***
– Прости! – без особого раскаяния в голосе крикнула издалека Пирра Никос. Ответом ей был лишь звук ломаемых веток и глухой удар от столкновения металла с деревом. Этот факт заставил ее нахмуриться. Разумеется, надеяться на благодарность за что-то подобное было бы очень странно, но что, если она вообще не попала туда, куда целилась? В этом случае чувство вины станет преследовать ее месяцами, пока Пирра не помирится с этим парнем – Жоном – или они просто не забудут друг о друге. А это было бы очень и очень плохо. По крайней мере, он не кричал от боли или страха, а этот факт уже сам по себе являлся довольно хорошим знаком. Может быть, ей даже стоило дать ему немного времени на то, чтобы повисеть там и слегка остыть после подобного приземления? В конце концов, им же не нужны были ссоры в команде с самого начала. Улыбнувшись из-за мысли о том, что ей наконец удалось подцепить себе подходящего парня, Пирра, не слишком торопясь, направилась в ту сторону, куда упал ее будущий партнер.***
День Вайсс не задался с самого начала. Почему? Ну, во-первых, она проснулась совсем не с той стороны кровати, с которой привыкла. Точнее не так – она проснулась на полу среди кучи других студентов и вообще безо всякой кровати. И такой способ начать свой день совсем не подобал по-настоящему цивилизованному человеку. Во-вторых, за этим последовала не слишком-то и удачная попытка подружиться с Пиррой Никос. Весь ее усердный труд, что был вложен в это дело, оказался в один момент полностью порушен неким белобрысым придурком. К тому же этот болван так и не сумел понять намеков Вайсс на то, что она не проявит к нему подобного рода интереса даже в том случае, если он останется самым последним мужчиной на всем Ремнанте. А теперь Вайсс приводила в отчаяние мысль, что ее напарницей станет та самая идиотка, которая еще вчера подорвала ее запасы Праха прямо перед главным зданием Бикона. В общем, можно было смело говорить, что Вайсс оказалась не в духе. И поскольку она старалась не обращать внимания на Руби и ее здоровенную косу (кто вообще придумал совмещать снайперскую винтовку с сельскохозяйственным инструментом?), то врезалась ей прямо в спину, когда та неожиданно остановилась. – Ты это слышала? – спросила Руби. Ничего необычного Вайсс в тот момент не услышала. – Что именно? – Это! – повторила Руби, указав куда-то в лес. Немного приподняв бровь, Вайсс постаралась прислушаться, но это ей ничуть не помогло. – Наверное, просто ветер, – сказала она. – Пойдем отсюда. Руби почему-то нахмурилась. – Так поступать нехорошо, – пробормотала она и направилась не на север, куда им и следовало сейчас идти, а в сторону слышимых только ей одной звуков. Раздражение Вайсс стало еще сильнее. – Что именно нехорошего в моих поступках? – спросила она. – Я всё делаю правильно! – Тогда почему же ты желаешь оставить кого-то в беде? – поинтересовалась Руби, продираясь сквозь кусты. – Что? О чем это ты вообще? – еще сильнее нахмурилась Вайсс, окончательно потеряв нить разговора. Руби удивленно на нее посмотрела. – Эм... наверное, о Жоне и его криках, – ответила она, напряженно к чему-то прислушиваясь. – Ты с ним знакома? – Хм. Это тот, который назвал меня "Снежным Ангелом"? Поверить не могу, что он это сделал, – проворчала Вайсс. – Я тоже, – пробормотала Руби. – К чему ты всё время прислушиваешься? – К голосу. Он зовет на помощь. И мне кажется, что это именно Жон. – Руби, – медленно произнесла Вайсс. – Тут нет никаких голосов. По крайней мере, она сама ничего не слышала. – Есть! – возразила ей Руби, став продираться сквозь кусты еще усерднее. – Я не могу разобрать, что именно он говорит, но голос точно есть! – Я имею в виду, что здесь нет никаких голосов, кроме наших, – исправила свою ошибку Вайсс. Честно говоря, больше всего она сейчас желала того, чтобы они тоже просто помолчали. А еще лучше – чтобы ее сопровождал кто-нибудь такой, кто вообще не умел бы говорить. – Мне кажется, что этот голос раздается откуда-то сверху! Мы идем, Жон! – крикнула Руби, приложив раскрытую ладонь к уху и прислушавшись к лишь ей одной различимому ответу. – Он... он в дереве, что ли, застрял? Мы уже должны вот-вот выйти к нему! – Руби, никто сейчас ничего не говорил, – попыталась урезонить свою внезапно сошедшую с ума спутницу Вайсс. – И это просто бессмысленно. Люди могут застрять на дереве – например, в ветвях – но никак не в нем самом. Мы выберемся из этих кустов и увидим-...***
– Какая-то девчонка попала в беду! – воскликнула Янг. – Блейк, ты это слышала? – Как это вообще можно было не услышать? – поинтересовалась в ответ ее новоприобретенная напарница. – Кстати, очень напоминает Шни. То есть, по крайней мере, Блейк именно так и представляла себе визжащую Шни. Можно сказать, что она просто мечтала когда-нибудь услышать этот визг... Янг подошла к Блейк и посмотрела ей прямо в глаза. – Думаешь, нам стоит сходить и помочь ей? – Нет... Я считаю, она и сама сумеет прекрасно со всем справиться.***
– Во имя Оума, он действительно застрял в дереве! – пронзительно завопила Вайсс. – Ох... А не могла бы ты перестать пытаться разорвать мои барабанные перепонки? – проворчала Руби, прочищая пальцем ухо. – Извини, конечно, что я не забочусь о твоем слухе, но у нас тут, вообще-то, тело прибито к дереву! – воскликнула Вайсс. – Не прибито, а приколото копьем, – поправила ее Руби. – Интересно, кстати, чьим именно? – Что-то мне подсказывает, что нам не стоит искать встречи с владельцем этого копья! Уходим отсюда, пока он за ним не вернулся и не заметил нас! – А разве твои крики вообще можно было не заметить? – спросила Руби. – Это-... – Вайсс запнулась, оказавшись вынужденной признать ее правоту. – Именно поэтому нам и следует уйти отсюда как можно скорее. Даже если забыть о Гриммах, то подумай о том, насколько больным и жестоким должен быть этот человек, чтобы сотворить вот это вот с точно таким же студентом, как и он сам! Похоже, эта мысль наконец дошла и до Руби. – Нам действительно стоит отсюда уйти, – сказала она. – Помоги мне спустить Жона! – Мы не сможем этого сделать, Руби, – с некоторым сожалением в голосе ответила ей Вайсс. – Копье вонзилось очень глубоко, а мы недостаточно сильные, чтобы вытащить его самостоятельно. – Но и оставлять Жона вот так тоже нельзя! – возразила ей Руби. Ну... это действительно было правдой. Нравился он Вайсс или нет – а Жон ей совсем не нравился – но к мертвым нужно было относиться с должным почтением. Она шагнула к дереву и вытянула руку вперед, постаравшись проигнорировать повеявший на нее с той стороны холод могилы. Закрыв глаза, Вайсс начала говорить: – Через смерть мы достигаем вечности. Благодаря-... Неожиданно усилившееся ощущение холода и слабости заставили ее колени задрожать, а ее саму – отступить на шаг назад. – Не могу. Сделай это, пожалуйста, за меня. Руби обеспокоено посмотрела на Вайсс, но послушно шагнула вперед и подняла руку. – Через смерть мы достигаем вечности, – произнесла Руби, а ее плащ затрепетал на каком-то невидимом ветру. Но сама она так ничего и не заметила. – Благодаря этому мы становимся образцами славы и добродетели, что возносит нас надо всеми. Ни пространство, ни смерть более не властны над твоей душой, которую я освобождаю от оков и защищаю собственным плечом. Руби закончила свою торжественную речь и обхватила себя руками, поплотнее закутавшись в плащ. На какой-то момент показалось, что она вся осветилась изнутри, а по полянке прокатился всё тот же незримый ветер. Вскоре всё прекратилось, и Руби открыла глаза, недоуменно посмотрев на Вайсс. – А зачем-?.. – начала она свой вопрос. – Это погребальный обряд, – тихо ответила Вайсс. – По крайней мере, когда-то он был именно таким. В древности люди верили, что духи мертвых помогают им сражаться с Гриммами. Потом кто-то совершил его над тем, кто еще не умер, и... и так появилась легенда о Первом Охотнике. – Я знаю об этом... Но зачем его понадобилось произносить здесь и сейчас? Вайсс удивленно моргнула, не совсем поняв ее вопроса. – Потому что это погребальный обряд, – повторила она. Теперь удивленно моргнула уже Руби. – Да. Но зачем он нужен Жону? – Может быть, потому, что он приколот копьем за горло к дереву? – медленно произнесла Вайсс, оглянувшись на Жона – точнее на его труп. Тот по-прежнему висел на своем месте. – И? – спросила Руби. – Тебя что, никогда не тыкали оружием во время тренировки? Я имею в виду, что вон у тебя даже шрам на лице есть-... – Нет. Меня никогда не протыкали насквозь и не приколачивали к дереву, – ледяным тоном оборвала ее Вайсс. – Большинство людей ничего подобного пережить просто не в состоянии. – Большинство людей не переживают и падения с обрыва, – заметила Руби. – Что с Жоном в итоге и произошло, – кивнула Вайсс. – С тем же успехом можно было скинуть ему на голову что-нибудь тяжелое. – Вот ведь глупая! Люди спокойно выживают после падения им на голову рояля или, например, сейфа! – рассмеялась Руби. – В мультфильмах никогда бы не стали врать на этот счет. – Это всего лишь мультфильмы, ты недозрелая… недоросль! Нельзя нанести кому-нибудь смертельный удар, а потом ожидать, что он выживет! Это было предельно просто и понятно, но Руби явно считала по-другому: – Почему? Мы же с тобой еще вчера подорвались на Прахе, но всё равно сейчас стоим здесь, верно? – Руби, это самая тупая вещь, которую я когда-либо слы-... Прах... Ты права, – внезапно осознала Вайсс, тут же резко побледнев. – Мы вчера погибли в том взрыве, и теперь я обречена на вечное существование рядом с тобой. Интересно, в чем же ты так провинилась, что в итоге оказалась здесь? Ну, помимо своей неуклюжести. Это же ад, правильно? Она в панике огляделась вокруг. Никаких признаков огня видно не было, но, наверное, для вечных мучений это оказалось и не обязательно. К примеру, ей самой было вполне достаточно и одной единственной напарницы... Руби чуть не задохнулась от ужаса. – Вайсс! Не нужно упоминать а-... это место! Кроме того, ты не настолько плоха! То есть я хотела сказать, что наши дела не настолько плохи! – С чего ты это взяла? – спросила Вайсс. – Я застряла здесь вместе с тобой, и это произошло как раз после того взрыва. Не удивлюсь, если этот белобрысый придурок сейчас оживет и снова попытается со мной пофлиртовать-... Нога Жона слегка покачнулась – вроде бы из-за ветра – но он так ничего и не произнес. Ну, хотя бы потому, что мертвые вообще никогда не отличались разговорчивостью. – Хм. Возможно, я все-таки еще не умерла, – пробормотала Вайсс. – Наверное, могло быть и гораздо хуже. И всё же, Руби, прекращай уже нести весь этот бред. Если мы живы, то он – точно нет. Просто прими этот факт. Та возмущенно посмотрела на Вайсс, а затем уперла руки в бока. – Это очень грубо с твоей стороны – говорить так о Жоне и вообще делать вид, будто его тут нет. – Не думаю, что мои слова его вообще волнуют, – сказала Вайсс, закрыв глаза и сделав глубокий вдох. Несколько секунд стояла благословенная тишина, но вскоре Руби вновь ее нарушила: – Я-... нет, его это действительно не волнует, – пробормотала она. – Мне кажется, что его больше всего заботит то, что ему нужно как-то спуститься на землю. Он-... Нет! Не туда! Руби стала кричать и размахивать руками прямо напротив Вайсс. Похоже, она все-таки окончательно сошла с ума. А возможно, и всегда такой была. – Нам нужно успеть убраться отсюда до того, как вернется хозяин копья, – напомнила ей Вайсс. – Жона никак нельзя здесь оставлять, – отозвалась Руби. – Он мертв, – еще раз попыталась донести до нее эту мысль Вайсс. – Нет! – с жаром возразила ей Руби. Впрочем, чего еще можно было ожидать от сумасшедшей? – Мертв, – повторила Вайсс. – Иначе почему он до сих пор так ничего и не сказал? Он не... не был таким уж застенчивым, когда мы с ним виделись этим утром. – Просто у него что-то застряло в горле. – Именно, – кивнула Вайсс. – Копье у него там застряло. И оно перебило ему дыхательные пути. Как ты думаешь, почему он всё еще болтается там и до сих пор не спустился вниз? – Копье слишком глубоко вошло в дерево, – ответила Руби. Ну хоть это она понимала. – Так почему же он так от него и не освободился? – продолжила наводить ее на нужную мысль Вайсс. – Жон не может этого сделать, – признала очевидное Руби. Вайсс почувствовала удовлетворение. – Но это вовсе не значит, что он не пытается! Смотри! Руби указала вверх. Вайсс решила взглянуть на труп в последний раз, а потом увести свою сумасшедшую напарницу куда-нибудь подальше отсюда. В этот момент рука Жона оторвалась от копья и помахала ей.***
– Какая-то девчонка попала в беду! – воскликнула Янг. – Опять! – Это точно Шни, – отозвалась Блейк, всё еще испытывая что-то вроде угрызений совести за свой прошлый отказ отправиться ей на помощь. – Думаешь, нам все-таки стоит туда сходить? – Нет, – пожала плечами Янг. – Уверена, что она и сама со всем справится. В конце концов, пусть это послужит Вайсс хорошим уроком за то, что она доставала Руби прошлым вечером.***
– Ну, наверное, она всё еще на меня обижена, – пробормотал Жон, когда Вайсс нечеловечески быстро утащила Руби с полянки в кусты. Ну, то есть не пробормотал, а попытался это сделать, поскольку копье в горле очень сильно мешало разговаривать. Жон не понимал, как именно оказался в таком положении. Он помнил падение и свою крутую последнюю мысль, а затем... вот то, что произошло после этого, он уже не помнил... Жон даже не был уверен в том, что он вообще в тот момент существовал. К тому времени, как его мысли прояснились, перед ним уже стояла Руби. Ему тогда еще пришло в голову, что всё очень удачно сложилось с одеждой. На нем была не какая-нибудь там боевая юбка, в которой оказалось бы стыдно даже просто висеть, пришпиленным к дереву. К слову, это копье вошло в древесину очень глубоко, да к тому же под весьма неудобным углом. А теперь еще и Вайсс убежала, утащив с собой Руби. Девчонки вообще обожали оставлять парней в подвешенном состоянии. Жон снова ухватился за древко копья и попытался его вытащить, но у него это так и не получилось. Тогда, испытывая сильное раздражение, он попробовал слезть с него самому и... покинул свое тело? Обернувшись назад, в чем всё еще проходившее сквозь него копье ничуть не мешало, Жон уставился на самого себя. Зрелище было не из приятных, хотя и далеко не самое отвратительное из того, что он когда-либо видел. Просто тело держалось руками за копье, которое пробило горло и пришпилило его к дереву. Сам Жон – тот, который от него отделился, – выглядел вполне привычно, но каким-то... нереальным, что ли? Зыбким и прозрачным, словно воспоминание о самом себе. Продвинувшись чуть дальше и оторвавшись наконец от копья, Жон внезапно осознал, что парил в воздухе. Он вскрикнул, пытаясь сохранить равновесия и уже ощущая приближение тошноты, а затем начал размахивать руками так, как это делали пловцы в бассейне, когда пытались спуститься на самое его дно. Сработало это или нет, но Жон и в самом деле опустился на землю. Твердую и надежную землю. Не успел он обрадоваться этому факту, как его ноги провалились на несколько дюймов сквозь поверхность земли. Вновь испуганно размахивая руками, он попытался выправить положение. – Ух, – простонал Жон, постаравшись привыкнуть к своей новой форме существования. Взлетая слишком высоко, он страдал от тошноты. Слишком низко – начинал проваливаться сквозь землю. Похоже, ходить ему придется учиться заново. В конце концов, решив вернуться к своему телу, Жон полетел обратно к копью. С этой стороны хвататься за него было уже гораздо удобнее. Попробовав вытащить копье, Жон сумел лишь немного его расшатать. Но прежде, чем удалось с ним окончательно справиться, он услышал чьи-то шаги. – Руби? – окликнул выбиравшегося на полянку человека Жон, просияв (в самом прямом смысле этого слова) от вспыхнувшей в нем надежды. Она ведь вернулась, чтобы ему помочь, правильно? Но это оказалась вовсе не Руби, а та самая знаменитая девушка, которую он встретил утром возле шкафчиков... вроде бы ее звали Пиррой? – Жон? – окликнула его эта самая девушка. – Ты в порядке? – Всё нормально, Пирра! – отозвался Жон. – Просто немного здесь застрял-... – А-а! – неожиданно заорала Пирра, хотя и не так громко, как совсем недавно визжала Вайсс. – Ты совсем не в порядке! – Ну, со стороны может показаться и так, – пробормотал Жон, – но чувствую я себя довольно неплохо. – Прости! Я этого не хотела! Жон замер. – Подожди, так это со мной сделала именно ты? – спросил он. Пирра по-прежнему смотрела на его тело расширенными от ужаса глазами. – Я... я просто увидела, как ты кувыркался в воздухе, явно не зная, как тебе приземлиться. И тогда я подумала, что если помогу тебе, то мы могли бы стать партнерами и-... Это было очень мило с ее стороны. Особенно если учесть тот факт, что утренняя встреча, на которой она была вместе с Вайсс, прошла так себе. – Эм... ну, со мной вроде бы всё в порядке, – решил не держать на нее зла Жон. – Во имя Праха, духов и Оума, – пробормотала Пирра. – Что же мне теперь делать? Как мне теперь за это оправдываться? – Всё в порядке, – повторил Жон. – Мы всё еще можем стать партнерами. Помоги мне, пожалуйста, спуститься с дерева. – Сначала нужно снять тело, – произнесла Пирра, медленно приходя в себя. – Да, – кивнул Жон, радуясь тому, что она оказалась нормальным и вменяемым человеком. – Сначала нужно снять с дерева мое тело. – А потом спрятать его. – Правильно. А потом-... что?.. – Жон все-таки потерял равновесие от неожиданности и, к своему удивлению, поплыл параллельно земле. Хотя в чем-то Пирра была права. Ей следовало спрятать тело от Гриммов до тех пор, пока она не приведет помощь. В одиночку утащить его у нее точно не получится. Жону очень повезло с тем, что она оказалась такой умной и-... – А после этого придумать способ окончательно от него избавиться, – продолжила Пирра. – Что? – еще более удивленно спросил Жон. – Избавиться? Нет, погоди! Он кричал и размахивал руками, но Пирра его, казалось, просто не слушала, не отводя взгляда от тела. – Огонь? Нет, пожалуй, он будет слишком заметным. Кто-нибудь может прийти на дым. Химикаты в необходимом количестве сюда будет очень сложно доставить. Прах оставит фрагменты костей... Может быть, просто закопать? – вслух принялась размышлять Пирра. – Вроде бы у смотрителя кладбища в Санктуме была лопата, способная трансформироваться в секиру... Наверное, порубленные на куски тела гораздо легче закапывать... Она с интересом посмотрела на свое собственное оружие. Жон тоже с интересом на него посмотрел. Он – да и вообще кто угодно – слышал о том, что некоторые мечи из Мистраля могли превращаться, например, в плуг. Но секира, совмещенная с лопатой могильщика? Это было даже в некотором роде круто. Ему стало любопытно, могло ли это копье Пирры оказаться еще и, к примеру, сеялкой? Но все эти мысли следовало отложить на потом, поскольку сейчас требовалось остановить окончательно свихнувшуюся напарницу и не дать ей нанести вред его телу. Жон надеялся, что оно ему еще когда-нибудь пригодится. – Пирра! Нет, остановись! – кричал он, безо всякого эффекта летая перед ее лицом. Та не обращала на него абсолютно никакого внимания. – Вот дерьмо, – пробормотал Жон, когда она прошла прямо сквозь него. – Ты же меня, наверное, не слышишь, да? Он, без сомнения, с размаху приложил бы ладонь к лицу, если бы и то, и другое было хоть сколько-нибудь твердым. Пирра замерла, немного поежившись, когда прошла прямо сквозь Жона, но это продолжалось всего лишь одну секунду. Тряхнув головой, она запрыгнула на дерево и ухватилась за копье, уперев ногу в шершавую кору. Жон тут же метнулся к своему телу, пытаясь придумать хоть какой-нибудь способ ее остановить. – Ну же, дурацкое тело, – бормотал он, пытаясь зайти то с одной стороны, то с другой. – Мне нужно внутрь! Я-... И у него получилось. Ощутив внезапно навалившуюся тяжесть, Жон снова оказался в своем теле. Ну, в некотором роде. Он как бы смотрел из-за плеча, ощущая тело неким дополнением к... духу, что ли? В общем, как-то так. Пирра, которая уже было приготовилась вытащить копье, круглыми глазами уставилась на ухватившиеся за его древко пальцы. – Жон? – спросила она, отшатнувшись назад и чуть не упав с дерева. Копье выскользнуло из древесины, и Пирра "грациозно" спрыгнула на землю, приземлившись прямо на задницу. Впрочем, тело Жона тоже подчинялось физическим законам простых смертных, а потому последовало за ней. Сам Жон, обладая видом от третьего лица, мог наблюдать за тем, как оно рухнуло лицом в грязь, издав при этом прекрасно различимый треск. Вряд ли шее от природы было положено изгибаться под таким углом, но... кого вообще интересовало количество смертельных повреждений, если они всё равно не приводили к смерти? Пирра шокировано уставилась на эту картину. – Жон? – еще раз окликнула она его, то ли желая что-нибудь услышать в ответ, то ли опасаясь этого. Летать перед ней в виде духа было бессмысленно, так что Жон вновь взял под контроль свое тело, придержав болтавшуюся голову призрачной рукой. – Я в порядке, Пирра, – сказал он, постаравшись ей улыбнуться. Впрочем, получилось у него нечто среднее между стоном и рычанием – как у умственно отсталого человека, не способного даже связно говорить. – А-а! Зомби! – завопила Пирра. Ну, тут тоже имелось определенное сходство. Вот только Пирра уже приняла боевую стойку, направив на него свое оружие. – Нет-нет-нет, не зомби! – попытался крикнуть Жон, закрывшись руками. Но его тело опять выдало серию зловещих стонов, а руки... они угрожающе вытянулись вперед, не желая сгибаться в локтях. – Я не собираюсь позволять тебе сожрать мои мозги, сердце или какие-либо другие органы, чудовище! – воскликнула Пирра, явно приготовившись напасть. Это было очень и очень плохо! Жон знал, что в схватке с ней у него не имелось шансов и в куда менее плачевном состоянии. Хотя он и контролировал свое тело, но произнести что-либо почему-то не мог, а голос духа она просто не слышала... Беглый осмотр напомнил ему об оставленной копьем дыре в шее. Медленно и осторожно – так, чтобы не спровоцировать Пирру на нападение, – Жон указал на копье в ее руках, а затем на дыру в своем горле. Он вздохнул, очень надеясь на то, что она поймет его пантомиму. – Пви-и-иха, – послышалось из дыры в горле. Вот почему это не получалось произнести намерено? Впрочем, Жон уже успел немного смириться как со сломанной шеей, так и со всеми остальными своими повреждениями. Он вздохнул еще раз примерно с тем же результатом. – Жон? – окликнула его Пирра, немного опуская оружие, но явно не собираясь терять бдительности. Он кивнул и тут же об этом пожалел, поскольку его шея изогнулась под совершенно неестественным углом. Жон быстро поправил это упущение и, постаравшись не обращать внимания на выражение лица Пирры, продемонстрировал ей большой палец. Тело немного пошатнулось. И еще он не забыл закрыть рот, чтобы болтавшаяся челюсть не портила всю картину. – Ты действительно Жон? Или все-таки зомби? – спросила Пирра. Он попытался произнести "Жон", но получился лишь еще один неразборчивый стон. – Тогда давай так: один стон – это да, два – зомби. Не зная, следовало ли тут считать еще и его первую попытку, Жон решил просто промолчать. Пирра внимательно посмотрела на него, а затем покачала головой. – Либо у тебя совершенно безумное Проявление, либо с ума сошла именно я, – пробормотала она, а потом развернулась и, механически переставляя ноги, направилась в сторону леса. Если учесть ее реакцию на его тело и последовавшие за этим идеи, то Жон склонялся именно к второму варианту. Но оставаться одному ему тоже совсем не хотелось, поэтому он побрел вслед за Пиррой.