killing me

Бледно-белые гребни невысоких волн, разбегаясь издалека, растворяются у песчаного пляжа. На песке сотни, если не тысячи, следов от подошв некогда прошедших здесь людей. Но сейчас на пляже нет никого, кто мог бы прервать шум разбивающихся волн, прекратить их бег. Слишком холодно для прогулок, а тем более прогулок у моря. Поэтому на Тэхёне массивное коричневое пальто и тёплый шарф, за которым скрыта рассеянная улыбка. Глубоко в карманы спрятаны чуть подрагивающие пальцы. Действительно холодно, но Тэхён не стремится согреть руки трением или своим дыханием. Холодно не значит плохо. И Ким только глубже вдыхает колючий воздух, наполненный йодом и запахом моря, он будто иголками проходится по гортани, клубами наполняет лёгкие, пока под подошвами ботинок поскрипывает песок, а над головой печально кричат чайки. Прошло два года. Два года, ушедшие в никуда, затерявшиеся в неизвестном временном отрезке. Два года постепенного принятия, а затем ожидания. На столе в новой квартире Тэхёна недавно распечатанные фото Юнги и Чимина. Ким усмехается - там не просто фотографии, а целый фотосет, на котором неразлучники на колесе обозрения, с огромным плюшевым Микки Маусом, на самом высоком здании Японии, или поедают сашими. Улыбаются. Счастливые. И лампочка не перегорает. Тэхён хочет эти фотографии поставить в рамки. Не заточить, замуровать под стекло, как было раньше, а повесить на самое видное место, отметить важное значение этих людей в судьбе Тэхёна. Когда Юнги и Чимин вернутся из Токио и заглянут в гости, порадуются своим счастливым лицам. Да, у Ким Тэхёна вроде как новая жизнь. Новый город; новая квартира, недалеко от моря, там ещё не расставлена мебель и господствует ремонтный беспорядок. На стене пара фотографий большого формата, которые Ким просто-напросто не мог спрятать в альбом или оставить существовать только в памяти телефона; в одной из картонных коробок надёжно укрыты пленкой комиксы и манга. Новая работа - психиатрическая клиника, где сразу и с огромным удовольствием приняли ведущего специалиста столицы. Всё не так, как раньше. Ким Тэхёну сложно приспособиться к новому климату, который так сильно отличается от климата столицы. Но Тэхён больше не задыхается. Здесь только новые лица, новые люди, за душами которых абсолютно не похожие друг на друга истории. И Тэхён в них снова с головой. И всё же, всё же... не так, как раньше. Потому что Ким ночует не на узком диване в кабинете, а у себя дома. На зеркале в ванной всё те же таблетки, но теперь они только самое малое составляющее повседневности, и Тэхён прикасается к ним только изредка. И все эти два года, что ознаменовали начало новой жизни, Ким чувствовал себя очень одиноко. Потому что рядом не было Чонгука. Принудительное лечение закончено не было, правоохранительные органы не собирались отпускать Чона из-под наблюдения, и уже тем более в другой город. Тэхён выступил поручителем и, считая, что его имя придаст вес его просьбе, надеялся на положительный ответ. Но чуда на этот раз не произошло. Да и находиться в Сеуле Тэхён больше не мог. Тогда в голову Чонгука пришла гениальная идея, на которую Кима пришлось уговаривать очень долго. Уехать в Пусан. Почувствовать свободу. И ждать там Чонгука. - Ну и как я поеду в Пусан? Без тебя?! - Зато соскучишься как следует. Тэхён выныривает из воспоминаний, потому что сначала тихо и редко, а затем всё чаще и громче по песку начинает шуршать прохладный моросящий дождь. Ким поднимает голову и подставляет лицо каплям, они стремительно и неспешно стекают по бархатной коже лба, щёк, подбородка, оставляя влажные полосы. Тэхёну бы последовать примеру других и спрятаться где-нибудь под крышей. Но не хочется. Поэтому он продолжает стоять у самой кромки воды, чувствуя изредка лёгкие вздохи ветра. Волны после начала дождя практически растворились, стало ещё тише, ещё спокойнее. Греют душу два сообщения, пришедшие с разницей в полчаса. "Самолёт приземлился, не волнуйся. Всё хорошо." 18:23 "Скоро буду. Жди меня там." 18:54 "Там" - это пляж Кваналли. Место, куда так стремился вернуться Чонгук. И Тэхён сделал всё, чтобы в Пусане Чона ждала пускай и не совсем обустроенная, но зато своя собственная квартира, этот самый пляж, готовый помочь забыть о прошлом, и человек. Который любит. И который это принял. Телефон в очередной раз вибрирует, но Тэхён не тянется к карману, а инстинктивно оборачивается. В пятидесяти метрах от него в чёрном распахнутом пуховике с чемоданами в обеих руках стоит Чонгук. Стоит ровно на границе песка и не ступает дальше. Чонгук ещё издалека заметил статичную фигуру Тэхёна у воды, поэтому прибавил шаг, но затем остановился, подчиняясь глупому человеческому страху - снова столкнуться со своим прошлым. За прошедшие два года Чон был занят исключительно собой и своим психологическим здоровьем. После того, как Чонгук пришёл к выводу, что Тэхён не может помочь ему с выздоровлением, стало гораздо проще. И специалисты, подобранные всё же Кимом, лишённые его субъективности, свою работу выполнили. Ким Тэхён не мог вылечить Чонгука. Ким Тэхён мог дать смысл жить дальше. С этой мыслью Чон отсчитывал дни до окончания срока разлуки. И сейчас, стоя на рубеже, собираясь залечить последнюю незапаянную рану, Чонгук банально боится пройтись по песку. Ему хочется отбросить чемоданы, страхи и все сомнения, кинуться к Тэхёну, отругать за непокрытую голову, обнять его, чтобы больше никогда в жизни не отпускать. Ведь можно даже не говорить, что Чон истосковался по бархатному взгляду и изящным пальцам, по низкому голосу и родинкам на бледной коже, по присутствию в воздухе его аромата и по тэхёновой близости. Но символично - для того, чтобы устремить взгляд в будущее, нужно сначала окунуться в прошлое. Чонгук готов по-детски, позорно расплакаться. Уже сидя в самолёте, отсчитывая какие-то жалкие минуты до встречи с Тэхёном, Чонгук почувствовал, как картины прошлого неотвратимо вспыхивают внутри черепной коробки. Сейчас их воздействие вполне могло бы привести к истерике. Если бы не прохладные ладони Тэхёна, оплетающие руки Чона. - Мы тебя уже заждались. Тэхён аккуратно тянет на себя Чонгука, заставляя того оставить чемоданы и сделать шаг. - Мы? - Ну, я. И оно, - Ким мягко кивает в сторону моря. И кто бы только знал, как хочется сейчас Тэхёну украсть чонгуковы объятия, закрыться в их доме и просто быть с Чоном наедине. Прямо сейчас. Забрать его наконец-то и не делить ни с кем. Но Ким только хватает Чонгука за вторую руку и заставляет идти. Песок под двумя парами ботинок расходится и мягко проседает. У Чона приятно покалывает кончики пальцев от пускай и прохладных, но таких родных прикосновений, кожа к коже. Чонгук заглядывает Тэхёну через плечо, смотрит на совсем успокоившееся море. Оно молчит, словно приручённый зверь, и хранит в себе столько, что у Чонгука тоскливо посасывает под ложечкой. Стоит перевести взгляд на Ким Тэхёна, медленно, но уверенно идущего впереди, это чувство исчезает. И заменяется сотней других. Потому Тэхён тоже столько всего в себе хранит. - Я надеялся, что к твоему приезду установится солнечная погода. Когда светит солнце, Пусан совершенно другой, такой яркий. Хотя зачем я тебе это рассказываю, - улыбаясь, воодушевлённо проговаривает Тэхён, поглаживая ладонь Чонгука большим пальцем. - Ты, должно быть, это знаешь. Но мы всё равно дождёмся солнца. - Тэхён... - Никогда бы не подумал, что можно мечтать о ремонте. Но в нашей с тобой квартире, - Чонгука от этих слов прошивает насквозь, - в нашей с тобой квартире мы всё сделаем так, как хочется именно нам. Надеюсь тебе понравится расположение и планировка. Вон тот высотный дом, седьмой этаж. Тэхён кивает головой куда-то за спину Чону. Чонгук не оборачивается, продолжает следовать за руками, тянущими его вперёд. - Тэхён. - Ещё, дома тебя ждёт сюрприз. Когда придём, увидишь. А я хочу увидеть твою улыбку. Ах да, ещё я просто обязан показать тебе фотографии Юнги и Чимина! Точно, они же обещали приехать. Нужно сообщить им, что ты вернулся в Пусан. - Тэхён! Ким замолкает, поражённый громким криком, руками, крепко сжимающими его всё ещё прохладные ладони. Останавливается у самой кромки воды, и морская пена мягко подкрадывается к подошве ботинок. Чонгук ещё раз мельком бросает взгляд за широкие плечи Тэхёна. Там море. Оно живёт, как жило и всё это время, что Чон убегал от него, прятался, тонул и падал раз за разом. Сейчас оно молчит, мягко и приветливо, топит на самом дне и смерть матери, и все детские травмы, и психиатрический диагноз, и отмывает руки, которые были по локоть в крови, и стирает следы от пальцев на чужой коже. Чонгук переводит взгляд на Тэхёна. Там океан, в этих глазах, что так непонимающе смотрят на Чона. - Просто хочу сказать, - проговаривает наконец Чонгук, проводя по пересохшим губам языком - солёные, - что соскучился по тебе. Ты даже не представляешь, как я по тебе соскучился. Тэхён улыбается. Этого достаточно, чтобы внутри у Чонгука, в грудной клетке, сошедшие с ума бабочки бились о рёбра, не переставая. От этого дышится с перебоями, вот-вот задохнешься. Только что-то не даёт. Или кто-то. Тот же самый человек, что не дал захлебнуться в крови, в прошлом и в самом себе. Что сам задыхался и тем самым дал смысл дышать обоим, разделяя кислород на двоих. - Ты всё ещё чёртов эгоист, Чонгук, - шепчет Тэхён, проводя длинными пальцами по чужой линии скулы. - Можешь себе представить, как скучал я? Чон отзеркаливает его улыбку, обхватывает руками талию Тэхёна, надёжно скрытую тканью пальто, притягивает к себе. Сразу же чувствует в ответ объятия, столько месяцев сдерживаемые, от того надломленно-крепкие. - Ты мне очень нужен, Тэхён, - шепчет Чон, - всё ещё и навсегда. - Не хочешь сказать, что любишь меня? - Воздуху не говорят, что его любят. И тем не менее выжить без него не получится. На минуту между двумя людьми, соединенными в одно целое, повисает молчание, прерываемое только тихим говором моря и дождя. - Чонгук, бога ради, выкинь эту книгу! - Что? В смысле? - Советам которой ты продолжаешь следовать. "Мастерство пикапа для чайников"? Так, кажется, она называется. Чонгук усмехается и небольно щиплет Тэхёна за бока, а затем ещё крепче обнимает. Чтобы снова раствориться, полностью, без остатка. Тэхён пропускает сквозь пальцы чуть влажные, уже пахнущие морем и потемневшие от дождя волосы Чона. Чувствует наконец, что всё так, как нужно. И куда-то делась та пустота, когда мысли даже не за что зацепиться. Сейчас все мысли об одном человеке. И, кажется, всегда так было. Тэхён чувствует, как слипаются от измороси ресницы, а щекой чувствует чужое-своё тепло. Отвечает тем же. - Ты мне нужен. - Навсегда.