Всем здравствуйте! Автор вернулся, хотя его, наверное, уже и не ждали, но вот она я и прода. ))) Надеюсь из-за долгого отсутствия я не разочарую вас новой главой. Спасибо всем, кто ждал и верил. ))))
Однотипные пейзажи скудной Сицилийской пустоши смазанным пятно мчались мимо глаз. Бронированный джип несся, не сбавляя скорости по пустующей трассе. Хару нервно сжав в руках малышку Лавину, судорожно дышала скорбно заламывая брови, нервы были на пределе. Руки дрожали, а пальцы словно деревянные отказывались сжиматься как надо. Женщина тихо сипло дышала в макушку наконец уснувшей девочки и молилась всем богам, чтобы ее семья была жива. Она слышала повторный взрыв, когда машина отъезжала, и кто бы знал, как Хару желала сорваться на помощь друзьям, оставленным в пекле сражения. Телефон зажатый в одной из рук скорбно молчал. Она обзвонила всех, не все ответили. Бьянки сославшись на очнувшегося Емицу сбросила почти сразу, Хром трубку не взяла вовсе, все еще прибывая на базе Шимон и что было с девушкой оставалось тайной за семью печатями. Тсунаеши и Рокудо молчали, оба были вне зоны доступа, и уже одно это, нервировало сверх меры. Рехей тоже не брал трубку, как и чертов Хибари на которого расщедрилась Миура позвонив через океан рассчитывая получить сведения, которые не получила от Бьянки. Все молчали, тихо скрываясь от незнающей происходящего женщины. Рехей тоже затихарился и брюнетка психанув едва не разбила телефон, благо вовремя взяла себя в руки и глубоко вздохнув принялась обзванивать союзников. Дино сбросил все десять звонков и кажется заблокировал ее номер, Бьякуран рыкнув, что занят трубку положил даже быстрее Ядовитого скорпиона. Телефон неожиданно, с двенадцатого звонка, взяла Ария. Ей, до этого момента, брюнетка звонила лишь дважды, перед инициацией Тсунаеши и после случая с Аркоболено, это был третий. Женщина на другом конце телефона была взвинчена и до этого кажется плакала, голос ее гундосил и срывался. Ария, оплот мудрости и спокойствия, сипя в трубку рассказала, что Тсунаеши вероятно мертв. У Хару все внутри оборвалось. Джиглио Неро сбросила быстро, ничего не поясняя, лишь ругаясь с кем-то на итальянском, кажется то был злющий Занзас. Хару беззвучно разрыдалась, дрожа плечами и закусывая губу, не заметив, что приставленный к ней охранник последние минут пятнадцать нервно поглядывает в зеркало заднего вида и методично увеличивает скорость. В себя женщина пришла, когда над ее головой пуля пробила стекло едва не лишив брюнетку жизни. - Черт! – немолодой мужчина вильнул рулем уводя машину влево сделав крутой вираж, уходя от автоматной очереди и оглушающего залпа ракетницы. Какого черта, в самом деле? Хару прижала ребенка крепче, задышав разрозненней и свистяще от накатывающего ужаса. – Сеньорита пригнитесь! Еще один выстрел едва не пробил голову насквозь, водитель вовремя вдавил чужую голову в кресло чуть не сломав шею вскрикнувшей женщине. Самому старику повезло меньше, руку которой он спас Миуру пробило насквозь, разорвав артерию, из которой фонтанчиком брызнула кровь толчками окрашивая светлый свитер и посеревшее лицо Хару в алый. - Венченцо! – брюнетка нервно закусила губу и сделав глубокий вдох призвала спокойствие, которого явно не хватало. В самом деле, она училась у Лар Милч, ей дали сильное кольцо Урагана, неужели она не справится с погоней? Сколько их там одна - две? Миура обернулась слитным военным движением, сердце обнадеженной девушки сделало кульбит, двенадцать! Их было двенадцать! – Держи руль прямо, пока я перевяжу артерию и потом начну отстреливаться. - Но сеньорита! – бледные губы мужчины теряли краски за секунды, Хару сорвав свой шарфик и скрутив жгутом принялась останавливать кровь, стараясь не разбудить крепко спящую малышку. Венченцо пока крепился, правая рука побелела и дрожала, но руль он держал крепко увиливая от погони. Хару выверенным движением переложила крошку в маленькую люльку сзади, прикрыв своим чистым кардиганом и открыв окно судорожно оглянулась, выискивая то слабое местечко, попав в которое снесет сразу парочку машин. Слабым звеном была тонированная Мазерати в центре, зачем для погони выбрали столь не дешёвую марку, было не ясно, но абсолютно незащищённые, хорошо простреливаемые колеса были ей на руку. Потянув свой модернизированный Глок из-за ремня на пояснице девушка, высунувшись на четверть в окно, постаралась прицелиться. Это будет ее первый залп пламенем не из тренировочного пистолета, страшно и волнительно. Руки вспотели и дыхание сбилось. Рядом с лицом просвистела пуля, Миура сглотнув прицелилась лучше, нажав на курок, алая вспышка, рванувшаяся вместе с выпущенной ею пулей, просвистела всего на дюйм правее нужного, а следом машину занесло и Хару чуть не влетела из окна, благо Венченцо ухватил ускользающее тело за шлевки брюк, втянув незадачливую помощницу в салон. - Сеньорита, держите руль, я сам с ними разберусь. – устало вздохнул водитель и ровным выверенным жестом вынырнул в окно, бросив руль. Миура заверещав от ужаса вцепилась в рулевое колесо обеими руками перегнувшись через коробку передач и теперь ничего не видя старалась удержать машину ровно. – Сеньорита левее! Пискнув Хару крутанула руль влево уводя машину от очередного выстрела и едва не снесла несущуюся навстречу иномарку, вовремя вильнувшую в сторону и громко засигналившую незадачливой водительнице. Смотреть в лобовое стекло, рулить перегнувшись через половину немаленькой машины и поддавливать педали руками, было тяжело. Венченцо что-то рявкнул на итальянском, подтянулся выше и почти полностью вылез из окна. Хару всхлипнула и подтянувшись, прямо на ходу около двухсот двадцати километров в час, перелезла на водительское место. Стало полегче, но ноги мужчины, задевающие голову, все равно мешались. Сзади жутко громыхнуло и женщина вскинула глаза на зеркало заднего вида с удовольствием заметив, как три тонированных джипа складываются в гармошку улетая в кювет. На смену этим трем пришли другие из оставшихся девяти. Хару ругнулась и вдавила педаль газа в пол. Мотор заревел и джип плавно набрал максимальную скорость едва вписавшись в крутой поворот. Венченцо по инерции потянулся из окна, но вывалиться не успел, Хару бросившая из-за обуявшего ее страха за чужую жизнь, руль обхватила чужие колени и удержала старика на месте. Тот благодарно крикнул что-то лестное, о силе и смекалке и тут же взорвался ругательствами, когда они едва не влетели в дерево. Хару бросив уже колени водителя, вцепилась в руль. Сзади громыхнул взрыв, и женщина с восторгом и бьющим из всех щелей адреналином вскрикнула от радости заметив, как снесло пять укомплектованных машин волной взрыва от той самой Мазерати. Дымящие и полыхающие остатки машины загородили проезд оставшимся машинам погони. Венченцо негромко постучал по крыше джипа и Хару совершив поистине достойное олимпийской чемпионки по гимнастике движение, перебралась одним слитным броском на свое место втянув в салон и мужчину. На заднем сидении ревела маленькая Лавина, успокоить которую сейчас было невозможно, потому что Миура выгнувшись через окно наполнила оружие своей Посмертной Волей и ровнёхонько попала в одну из прорвавшихся машин. Округу сотряс очередной взрыв, и брюнетка довольно усмехнулась заметив, как в подорванную машину влетели две оставшихся. - Сеньорита, успокойте ребенка и не рискуйте больше, мы оторвались, до места прибытия минут двадцать езды. – мягким рокочущим голосом проговорил Венченцо плавно выруливая на заполненную магистраль. Хару понятливо кивнула, очередным гимнастическим трюком перебравшись назад и мягко подхватывая рыдающую взахлеб крошку. Маленькая Лавина ухватилась за измазанную кровью кофту своими крохотными ручками, тихо всхлипывая под нежными поглаживаниями. Вдалеке показался знакомый загородный особняк, в котором их должен был ждать Рехей с детьми, но что-то было не так. По периметру бегали офицеры, разбирая завал одного из основных крыльев особняка. Кике что-то громко кричал, размахивая руками, а ребятни с старшим братом видно не было. Машина остановилась с небольшим заносом, одно из колес начало спускать воздух, но пробито не было. Хару подхватив сумки и ребенка выскочила на улицу откинув короткую темную прядь, слипшуюся от крови назад и широкими шагами, направилась к Кике. Мужчина удивленно округлил глаза осмотрев представшую перед ним женщину и засуетившись позвал медиков. - Где Рехей и малышня? – сходу начала брюнетка, но помрачневшее лицо напротив напугало до чёртиков, заставив дергано отступить назад. Лавина, тихо сопевшая на руках, встрепенулась запищав, но Миура удержала дернувшуюся малышку. - Хранитель Грозы присмерти, Рехей и большинство медиков сейчас с ним. – холодно отчитался мужчина, прикрыв глаза и отвернувшись принялся отдавать команды вновь, а пораженная женщина, забыв, как дышать пошатнулась, едва не лишившись сознания. Ламбо умирает? Да что, черт возьми, происходит в этом гребаном мире?***
В загородном особняке Кавалоне было тихо и пустынно, хозяин, перенервничав и едва не разворотив половину тренировочного зала, отослал всех и сейчас нервно потягивал Бренди из граненого стакана. Дино был бледен и несмотря на выпитую бутылку безобразно трезв. В голове все вертелось утреннее происшествие – если он еще раз увидит выгорание в живую, возможно сойдет с ума - выбивая почву из-под ног. Телефон Тсунаеши упрямо молчал и Десятый Кавалоне зажмурившись всхлипнул. - Не реви как баба, Конь. – рыкнул вошедший нетвердой походкой Занзас придирчиво осмотрев догоняющегося алкоголем мужчину. Пьяницей из них двоих был именно Скайрини и потому почувствовав, что заветное место в их своеобразной иерархии забирает тупой конь, мужчина с громким рыком выхватил стакан опрокинув содержимое в себя. Лицо Варийца тут же скривилось и тот едва не выплюнул все что выпил. – Ты что за бурду пьешь идиот? - Бренди. – безучастно вздохнул блондин и кивнул на початую бутылку. Шрамированный мужчина закатил глаза и добравшись до бара подхватил две новенькие бутылки Виски. Кавалоне рассмеялся и подставив второй стакан благодарно кивнул щедро плеснувшему алкоголь собрату. – Тсуна не отвечает? - Вне зоны, мелкая пакость! – гневно зашипел Скайрини и плеснул себе еще виски взамен выпитому. Ворвавшийся в комнату Скуало не успев открыть рта получил бутылкой Бренди в голову и тут же гневно заорал, осыпая крепким словцом всех и каждого. – Не ори, патлатый, не до тебя сейчас. - А я думаю до меня! Врооой! – чеканя шаг гаркнул светловолосый и хмуро поджал губы ожидая, когда два придурка по нелепой случайности ставшие Боссами двух сильных семей обратят на него внимание. Дино заметив холодное сосредоточение в глазах бывшего одноклассника подпихнул Занзаса под локоть и кивнул на Суперби. Дождь поймав два внимательных взгляда раздосадовано вздохнул. – Поступил доклад с Базы Японии. Емицу пришел в себя, особняк в Катании подорван и Ураган с Дождем не отвечают, на базу Джессо тоже напали, мальчишка Гроза присмерти. Десятый Вонгола и Туман исчезли с радаров, вероятно – мертвы. - Что? – взорвался ужасом Дино подорвавшись на ноги, его как-то сразу замутило и голова пошла кругом, но не от выпитого, а от не предвещающих ничего хорошего новостей. В дверном проеме появилась бледная Ария, руки которой тряслись в судороге. Женщина еще не отошла от произошедшего утром спонтанного выброса пламени, такое случалось лишь однажды, когда Кавахиро задумал Битву Аркоболено и вот опять. - Что с моим сыном, черт вас дери! – рявкнула дрожащим срывающимся голосом женщина и оглядела всех жутким горящим, в прямом смысле этого слова, взглядом. Повторный выброс кажется был не за горами, брюнетка все чаще не могла справится с Посмертной Волей и мужчины скорбно молча предположили, что жить ей осталось не долго, блокатора что она носила прежде, при ней больше не было. – Я вас спросила, где мой мальчик? - Синьора Ария, успокойтесь, мы и сами не знаем. – подбирая слова выступил вперед Суперби и приобняв брюнетку за плечи мягко довел до кресла. Джиглио Неро шла спокойно, но каждый шаг метрономной дробью отмерял секунды до взрыва, оставляя оплавившееся плиты кафеля в форме женских туфелек. - Если с ним что-то… - голос дрогнул, сорвавшись на недостойный сильной мафиози сип. На обычно ясные, сейчас потускневшие, голубые глаза набежали слезы, Ария втянула в себя воздух и закашлявшись сложилась пополам. По тонким напомаженным губам заструилась горячая густая кровь с черными запечёнными ошметками, женщину явно преследовала смерть выжигая тонкое тело изнутри. – Если…кха! кха! если! Не договорив Ария схватилась за горло и вдруг замерла, вспыхнув как факел. Глаза ее померкли и испугавшийся было Дино вдруг спокойно выдохнул, не дав Варийцам рвануть к женщине. Сейчас она была уже не с ними, очередное видение, вероятно невероятно сильное, затянуло сознание провидицы в чертоги Три-Ни-Сетт. - Это видение. – рубленно вздохнул блондин и ожидающе замер перед все еще окруженной пламенем женщиной. Занзас и Скуало вздохнув встали рядом ожидая, когда Небесная Аркоболено поведает, что именно показала ей система. Пламя посмертной воли тихо треща поглощало женскую фигуру. Ария вздрогнула, широко распахнув глаза, вокруг было темно и сыро, пахло затхлостью и плесенью. Где-то в конце коридора мигала блеклая лампа, почти не освещая пространство. Сбоку, чуть дальше по правую руку, где зияла чернильная пасть первородной темноты раздались торопливые шаги и женщине пришлось вжаться спиной в склизкую стену. Свет в том проемчике, где замерла Джиглио Неро мрачно вспыхнул, освещая широкий пустой коридор и торопящуюся к ней фигуру. Судя по очертаниям, то была женщина. Когда фигура приблизилась достаточно, внутри Арии все похолодело, она ее знала, много лет назад даже оплакала ее похоронив навсегда. Темные от неверного освещения волосы гибкой волной оплетающие плечи и спину до самой поясницы, тонкая изящная фигура, сухощавая, но не обделенная аппетитными выпуклостями. Острое скуластое лицо так невообразимо похожее на лица всех присущих ее роду, лисий взгляд синих глаз из-под длинных черных ресниц и тонкие губы, сжимающие сигарету, той самой марки, что она любила. Не узнать все это было кощунством. Узловатые пальцы поправили белый врачебный халат и пригладили чуть скошенную блузу алого цвета. Женщина что должна быть мертва долгие года, неспешно отстукивала каблуками мерный ритм приближаясь к двери рядом с которой замерла Аркоболено. - Тсу-тян, зайка, как ты? – хрипловатый бархатный голосок разорвал тишину, и темноволосая лукаво улыбнувшись проскользнула внутрь открытой двери взмахнув полами больничного халата. Ария поспешила за ней, влетела в белую стерильную комнату и замерла памятником самой себе. – Как ты, детка? - Сдохни. – хриплый каркающий голос выплюнул проклятье. В углу, на потрёпанном матраце подвешенный к свисающему сверху крюку толстой цепью, блокирующей пламя, полусидел на коленях Тсунаеши. Бледный, с разводами крови на разорванной одежде, перебинтованный едва ли не с головы до босых пят, с растрёпанной больше обычного шевелюрой. Тсунаеши было плохо, он кашлял кровью и смотрел на мир мутными глазами в которых не гасло пламя. Женщина в белом устало покачала головой, нежно погладила поцарапанную щеку и почти ласково потрепала волосы. - Милый, пойми, я делаю все для твоего блага. Ваша связь губительна. – голос ее патокой вливался в уши и Ария пару минут даже не понимала, о чем говорит ее знакомая, пока осознание обухом не ударило по голове. Выгорание. Оно началось после установления связи Тсунаеши с его Туманом, но… так не должно быть! Силы конечно приумножаются, но они наоборот напитывают тело и делают почти неуязвимым! Тело Тсунаеши разрушалось как насмешка им всем. - Не смей! Только тронь его сука, и я…! – шатен захлебывался кровью и плевался ядом как самая настоящая гадюка. Лицо его стремительно белело, а взгляд мутился замыливаясь и расплываясь. Брюнетка вздохнув достала из кармана наполненный светло-алой жидкостью шприц и подошла к небольшому стеллажу за ваткой и спиртом. – Не тронь меня! Как только выберусь кха! Кха! Ты сдох…кха! …нешь! - Ваша связь фикция! Ты же не дурак, сам это понимаешь! Он не твой Хранитель. – взревела наконец брюнетка и спешно начала манипуляцию безжалостно вводя лекарство, если это конечно было оно, в сопротивляющееся тело. Тело, спелёнатое цепями, напряглось натянутой пружиной, жилы шеи напряглись от крепко стиснутых челюстей, бледную кожу осветили медленно вспыхивающие очертания вен, горящих едким огненно-рыжим всполохом. Пламя Савады как озлобленный щенок взревело и даже несмотря на блокаторы вспыхнуло спичкой защищая носителя и тем причиняя большую боль. Тсуна громко закричал, извиваясь в своих путах, позвал на помощь Рокудо бессвязно, сипло постанывая и безудержно сглатывая пузырящуюся розоватую пену, смешанную с кровью. Женщина, сметённая его пламенем в стену, тихо скуля приподнималась на ноги с нарастающим ужасом смотря на чужую агонию. Ария взвыла диким зверем, рванулась к ребёнку, что считала своим и прошла насквозь. Душераздирающий крик оглушил ее на мгновение и тут же прервался. Савада дернулся пару раз в спастическом припадке, распахнув широко и рот с брызнувшей из него кровью и застеленные слезами глаза, а в следующий миг безвольно повис, перестав дышать. Старая знакомая с диким от ужаса лицом рванулась к нему в попытке привести в чувство, но повисшее в цепях тело перестало функционировать медленно остывая. Безумный переполненный ужаса и скорби крик сорвался с губ Арии и ее знакомки почти синхронно. Савада не выгорел, но мир покинул точно. С диким криком женщина вынырнула из видения судорожно дыша пока ее собственное пламя пеплом оседало на прожжённый ковер и диванчик. Дино и Занзас с нервно мечущимся Скуало замерли рядом пытливо заглядывая в расширенные глаза с пульсирующими зрачками. Джиглио Неро судорожно вдохнула воздух закашлявшись и схватилась за волосы безумно завыв. - Ария! Ария, что случилось? – громкий голос Кавалоне прорвался в спутанное сознание женщины и та, нервно подрагивая всем телом, вскинула потерянный полный слез взгляд. - Его убьют. Он умирает в лаборатории. – сиплым ломким голосом выдавила она из себя и наконец разрыдалась, заходясь в накатившей истерике, икая и постанывая, цепляясь пальцами за бледного напуганного Дино. В зале застыла тишина, нарушаемая судорожными всхлипами и в этой самой тишине, протрезвевшие и напряженные мужчины никак не ожидали услышать глубокого хорошо знакомого голоса надзирателя тюрьмы. - Я жажду подробностей, Госпожа Аркоболено.***
Хром приходила в себя тяжело, тело ломило, все внутри болело и словно бы опустело: будто те органы что ей смог найти и пересадить Верде враз испарились. Голова кружилась и даже в лежачем состоянии ее нещадно штормило и мутило, дышать выходило с невероятным трудом, легкие отчаянно сопротивлялись судорожным паническим вдохам обжигая грудную клетку диким огнем. Пустая глазница фантомно пульсировала словно в агонии, так было, когда Хром застревала в теле Мукуро-самы и у того начинал сходить с ума проклятый глаз. Писки приборов удалось услышать не сразу, как и мерное гудение аппарата ИВЛ, маска которого плотно прилегала к лицу натирая кожу. Дыхание сбилось, сильнее забивая глотку комками чистого концентрированного воздуха, и девушка закашлявшись сорвала мешающую вещицу с носа и губ заодно потянув и кислородную трубку, болезненно рванувшую крылья носа. Помимо защипавшего носа и небольших натертостей на подбородке и щеках, боль прострелила и руку. Распахнувшийся от этого не прикрытый повязкой глаз видел мутно, но сознание признало тонкую иглу капельницы в пульсирующей болью руке. Конечность пришлось спешно опустить, не давая игле войти глубже и порвать вену, кровь и так уже сочилась из-под белоснежного бинта, обернутого тугим жгутом на сгибе локтя. После ИВЛ и трубок для оксигенации дышалось с трудом, воздух застревал в глотке, царапал бронхи и легкие, горел коленным железом под ребрами посылая потерянному сознанию импульсы агонии. Голова все еще пульсировала и взрывалась болью, но уже не так сильно и нестерпимо. Пелена с глаза тоже сошла и девушка неспешно, едва ли повернув голову от прострелившего шею спазма, огляделась. В комнате было пусто, окно не закрывала штора, полностью сдвинутая к одной стене и потому солнце, ярко слепило, больно ударив по чувствительному органу зрения. Само окно, было приоткрыто лишь на половину впуская жаркий мягкий ветерок в застоявшуюся тишину комнаты. Хром лежала на постели крепко зажмурившись и считая минуты, собирая себя и свои мысли по кусочкам. Выходило откровенно плохо, голова все еще кружилась и мысли путались, родное пламя вязким сиропом тянулось по венам и артериям не желая шевелиться, как и его хозяйка. Хром хмыкнула, потянулась всем существом к тому, кто смог бы прекратить ее муки и тут же вздрогнула, распахнув в неверии глаза. Связь с Мукуро-сама, которую девушка ощущала всегда и везде, теперь оборвалась и сознание накрыла паника, вязкая, но захлестывающая посильнее цунами. Первой мыслю было: он бросил меня! Я больше не нужна учителю! Меня выкинули! Как ты посмел! Как мог меня оставить! Пламя взбунтовалось, ужалило нервные окончания, и девушка, задохнувшись спазмом едва не свалилась с кровати сгибаясь в слабый пищащий от ужаса комок. Сознание прояснилось всего на миг, но и этого хватило для понимания ситуации. Мукуро-сама не отказался от нее, связь разорвана насильно, пламя пыталось тянуться к фантомному другому концу, но не находило получателя. Такое могло быть лишь в двух случаях: первое – это место где блокируется любое проявление пламени, например, чертово Вендикаре в котором девушка тоже побывала и второе – человек с кем была создана связь – мертв. Хром вознесла богам, в которых не верила лет с пяти, молитву надеясь, что Мукуро-сама, а с ним и Босс сейчас у Вендиче. Господи, хоть бы это было так! Только бы Вендикаре! Глаза защипало и горло сдавило спазмом. Пожалуйста, пусть будет Вендикаре… Тело после недолгих метаний и почти сумасшедшего желания узнать, где учитель и босс, начало поддаваться уговорам, кончики пальцев привычно загудели, ощущая едва заметное, но уже не эфемерное пламя Тумана, ее собственное, но все же... Наги тихо шипя и поскуливая вцепилась непослушными дрожащими ладонями в матрас и с тихим воем подтянулась. Ничего не вышло, тело сделалось ватным бесполезным грузом распластавшись на постели. Руку с капельницей вновь прострелило и девушка, зарычав загнанным в угол зверем сипло задышала с ненавистью смотря на алые капли пропитавшие бинт. Собрав едва ли не всю силу что имелась в теле, Хром дрожащей тяжелой рукой вынула осточертевшую иголку прижимая пальцами стремительно намокающий бинт. Ну нет, она так просто не сдастся! Задышав сильнее и вцепившись зубами в край подушки, синеволосая потянулась к пламени почти откровенно требуя свою Волю помочь хозяйке. Туманная поволока отозвалась неохотно, огонек разгорался ужасно медленно, но все же вспыхнул, устремляясь к окровавленным пальцам и забинтованному сгибу локтя. Кожу защипало, но Хром упорно представляя, как восстанавливаются сосуды и эпителий с явным облегчением заметив остановку кровотечения. Быть Туманом, значит научиться обманывать не только окружающих и себя, но и саму природу сущего. Она училась у лучшего. Втянув воздух еще пару раз с шумом и сипом, Наги представила, как боль отступает и как возвращается контроль над телом ощущая податливость мышц и стихающие очажки агонии. Быть Туманом, значит жить иллюзиями, она жила так с двенадцати, что ей будет от еще парочки часов? Рехей быстро поправит слабое тело, нужно лишь добраться до него и узнать где Мукуро-сама и Босс. Да, сначала узнать где ее Небо и учитель, потом на поклон к Солнцу. Кивнув самой себе, Наги аккуратно присела, бездумно вперившись в свои прикрытые простыней колени. Ее вновь замутило и вырвать могло в любой момент, но верное пламя Тумана сковало все внутренности и довольно хмыкнув синеволосая чуть шатаясь сползла с постели. Ноги держали нетвердо, но иллюзионистка, сцепив зубы упорно шагала вперед, стараясь не замечать белой больничной сорочки - жуткие воспоминания, к черту их – так тоже учил Мукуро-сама. Босые ступни холодил ползущий по полу сквознячок, но Хром, не сбавляя шагу нетвердой походкой двигалась к заветной, чуть приоткрытой двери, за которой послышались знакомые голоса. Хана? М.М.? Какого черта? Привалившись к стене и заглянув в небольшую щель между дверями Туманница действительно опознала яркую макушку разгоряченной ММ говорящей на повышенных тонах с уставшей и все такой же болезненной Адельхейд. Рядом с Мишель, потирая переносицу на неизменных шпилька замерла чопорная Хана придерживающая за шкирку флегматично жующего яблоко Франа. - Да какого, эта шваль на нас всех свалилась!? – вполне прилично ругнулась француженка, покривив тонкие губы и закатив глаза. Яркие волосы, остриженные в каре, нервно дернулись вслед за девушкой, направившейся к комнате, замершей Наги. – Кого мы потеряем теперь? Хибари? А он из них сильнейший! - Угомонись, Мишель. – грубо обрубила Курокава поджимая дрожащие губы и пряча за волнистой челкой блестящие слезами глаза. У Хром в груди тревожно замерло сердце, они кого-то потеряли? Нет. Не могли же. Хранители Десятого сильнейшие, правда же? - А какой в этом прок? Ураган и Дождь сгинули в подорванной базе. Гроза присмерти и только Рехей твой поддерживает в теле теленка жизнь! Хром в коме уже неделю, а про пропавших со всех радаров Десятого и Мукуро-саму я вообще молчу! – взорвалась криком женщина, не сдерживая злость и страх, что выплеснулся слезами. М.М. тоже не железная, она боится за идиота Саваду, за раздражающего Ламбо и бесячего Гокудеру, о вечно смеющемся идиоте Ямамото вообще упоминать не стоит. А еще М.М. волнуется за Мукуро-саму, вот уж кто не могу умереть, но черт возьми, сгинул вместе со своим Небом. - Учитель и Савада-сан не пропали! – горячо воскликнул Фран неожиданно вывернувшись из захвата Ханы и проявив эмоции. На глазах мальчишки загорелись слезы обиды, губы сжались в тонкую линию. – И Хроме-нее тоже в порядке! Она подслушивает! Обвинительно вскинутый палец мальчишки спалил Наги с потрохами, и девушка тяжело вздохнув вывалилась из-за двери прямо в руки удивленной М.М., что вместо того чтобы привычно оттолкнуть прижала сильнее и как-то подозрительно всхлипнула. - Что с Боссом и Мукуро-сама? – дрожащим голосом уточнила Хром натыкаясь на удушающую тишину.***
Емицу приходил в себя урывками, то выныривая из тягучего туманного плена, то вновь в него падая, увязнув как в трясине. В ловушке сознания он видел всякое: прошлое, не самое лучшее и доброе, где Нана-не-Нана смотрела с отвращением и отказывалась от признаний, где миловидное личико кривилось в презрении к их сыну, а тонкое тело сотрясал хохот перед испуганно замершим ребенком. Где Тимотео холоден и бесстрастен отсылая на очередную миссию где-Емицу-точно-сдохнет, а после возвращения блондина лишь разводил руками какая-досада-да-милый? Где Реборн наставляет на него дуло пистолета по приказу отца, но в последний миг опускает руку. Где мама корчится в агонии безумия проклиная Емицу, из-за которого муж оставил ее, выбрав сына: лучше-бы-ты-сдох-вместе-с-братом-ублюдок. Емицу мерещилось настоящее, где Тсунаеши мечется в агонии подверженный настигшему выгоранию, которое не должно было с ним произойти, Емицу ведь позаботился. Где Нана оплакивает мужа у больничной постели и медленно сходит с ума без единственного, пропавшего неизвестно где, ребенка. Где Тимотео близок к грани и готовится отправиться к праотцам вслед за последним исчезшим Вонголой. И будущее, где он хоронил сына, стоя у мраморной плиты усыпанной белыми лилиями с фотографией улыбающегося шатена. Где милая добрая жена угодила в психиатрическую больницу, а странная, Нана-не-Нана смеялась его жене в лицо из зеркала и обвиняла в смерти их мальчика. Где Тимотео был уже мертв не выдержав напряжения. Где Вонгола обезглавлена, ведь он не Вонгола. Емицу мучили кошмары, к нему приходили убитые им люди, и все кричали, проклинали и смеялись, предрекая смерть всей Вонголе, а Вонгола это Тсунаеши и сердце сдавливало спазмом, Емицу хотелось удавиться, но не думать о смерти сына. Только не он, его единственный, любимый мальчик-Небо. Иногда в болезненном мареве проглядывали белые стены, писк приборов и теплые руки Наны, которая плакала, тихо прося мужа вернуться. Слышался уставший голос Реборна говорившего с кем-то по телефону, доносились отголоски духов Бьянки упорно исследующей его состояние и тихие всхлипы Базиля, присутствие которого рядом с Наной было подобно катастрофе. Емицу понял, что пришел в себя окончательно, когда в палату с белыми стенами и оглушающей пустотой ворвалась посеревшая, постаревшая на десяток лет Нана в заляпанном фартуке и испачканном в муке лицом. За ней ввалился бледный Реборн блестя черными глазами. Потом влетела Бьянки подскакивая совсем уж близко и принимаясь что-то измерять и исследовать на пару с Шамалом вставшим, с другой стороны. Последними зашли ковыляющий осунувшийся Тимотео и радостный, возбужденно блестящий глазами Базиль. - Емицу? Ты меня слышишь? Понимаешь? Все хорошо? – засыпали со всех сторон слишком резкие голоса Бьянки, Шамала и Наны. Блондин поморщился, вглядываясь в лица окружающих и невольно замер на бледном осунувшемся лице замершей за Тимотео женщины. Ее никто не видел, это Емицу понял как-то сразу, но чужое лицо заставило сердце сжаться почти в тиски. Рядом засуетилась Нана, осыпая его руку поцелуями, а Емицу неотрывно смотрел на чужое лицо, обрамленное темными шатенистыми прядями и не верил. Эта женщина давно мертва, он лично пустил ей пулю в лоб прежде чем запереть во льдах посмертной воли. Знакомая-незнакомка, поняв хаотичный ход чужих мыслей, насмешливо отсалютовала тонкими пальцами на которых блеснуло кольцо Вонголы и Емицу задохнулся от ужаса – это кольцо, совсем недавно блестело на пальце его сына. Улыбка женщины стала совсем уж дикой и обещающей бессменные муки. - Где Тсунаеши? – хрипло просипел Консельери и в ужасе распахнул глаза, когда на комнату опустилась скорбная тишина, разгоняемая всхлипами Наны. Знакомая-незнакомка глумливо улыбнувшись исчезла в пламени тумана смешанном со знакомым родным Небом.