Вторую жизнь не выбирают.

Стою на площади Гриммо и оглядываюсь. Дома с табличкой «12» я не вижу, Сириуса тоже. Понимаю, что он мог обмануть, забыть, поменять планы… Родителям я соврала, что еду в гости к магглорожденной подруге с другого факультета, поэтому они с легким сердцем отдыхают у родственников без меня. Если бы сказала правду, одну бы меня не отпустили, а я не хочу, чтоб они слушали вопли Вальбурги. Ко мне подбегает лохматый черный пес и начинает вилять хвостом. — Сириус, это ты, что ли? — в анимагической форме я его еще не видела. Собака начинает радостно гавкать и прыгать вокруг меня. — Ну, пойдем тогда? — пес бежит куда-то между домами 11 и 13. Останавливается, идет назад, хватает меня за рукав зубами. Я кладу руку ему на голову…. — Вааау! — громко выдыхаю я. Вот как работает Фиделиус. Похоже на оптическую иллюзию. Очень качественную иллюзию. Мы заходим в дом. В холле сумрачно, пахнет пылью и затхлостью. Сириус тут уже две недели, но кажется, что сейчас в дом зашли впервые за много лет. Сириус перекинулся обратно в человека и отряхнулся. — Добро пожаловать в дом Блэков! — провозгласил он. Возможно, излишне громко — занавески на стене дрогнули и сами разъехались в стороны, послышался жуткий вой. Так вот ты какая, Вальбурга Блэк! — Грязь! Поганое порождение скверны! Прочь из моего дома! — Черт, Гермиона, прости, я забыл тебя предупредить о моей дражайшей матушке… — И Вам доброго дня, леди Вальбурга, — наклонив голову к плечу, раздумываю, что с ней можно сделать. Мое вежливое приветствие разозлило ее еще больше, и она разразилась потоком совсем уж непечатной брани. — Мадам! Если Вы не прекратите ругаться, как портовый грузчик, я пририсую Вам пышные усы. Для полноты образа, так сказать. Несмываемым маркером, никакой эльф не отмоет! Вальбурга от такой угрозы даже заткнулась. Сбоку послышался странный всхлип — Сириус с выражением полного восторга на лице чуть не подпрыгивал. — Ах ты, маленькая дрянь! — снова обрела дар речи Вальбурга. Жаль, могла бы и подольше помолчать. — Гермиона, дай мне твой маркер, я ей сам усы нарисую! — Тыыыы! Предатель, позор нашего дома! — надрывалась Блэк. — Не дам! Это для меня она сумасшедшая тетка с дурным воспитанием, — Вальбурга на заднем плане поперхнулась очередным ругательством, — я могу рисовать ей усы, но тебе она мать! Может, есть шанс с ней договориться? — Прочь, прочь отсюда, осквернители дома моих отцов! — Ну-ну! Сама видишь, как приятно с ней разговаривать. — Интересно, если бы ты женился на подходящей чистокровной ведьме и обеспечил род Блэк наследниками, она бы сменила гнев на милость? — Гермиона, с ума сошла, что ли? — выпучил глаза блудный сын. — А что? Ты против чего конкретно возражаешь, против того, чтобы жениться, или против чистокровной? — Против всего! Я еще не нагулялся и вообще… — Ну вообще, так вообще. Я тебе фотографии Гарри привезла, — сменила я тему. Поморщившись от очередного вопля Вальбурги, спросила, — можно как-нибудь звук убавить? — Сейчас, — Сириус пошел бороться со шторами. Я отдала Сириусу фотографии, он показал мне дом, мы немного поговорили о Гарри — Сириус и тут подарил ему самую навороченную метлу. И начали обдумывать план действий. Сириус написал магически заверенную расписку, что я от его имени могу нанять адвоката, выдал мешок с галлеонами. После заключения договора я должна буду позвать Кричера, и он перенесет нас на Гриммо. Кричеру Сириус приказал слушаться меня и не вредить. Решили, если будет возможность, и Амелию заманить на Гриммо тем же путем. Вечером я отправила сову юристу с просьбой встретиться завтра, и через пару часов пришел ответ с указанием времени приема. На следующий день в назначенный срок встречаюсь с мистером Голдштейном. Интересно, что у магов гражданские и уголовные дела ведут одни и те же юристы. Наложенные на кабинет чары конфиденциальности не дадут адвокату рассказать про эту встречу, даже если он не согласится защищать Сириуса. Я рассказываю Голдштейну суть дела, показываю Гаррин результат проверки крови, который так и хранится у меня, потому что Гарри о нем забыл. По тому, как загорелись глаза адвоката, он предвкушает громкое дело. Обсуждаем гонорар — это большая сумма, но у Блэков деньги есть. После заключения договора, прошу разрешения вызвать эльфа. — Кричер. — Что понадобилось грязнокровной ведьме от Кричера? — это он еще вежливо. — Перенеси нас в дом на Гриммо, — Кричер хватает нас за руки и аппарирует. С эльфами перемещаться намного приятнее, чем с людьми. Жаль, что эльфийская магия нам не доступна. *** На Гриммо адвокат сразу приступил к допросу, выясняя у Блэка обстоятельства дела. Я тут пока лишняя. Прошу позвать меня, когда закончат, и ухожу в комнату, которую предоставил мне Сириус. У меня сейчас другое важное дело есть. — Кричер! — Что хочет поганая грязнокровка от эльфа древнейшего и благороднейшего рода Блэк? — во-во, именно так он обычно и разговаривает. А Сириуса называет «негодный хозяин, разбивший сердце своей матери». — Кричер, я знаю о последней просьбе твоего хозяина Регулуса. Я могу помочь. Я знаю, как уничтожить медальон. — Грязнокровка знает про медальон? — недоверчиво смотрит Кричер. — Да. Если ты принесешь его, я уничтожу его прямо при тебе. Кричер исчезает. Я надеваю перчатки из кожи дракона, достаю диктофон и кинжал. — Вот, — медальон покачивается у меня перед носом. Все-таки смущает, что эльф может моментально переместиться куда угодно, и защиты от этого нет. — Положи его на подоконник. Кричер кладет на мраморный подоконник медальон Слизерина, не выпуская из рук цепочки. — Сейчас я открою медальон и ударю по нему кинжалом. Раздастся жуткий крик, и ты можешь почувствовать ментальное давление. Ты сможешь с этим справиться? Кричер? — Кричер может. Кричер справится, — в голосе эльфа звучит одновременно надежда и неверие. Ладно, я проделала этот фокус уже два раза. Я справлюсь. Диктофон шипит «откройся», медальон раскрывается, и я тут же чувствую попытку залезть мне в голову. Действую быстро и с силой опускаю нож на крестраж. Как и в прошлые разы, раздается вопль, появляется черная тень — тут Кричер как-то хитро щелкает пальцами, и тень выносит прочь сквозь стену. Фу-у-ух. Перевожу дыхание. Медальон оплавился куда сильнее, чем диадема. Кричер аккуратно закрывает его, крепко сжимает двумя руками цепочку, из его глаз текут слезы. В спальню врывается Блэк с волшебной палочкой наизготовку. — Гермиона, что случилось?! Кто кричал? — Магглорожденная волшебница уничтожила злую вещь. Наконец Кричер выполнил просьбу хозяина Регулуса. Хозяин Регулус может спать спокойно, — поднимает на нас взгляд, в котором слезы и облегчение одновременно, и исчезает. — Эээ… Гермиона? — Сириус явно в шоке. Что? Я тоже в шоке, что я уже не грязнокровка. — Сириус, все в порядке. Извини, что напугала. Ты уже закончил с адвокатом? — Почти, еще пара формальностей осталась. Он одобрил идею действовать сообща с Амелией. Так все-таки, что тут было? — Да я сама не совсем понимаю… Иди, заканчивай. — Ага. Ты тоже спускайся. Я убрала кинжал и диктофон в сумку и тоже пошла вниз. Мистер Голдштейн выдал мне сквозное зеркало — для связи с ним на время этого дела. И попросил связаться с мисс Боунс чем скорее, тем лучше, и сразу же сообщать ему. Интересно, что Сириус меня слушается. Почему-то. Дезориентирован после тюрьмы, а я первая, кто подвернулся и попытался о нем позаботиться? *** Отправила сову мисс Боунс. Услышав, в чем дело, она тут же согласилась на встречу. Перемещается прямо к нам домой, предлагаю ей чай и после многословных извинений и объяснений, что это не я придумала, прошу дать мне обет, что она не будет действовать против Сириуса в его доме. К счастью, Амелия относится к этому спокойно и без лишних вопросов выполняет требование Голдштейна. Сидим на кухне Гриммо и держим военный совет. Голдштейн, Боунс и Грейнджер. С нами сидит Сириус и мешает, то есть многословно возмущается, что нет в мире справедливости. Мы обсуждаем, как бы Сириусу благополучно дожить до суда и благополучно в зал суда явиться, а не сдохнуть случайно по дороге от какого-нибудь заблудшего дементора. — Может, привлечем прессу? — предлагаю я. Вижу два вопрошающих взгляда, Сириус не в счет. Поясняю, — в маггловском мире тоже иногда хотят замолчать какое-нибудь дело, если власть имущим не выгодно разбирательство по справедливости. Но если будет большой общественный резонанс, не устраивать суд уже не получится. И если Сириус внезапно умрет до суда, репутации Фаджа это повредит больше, чем оправдательный приговор. Только подать ситуацию в нужном ключе: бедный невинно осужденный Сириус, беззаконие военного времени, ошибки предшественников, ну и конечно, Фадж — наш свет в окошке, надежда магической Британии, единственный, кто может восстановить справедливость… и так далее. Тетя Амелия в шоке, мистер Голдштейн смотрит с уважением. Сириус все прослушал. Решили так и поступить. Формулируем письмо самому известному и скандальному журналисту Магической Британии, она же Рита Скитер. Сразу прилагаем к письму мешочек с авансом и обещаем крупный скандал, который достоин ее таланта. А отдуваться, то есть, встречаться с ней для того, чтобы стребовать клятвы, опять мне, Амелия и Голдштейн — слишком серьезные люди, им не по статусу. Боже, будто вагон угля разгрузила. Рита крутилась ужом, лишь бы не дать обет и при этом узнать у меня чуть больше информации. Настоящая пиявка. Зато разрешила называть ее Ритой, видимо, оценила мои усилия. Наконец, я буквально вытрясла из нее все нужные клятвы. Зову Кричера, и мы перемещаемся в дом Блэков. Рита в восторге, Сириус в ужасе: она методично вытрясает из него душу. Фотографа с собой ей взять не разрешили, поэтому она делает снимки сама. Результат кровной проверки Гарри, подтверждающий крестную связь. Сириус закатывает рукава и показывает чистые руки без метки. Сириус приносит очередную клятву, что не предавал, не убивал, не состоял — если заморочиться, можно будет прочесть по губам, но Рита приводит под фото полный текст клятвы и заверяет, что была свидетелем. Просто очень худой болезненный Сириус, к которому даже в самом черством сердце проснется сочувствие. Они общаются до самого вечера. Я приходила и уходила, успела сделать заданные на каникулы эссе, сходила погулять по Лондону, поужинала в кафе… вернулась, а они все продолжали. Решила, что окончания процесса уже не дождусь и пожелала им спокойной ночи. Утром проснулась поздно — устала вчера от переговоров со Скитер и прогулок. По дороге из душа столкнулась с Ритой, выходящей из комнаты Сириуса. Она была в полузастегнутой мужской рубашке и растрепанная, на шее явно проступал засос. Да, быстро они. Без своего ядовитого макияжа Скитер выглядела моложе лет на десять. И точно моложе, чем Сириус сейчас. — Доброе утро, Гермиона, — промурлыкала она, — и правда, какое чудесное сегодня утро. — Доброе утро, Рита, — я улыбнулась. Ну еще бы. Кричера лишний раз звать не хотелось, поэтому я занялась завтраком сама. Когда готовила кофе, пришла Скитер, уже в халате и с прической. -Рита, на Вашу долю кофе варить? — Да, пожалуйста, — она села за стол. — Скажи-ка, Гермиона, ты нас осуждаешь? За то, что мы с Сириусом, мм…вместе отдохнули? — что за странный вопрос, с чего бы мне осуждать двух взрослых людей? Ааа, совсем забыла — это, Катя, тебе не 2010-ые, это конец прошлого века в магической Англии. — Нет… я рада за вас с Сириусом. В основном, за Сириуса, конечно, ему надо возвращаться к нормальной жизни, — ну, а женщина всегда найдет с кем …отдохнуть, если что, продолжила я мысленно. — А Сириус, между прочим, хорош в постели, — мечтательно протянула Скитер. — Рита, мне четырнадцать, — рассмеялась я. — Я не заметила, чтобы эта четырнадцатилетняя девочка сейчас смущалась, — игриво подмигнула журналистка. Вечером того же дня мне была продемонстрирована статья. Она была бесподобна! Возникало жгучее сочувствие к Сириусу и к сироте Гарри, который остался без крестного, в душе поднимался гнев от предательства Петтигрю, статья давала читателю ужаснуться послевоенному беспределу и вселяла надежду на мудрость и доброту министра Фаджа, который несомненно все исправит в самое ближайшее время. Фотографии Сириуса (одна даже с маленьким Гарри на руках) вписывались очень органично. Я рассыпалась в комплиментах талантам Скитер. Видно, что ей приятно, но было бы еще приятнее, если б это можно было опубликовать немедленно, а не ждать еще несколько дней, когда адвокат и мисс Боунс все подготовят. Сегодня от родственников возвращаются родители, и остаток каникул я проведу с ними. Напоследок беру с Сириуса обещание, что он не будет распространяться о моем участии в этом деле, и прощаюсь с новоиспеченными любовниками.