Игра продолжается

Новые потеряшки появились неожиданно. В последнее время черная пустота притихла, выдавая ежедневную «порцию» в десяток-другой битых эльфов или подобных существ, что являлось достаточной нормой неверующих в магических мирах. Эсперов сверхи уже не громили, мировых паразитов толково уничтожали демиурги и подтянувшиеся драконы, что не давало так капитально дохнуть жителям магических миров. Так что относительное затишье стало признаком вполне мирной жизни. И вот опять. Я присоединилась к прочухавшим катастрофу раньше золотым и стала помогать вытаскивать совсем уж битых существ. Что меня сильно смущало — существа были разных рас, пола, внешности, но больше было маленьких девочек. Где-то завелся межмировой маньяк-педофил? В одном мире просто не может существовать столько национальностей и рас, сколько завалилось в пустоту. Пострадавших мы сразу отправляли в Приют, поскольку нигде больше им не окажут качественную помощь. Хотя по началу терялись — в какие отделения их отправлять, поскольку они все были и биты, и резаны, и обожжены чем-то вроде кислоты. И все это как-то… художественно, что ли? Вот, например, юная эльфийка с вырезанным лиственным узором на животе. Раны прижгли, чтобы она не истекла кровью, но выглядело это… Была бы я маньяком, сказала бы, что красиво. Но я не маньяк, а потому рисунки эти были страшными. На ком-то были эдакие кровавые татуировки в виде зверей, на ком-то цветы. Смотрелось жутко и хотелось отловить этого хирурга-художника и провести парочку сеансов рисования на нем самом. Апогеем стало возвращение домой и обнаружение там еще одной пострадавшей, с которой, собственно, все и началось. Первой мои драконы вытащили… себе подобную. Маленькая кровавая дракошка ревела, размазывая слезы на груди у Ольчика. Я опустила руки, даже не зная, что с этим делать. Не умею я утешать. Сверх слегка приподнял на спине девчонки испачканную рубашку и показал вырезанную тем же способом розу. Зарубцевавшуюся уже и от того еще более страшную. Мать вашу, это чем надо было резать, чтобы разрезать шкуру дракона? Ребенка, конечно, но ведь высшего дракона, не просто ящерицы из пустыни. Красноволосая девочка продолжала хлюпать носом, пачкая слезами и соплями зеленую рубашку сверха. Вот ведь, угораздило же… — От нее отказались родители, — грустно проговорил Ольт, поглаживая девчонку по растрепанным волосам. — Ы-гы… — всхлипнула малявка и еще сильнее вжалась в сверха. Ну и как это понимать? Драконы, отказавшиеся от собственного ребенка? Да они ж трясутся над своими детьми… Хотя… Вон серебрушка бегает у нас, так что не совсем трясутся. Скорее, просто заботятся. Но… как же так? — Это был маг. Надеюсь, его больше нет. Простой архимагистр-человек похищал маленьких и слабых необычных девочек, — Ольчик приподнял мелкую и поудобнее усадил себе на колени. — Похищал, проводил эксперименты, издевался как хотел. Вот и допохищался, что украл эту вот красоту… Растрепанную зареванную кровавую сейчас вряд ли можно было назвать красавицей, колоритности добавляли еще испачканные чем-то черным ладошки, размазывающие грязь и слезы по лицу и по сверху. Но ему виднее. — Сволочь такая… — не сдержалась я. Ничего, драконьи дети-пережрожденцы слышали намного более изощренные маты, так что ругаться при детях можно. — И не говори. Этот подонок пробудил в малышке драконью ярость, хотя ей всего двадцать лет… — я протянула Ольту платок и тот принялся спокойно и сосредоточенно вытирать затихающую дракошку. — Обычно это происходит не ранее тысячи лет или около того, в зависимости от жизненных обстоятельств… Но чтоб в двадцать… такого я еще не слышал. — В общем, — Ольчик дотер дракошку, и та даже оказалась миловидной и розовоглазой, — надеюсь, он там сдох, поскольку если выжил… Он будет умирать долго. А все те, кого вы вытаскивали, умерли как раз из-за ее драконьей ярости. — Я не хотела их… — снова заревела мелкая, — я хотела убить только его… — Ну и хрен с ним. А родители-то чего отказались? Нормальная девочка, шрамы сойдут со временем, захочет — так и вовсе в регенераторе подлечим, за несколько часов не останется и следа. — Это позор… — сверх снова погладил зашедшуюся в слезах мелочь. — Для них она следствие их позора. — Однако… — действительно, где были ее родители, когда малявку похищали? Почему два взрослых кровавых дракона не пришли и не отлупили одного человеческого мага?! Да для них это как мне сплюнуть. Почему они ничего не сделали для спасения дочери? Почему не позвали клан на помощь, если уж боялись не справиться сами? Одни вопросы, блин. А теперь так запросто взяли и отказались от ребенка, который стал их позором. И ладно бы это были тупые бронированные динозавры с мозгом, размером с грецкий орех. Но это ведь высшие драконы, которых многие низшие расы воспринимают как богов! Это, едрить их, творители миров, мощные магические создания, лупящие сверхов, создателей вселенных. И они зассали начистить рожу всего лишь сраному человечку? Не понимаю. Совсем не понимаю я этого. Похить кто-то наших мелких, пусть даже не в целях издевательств, так с него блинчик сделают через пять минут. Вон у меня моих эльфов хотели стырить. На драконов и сверхов, видимо, кишка тонка. И что? Вмешался Шеврин и всех вернул назад. Тырили Хэля — приперся Ольт и устроил тем драконам-идиотам сладкую жизнь. И я нашла ту дракошку, которая пыталась украсть эльфов. Поговорила, решили этот вопрос мирно и приняли разгромленный отряд драконов-отступников, отправили обживаться, кажется, на Кэрлэн, в магический мир. Она всего лишь хотела иметь какой-то рычаг давления на меня, не представляя, что такие вопросы можно решить обыкновенным диалогом. И ведь решили же. Тогда почему вопрос с похищением ребенка не смогли решить кровавые драконы? Загадка. Впрочем, это все лирика. На деле мы имеем еще одного никому не нужного дракона, которому нужен уход, забота и нормальная семья… И, кажется, придется провести еще один семейный ритуал. Хватит им болтаться абы как. Дети должны жить в семье, пусть и такой корявой, как наша.