killing me

Спустя неделю Чонгук оставался всё таким же пациентом, с которым ещё только предстоит наладить отношения и определить линию лечения. Обострение расстройства прерывистой вспыльчивости сошло на нет, и поэтому теперь вспышки гнева не должны были помешать диагностике. Им на смену пришло раскаяние, полная разбитость и состояние, близкое к депрессии. Оно и понятно. Чон Чонгук прекрасно помнил, что натворил в неадекватном состоянии. Помнил всё и в мельчайших подробностях. И всё это рассказал Ким Тэхёну в одну из их бесед - как быстро вспыхнул от одной дерзкой фразы, как сжимал до онемения арматуру и вдалбливал её в тело незнакомца. Ким привык такое слышать, случалось много раз сталкиваться и с историями пострашнее, которые пробирали до костей и холодили душу. Поэтому в этот раз он только плотно сжимал губы и наблюдал, как стекленеют глаза Чонгука и белеют скулы. - Это второй раз, понимаете? Второй раз я чуть не убил человека, - тон Чонгука насквозь прошит страхом и отвращением к самому себе, - в прошлый раз передо мной вот также сидел добрый доктор, обещал, что вылечит. Только не помогло от слова совсем. Не думаю, что вы что-то можете сделать... - Не программируйте себя сразу на провал. Не смогу сделать я, сделаете вы сами. Больше Чонгук не заговаривал о том происшествии и по большей части не разговаривал совсем, исправно пил все назначенные ему препараты и посещал занятия. На этом всё. Больше никаких сдвигов. Стало только хуже после того, как в психиатрический диспансер снова наведались полицейские и следователь, ведущий дело Чон Чонгука. Тэхён пустил их в палату на двух условиях - очень быстро и только в его присутствии. Но даже это не помогло. Как только следователь - здоровенный, неуклюжий верзила вошёл в палату номер 13, всё пошло крахом. Уже с самого начала настороженный, взволнованный и враждебный взгляд Чонгука не предвещал ничего хорошего. И потом, когда следователь начал выпрашивать подробности той ужасной ночи, Чону стало сложнее сдерживать себя и свои порывы, исходящие из всё того же источника гнева. - Я же всё уже рассказал вам! - гневный и одновременно растерянный взгляд Чонгука постоянно цеплялся за Тэхёна, внимательно наблюдавшего за происходящим из дальнего угла палаты. - Зачем они ещё раз вытаскивают всё наружу?! - Чон Чонгук, я бы хотел, чтобы вы разговаривали сейчас со мной, а не с вашим лечащим врачом, и отвечали на мои вопросы, - твёрдо заявил следователь Сон. И от этого тона за километр разило невежеством и похабностью, но даже подобный тон не оказывал никакого влияния на Чонгука. Он всё также обращал свой взгляд и обращался сам только к Тэхёну. - Доктор Ким. Что они здесь вообще делают? Неужели им ещё что-то неизвестно? Зачем они пытаются снова окунуть меня в это... это... Под конец Чонгук практически захлебнулся в словах, и от Тэхёна не ускользало то, как сильно Чон хватался руками за простыни, до хруста в суставах пытался остаться в этой реальности. - Не волнуйтесь, Чонгук. Следователь просто хочет услышать историю из ваших уст. Но если вы не хотите, можете не рассказывать. Проговаривая всё это успокаивающим тоном, Тэхён оттолкнулся от стены, подошёл к кровати Чонгука и остановился у её изголовья, всем своим видом показывая, что он целиком и полностью на стороне своего пациента. - Ага, сейчас. Я сюда не для этого пришёл. Давайте, Чон Чонгук, расскажите, как вы чуть не загнали человека арматурой на тот свет. - Как вы может говорить подобное? - Тэхён реагирует моментально, внутренне взрываясь, но даже не повышая голоса. Также моментально реагирует и Чон Чонгук. Точнее он старается сдержать себя, закрыв глаза, вспоминает всё усвоенное на занятиях и тренингах, но за Чонгука реагируют его эмоции. - Доктор Ким, пожалуйста... Больше ничего не нужно. - Вон. Я не думаю, что вам следует здесь находиться. Лицо следователя не выражало ничего кроме неприятия и отупения. - Но мне нужно... - Я. Не думаю. Что вам. Следует здесь находиться! Голос Тэхёна не возвышался, не приказывал, не требовал, он, тихий и только самую малость громче обычного тона, просто вынуждал подчиниться. Но, видимо, сквозь толстую черепную коробку до мозга этого следователя попросту не добирается подобная мысль. Боже, и как он только умудряется держаться на своей должности. Тогда придётся сделать то, что не получается донести словами. В следующие несколько минут Ким Тэхён, под заинтересованным взглядом Чонгука, вытолкал отчаянно сопротивляющегося следователя из палаты. - Вы что себе позволяете?! Громкое возмущение всполошило весь этаж диспансера, на помощь своему коллеге поспешил полицейский конвой, дежуривший у дверей. Но у Тэхёна был настолько враждебный вид, что любые поползновения в его сторону сразу же прекратились. - Доктор Ким, вы похоже сошли с ума! - следователь отталкивает от себя Ким Тэхёна и поспешно одергивает чуть мятую форму. - А вы нет? Соображаете, какие вопросы задаёте пациенту и в каком тоне с ним разговариваете? - Ким прошивает следователя взглядом, точнее пытается сфокусировать его на нужном месте. Только не слишком получается, и Тэхёна ведёт куда-то в сторону. - Да что вы такое говорите? С вами всё хорошо? Он, прежде всего, тот, кто нанёс вред другому человеку... - Пусть так. Вам достаточно оформить документы на принудительное лечение Чон Чонгука, и не мучить его бесполезными вопросами. Тэхён впервые чувствует, с каким трудом ему удаётся контролировать свои эмоции. Вот что значит, по-настоящему надоедливые следователи. Или отсутствие нормального распорядка дня? Ким с запозданием замечает, что к ним подбегает взволнованный Сокджин с ворохом каких-то бумаг. - Тэхён? Что у вас происходит? - Ничего. Распорядись, чтобы этих людей отсюда выпроводили и больше не запускали на территорию диспансера. И как Ким Сокджин уломал их уйти? Неважно. Как только удалось избавиться от лишних свидетелей, Тэхён отпускает гнев и цепляется ослабевшими руками за стены. Голова кружится жутко, и черепную коробку сдавливает какой-то шлем. Сдавливает до разноцветных пятен перед глазами и плывущих предметов. Из всех мыслей, заполняющих голову Ким Тэхёна, выделяется только одна. Нельзя, чтобы пациенты увидели его в таком состоянии, нужно скорее добраться до кабинета. Нет. С Тэхёном не всё хорошо. Парень на ватных ногах добирается до кабинета, руки трясутся, ключ от двери упал, просто вывалился. Брюнет падает на колени и пытается нащупать ключ. Наконец заветный предмет находится. Осталось только вставить его в замочную скважину, но в какую из? В глазах двоится, дыхание сбивается, и остается надеяться, что сейчас никто не будет проходить мимо этого коридора. Дверь распахивается и Тэхён на коленях падает на пол. Таблетки, они должны быть где-то здесь. В голове раздаётся протяжный звон. Дверь в кабинет распахивается, показывается опущенная голова Чонгука: - Мистер Ким, простите, что из-за меня вам пришлось разговаривать с этим недоумком, я правда...- взгляд парня падает на тело доктора. В груди разгорается колкое чувство, руки трясутся. Он никогда ничего подобного не чувствовал. - Тэхён, Тэхён, Мистер Ким!!! - голос хрипит и пропадает, Чон бросается к врачу и пытается привести того в чувство. - Таблетки...- сухой , еле слышный шёпот доносится до Чонгука. И он уже вскакивает и начинает сбрасывать всё со стола в поисках маленькой баночки. Стол - это не то место, где бы Тэхён стал хранить свой секрет. Ящик, приходит озарение к парню. Вот незадача, ящик под замком, но и это не остановило испуганного Чона, жаждущего помочь своему другу. Другу ли? Рывок и ящик вылетает из стола, ручка отламывается, а все документы летят в разные стороны, вместе с гремучей баночкой. Чонгук вытряхивает всё содержимое упаковки и собирает две штуки, выпавшие возле него. На коленках парень подползает к Тэхёну и запихивает содержимое в рот врачу. Чтобы набрать воды, Чону пришлось сломать чёртов куллер, но оно того стоило. Голова Доктора Ким спокойно лежит на коленках Чонгука, пока тот безмятежно поглаживает длинные волосы Тэхёна. Он спит, спит после ужасного приступа, который возникает не в первый раз и снова не вовремя. Ему повезло, что рядом был Чон, который сидит сейчас облокотившись о стену и тяжело дышит. Он чувствует новое, неподвластное ему чувство. Впервые Чонгук за кого-то так переживал.