***
Драко Малфой всегда был для Гермионы человеком-загадкой. С их первой встречи в Хогвартсе она чувствовала, что с этим злобным белобрысым мальчишкой что-то не так, и чем дальше бежало время, тем увереннее в своих догадках была Грейнджер. Шестой курс, ставший для всех потрясением, она не забудет никогда, и причиной было не только хладнокровное убийство Дамблдора – ужасающая рана в душе каждого волшебника, которая никогда не затянется, а еще кое-что. Серые глаза Драко Малфоя. Потерянные, наполненные болью, просящие о помощи. Этот потерянный взгляд Гермиона не забудет никогда, она была уверена в этом на все сто процентов. Прося ее о помощи в разводе, Драко смотрел на нее именно такими глазами, словно его снова зашвырнуло в Хогвартс, где он, бродя по бесконечным коридорам, знал, что вот-вот станет убийцей. Гермиона старалась изо всех сил: она дословно вспомнила, что говорил ей Николас во время их занятий, проштудировала целый океан юридической литературы и даже посоветовалась с теми коллегами, которые относились к ней с теплотой. У них с Драко были весьма неплохие шансы на успех, потому что Астория подставила сама себя своими отъездами из дома на несколько месяцев. Но, даже несмотря на это, над успешным исходом бракоразводного процесса нависала опасность в виде прошлого Малфоя – Пожиратель Смерти, насильник, гадкий и язвительный человек. По едва заметной улыбке на губах Драко вчерашним вечером Гермиона поняла, что он не верит в ее затею с поиском тех, кто готов поручиться за него. Он ошибался. Коллеги Драко один за другим, выслушав Гермиону, ставили свою подпись на пергаменте и просили передать «удачи мистеру Малфою». Она знала, что в Министерстве многие не любили его, считая, что он должен был гнить в тюрьме. Но, к счастью, были люди, готовые поддержать его, сумевшие отбросить предрассудки прошлого. Эти люди знали Драко Малфоя, как ответственного министерского работника и заботливого отца. Гермиона устала за этот день – чрезмерное общение с людьми всегда выматывало ее. Она помнила о своем обещании заглянуть к Драко, но понимала, что еще чуть-чуть – и она свалится прямо на пороге его огромного кабинета, а она не взяла подпись у еще одного – важнейшего человека, чей авторитет являлся бесспорным. – Твоя секретарша кое-как пропустила меня, – вместо приветствия сказала Гермиона. – Пришлось наплести что-то из серии «я его адвокат». Гарри, запрокинув голову, расхохотался. Он был рад видеть Гермиону и поэтому, отдышавшись, крепко обнял ее. – Хочешь что-нибудь выпить? – предложил он, когда подруга устроилась в удобном кресле. – Нет, спасибо. – Гермиона в своей привычной манере решила сразу же перейти к делу. – Уже скоро состоится заседание суда, которое определит, с кем останется Скорпиус – с Драко или Асторией. Гарри потер переносицу, вспомнив высокую стройную брюнетку с надменным выражением лица. Ему никогда не нравилась Астория Гринграсс, а после того, как до него дошли слухи о ее многочисленных изменах и постоянных отлучках из дома, он вообще перестал воспринимать ее, как нормального человека. – Кто судья? – спросил Гарри. – Вагнер, – сразу же ответила Грейнджер. – Ты бы лучше спросил, кто защищает Асторию. – Фишер? Хотя, нет, он сейчас ведет какое-то мудреное дело по поручению Гринготтса. Мальком? Тоже вряд ли, в последнее время он сдал позиции… – Николас, Гарри, ее защищает Николас, – не став дожидаться остальных версий, перебила Гермиона. – Я на сто процентов уверена в том, что Астория притащила его из Франции лишь для того, чтобы отпугнуть меня от этого дела. Гарри кивнул – хитрость всегда была присуща слизеринцам, и Гринграсс не стала исключением. – У Драко, кроме того, что он был Пожирателем Смерти и готовил убийство профессора Дамблдора, есть еще скелеты в шкафу. – Гермиона не могла рассказать Гарри о том, что произошло между Драко и Пэнси – не имела права. – Астория знает об этих скелетах и обязательно вытащит их на белый свет. – И насколько все плохо? – Достаточно для того, чтобы лишить Драко его сына. – Гермиона старалась не думать об этом, но факт надругательства над Пэнси мог заставить судью Вагнер вынести решение в пользу Астории. – Я ищу тех, кто готов поручиться за него, Гарри. Твоя подпись очень важна. Я не могу просить тебя об этом, но все же прошу – подумай. Гарри всегда ненавидел Малфоя – это была та вещь, в которой Поттер всегда был уверен на сто процентов. Драко сотню раз оскорблял его друзей, получая от этого удовольствие; весь год пытался извернуться, чтобы убить Дамблдора; привел целую свору Пожирателей в Хогвартс, едва не уничтожил диадему в Выручай-комнате. – Почему ты помогаешь ему? Ты отказалась от всех других дел ради этого! – Гарри окинул Гермиону внимательным взглядом. – Меня попросила Пэнси. А потом я и сама как-то втянулась во все это… - неопределенно ответила девушка. – Втянулась? – не понял Гарри. – Он не такой человек, каким был раньше, Гарри, – заверила его Гермиона. – Ты ведь знаешь это! Я знаю, у вас хорошие отношения на работе! – Ты, вроде, обещала не давить на меня, – прищурился Поттер. Краска схлынула с лица Гермионы, плечи опустились – девушка осознала, что Гарри, возможно, не поможет ей.***
Он не спал всю ночь, пытаясь отыскать в огромной библиотеке Малфой-Мэнора хоть что-то о джиннах и их магии. Александра, уложив Скорпиуса спать, присоединилась к поискам, но даже вдвоем они не смогли найти ничего стоящего. Впрочем, это еще объяснялось масштабами книжного фонда Малфоев. Если бы не зелье бодрости, Драко не протянул бы и до обеда. Сегодня был тот самый «третий день», как он его называл. Еще один изумруд потухнет, а Гермиона окажется на шаг ближе к смерти, даже не подозревая об этом. От чувства собственного бессилия Драко зашвырнул чернильницу в дверь, позволяя черноте испортить дорогое светлое дерево. Сегодня все шло наперекосяк. Блейз, как и предполагал Драко, снова не появился на работе. Пэнси отправила другу записку, в которой сообщала о том, что Забини заперся в своей квартире с ящиком огневиски, и что рано или поздно все встанет на свои места. Поттер, которого Драко встретил в министерской столовой, смерил его слишком уж недружелюбным взглядом, и Малфой вдруг подумал о том, что кто-то прокрутил Маховик времени на несколько лет назад, и они с Гарри вернулись в Хогвартс. По пути в свой кабинет Драко столкнулся с Уизли, который с раздражающим чавканьем ел какую-то булку. Не скрывая своего отвращения, Малфой прошел мимо Рона, но тот неожиданно окликнул его. – Чего тебе, Уизли? – скривился Драко. – Я понимаю, что ты – аврор, и большинство твоей работы проходит за пределами Министерства Магии, но не знать, что на третьем этаже есть прекрасная столовая ты просто не мог! Рон, дожевав булочку, вытер руки о собственную форму. – Я хотел поговорить о Гермионе, – заявил он. – Мне кажется, – медленно протянул Драко, – что о Гермионе нужно разговаривать с самой Гермионой. Уизли задышал чаще, и Драко вновь подумал о том, как просто вывести его из себя. Не самое лучшее качество для аврора, стоит полагать. – Если ты хоть что-нибудь сделаешь с ней! – угрожающе зарычал Рон, приблизившись к нему. – Если хоть один волос… – Ты спятил, Уизли? – возмутился Драко. – Что за бред? Знаешь, на кого ты сейчас похож? На ревнивого папашу-маггла, который угрожает парню своей дочери! Рон, на мгновение опешив, все же собрался с мыслями и возмутился: – Что за идиотские сравнения? – Под стать твоим, – огрызнулся Драко. – Послушай, Уизли, ты мне надоел. Хочешь сделать для Гермионы что-то хорошее, исчезни из ее жизни! – Откуда ты вообще хоть что-нибудь знаешь о том, что для нее лучше? – заорал Рон. Обеденный перерыв вот-вот подойдет к концу, и сюда хлынут министерские работники. Драко, поборов в себе желание припечатать ненавистного рыжего идиота к стене, смерил его убийственным взглядом и отправился к себе.***
Гермионе поразительно шел тот оттенок волос, которого, как уже знал Драко, добилась Пэнси. Когда ровно в семь часов вечера Малфой переступил порог ее кабинета, Грейнджер стояла спиной к нему, оперевшись руками на письменный стол. Светлые пряди были заколоты на затылке изящной серебряной заколкой, сверкающей в лучах заходящего солнца. Сейчас Гермиона казалась Драко совсем хрупкой, словно из хрусталя. Малфой шумно выдохнул, и на этот звук девушка обернулась. Улыбка зажглась на ее лице всего на пару секунд. – Привет, – коротко бросила Гермиона и села на свое место. – Хочешь что-нибудь выпить? Драко покачал головой, садясь напротив. Гермиона выглядела не лучшим образом: под глазами залегли огромные синие круги, кожа была бледной, а глаза лихорадочно блестели. – У тебя все в порядке? – спросил он. – Плохо спала, – призналась Гермиона. – Ты, судя по всему, тоже. – Я не выключился лишь благодаря зелью, – кивнул Драко. – Интересно, как с таким справляются магглы? – Ну, – протянула девушка, – у них есть кофе, а если дела совсем уж плохи, на помощь им приходят энергетические напитки. Жуткая гадость, я слышала. Драко хмыкнул, в миллиардный раз за свою жизнь радуясь тому, что он – волшебник. Магия делала жизнь проще. – Вчера мне удалось собрать подписи, – прервала молчание Гермиона. – Много подписей. Я предупредила каждого, что в день суда они должны находиться в Министерстве – судья Вагнер может вызвать их в любой момент. – И кто подписался за меня? – Драко не верил своим ушам. – Скажи, Гермиона, ты наложила на всех этих бедняг Империус? Девушки скривилась, чем вызвала улыбку на лице своего подзащитного. Драко, заметно повеселев после этой новости, расслаблено прикрыл глаза. – Сегодня я столкнулась с Николасом. Гермиона не знала, зачем сказала это. Драко, немедленно открыл глаза, уставившись на нее. – Он спрашивал тебя о чем-то? – спросил Малфой. – Да. – Гермиона вперилась взглядом в столешницу. – Он спрашивал о том, как я себя чувствую. – И что ты ответила ему? – Что я в порядке. Драко встал и, обогнув стол, остановился рядом с Гермионой. Вблизи у нее был еще более болезненный вид. – А на самом деле? – тихо спросил Малфой, протягивая ей свою руку. Гермиона переплела их пальцы и так же тихо ответила: – А на самом деле я совсем не в порядке. Драко, отодвинув офисный стул с сидящей на нем Гермионой к стене, опустился перед ней на корточки, положив руки на колени, скрытые темной юбкой. Он не знал, что сказать ей, но твердо был уверен в том, что сейчас девушка нуждалась хоть в каких-нибудь словах поддержки. Малфой никогда не влюблялся, а потому не знал, какую чудовищную боль может испытывать человек, когда его предает тот, кому ты вручил свое сердце на блюде. Из-за того, что Астория притащила француза в Лондон, Драко стал ненавидеть ее еще больше. – Гермиона, посмотри на меня, – попросил Драко. Когда их глаза встретились, он тихо сказал: – Рано или поздно все встанет на свои места. Ты не можешь любить его вечно, это пройдет. Обязательно пройдет. Ты веришь мне? Она кивнула и хотела что-то сказать ему в ответ, но неожиданно ее лицо исказила гримаса боли. Гермиона прикоснулась руками к своей грудной клетке, словно что-то раздирало ее изнутри. – Что? Гермиона, что с тобой? – спросил Драко. Хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос. Не нужно было смотреть на браслет, чтобы понять, что на нем стало на один сияющий изумруд меньше. – Драко, – прохрипела Гермиона, а потом закашляла. Он подхватил ее на руки и прошептал: – Сейчас я трансгрессирую. Нам нужно в больницу. Слышишь? Сосредоточься, Гермиона, нам нужно совсем немного времени! Она кивнула и снова закашляла. Взглянув на Гермиону перед трансгрессией, Драко с ужасом увидел кровь на ее губах.