после всех обязательных клятв вы с ним встретитесь и обсудите процесс твоей реабилитации. Можно еще и тетю Амелию позвать. Деньги-то у тебя есть? — Деньги есть. Почему Амелия тетя? — Потому что она тетя Сьюзен, моей подруги. По привычке сказала. — Как думаешь, если я позову Гарри к себе на Рождество, он приедет? — Нет. Он бы рад, но его просто не отпустят. Его даже ко мне не отпустят. Охраняют от Сириуса Блэка. Что так смотришь? Летом он гостил у меня, но когда ты сбежал, ко мне аппарировал Дамблдор и забрал Гарри обратно к Петунье. — Петунья? Гарри с ней живет?! — Угу. — Да быть не может, какой идиот отдал Гарри этой…этой… — О, ты его хорошо знаешь. У него роскошная белая борода и мантия в звездочках. — Дамблдор не мог… — Дамблдор позволил, чтобы тебя закрыли в Азкабане без суда. А ты, между прочим, сражался на его стороне. — Что ты этим хочешь сказать? — подозрительно посмотрел на меня Сириус. — Ничего. Только то, что и Дамблдор может ошибаться. В конце концов, он уже старый, может за всем не уследить. — Скажи, Гермиона, а ты-то зачем сюда влезла? Вот, накормила даже… — Я люблю, когда побеждает справедливость, — правда, любовь по большей части платоническая, то есть, когда без моего непосредственного участия справедливость как-то побеждает, — Я просто хочу, чтобы у Гарри был родной человек рядом. Ему это нужно. Да, я ему как старшая сестра, но я сама еще не взрослая. Мои родители его усыновить не могут, даже если бы хотели. Ведь у Гарри есть живые родственники. Другое дело — ты. — Расскажи о нем. — Все говорят, что он очень похож на отца. Я видела фото — так и есть. Лохматый, худой, тоже носит очки. Он добрый, иногда застенчивый, а иногда очень упрямый. У него талант к полетам — самый молодой ловец за последние сто лет. И талант к боевой магии. Все заклинания получаются практически с первого раза. Постоянно влипает во всякие неприятности. — Прямо как мы с Джейми, — довольно заметил Сириус. — Не прямо, как вы, — строго отрезала я, — наслышана я про ваши подвиги. Вы были жестокими избалованными засранцами и издевались над другими студентами. А Гарри — хороший мальчик, просто неприятности сами его находят. — Да ладно, не такими уж мы были засранцами, кто тебе вообще сказал? — возмутился Сириус. — А как ты думаешь? Я учусь в Хогвартсе, там все друг о друге знают. — А на каком факультете, кстати, учишься? Тоже Гриффиндор? — Хаффлпафф. — Да ты шутишь, барсуки?! — покатился со смеху Бродяга. — Ладно, мне уже пора. И тебе пора. У тебя наверняка должно быть место, где можно спрятаться и прийти в себя. — Есть дом родителей. Но я туда не пойду. — Почему же? — Я поссорился с предками, когда сбежал из дома в шестнадцать лет. Они меня выжгли. Не хочу туда возвращаться. — А придется. Если не хочешь все запороть. Подумай о Гарри! Если тебя поймают и поцелуют, у него никого не останется! — Ладно-ладно, уговорила! Ты мелкая, а наседаешь, как взрывопотам какой-то! — сдался Блэк. — Обещаешь? — Обещаю-обещаю, только отстань. Подумала и достала из сумки свои запасы восстанавливающего. Эх, прямо от сердца отрываю. — Принимай раз в день в одно и то же время. До Мунго тебе сейчас не добраться, но хоть что-то. У тебя есть домовой эльф? — Век бы его не видать. — Советую позвать его сюда, пусть он тебя переместит домой. И не забудь приказать ему, чтобы никому о тебе ничего не говорил, если кто спросит. И пусть кормит тебя получше. Хорошо? — Я хотел бы познакомиться с Гарри. — У тебя вся жизнь впереди… Если сейчас все получится. Потерпи немного. Я привезу тебе его фотографий. — Когда привезешь? — Предлагаю встретиться сразу после Рождества. Двадцать шестого декабря я в твоем распоряжении. Где встречаться будем? — Давай на площади Гриммо в Лондоне. В полдень. Если что, отправлю сову. — Хорошо, договорились. Будь осторожнее! Проверяю, ничего ли не забыла, и направляюсь обратно в замок. Уже в туннеле слышу, как Сириус ругается, но все-таки принимает верное решение. — Кричер!