Игра продолжается

Сбагрив, наконец, ревизоров в столовую, я отправилась помогать разбирать мелких огрызков. Обрадованные возможностью испробовать новой наркоты, наши дражайшие сограждане тащили собственных или чужих отпрысков пачками. Отпрыски особой инициативы не проявляли, но кто их спрашивал? Принесенных мелких тестировали на предмет способностей. Если наш гражданин хаосит прячется среди них, то как-нибудь себя да проявит. Полностью скопировать поведение мелких, еще не оформившихся синериан вряд ли получится. Самое забавное, что первый тест — заливание в банку. Плазменные огрызки спокойно проходят сквозь стены, вытекают из мешков, выкручиваются из силовых полей и… застревают в стекле. Без понятия, чем это вызвано, но факт остается фактом — юные синериане не способны вылезти из стеклянных емкостей, будь то банка, стакан, аквариум или еще что-то в этом духе. Выпавших из стеклянных емкостей через дно сразу изолируют — это слишком подозрительно. Вторая отличительная способность, точнее, ее отсутствие — совсем мелкие огрызки не могут менять цвет. Уродился красным — таким красным и сидит. Получился черным — вот такой черный и есть. Но это отличие остается только до толковой кормежки. Потому мелких сначала не кормят, пока все не проверят. Те, которые до кормежки меняют цвет, либо уже где-то пожрали до вылова, либо что-то с ними не так. Третья проверка — ментальная. Этим занимался наш дражайший дед семьи, поскольку Ольчика драконы заняли чем-то своим. Эрстен был не против потискать смешных маленьких огрызков, напоминающих живые лужи. Самых подозрительных тоже следовало изолировать. Помощь сверху требовалась только из-за количества мелких. Ворон в Академии уже выл — столько синериан он как-то не планировал обучать. Впрочем, некоторые от обучения сбегали, воспользовавшись добротой и халявной едой в первое время. Другие же оставались, поскольку идти им было совершенно некуда, а тут еда, развлечения и какой-никакой коллектив намечается. Выгребая очередного огрызка из аквариума, я взвесила его на руке и пробурчала: — Одной Зере хорошо, вон столько подопытных кроликов сами радостно к ней бегут… — огрызок, ясное дело, не отозвался, впрочем, от него и не требовалось. Обычный: синий, весит меньше килограмма, примерно грамм восемьсот, неоформленный… Экран послушно записывал мое бормотание. Ну вот, очередной мелкий кусок чьего-то говна. И выживет ведь. Из стекла не вылез, цвет не поменял, как я его когтем не тыкала, только отдергивался и пытался выскользнуть из рук. Ну осталось деду дать на проверку и нафиг к Ворону. Демиург, конечно, бесится, но зато придумал хорошую штуку — тренирует всех вместе, и демиургов, и драконов, и синериан. Иногда даже эсперов подключает, которые в состоянии что-то сделать и помочь творцам. Видимо, попытка воспитать новое содружество рас будет успешной. Хотя… время покажет, не загадываем. Занятие это скучное и нудное, зато позволяет исследовать плазменных в новых условиях. Оказывается, средняя температура мелких примерно двадцать градусов, потому драконам и сверхам они кажутся холодными. Не могут принять гуманоидный облик они до тех пор, пока не нажрут массы тела примерно десять килограмм. До этого момента они либо ползают как есть, либо изображают мелких животных типа мышей, зайцев, кошек и тому подобного. Подделки легко различить, поскольку настоящий заяц никогда не сожрет котлету или большой кусок мяса. А настоящая кошка не будет бестолково тыкаться лбом в стекло. О специфичной необычной, а иногда и вовсе шокирующей раскраске сих зверей я уже молчу. Синие зайцы и розовые кошки в этом питомнике-сортировщике норма. Коротко тренькнул комм, сообщая, что товарищи ревизоры наелись, напились, отдохнули и готовы предстать пред ясные очи начальства. Я хмыкнула, пакостно улыбаясь и вспоминая их несчастные рожи. За все наши заведения их хозяева отвечали головой. Никаких взяток, никакой антисанитарии, никаких потом уберем — все делалось быстро, четко, невероятно точно. Впрочем, выдрессированные драконовскими штрафами граждане Приюта, как люди, так и ксеносы, прекрасно знали, чем им грозит мусор, брошенный где ни попадя, выгул собак и прочих животных в неположенном месте, использование загрязняющих окружающую среду материалов и прочего. Боролись мы с ними четко — не можешь жить по нашим правилам — вон нафиг. Планет много, авось где и приживешься. То же самое касалось преступности, причем в зачатках. Убийц, воров, насильников убивали на месте. Кормить их и содержать бесполезные элементы общества никто не собирался. Собственно, по этому поводу у нас с одним из ревизоров разгорелась полуторачасовая дискуссия, прервавшаяся только обедом. Этого бравого полицейского сильно удивлял такой подход. А уж как он шипел о наших видео с наркоторговцами! А что делать, если они человеческого языка не понимают и прутся торговать на «непаханное поле»? Вот и травим их собственной продукцией, снимаем на видео и транслируем всему миру. Пущай смотрят и ужасаются, может тогда дойдет до тупых мозгов, что наркотики — это смерть. Вот честно не понимаю, что не так? Убил ты — убили тебя. Все. Никаких тюрем, никаких налогов на этих мразей и бездельников. Не нужно тратить бюджет маленькой компании на содержание отбросов общества. Лучше эти деньги потратить на медицину, образование, культуру, да даже и на туризм! А эти удивляются, почему нет преступности. Да потому что за преступлением следует капитальное наказание. Как говорится, бог простит, наше дело устроить вашу с ним встречу. Да и взбеленилась полиция именно из-за тех недоделанных куриц, которых мы с их будущими маньяками повыгоняли вон из Приюта. Эти дамы решили, что раз мы не разрешаем их дитачкам убивать направо и налево наших животных («Ну они ж бродячие, ничейные, вам что, жалко, что ли! Ребенок так играется!»), то не мытьем так катаньем они досадят всему Приюту. И завалили жалобами полицию. Я предельно спокойно объяснила ревизорам, что держать в своем мире невоспитанных будущих маньяков не собираюсь. Мне не улыбается лет через пять-десять нанимать детективов для расследований массовых убийств. А такое вполне может быть. Если ребенок в тринадцать лет выковыривает глаза кошке или заживо сжигает собаку, то в восемнадцать он пойдет девушек по подворотням резать. Это уже уголовно наказуемое занятие, если что. А ведь все можно прекратить еще в детстве, отлупив как следует и самого пришмалив немного. Ощутит каплю той боли и, может, задумается, наконец, каково тем бедным животным. А может и нет, но это не мои проблемы. Вот от греха подальше таковых «дитачек» и повысылали вон вместе с мамашами. Отцы в этом плане были более адекватны и в большинстве своем остались на своих рабочих местах. Вся ситуация не стоит выеденного яйца, но поди ж ты, полиция взялась за это. И решила устроить нам кузькину мать, ведь мы обидели «почтенных матерей семейства». Лично я посоветовала полицейским на всякий случай взять данные подрастающих маньячат — возможно, когда-нибудь им это очень сильно поможет в раскрытии преступлений, а таковые будут, это могу сказать точно. Не знаю, сколько из тех двадцати трех пацанов и двух девчонок превратится в убийц и преступников, но кто-то вполне может преступить грань дозволенного. Полицейский корабль встретил нас настороженными взглядами дежурных, но все обошлось. Ревизоров приняли, осмотрели, пощупали, изъяли все записи и видео и увели куда-то, видимо разгребаться с морем полученной информации. Зато появился тот самый полковник. Плюхнулся в кресло за столом в той же каюте, куда я завела своих гостей, махнул рукой мне в сторону другого и без спросу закурил. Казалось, он за прошедшие двое суток постарел и слегка осунулся. А может просто не выспался, кто его знает. — Вот скажите мне откровенно… — начал мужчина и затянулся. Я подняла на него вопросительный взгляд. Сейчас будет озарение какое-то. И не ошиблась. — Вы ведь… ну… покровитель Приюта… Что не человек, это понятно сразу. Вы — бог? Я рассмеялась и достала чашки с чаем. Полковника следовало отвлечь от глупых мыслей. — Нет, уважаемый, я не бог. Хотя и стою очень близко к ним. Некоторых знаю лично, некоторых гоняю драными вениками от засраных по самые горы миров… Знаете, как выглядела эта планета год назад? Мужчина опасливо пригубил чай, всмотрелся в появившиеся перед ним блюдца с пирожными, потянул носом. — Попробуйте, не отравлено, не бойтесь. Взято из нашей столовой, все из натуральных продуктов. Вот тут, — я указала на снежно-белое пирожное, — чистейшие сливки из настоящего коровьего молока. Но мы отвлеклись. Год назад эта планета, именуемая сейчас Приютом, была саванной с кучками лесов и редкими горами. Здесь не было даже животных. Недоверчивый взгляд полковника я проигнорировала и всмотрелась в чашку с светло-коричневым ароматным чаем. Воспоминания навалились тяжким грузом. Начинать было тяжело, но мы вытащили этот мир из задницы. Мы смогли. — Там не было богов, поскольку верить в них некому. А вот на Шаале, втором мире в нашем содружестве, боги были. И я их выгнала вон, — улыбнулась, глядя в серую стену. Как же скучно они тут живут. — Теперь Шаала такой же прекрасный мир, как и Приют. Только Приют — технический мир, а Шаала — магический. И да, на случай, если захотите и там навести порядок — ваши лицензии на Шаале недействительны. Она в другой вселенной… Мужчина ошалело замотал головой, едва не подавившись чаем. — Значит там… за границами, есть другие вселенные? Неужели это правда? — Есть. Их много, это похоже на грозди винограда. Я не буду вас грузить такими знаниями, иначе вас заберут в психушку, а мне придется налаживать контакт с новым полицейским начальством. Это, знаете ли, утомляет… Чай неожиданно закончился. Полковник думал, но ничего не спрашивал. Потом вдруг решился, отставил вазочку с недоеденными пирожным и положил руки на стол. — Я не буду ничего у вас выпытывать, — все же у него серые глаза. Глубоко посаженные, так сразу и не рассмотришь. И серьезные до ужаса. — Только скажите… наши боги, если они существуют, почему не помогают людям? Почему не отведут войны, не вразумят террористов, страдают ведь невинные… У моего друга умерла дочь во время взрыва. Она мне была как родная. Разве могут боги допускать такие ужасы, жертвы среди невинных? Человека было жалко. Он задавал тот самый серьезный вопрос, на который был всего один ответ, который его, увы, не устроит. Я убрала пустую посуду и взяла полковника за жилистую руку с сухой коричневатой кожей. — Понимаете… хотя, вы, скорее всего, этого не сможете. Но попробуйте, — он кивнул в ответ на мою паузу. — Боги в какой-то мере тоже люди. И занимаются тем же, чем и все остальные существа. Воюют. Они не будут останавливать ваши войны, потому что заняты собой. Своими войнами, сварами, драками и дележом власти. Верующих все меньше, секты становятся все жестче, выгоды от них почти нет… Им нет дела до людей, как людям до… да хоть бы и мышей. Кого интересует, чем живут мыши в соседском амбаре, когда тут бизнес прогорает, кредит надо платить, жена мозги пилит, дети требуют новый планшет… Есть редкие энтузиасты, которые изучают жизнь мышей, фотографируют их, снимают на видео и даже подкладывают сухарики и сыр, но… Они это тоже делают со своей целью, не понятной мышам. Мыши думают, что боги послали им пищу, люди — что дрессируют мышей. Не обижайтесь, прошу. Это действительно сложно понять. И помните, добрых бородатых богов и красивых милых богинь нет. Есть существа, которые кладут вам на пол сухарик и изучают вашу реакцию. И питаются потом вашей верой, чаще всего не отдавая ничего взамен. — А вы?.. — пораженно поднял глаза полковник. — Вы что берете от этих миров? Ваши люди не выглядят сектантами. — Я беру совсем мало и отдаю сторицей. Всего лишь силу. С каждого обустроенного и спасенного мной человека и нечеловека мне падает капля силы. Чем больше силы я трачу, тем больше ее мне возвращается. Им от этого ничего не сделается, даже наоборот, здоровее стали и культурнее… Ладно, прощайте, полковник. Вам есть о чем думать, мне есть чем заняться… А напоследок я порекомендую вам перекрасить стены. — Стены? — удивился человек и встал из-за стола. — Да. Хотя бы в зеленый. Поверьте, от цвета окружающей среды зависит работоспособность людей. Только не в кислотный, лучше в приятный цвет листвы. Я прошла сквозь переборку каюты в открытый космос. Может, хоть этот задумается? Может, ему поможет сказанное? Вряд ли, но попробовать стоило. Попытка не пытка, а помочь хоть и одному человеку перестать надеяться на высшие силы стоит. Вся правда заключается в том, что люди для богов — игрушки, а для демиургов — паршивые и самые простые творения. Люди должны научиться сами решать свои проблемы, не уповая на богов. Или же вызвать совсем других сущностей, вот только так крупно, как жителям наших миров, вряд ли кому повезет. Больных на голову альтруистов можно пересчитать по пальцам.