Инкогнито?

Театр. Как я, собственно, оказался в Театре? Я озадаченно оглядываюсь и тут же понимаю, что на такой верхотуре лучше не вертеться, иначе внезапно закружившаяся голова слишком скоро приведет меня к финалу. А здесь жутковато… Слишком темно, слишком гулким эхом отдаются звуки. Кажется, я здесь не один. А кто эти трое на сцене? Два взрослых мужика (один, как видно, интеллигент, а второй…), которых пытается отчитывать какая-то малолетка-беспризорница. Странная троица слишком увлечена спором, чтобы заметить мое присутствие. Это хорошо. Кажется, я здесь инкогнито… Нет? Знать бы еще кто я есть… Свет на сцене погас, но загадочные актеры не ушли, как полагается. Они будто замерли, как были, на своих местах! Странное место… По спине ощутимо пробежал холодок. Мне стало казаться, что за мной кто-то следит. Надо было как-то выбираться отсюда. Я обошел весь балкон Театра, но… Единственная дверь указывала отнюдь не на выход… Я только, и успел ощутить, как мой разум отрывается от тела (в наличии которого я, впрочем, был не вполне уверен) и несется куда-то, где мне резко пришлось встать перед выбором. Чью же жизнь мне стоит прожить? Чье имя я возьму? Бакалавр, Гаруспик или Самозванка? Впрочем, малолетней свихнувшейся воровкой выходить в свет мне не пристало. А может и привык бы? Не знаю. Если доведется еще раз выбирать, можно будет и проверить (ну так, хоть смеха ради, что ли). Гаруспиком быть я тоже почему-то не пожелал. Не знаю, был ли это страх перед полнейшим отсутствием у меня знаний, которые должны быть доступны местным, или же я просто решил, что мне будет не так уютно в таком крупном туловище. В общем, роль Бакалавра (Даниила Данковского) показалась мне на данной момент наиболее удобной для приспосабливания и адаптации там, куда занесет меня слепая судьба. В общем, никаких других веских причин становиться основателем легендарной Танатики у меня не было (ни одного соответствия, которое я мог бы уловить на данной стадии). В конце концов, я просто понимал, что должен сделать выбор затем только, чтобы продолжить свое скромное существование. Жаль, нельзя насовсем остаться инкогнито. Впрочем, что мне мешает? Бакалавр – форма, содержание важнее. А содержанию (то есть, мне), в свою очередь, до глубины души своей плевать на все и вся. Я же погибну, если буду заморачиваться над каждым пустяком этого жалкого мира! Мне должно быть плевать… Иначе, боюсь, я не смогу однажды просто взять и уйти отсюда. Я ведь прекрасно понимал уже, что мое пребывание в этом месте (в Городе?) не должно продлиться более 12 дней. Ты проживаешь чью-то жизнь, Ты взял чужие имена, А раньше просто был инкогнито. И соответствий прочих нет, Тебе плевать на этот свет, Ведь от него так много бед.

***

Я спокойно и осторожно иду по тихим ночным улочкам Города. Я знаю точно, Даниила уже ожидают, а значит, проблем с ночевкой не будет. И это несказанно радовало, ибо таскаться всю ночь по этому мерзкому городишке не было ни малейшего желания. Из-за угла показался женский силуэт. Я скорее инстинктивно, нежели осознанно притормозил, скрываясь в тени ближайшего дома. Попадаться на глаза кому бы то ни было, почему-то не хотелось. А оно мне надо? Несколько минут и рука Данковского уже стучит в дверь Омута. При виде хозяйки дома – шикарной юной блондинки в мало что скрывающих легких одеждах – у меня возникла было пара-тройка шальных мыслишек, но как только я представил себе, как она будет называть меня в постели Даниилом, мыслишки тут же были отметены мною, как несостоятельные и, я тут же утратил к девушке всяческий интерес. Куда важнее было окончательно решить, буду ли я реально все эти 12 дней бакалавром Данковским, или же пошлю весь этот свет на три веселых буквы и буду вести себя только так, как считаю нужным (может быть даже, творить чудеса, вопреки выбранной мною роли), а именно жрать и спать. Что будет с Городом мне все равно.

***

Черт! Всюду я слышу стоны зараженных, завывающих траурным хором голосов, славящих на все окрестности Госпожу Песочную Чуму, из-за каждого угла норовит выскочить зараженный, протянуть ко мне свои замотанные в лохмотья руки и… На что они надеются? Я не смогу им помочь! Слышите, болезные? Я не чудотворец, мать вашу! Неужели вы не понимаете… Крысы… Всюду эти омерзительные создания. Кажется, еще чуть-чуть и сама земля будет шевелиться под ногами от их обилия. Здоровенные! Если бы они еще не кусались, было бы почти замечательно. Думаю, одного укуса будет достаточно для того, чтобы заболеть. Хотелось бы верить, что за те пару дней, что я смогу протянуть на антибиотиках, Бурах успеет изобрести и приготовить достаточное количество панацеи. Не верю. Жаль, так мало патронов, а то мог бы отстреливать этих чумных тварей. А еще теперь все чаще я слышу звон металла о металл, щелчки затворов, пробирающее, кажется, до центра подсознания шипение огнеметов, выстрелы, взрывы. Черт! Вот вляпался, так вляпался! Стою как последний дурак посреди улицы и наблюдаю за будто бы в замедленной съемке летящим в меня «коктейлем Молотова». Отбежать… Ничего не говори, не подходи на выстрел, Не смотри по сторонам, они и так уже близко, И на глаза не попасться бы им, И уйти незамеченным. По-моему, есть смысл делать отсюда ноги. Вот уже и зараженный, стонущий стремглав припустил ко мне, выпутывая попутно руки из тряпья и протягивая их в мою сторону. Совсем близко двигалась процессия таких же зараженных. Они меня пока не заметили. Жаль нельзя их отстреливать, это могло бы облегчить их муки и существенно сократить скорость распространения болезни. Зараженный зовет меня. Ухожу. Только бы успеть уйти, пока меня не заметили остальные, только бы не попасться на глаза вон тому крепышу так задорно поигрывающему ножом. Не стрелять, а лучше не приближаться ни к кому на расстояние выстрела, и так патронов мало. Дыхание уже сбивается, а Они, кажется, все ближе и ближе. Те же или уже другие? Не знаю. Мне уже некогда смотреть по сторонам. Не попасться бы им всем на глаза… Живой-то я стою намного дороже. Светило науки, блин! Я понимаю, что бежать уже нет ни смысла, ни сил. Казалось, весь город превратился в одну сплошную выгребную яму для больных да криминальных. Я оборачиваюсь, чтобы встретить все, что может обрушиться сейчас на меня, вплоть до струи огня от человека в хим. комплекте. За спиной обретала формы и клубилась чья-то тень. Интересно, почему эта коричневая х… вещь имеет столь человеческие очертания? Я оскалился в полубезумной, но все же довольной ухмылке. Я больше не боюсь. Смотрите же, зараженные, я теперь тоже смертельно болен и нет мне, как и вам спасения! Смотрите же бандиты, убийцы и солдаты! Что мне ваши пули да ножи? Я и так по сути уже мертв! Захожусь диким хохотом, медленно оседая на каменную мостовую. Тишина… Кажется, я оторвался. Стоила ли игра свеч? Кто знает… Лениво стряхиваю с плеча остатки коричневой дряни-госпожи, не пролезшей полностью в мой не такой уж большой организм. Плевать. А за спиною чья-та тень, Пытается тебя спугнуть, Но не страшись ее ничуть. Ты отряхнешь ее с плеча, Хоть цепь объятий горяча, Она потухнет, как свеча.

***

А Порошочек пришелся кстати, ведь единственную добытую мною панацею я отдал Стаху Рубину. Не знаю, почему. Может, по той лишь причине, что я вознамерился свалить и там, куда я пойду, здоровый организм Бакалавра мне больше не пригодится. - Я не кукла! Я живой человек! Кому я вру? Эта жизнь, это имя… Ведь это же вовсе не я. Я так и остаюсь навсегда инкогнито. - Кто это говорит? Бакалавр? - Это говорю я. Игрок. Ничего не говори, не подходи на выстрел, Не смотри по сторонам, они и так уже близко, И на глаза не попасться бы им, И уйти незамеченным. А знаете что, мои дорогие, я не буду ничего решать. Мне всегда было плевать на этот свет, ничего кроме боли и зла он не дал мне. Гори оно все синим пламенем! Внезапно поднявшийся ветер будто подтверждает мои мысли. Я стою посреди сквера и тупо смотрю на маленькие кружащиеся смерчики из сухих листьев и пыли и вслушиваюсь. Выстрелят ли пушки? Лишь стоит ближе подойти, Как стены пятятся назад, Их отрешенный губит взгляд. И ветер водит хоровод, Закручивая в пьяный смерч, Когда игра не стоит свеч. Алый рассвет. Умирающие дети. Никому больше не нужный, потемневший без людей Многогранник, который так и не стал ни для кого спасением…

***

«Ему удалось выйти!», - слышу голос из ниоткуда. За моей спиной в уже ставшем родным Театре валяются три куклы: Бакалавр, Гаруспик и Самозванка. Совсем, как живые! Вот только вместо глаз у них пуговицы. Занятно. При виде Бакалавра возникло внезапно желание всплеснуть руками и закричать: «Да это же я!». Не я. Я никогда им по-хорошему и не был. Кажется, я лечу… Неспроста ведь я вижу вокруг звезды? Неужели уже все? Ничего не говори, не подходи на выстрел, Не смотри по сторонам, они и так уже близко, И на глаза не попасться бы им, И уйти незамеченным. Я знаю, я вернусь. Я проживу еще хотя бы пару коротких и эпичных жизней и возьму еще хотя бы пару чужих имен. А пока… Я снова инкогнито.