Игра продолжается

Разговор с Шеатом был тяжелым. Все началось с той самой вожжи, попавшей дракону под хвост и вынудившей его начать долбанный конфетно-букетный период ухаживаний. Ничего против конфет я не имела, лопала от пуза и угощала всех желающих, цветы упрямо вяли в вазах, в целом, жизнь удалась, но… За все стоит платить и за это тоже. Дракон не зря распинался, он хотел взаимности. Хоть какой-нибудь, хоть намека… а мне нечего было ему дать. Я не чувствовала ничего, кроме признательности и дружбы. И мне от этого тоже паршиво. Навязанные знания, непонятное настроение… Вот все чаще хотелось плюнуть и сбежать вон из семейства. Доказать им, что я не достойна такого счастья. Любящих, заботливых, внимательных драконов. Верных друзей и подруг, родных существ, без колебаний отдающих свои жизни за… кого? Хаосный кусок дерьма, не способный на взаимность? Обидно… несправедливо. Они заслуживают лучшей семьи, лучшей жены. Им нужна та, которая будет их любить. Та, которая поможет, подскажет, вовремя подаст руку помощи. Та, которая не будет бояться любого намека на что-то большее, чем посидеть рядом. Я совсем не гожусь на эту роль. И глядя в глаза Шеату, я понимала, что ничего не могу ему сказать, ничем его не обнадежу. Мне нечего дать, я ничего не чувствую. Совсем. — Так не бывает, — проворчал дракон и решительно шагнул к муляжу окна. Я смотрела на прямую спину в белой рубашке и задумчиво тарабанила ногтями по подлокотнику кресла. — Так есть, — ответила, чтобы что-то ответить. Мне так жаль… прости, если сможешь, но я совершенно бесполезное существо… — Ты же чувствуешь! — он развернулся, и зеленые глаза замерцали в полумраке комнаты. Мы решили не включать свет. Какая разница, если оба прекрасно видим в темноте. — Чувствую, — согласно кивнула. — Боль, голод, скуку, отчаяние, радость… Но не более того. После… после Твэла… это как будто выгоревшая пустота. Пепел, который нет смысла шевелить. Я думала, что… что люблю. Оказалось — ненавижу. — Ничего, все наладится, — дракон вдруг развернулся и уселся рядом на подлокотник, едва не спихнув меня на пол. — Только давай ты попробуешь принимать подарки не с таким похоронным лицом? — Я не люблю подарки… — чистая правда. Терпеть не могу ни дарить, ни принимать. Тебе дают в руки какую-то бесполезную хрень типа статуэтки, копилки, набора крохотных полотенец или просто деньги в конверте, и надо стоять улыбаться, выслушивать очередной бред типа «желаю счастья, здоровья, удачи в личной жизни, Пух!» на любой из подвернувшихся праздников. И в ответ надо дарить какую-то аналогичную бесполезную хрень. Чаще всего это чашки. Вот чашки я люблю и выбирать их люблю. Только если выберу чашку, то уже не могу с ней расстаться и мне нужно искать другой подарок. Вот так и тут. Шеат хочет меня втянуть в бестолковую игру подарков. — Это очень плохо, — грустно заметил дракон, перебирая мои волосы. Что он там крутит? Потом опять полчаса вычесывать все эти завитушки… — Будешь бухтеть — я тебе тоже стану дарить всякую бесполезную хренотень, — надулась я. Вот возьму и подарю… чего можно подарить дракону такого, что ему даром не сдалось? Вот подарю набор гелевых ручек, где-то видела в Приюте в магазине… То-то он будет рад этой фигне. Или когтеточку — как раз сойдет… — Ты еще скажи — конфеты бесполезны, — засмеялся серебряный и поворошил ту кучу, что накрутил у меня на голове. Волосы обиженно цапнули его за руку. — Вон как лопаешь, не успеваю готовить. — Не, вот конфеты как раз… — я мысленно облизнулась. Что ни говори, а готовить Шеат умел. Но только тогда, когда хотел. Принудительно ставить его к плите бесполезно — сбежит. — Только я ж не одна их лопаю. Шиэс тоже соблазнилась. И Тони, и даже дражайший Шеврин втихаря поджирает, когда думает, что его никто не видит. Про «детишек» и говорить нечего, стоит только оставить на ночь коробку на столике, как до утра она волшебным образом испарялась, и поди докажи, что тут конфеты шоколадные стояли… — Вот договорились, будем учиться дарить друг другу съедобные подарки. Ну слава всем богам, еду хоть сожрать можно будет, а не как остальное барахло. Как вспомню, что приходилось отчитываться троюродной тетке за подаренные копилки… Эх… а я их сплавляла подружкам тоже на праздники. Прямо взаимообмен ненужной херней был…

***

С Шеврином разговор был и заумнее и, одновременно, как-то тяжелее. Черный не заморачивался подходящей обстановкой, просто в очередной раз отметелил меня в спортзале до состояния «почти лужица» и милостиво разрешил присесть на маты. Плюхнувшись на слегка запыленный коричневый мат, я вытянула гудящие ноги и тихонько вздохнула. Впрочем, дракон видел все и слышал все, даже переговоры в соседнем зале между двумя гильдиями каких-то космических торговцев. — Что так тяжко? — он плюхнулся рядом и тоже вытянул ноги, полностью мне подражая. — Шеврин, ты — садист, — я украдкой потерла отбитый мечом бок. Никаких травм, само собой, только побаливает в напоминание. Похоже, дракон смерти не мелочился и набросил на меня какое-то заклинание, позволяющее прочувствовать все прелести обладания нервной и кровеносной системой. Хорошо хоть синяки на боках не остаются. — Все для твоего блага, солнце мое, — я покосилась на пакостно ухмыляющегося дракона. Вот же… гад чешуйчатый. Впрочем, это скорее для него комплимент, чем оскорбление. — Не, для меня благо валяться где-нибудь в тенечке на свежем воздухе, чем быть побитой до состояния мочалки. Я с трудом сформировала мысль и достала себе из кухни бутерброд — если не поесть после такого, то можно отпутешествовать спать только в виде лужи. Оно мне надо? — Ты вот лучше скажи, что надумала? — внезапно спросил Шеврин и враз посерьезнел. — Это ты на счет чего? — надумала я много чего. Вот надо бы с эсперами разобраться, огрызка этого хаосного отыскать, не может же он вечно где-то прятаться. А еще надо за властями Федерации присмотреть, больно уж там каша, мешают нам торговать и развиваться, портят жизнь собственных людей… И опять же разобраться с остальными нашими мирами, где-то найти толковых учителей магов для местных школ, найти учителей-эсперов для мелких эсперов… А еще драконята стали вылупляться пачками, нужен глаз да глаз. Придется звонить директору ТЕХ-БИО заказать еще партию огнеупорных биоников… А может и не одну… — Ты уже выбрала… кого-нибудь из нас? — я непонимающе посмотрела на Шеврина, пытаясь сообразить, о чем речь вообще. Вопросительный взгляд полного дебила добил дракона окончательно. — Балбеска! Мы ведь ритуал так и не закрепили. Висим все на честном слове. — Ритуал? — я попыталась вспомнить, какой именно. Тут за все время произошло столько ритуалов, что поди пойми какой из них мы не закрепили. Попойка, что ли, с золотыми не удалась и мирный договор накрылся? Видимо, мои мысли Шеврин читал только так, поскольку искренне заржал и стал вытирать набегающие слезы. — Ой, не могу… Ты думаешь о чем угодно, только не о том, о чем нужно, — дракон сопел, откашливался и снова смеялся. Чувствую, меня где-то наебывают, но где? — Я про наш, брачный ритуал, балда! — Это где я от вашей крови чуть не сдохла? — обиделась я. Шеврин снова вытер набежавшие от смеха слезы. — Ну не сдохла же. Тебя такой малостью не убьешь. — Не, спасибо, с меня хватило. Больше я вашей крови не пью. У одного выпила — потеряшек стала тырить, совесть проснулась. У всех выпила — вообще чуть не окочурилась. Сами ритуалы завершайте, без меня. — А больше тебе крови никто и не предлагает, — отсмеялся дракон. — Вот только свой близкий круг выбирать тебе. И закреплять ритуал тоже тебе. Выбери самых близких, самых… — он замялся, покосился на меня, понял, что я смотрю на него, как баран на новые ворота, и задумался. — Самых родных выбери. Это будет твой ближний круг семьи. Ты ведь уже поняла, что семья — это не только мужья, но весь остальной приблудный наш сброд, который даже кровного родства не имеет… Вот и выбери конкретных мужей и закрепи ритуал. — Можно я девушку выберу? — вот что-то меня не тянет вообще никого выбирать. Все родные, все свои. Это как получается, выбрать одного-двух, а остальных куда? Выгнать? — Кхе… — Шеврин подавился воздухом и прочистил горло. — Ну если ты на розовой стороне, то выбирай. — Что? Я про Шиэс говорю. Она же вроде как жена-сестра. Кровь с нами пила, в семью входит, — я развела руками, рассматривая задумчивого дракона. Тот вдруг провел рукой у меня над головой, пробормотал «Проклятье!» и задумчиво стал ковырять когтем карман своих штанов. — Ладно, я понял. Ты себе полностью отключила всю… сексуальность. И мыслей даже нет. Что ж… будем болтаться так, без закрепления ритуала. Может как-нибудь переживем. — Так вот ты о чем… — все мужские мысли ведут в постель. Как ты их не крути. И все мозги скатываются ниже пояса… очень печально. — Ага, — кивнул дракон. — У всех нормальных… существ после свадьбы бывает брачная ночь. И только мы, придурки, после свадьбы лазили в черной пустоте, пока ты валялась в отключке. Как думаешь, для чего придумали эту брачную ночь? — Чтоб деньги, подаренные родственниками, считать. И подарки рассматривать, — огрызнулась я. Ну вот кто им мешает притащить в семейство еще одну бабу и делать с нею все, чего они пожелают? Хоть всей оравой, было б желание. Меня-то зачем тревожить? — Нет, деньги нужно считать потом, когда похмелье пройдет. А брачная ночь нужна, чтобы как раз-таки закрепить произошедший ритуал. Но, похоже, я поспешил. Подрасти немного. Пакостная ухмылка дракона была заткнута бананом. Шеврин недоуменно прожевал. — Переросла я уже. И брачной ночи не хочу. Мне хватает вас, спящих рядышком. А если уж так невмоготу — приведите еще одну жену. Да хоть из золотого клана, — обиженно буркнула я. Хватит, накушалась, спасибо. Больше не хочется этого всего брачного. Решительно вышла вон, даже ноги и бок болеть перестали. Вот что злость животворящая делает! — Эй, ты куда? — за захлопнувшейся дверью что-то стукнуло. — Зараза! Ну давай, разнеси весь спортзал. Пока отстроишь заново — успокоишься. Нет, определенно «котики» мне нравятся больше. Сказала нет, значит нет. И никаких вот этих разговоров вокруг да около.