Огненный дождь музыки...

— Чуя зачем нужно было так рано вставать? У нас же еще три дня до поездки… — А нечего было вчера до часа ночи сидеть. — Ну так речи о раннем подъеме не шло… — Тц, значит можно нарушать режим сна? — Ладно, ладно, понял. Не надо только лекции о вреде нарушения сна читать, прошу. Скажи хоть куда мы едем в такую рань? — Полдевятого уже далеко не рань, Осаму, именно поэтому мы и едем в студию. — В студию? Но зачем? Разве Мори не посвятил все эти четыре дня нам, чтобы мы подготовились самостоятельно? — Правильно, но как и где ты собрался репетировать? Только не говори, что дома… — А что не так? — Сразу видно, что до этого ты жил не в квартирах, а в частном доме… Соседи, Дазай, соседи. Если мы нарушим их спокойствие своими песнями, то они потом нарушат наше, звонком в милицию с жалобой на пьяных несовершеннолетних жильцов. — Пьяных несовершеннолетних жильцов? Это же неправда по всем параметрам, но ты прав, я об этом не подумал как-то… Но почему они подумают именно так? С чего ты взял? — Не спрашивай… — Ну скажи-и-и. — Нет, отстань. — Ну Чу-у-у. — Отвали я сказал. К тому же я просил так меня не называть. — Ах да, точно, забыл. Но что тебе не нравится? По-моему «Чу» звучит мило. Или ты что, стесняешься? — Не в этом дело. А впрочем не суть. Меньше вопросов -больше дела! Приехали. — На это раз отвертелся, но не думай, что сможешь сбегать от моих вопросов вечно. — Как скажешь.

***

— Значит вы решили порепетировать? Ну что ж, проходите. Акутагава с Ацуши скоро подойдут. Правда не ожидал от тебя Чуя, что ты придешь в студии, если этого прихода не будет в расписании, ты же приходишь только тогда, когда это очень потребуется, ведь не любишь графики. — Ну… Решил, что если мы хотим продвинуться, то нужно все-таки приходить репетировать, а то мы останемся на месте, несмотря на все Ваши труды в течение прошедшего месяца. — Надеюсь, ты сохранишь эту точку зрения и после конкурса, Чуя. Что ж идите тогда скорее, — на этих словах Мори слегка улыбнулся, после чего развернулся и пошел обратно к себе в кабинет. — Ты не любишь графики? Что? Но ты же обожаешь, когда все идеально! Дазай и Накахара уже поднимались в репетиционную, куда вскоре должны были прийти их напарники, когда шатен прервал тишину этим вопросом. — Да, порядок в своих действиях я люблю, но когда мной руководят, расписывая все мои шаги по плану и времени, то уж простите, но этого я терпеть не могу, из-за чего часто опаздываю на репетиции. — Интересная точка зрения, правда немного специфичная. Ну да ладно. Подождем их или же сами начнем? — Я не умею пользоваться этой аппаратурой… Акутагава пытался меня научить, но я отказывался каждый раз, так что… — Хм, значит помимо вспыльчивости, перфекционизму и ненависти к графикам в список можно занести упрямость? Запомним. Ладно, раз уж Вы упускали эту возможность, то я, так уж и быть, обучу Вас этому искусству. Накахара и сказать ничего не успел, когда его подтолкнули к панели управления, где следующие пять минут проходил его урок пользования оборудованием. Странно признавать, но в копилку к талантам Дазая сейчас прибавилось и умение объяснять. Шатен объяснял все просто и понятно, поэтому когда Осаму протянул ему диск, то рыжик с легкостью смог вставить его, настроить звучание и откалибровать дополнительную аппаратуру. - ...ну, а больше я дополнить ничего не могу, так как они разошлись и… Чуя? Дазай-сан? Что вы тут делаете? Видимо до этого рассказывающий Накаджиме какую-то историю Рюноскэ осекся и сейчас просто стоял, не веря глазам. — А, привет Акутагава, привет Ацуши-кун. Да вот, Чуя притащил меня сюда ни свет, ни заря для репетиции песни, ну Мори нас и пустил сюда. А пока мы вас ждали, я объяснил ему как пользоваться оборудованием. — Это невозможно, он никогда не придет сюда, если этого нет в графике, да я уж молчу о том, что он смог наладить аппаратуру. Или же… Стоп. Вы не шутите? Накахара, это правда?! — Ну, если не считать, что он немного утрировал, то да, правда… — Тогда чего мы стоим?! Ацуши, помоги мне. — Конечно, сейчас! — Угу, Дазай-сан, Чуя-сан, проходите к микрофонам. И так, раз, два, три. Начинаем! Рюноскэ заметно изменил свое отношение к Накахаре. Вместо обычных ругани и крика, он сейчас предлагал, а не приказывал, что не очень обычно, ведь по-другому рыжик работать не хотел. К тому же, нельзя не отметить, что к обращению добавилось «сан», что тоже не ускользнуло от Чуи. Теперь Акутагава обращался к нему, как и к Дазаю, а это значило очень много, ведь на самом деле парень хотел работать с Осаму, но когда на эту роль приняли Ацуши, то ему пришлось быть напарником рыжика, к которому он не испытывал никакого уважения, учитывая постоянные опоздания на репетиции и отговорки того. Так прошел день, затем второй, третий. И вот наступил день выезда. За те четыре дня, которые были отведены им на подготовку, напарники смогли довольно хорошо подготовиться, благодаря слаженной работе всего, пусть и маленького, коллектива. Теперь им предстояла часовая поездка в Токио, а после и двенадцати часовой полет в Лондон. Почему Лондон? Все просто. Среди всех стран мира, Англия занимает второе место в рейтинге музыкальной развитости. А где как не там проводить первый этап музыкального конкурса всемирного масштаба? Поезд уже остался далеко в прошлом, а в будущем их ждала Англия, именно поэтому они уже сидели в зале ожидания, дожидаясь своего рейса. Когда же время, спустя бесконечность, наконец пришло, то весь коллектив зашел на борт самолета и расселись по своим местам. Дазай и Чуя естественно сидели рядом, причем у окна, а вот Акутагава, Ацуши и Огай сидели через ряд от них. — Как много народу… Неужели все эти люди не боятся? — Хм? Не боятся чего? — Летать, конечно. Во время полета же может случиться что угодно. Это может быть их последняя поездка куда-ли… — Чуя, успокойся, не нагнетай обстановку. Просто смотри в окно и поймешь почему все эти люди не боятся летать. К тому же, какой же ты будешь «Король Гравитации», если боишься летать. — Я не боюсь! Просто… Просто я предпочитаю рассматривать все возможные варианты развития событий. Так меня учили. — Ясно. Кстати, как думаешь, тут еще кто-нибудь из пассажиров являются участниками? "Умеет он менять тему..." — Не знаю, вряд ли. Ведь так много стран принимали участие, а вышли всего 20 команд. Считай нам повезло и… — Ты готов? — А? К чему? — К взлету, конечно. — Уже?! — Мы уже разгоняемся. — Черт! Накахара часто видел по телевизору авиакатастрофы, из-за чего у него и появилась боязнь полетов. Именно поэтому он сейчас сидел, закрыв глаза, и молился, чтобы все обошлось. Но несмотря на это, паника продолжала расти. — Я же сказал, смотри в иллюминатор и не волнуйся. Все будет хорошо. Дазай взял руку Чуи в свою и смотрел на экран, что был на впередистоящем кресле, на котором отображалась взлетная полоса, что фрагмент за фрагментом оставалась позади, ведь самолет стремительно набирал скорость. Во время прикосновения к его руке, рыжик открыл глаза, какое-то время смотря на спокойное лицо Осаму. — Знаешь, я ведь тоже боюсь летать. Несмотря на то что таких перелетов у меня было много, я не могу привыкнуть к этому чувству Однако за все это время я понял одно: из миллионов полетных рейсов лишь единицы попадают в катастрофы. Это меня подает надежду. Поэтому я просто смотрю в окно и любуюсь облаками и видом. Меня это успокаивает. На пару секунд повисло молчание. Накахара обдумывал услышанное и, глядя на шатена, успокаивался, веря в лучший расклад. — Ну что, взлетаем. На этих словах паника вновь на секунду мелькнула в душе и разуме, но когда самолет оторвался от земли, то все сомнения вмиг испарились. Если вы хоть раз летали, то это чувство вы не забудете никогда. Только ради этого и хочется летать снова и снова. — Видишь, все хорошо, теперь посмотри в иллюминатор. Красиво же? — Очень… Уходя вниз и оставаясь позади, стала видна Япония, а впереди море, которое вскоре, правда, сменилось земельным ландшафтом, но от этого вид не переставал радовать глаз. На протяжении следующих 10 часов полета Дазай и Чуя болтали, смотрели фильмы, любовались видом, да и просто наслаждались жизнью, забыв про конкурс, забыв об обязанностях, забыв о предстоящем конкурсном напряжении. И знаете, было хорошо. Рыжик вспомнил время, когда ему было шесть и он с родителями летели в Америку к тете, но на обратном пути… — Чуя? Чуя! Пс, Накахара, лови! Намажь-ка его лицо пастой, а то чего это он развалился. Отвлекшись от своих мыслей, рыжик повернул голову к обращающемуся к нему Акутагаве, который вместе с Ацуши каким-то образом оказались на соседнем, среднем ряду, и который сейчас протягивал ему тюбик зубной пасты, указывая на заснувшего рядом с Накахарой Осаму. Чуя потянулся за пастой, точнее только сделал вид, что не дотягивается, на самом же деле он бы легко смог достать, но смотря на уставшего за длительный перелет и сейчас мирно спящего, слегка склонившего голову набок Дазая, совесть не позволяла подшутить над ним. — Эх, ладно, тогда в гостинице пустим это план в действие. Мори-сама, а вы не знаете как… Рюноскэ быстро переключился на Огая, спрашивая у того совета о том, как бы лучше все это устроить. Накахара решил не вникать в это, по крайней мере не сейчас. Ведь он и сам порядком утомился от столь долгого перелета, от чего тоже хотел спать. Посмотрев на часы, парень увидел, что уже девять часов вечера, от чего желание спать лишь усилилось. Поставив на паузу фильм, который он до этого смотрел, рыжик потянулся, после чего огляделся в поиске наилучшего объекта, куда можно положить голову, но ней найдя ничего лучше, он положил голову Дазаю на плечо, а после благополучно заснул…