Беcпричудная гадина.

      Pov. Рика.       Сквозь тишину сознания стали пробиваться звуки каких-то голосов, которые дополнил возникший гул. Этот шум сводил меня с ума. Казалось, что голову от него разорвёт на части.       Тело меня не слушалось. Я пребывала в состоянии бездвижной куклы, не в силах пошевелить даже пальцем.       Не знаю сколько я мучилась от этого жуткого шума в голове, но в конечном счёте он стал отступать, позволяя мне хоть как-то сконцентрироваться на людских голосах. -…дебил! Это яд! Самый натуральный яд! Ты зачем его вколол?! Кто тебе вообще разрешал его использовать?! Ты знаешь сколько эта фигня стоит?! — Простите! Я перепутал его со снотворным! — Ты бы его ещё с чем перепутал, мудак!       Какие противные голоса! Что со мной произошло? Ничего не помню. Где Кацуки? Хочу чтобы он меня спрятал от этих страшных дядек. Мой защитник. Наверное это глупо звучит, не правда ли? Вспомнилась его спина, пропавшая среди толпы. Точно… Он ушёл от меня. — И что теперь с ней делать? — неуверенно спросил провинившийся мужчина. — В работорговлю теперь не сдашь такую. Умрет скоро. — Её бы убить и спрятать, чтобы яд не расследовали, но я бы хотел посмотреть как он работает. Говорят взрослый неделю, или больше ещё продержится, а что касается ребёнка, не было сказано. Плюс убедимся, что это не лажа. Жертва о приближении смерти не заподозрит до самого последнего вздоха.       С каждым его словом я все сильнее леденела от ужаса. Не трудно догадаться, что речь идёт обо мне. Перед глазами всплыло воспоминание с шприцем, вколотым в мою руку. Это была моя смерть? Это то, что они назвали ядом? Я не могла в это поверить. Все внутри оцепенело. Я перестала дышать, хаотично прокручивая эту ужасающую новость, обрушившуюся на меня мощным и сокрушающим ударом.       Что была для меня смерть в моем возрасте? Это было что-то сумрачное и сказочное, что я ещё не осознавала. Эта точка невозврата казалась мне такой далекой, что я никогда не думала про неё всерьёз. Смерть была для меня все равно что выдумкой, которая и не должна была со мной произойти. В моем сознании существовало понятие некого обманчивого бессмертия, которое дети любят выдумывать в своих головах.       В этот раз я тоже стала отчаянно отрицать возможный вариант этого нереального события.       Это же шутка, да? Со мной этого не произойдёт! Я же ещё не снялась в кино, не стала известной, не увидела как Кацуки стал самым настоящим героем, или дядя врачом. А мама и папа? Им же будет очень тяжело без меня! — Я не умру… — шепчу я, а по щекам текут крупные, солёные дорожки. Неужели где-то внутри я уже признала, что покину этот свет? — Она проснулась? — подошёл ко мне мужчина с хитрым взглядом лиса и чёрными усами. — Лежи спокойно и мы тебя не обидим. — Отпустите меня! — захныкала я. — Тихо-тихо, девочка, — усмехнулся он своими усами. — Немного потерпи и скоро ты будешь свободна от всего. — Я не хочу! — приподнялась я, не переставая со страхом глядеть на незнакомца с пугающим выражением лица. Сквозь хитрую ухмылку можно было разглядеть самое страшное, что может быть присуще человеку — безразличие. Полное и пустое безразличие ко всему. — Делай что тебе говорят, ничтожество! — рассмеялся тот тип, который меня и поймал. Чувствовалось, что ему нравилось властвовать, а если спустить с цепей, то наверняка проснётся и садистская сторона. — Заткнись! — рыкнул на него второй, — Тебе никто не давал право открывать свой грязный рот. Научись сначала яды от снотворных отличать, придурок! — он снова перевел на меня свой взгляд, только в этот раз раздражённый, а не хитрый. Тем не менее одно внёс и теперь осталось — это безразличие. Бессердечие, скорее даже. — Что ж с тобой делать, девка? А, ладно! — махнул он рукой. — Посмотрим через сколько дней она сдохнет, а потом её закопаем. — НЕТ!!! — в отчаянье закричала я и вскочила с места, скорее убегая к закрытой двери. Сердце в груди стучало как бешеное. Мне казалось вот-вот сломает грудную клетку. Нет-нет-нет! Надо бежать! Я попала в лапы маньяков! — Хватай ее, там открыто! — закричали за спиной. — Откуда у неё силы?! — я сама гадала как так быстро оклемалась.       Я уже почти прошмыгнула за дверь, но меня схватили за руку и резко вернули в помещение. Я встретилась с кровожадными глазами садиста, довольного от предвкушения издевательств над своей жертвой. Не спроста тут недавно прозвучало, что меня хотели сдать по-началу в рабство. Мама говорила, что рабство — это самое ужасное, что может произойти с человеком, и занимаются этим исключительно прогнившие душегубы. — Какая плохая девчонка! — сильнее стиснул он мое предплечье. — Надо бы тебя наказать за такое отвратное поведение!       Я резко сомкнула зубы на его волосатой руке, прокусывая её до крови. Помещение наполнил громкий мужской вой. Он поднял меня над землёй и сильно ударил головой об стену.       От острой боли я вскрикнула и отпустила руку моего мучителя. На затылке отшутилось что-то тёплое и горячее. Кровь. — Вот мелкая стерва! — прошипел мужик, держась за свою укушенную конечность. — А может ну её?! Зарежем и проблем меньше! А может трахнуть перед смертью, а? — предвкушенно оскалился он. Я округлила глаза. Слово не знаю, но оно меня до жути перепугало. — Ты совсем е*нулся?! Нашёл что трухать, одноклеточное! Ты с таким же успехом можешь дерево удовлетворить! — злобно произнёс мужчина. Второй недовольно фыркнул, что-то вроде: «В жизни надо все попробовать».       Меня вдруг обвили цепи и потянули в сторону стула, где ещё сильнее меня стиснули, не давая никуда рыпнуться. — Вот так намного лучше, — мужчина-лис держал свою кисть на уровне лица, а в неё возвращались такие же цепи, что сейчас меня приковали к стулу. Причуда цепей? Кажется мне не выбраться. Я не знаю как сейчас бороться. Злодеи вообще на мне крест ставят. Это конец? — Принеси кляп. Вставим ей, чтобы меньше шума было.       Я и так не произносила ни звука, ощущая одни слезы, которые непрерывно стекали по моим щекам. Я сдалась и только соль из глаз передавала все то отчаяние, которое во мне накопилось всего за этот страшный период.       Смутно вижу как ко мне подходит дядька с тряпкой, которую хотел всунуть мне в рот, но случилось неожиданное — со стороны двери раздался звук от сильного удара.       Воздух стал сухим и каменистым, смешиваясь с посыпавшейся, или пробитой штукатуркой. Злодеи тут же стали кашлять и напряжённо вглядываться в зиявшую в проходе дыру.       В проходе появился высокий блондин в джинсовом прикиде, чем-то похожем на геройский костюм. Кажется где-то я видела это лицо. — Вы в ловушке, злодеи. Советую вам меньше двигаться. — холодно обратился он к маньякам.       Злодеи неожиданно стали кряхтеть и куда-то вырываться, стоя на своих местах. Выглядело это странно. Мне кажется, или их тела стали меньше в тех местах, где на них была одежда? Она будто сильно сдалась на них, не давая даже вдохнуть? К преступникам подбежали ещё какие-то люди, окончательно их задерживая.       В груди стало свободно и я во все глаза уставилась на своего спасителя, который шёл ко мне. — Боже… — в глазах героя на миг проскользнула боль, при взгляде на меня. — Не бойся, девочка. Сейчас мы заберём тебя отсюда. Все будет хорошо. — осторожно потрепал меня в области челки Топ Джинс, там где не было ушиба. Я вспомнила имя этого героя.       В ответ я кивнула, не в силах остановить слезы. Но в этот раз слезы от счастья. Спасибо.       Вскоре меня увезли в больницу. Я не знаю, что со мной произойдёт в дальнейшем. Слова «все равно умрет», не давали мне покоя и доводили до дрожи. Я продолжала это отрицать. Яд никак не ощущался и я чувствовала себя прекрасно. Может нечего опасаться?       Но тут мне вспомнился ещё один момент из их разговора, после которого все мои надежды рухнули как карточный домик: «Жертва о приближении смерти не заподозрит до самого последнего вздоха».