***
Димка подскочил на кровати, лишь только звонок мобильника прозвенел над самым ухом. Утро для него всегда было тяжелым временем. Если верить словам папы, то он всегда был больше «совой», чем «жаворонком» и с годами парень убедился в этом. Разбудить его утром всегда было большой проблемой. Он мог ходить, есть, собираться сначала в детский сад, потом в школу, но при этом делать все в полудреме. Ему всегда не хватало какого-то часа, чтобы прийти в норму. Отдернув шторы на окне, выходящем на еще цветущие сентябринами, астрами и бархатцами клумбы папы, и тем самым лишив его возможности произвести утренний ритуал пробуждения и любования цветами, Лебедев-младший помчался в ванную. Стас перевернул партию оладьев на толстой блинной сковороде и повернулся к «острову» посреди огромной кухни, намазывая предыдущие сливовым джемом. — Ты во сколько сегодня вернешься? — поднял взгляд на читающего «Кемеровский вестник» мужа. — До трех у меня совещание, затем могу быть свободен. А что? — насторожился Александр. — Я хотел попросить тебя прошвырнуться со мной по магазинам. Пальто надо выбрать, зима на носу, — начал Стас издалека. — Так попроси об этом сына. Вы, «девочки», очень хорошо понимаете друг друга, — шутя кинул пас и прикрылся газетой. Внутри же свербило стойкое ощущение, что пальто собрались выбирать ему. И не ошибся, когда газета поползла вниз, а из-за нее показался заговорщицки улыбающийся супруг. — Аут, милый. Твой пас неточен. Пальто мы выберем тебе. Генерал втянул голову в плечи и сразу как-то сжался. — Не понимаю, зачем оно мне? У меня есть пальто! Приличное драповое пальто… — поднял на Стаса взгляд нагадившего в хозяйские тапки кота. — Висит в шкафу. — Саша, оно висит в шкафу уже второй десяток лет, наверняка поеденное молью. Его выбросить пора, — начал злиться Стас. Едва речь заходила о шоппинге, Саша ударялся в панику. Он всегда считал, что мужику в жизни достаточно пары носков, трусов и одного костюма на все непредвиденные случаи. — И что ты какой несговорчивый? Лебедев взглянул на часы: — Извини, милый! Мне уже пора, — чмокнул Стаса в щеку и метнулся в прихожую. — Саша, а завтрак?! Почему пора?! Тебе выезжать через полчаса! — Так надо, милый! — скрылся за входной дверью, Стас вздохнул, разочарованно покачал головой, и отправился будить сына. Когда Стас вошел в комнату, Димы на его привычном с утра месте не оказалось. Он огляделся вокруг, подмечая все ли на своих местах, разбросанные в спешке носки, нижнее белье и льющуюся в ванной воду. Покачал головой. Что творится с ребенком последнюю неделю, непонятно. Сын с раннего детства приученный к порядку, потому что прислуги в доме не было, прекрасно справлялся с задачей сам. Его вещи всегда аккуратно сложенные лежали в шкафах образцовыми стопками. А сейчас, комната настолько захламлена, что Стас засомневался, что в ней можно что-либо найти. Мысли прервались щелчком замка в ванной, и в комнату шагнул виновник бедлама. Полотенце обернутое вокруг талии, едва держалось на аппетитных бедрах. Стас, будучи мужчиной, хоть и геем, мог оценить привлекательность сына. Он оценивающе посмотрел на хрупкий торс с красивой покатой линией плеча, аккуратными темными горошинками сосков, нежный завиток пупка и узенькая полоска темно-русых волос, убегающая под махровое полотенце на бедрах. «Неплохо бы сделать несколько снимков с натуры» — заговорил в нем художник. В свои шестнадцать Дима был уже вполне оформившимся парнем. Исчезла юношеская угловатость, острые локти и торчащие коленки. Появилась подкупающая плавность линий и парень, как-то вдруг, превратился из гадкого утенка в прекрасного лебедя. — Ну, рассказывай, сынок, что с тобой происходит? — Стас оперся пятой точкой о компьютерный стол и сложил руки на груди. — Ничего, — Дима сделал невинное, ничего не понимающее лицо. — Ничего не происходит, пап, — парня окатило ознобом. Но это лишь папа, с ним всегда можно было договориться. А вот отец церемониться не станет. Скрутит в бараний рог и отправит по этапу. — Дима, не юли! Про «ничего не происходит» будешь петь отцу на ушко. А мне врать не стоит. Я слишком хорошо тебя знаю, сынок. Ты сам не свой всю последнюю неделю, с момента приезда Короткова. Стас стукнул себя по лбу. Как он раньше не догадался. Они весь ужин не сводили друг с друга взгляд, прожигая насквозь. И как только пожар не устроили. — Ты хоть понимаешь, что он за человек? Ты представить себе не можешь, как разозлится отец, когда узнает. Лебедев младший, надев наспех майку, бросился на шею папе, прильнул к его родной с детства фигуре. Стас, будучи неродным по крови родителем, всегда, насколько помнил себя Дима, был намного ближе к нему, чем родной отец. — Пап, пожалуйста, дай нам шанс. Он нравится мне, очень! Не говори пока отцу. Я сам, ...обещаю, — прижался теснее, спрятав раскрасневшееся лицо на груди родителя, пряча улыбку и потемневшие от смущения глаза, вечно выдающие его. — И людям свойственно меняться. Ты не видел его много лет. Возможно это уже совсем не тот Леша, которого ты знал в юности. — Очень хотелось бы поверить в это! — Стас зарылся пальцами во влажные локоны сына, глядя перед собой отрешенно. Ушел в воспоминания юности. Он всегда беспокоился о непутевом друге, которому его же собственные поступки портили жизнь. Но теперь, появившийся на его горизонте Дима может стать именно тем, кого Алексей ждал и искал всю жизнь. Он шел к этой встрече не один день, и лишить его шанса быть счастливым Стас считал себя не в праве. — Ладно, идем завтракать, — Стас пригладил торчащие на макушке вихры Димкиной шевелюры и повел его из комнаты в столовую. Завтракал парень в спешке, закидывая оладьи в рот один за другим и прихлебывая компотом. — Дима, ешь спокойно, тебя никто не торопит. Стас присел на соседний стул и положил себе на тарелку пару оладьев, но в отличие от сына налил в стакан молока. У Димки же выработалось к молоку стойкое неприятие с самого детства, из-за всех этих смесей и прикормов, которыми его потчивали родители. — Прости, пап, мне сегодня пораньше надо, — соврал он, надеясь избежать всех возможных вопросов, которыми его собирался засыпать родитель. Заглотив остатки компота одним глотком, чмокнул Стаса в щеку и метнулся в прихожую за курткой и Найками. Прихватив с тумбочки ключи от «Камаро», выскочил за дверь. — Мы позже обязательно поговорим, не надейся избежать беседы со мной, — крикнул Стас вслед и коварно улыбнулся.***
Универ встретил Диму до отказа забитой парковкой и толпами народа у входа. Едва найдя место для своего «Бамблби», приткнулся в самом конце парковки, запер машину и пошел к подруге, ждущей его у входа. «Камаро» издал характерный писк сигнализации, мигнул желтыми глазами фар и затих в ожидании. — Что стоим тут? — Димка бросил взгляд на Лену и снова приподнялся на цыпочки, в попытке разглядеть что там, впереди. — Мы были уже внутри, как вдруг поступил сигнал о заложенной в здании бомбе. — Ничего себе, какие страсти! — брови парня поползли вверх. За этот месяц учебы это был второй раз, когда студентов эвакуировали по той же причине. Дима снова приподнялся, глядя на активные действия у парадного входа. — Как думаешь, опять шутка хулиганов или тренировка сил ГО и ЧС? — Ленка с надеждой посмотрела на друга, словно он знал что-то, чего не знала она. — Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, — отрешенно ответил он, глядя на шевеления бригады саперов у входа. Хотя и они продлились недолго. На пороге появился Ректор Университета и, объявив окончание проверки по организации эвакуации учебного заведения в режиме реальной опасности, погнал всех на лекции. Последующие четыре пары Дима нетерпеливо ерзал на стуле, то и дело проверяя телефон и нетерпеливо глядя на часы. Время от времени отрешенно улыбался, получив очередную СМС от Алексея, которые приходили с завидным постоянством, каждые полчаса. «Проснулся в холодной постели. Один, с единственным желанием - увидеть тебя. Ты поселился в моем сердце, не предупреждая и не спрашивая разрешения. Завладел каждым его уголком. Но и этого тебе показалось мало. Ты проник в мое сознание, вытеснив из него всех и вся, вольготно заняв в нем место… Ты проник в мои мысли, и теперь, куда бы я ни шел и что бы ни делал в моих мыслях лишь ты… постоянно думаю о тебе. Но и этого тебе показалось мало. Ты проник в мои сны. Теперь ты в моем сердце, мыслях, снах, но только не рядом…» — дальше шла куча смайлов с улыбками, сердечками, поцелуями. Яркая улыбка и затуманенный взгляд опалили лицо Димки, уплывшего в свои фантазии с раскинувшимся на влажных после секса простынях Алексее. Он писал лекцию, совершенно не вникая в написанный материал. Витал в облаках, путаясь в те самые простыни, влажные от пота и пропахшие парфюмом и острым запахом возбуждения. Лена время от времени наблюдала за ним, качая головой. В конце-концов не выдержала: — Это на тебя бигфест так повлиял? Ты какой-то «не от мира сего». Я конечно замечала твою любовь к косплею и все такое, но последнюю неделю ты словно выпал из реальности. — Лен, кажется я встретил своего человека, — Ленка засияла, как начищенный ваксой кирзач, порываясь засыпать его вопросами. — Пока не спрашивай ничего, сам не знаю, что сказать. Еще ничего не ясно. В кармане вновь пиликнул телефон, упавшей СМС-кой. Дима тут же схватил трубку, и нежная улыбка осветила лицо. «Мечтаю о приготовленном тобой завтраке, квартира кажется пустой и холодной. Не хватает твоего тепла рядом…», — но Димка видел лишь Лешу на кухне родительского особняка, на обнаженном торсе которого повязан коротенький фартук, а попа сверкает тугими ягодичками. Дрожь возбуждения прошлась по телу, свернувшись в паху тугим сгустком, отчего член налился, больно упираясь в молнию джинс. Димка закрыл глаза и непроизвольно застонал. Сидящая позади Лена ткнула его ручкой под ребра, возвращая в аудиторию. — Похоже, Лебедев лучше нас всех разбирается в финансовой отчетности, что считает себя вправе медитировать на лекциях, -препод хмуро взирал на него, постукивая указкой о ладонь. Дима с огромным трудом сосредоточил внимание на лекции, выплыв из сладостного марева возбуждения, хотя мозг временами уплывал, качаясь на волнах фантазий. «Выезжаю. До Кемерово путь не близкий. Очень хотел бы показать тебе Энск, каким помню его я… В машине, кроме меня, никого, но до сих пор ощущается аромат твоего парфюма…» — Дима прикрыл от удовольствия глаза, губы вновь растянулись в улыбке. “Ловлю на слове», — набрал в ответ и отправил адресату.***
Генерал Лебедев в очередной раз перелистал ежедневник, в поисках хоть какого-то неоконченного дела, способного стать причиной не ехать домой в столь ранний час и не нашел. Совещание закончилось полчаса назад, и он мог быть свободен на сегодня. Но обещанный Стасом с утра шоппинг ввел в уныние на весь день. Он мог бы, конечно, отсидеться это время у себя в кабинете, и никто бы ни сказал и слова. Но это, на взгляд Лебедева, попахивало откровенной трусостью. А он себя трусом не считал. «Ну ладно, побуду с часок в роли манекена, — уговаривал себя, запирая двери кабинета. — Может удастся уговорить не покупать пальто. Старое-то ни разу не надевано висит в шкафу. Надо отдать бомжам», — все еще бубнил, садясь в машину. Александр Николаевич посмотрел на него в зеркало заднего вида, завел авто и выехал с парковки. Улыбнулся, подбадривая работодателя. Тем более, что знал причину его несобранности, рассеянности. Генерал прищурился в ответ и поджал губы. — Станислав Сергеевич просил привезти вас в его офис, не заезжая домой, — бросил взгляд на генерала в зеркало заднего вида. Лебедев обреченно вздохнул. Стас всегда умел настоять на своем. А Саша не мог сопротивляться напору любимого. И перечить ему не собирался, если можно не доводить до конфронтации и решить вопрос мирным урегулированием. А иначе «себе дороже». Генерал уставился в окно. Хмурая складка пролегла между бровей, свидетельствуя о задумчивости. «А что, разве я не прав? Зачем еще одно пальто, зачем новый костюм за тысячу долларов? Когда достаточно обмундирования, выданного государством. Да и куда это все носить, если на службе с утра до ночи. Не пойти, не поехать никуда, — мысль его споткнулась, зацепившись за идею. — А почему бы и нет? Почему бы не поехать в годовщину свадьбы на курорт, в горы, на лыжах покататься. Он давно не занимался альпинизмом и вингсьютом. Да и Стас будет не против, насколько он помнил по их предыдущим вылазкам в горы зимой и летом», — размышления прервал начальник службы охраны, объявив, что поездка окончена.***
Сколько бы Дима не заглядывал в телефон, время текло очень медленно. Последняя пара искусственно растянулась на два с лишним часа. Он беспокойно ерзал на стуле, глядя как стрелки нетерпеливо вздрагивая продвигаются к трем часам. Если дискуссия, устроенная преподом, не закончится в течение пятнадцати минут, то он безбожно опоздает на встречу. Естественно он слышал, что на первое свидание можно опоздать, но он же не девушка в конце-концов, а мужик. «Мужик должен держать слово!» — мысленно возмутился и дернулся, пропустив за своими мыслями окончание лекции. — К следующему занятию готовим доклад о критериях составления финансового отчета. Напишите образец. Воспользуйтесь для составления программой «1С бухгалтерия», — преподаватель собрал бумаги в папку и скрылся за боковой дверью аудитории. Теперь, когда уроки наконец закончены и он может быть свободен, Дима судорожно бросал вещи в сумку, спеша покинуть аудиторию одним из первых. Хоть он и парковался с утра с самого края студенческой парковки, сейчас, когда большинство студентов покидает Универ, выехать, да даже просто совершить маневр разворота будет нереально, из-за сплошного потока машин, отъезжающих студентов и преподавателей. Застегнув молнию на рюкзачке, он рванул к выходу. — Лебедев! Мы сегодня тусу устраиваем. Ты как, с нами? — Женя, сын начальника городского автохозяйства, дернул его за плечо, останавливая у двери. Димка едва не упал, от столь резкого движения и навалился на ближайшую парту. Прижал руку к ушибленному бедру. — Ну ты и слон, Жека! Едва не свалил! Нет, прости, у меня планы, — Дима бросил на сокурсника извиняющий взгляд. Женя — парень с рыжими волосами, чуть курносым носиком и пухлыми губами, крупный и не лишенный привлекательной внешности в силу накачанной мускулатуры, выглядел разочарованным и напоминал огромного плюшевого медведя. — Ладно, в другой раз, — парень как-то сник, пропуская Диму. Лебедев младший ничего не имел против студенческих тусовок, но эта была вторая, куда Женька пытался затянуть его, но парень в силу обстоятельств отказывался. Возможно Женька и видел в этом пренебрежение и попытку отбиться от коллектива, но Дима не мог сейчас да и не хотел распространяться о причинах отказа. Встреча с Алексеем для него имела гораздо большее значение, чем студенческая попойка. Он повернул ключ в замке зажигания, и заурчавший «Камаро» нырнул в единственную представившуюся брешь между выезжающими с парковки автомобилями. Кафе «Уют», встретило его поистине уютным интерьером и максимально приближенной к домашней атмосферой: круглые столики на одной фигурной ноге, расшитые цветами белые скатерти, покрытые лаком винтажные деревянные стулья с витой изогнутой спинкой и пышным мягким сидением, обитым клетчатой тканью, повторяющей цветовую гамму и некоторые элементы в интерьере. Дима окинул взглядом кафе. Казалось, это единственный из органов чувств, который не подведет. Сердце билось, как ошалелое, грозясь выскочить из груди, и отдавало барабанной дробью в ушах. Леша сидел за дальним столиком в углу, нетерпеливо поглядывал на часы. Увидев, наконец, в дверях Диму, он привстал, сосредоточенность и беспокойство сменились радостью, и парень двинулся ему навстречу.