Система Солнечная, Церера, НИИ-817. «К+35»
Контр-адмирал Веласкес вновь вошёл в лабораторию исследования брони. Обшитые белым пластиком стены вызывали отвращение — холод, искусственность… Наигранность. За последний месяц ему пришлось постоянно носиться по всей базе, договариваясь между учёными, считавшими, что именно им нужнее всего имеющиеся артефакты пришельцев, и что они смогут дать «чудо-оружие, что приведёт Объединённые нации к победе». Уже начинало тошнить от всей этой атмосферы. В какой-то момент даже приходило понимание того, почему среди таких поселений столь высокий уровень неврозов и самоубийств. В этом плане «бронеделы» заметно отличались от многих своих коллег. Чудес они не обещали, как и мгновенных результатов, но обещали, что обязательно найдут что-то, что даст хоть какое-то преимущество. В кои-то веки «щит» оказался более результативным, чем «меч». Металлопластиковые двери беззвучно разъехались в стороны, открывая вид на большой ангар, расположенный в самом центре астероида. Ни одна, даже самая мощная бомба не могла добраться до сюда — даже в случае теоретического раскола Цереры бронированная коробка НИИ уцелеет, сохраняя в себе данные исследований. На полу в ангаре лежали четыре огромных десятиметровых трубы метра два в диаметре. Ещё две таких уже покоились в чреве «Андромеды», куда их запихивал небольшой погрузчик. Там же обнаружился и заведующий проектом, тот самый «молодой да ранний». Подойдя к группе учёных, тыкающих втроём в один планшет, Веласкес как можно вежливее кашлянул, привлекая внимание. Нет реакции. Ещё раз. Ноль внимания. Наконец один из сотрудников спохватился и ткнул в бок руководителя. Тот обернулся: — Здравия желаю, товарищ контр-адмирал! Изделие номер 876 в процессе погрузки для проведения финальных испытаний. Все спецификации высланы в штаб неделю назад… — Слушайте, у меня здесь в подчинении ещё с десяток таких же групп, плюс ещё работа с лунными верфями. Поймите, я просто не могу всё запомнить. Вы мне по простому объясните: как эта штука работает. — Ну, по-простому как-то так: корабли чужих стреляют обычными вольфрамовыми болванками. На скорости в две тысячи километров в секунду металл представляет собой уже не твердое тело, а поток частиц. Который при соударении вызывает различные процессы: там и эрозия, и испарение, и… — Короче. — Ах, да. Наше изделие выкидывает в космос огромное количество вольфрамовой шрапнели. При попадании снаряда в один из шариков — а при том количестве, что мы туда запихнули, он гарантированно попадет — соударение фактически разрушит снаряд и превратит его в поток частиц, которые могут быть задержаны имеющимися щитами. Конечно, это временное решение, паллиатив, так сказать, но это всё же лучше, чем надеяться только на броню. — Вы говорите так, будто у него огромное количество недостатков. — В какой-то мере так и есть. Первая, и пожалуй, основная — эта штука одноразовая. После того, как выстрел будет произведён, перезарядить контейнер уже не получится. Так что прикроет максимум от пары залпов. Вернее, как: после выстрела шарики продолжают разлетаться, все ещё прикрывая корабль. Но по мере разлёта будут появляться… ммм, бреши. Как следствие, вероятность остановки снаряда будет падать. Второе — этот «огневой барьер» двусторонний, то есть защищающийся также не способен к стрельбе. Конечно, эффект будет несколько слабее, но всё же. — Мда-а-а. Дырявый, держит только один раз, и стрелять через него нельзя. Хотя бы скажите, эффект уничтожения снаряда гарантированный? — Да. Снаряды эсминцев держит хорошо, теперь на очереди испытание орудия линкорного размера — оружейники вроде как разобрались с их устройством. Сказали, что через пару недель закончат. — Хорошо. Я буду с вами, допуск у меня есть. Встретимся через две недели.Система Солнечная. Орбита Сатурна, Полигон 273. «К+48»
Полигон в космосе — понятие довольно условное. На самом деле это был просто большой куб пространства, с разбросанными по границам маячками, предупреждавшими об опасной зоне, и охрана в виде пары эскадрилий барражирующих перехватчиков. На картах такие места обозначались в виде «скоплений астероидов», а в навигационные системы был поставлен приоритет на обход данных мест, даже если это было бы выгоднее по топливу или времени. Конечно, никуда не обошлось без огромных массивов чувствительных датчиков, специальных буксиров и множества мелочей, без которых работа артиллерийского полигона становится невероятно сложной. Со стороны же всё это не выглядело чем-то особо выделяющимся — такая же пустота и камни, какие можно увидеть практически везде. В одном конце полигона зависла броневая плита с тремя прикрепленными трубами и кустарно приваренными маневровыми двигателями. На невысказанный вопрос Веласкеса ответил один из разработчиков: — Для компенсации импульса. На линкоре будет незаметно, а отдельная плита не обладает такой массой, и потому приобретает приличную скорость. На другом конце, в десятке тысяч километров от импровизированной мишени, располагался первый, корявый прототип масс-разгонников, полностью скопированный с фрегата и увеличенный в семь раз. В сборе с питающим его реактором он был размером с линкор, пусть не новейший «Сталинград», но с «Валахию» точно. Противно заверещали сирены, оповещая о начале испытаний, и орудие озарилось голубой вспышкой. Через пять секунд парсер подал команду на отстрел динамической защиты. Рой картечи рассыпался в пространстве, практически незаметный на фоне далёкого Солнца. Все произошло слишком быстро для человеческого глаза: раз — и строгий порядок иллюзорного щита ломается, покрываясь пятнами пространства, а снаряд, расколотый и отчасти задержанный картечью, обрушивается на броню, сминая запасные блоки активной защиты и испещряя плиту полуметровыми кратерами. Длинный импульс маневровых — и «корабль» в изначальном положении. Следующий же снаряд пролетел практически без задержки — рассеяние стало слишком большим, а запасные блоки, которые были должны задержать последующую атаку, были посечены осколками. Снаряд впечатался в многометровую плиту, раскалывая её на несколько частей, словно она была не из титанира, а из чугуна. — Сколько там скорость? — на полигоне присутствовали не только специалисты по системам защиты, но и артиллеристы, выкатившие полученную в результате реверса инопланетных технологий «игрушку». Правда, установить эту махину можно было только в корпусе, и наводить поворотами всего корабля — для установки в башню она была слишком хрупкой. — Три тысячи девятьсот километров в секунду, товарищ контр-адмирал. — Веласкес присвистнул. Это на порядок выше, чем предельные возможности орудий Великорасы! А как известно, кинетическая энергия зависит от квадрата скорости. Теоретически, если создать на таких технологиях разгонник нормального калибра, то результат будет и вовсе разрушительным. Да даже если сделать орудия со скоростью их фрегатов! Это уже вдвое выше, чем у ракет, и втрое, чем у артиллерии. И что самое главное — это позволит выйти на дистанции боя, свойственные их линкорам. А ведь именно они нанесли главные потери в обеих битвах при Шанси. — Ладно, товарищи, какие другие параметры у этой пушки? — Орудие было почти полностью скопировано с обломков вражеских кораблей, так что… — говоривший немного стушевался. — Сколько? Не томите уже душу. — 457 миллиметров. Здесь использовалась другая схема магнитного разгона, с использованием разгонных рельс вместо катушек. Из-за этого масса снаряда составляет всего восемнадцать килограммов. Тем не менее, мощность орудий составляет почти тридцать пять килотонн в тротиловом эквиваленте, что сравнимо с показателями наиболее современных артиллерийских систем… Веласкес просто развел руками. Эти, с позволения сказать, «гении», выкатили ему «рельсу» — огромная скорость и никакое запреградное взаимодействие. Во время приснопамятного боя за Шанси «Белоруссия» получила десять попаданий, которые лишь серьёзно потрепали линкор, но не вывели его из строя. Тут только на «золотое попадание» надеяться. Во время Войны Директорий, когда все крупные страны ООН дрались за гегемонию в Солнечной системе и первых колониях, американцы сильно поплатились за подобную ошибку. Тут нужен синтез идей — недаром присматривать за всеми этими «белыми халатами» поставили военных. Иногда не стоит полностью переходить на совершенно иную технологическую ветку, забыв про все имеющиеся наработки. Ну только если новое наголову превосходит старое. — Так. Значит, слушайте сюда. Орудие неплохое, это правда. Вот только как теперь его на корабль устанавливать? Вдоль оси корабля ставить и всем корпусом наводить у нас возможности нет. Да и как вы внутренний урон предлагаете наносить? На попадание в реактор надеяться? Нет, товарищи, нам такое не подходит. Поэтому вам нужно попытаться уместить всё это в башню, и переделать под нормальный снаряд, хотя бы две тонны, а лучше три. Скорость можно снизить, девятисот километров в секунду нам, пожалуй, хватит. Вопросы есть? Вопросов нет. Свободны! В такие моменты, когда Веласкес вспоминал о своем прошлом в качестве командира патруля в Тремезианском поясе, с ним было лучше не спорить. Поэтому оружейники обречённо покивали, и строем двинулись к выходу. Работать.Красноярск-26.
Глубоко в горах Алтая, в толще гранита и базальта, прятался один из самых ценных городов на Земле. Огромные подземные заводы и лаборатории, тысячи учёных, сотни тысяч рабочих и инженеров. Когда-то именно он стал основой технологического превосходства России, подобно фениксу возродившейся в новом витке индустриализации, известном как «План 44-77». Ныне же Красноярск-26 стал ведущим технополисом страны и центром наукоёмких производств, покрывая 80% потребностей РД в люксогеновых двигателях. Четыре из пяти движков российского производства имели на борту клеймо «XXVI». Голубые всполохи сварочных автоматов, грохот роботизированных станков, какофония звуков, сопутствующих рождению шедевра. Каждые двое суток через ворота ангара вывозили сложнейшую машину, вершину научной мысли ОН в целом и РД в частности. И даже начавшаяся война не нарушила устоявшийся ритм, разве что «пульсировать» стал чаще — на заводе запустили законсервированные линии. В конференц-зале тем временем собрались представители руководства. Совещание обещало дать большое количество информации, тем более что с докладом прибыл Веласкес, прилетевший с Цереры после очередной инспекции своих подопечных. — Товарищи, я сегодня собрал Вас для небольшого обсуждения. Из анализа предыдущих столкновений с пришельцами, называющими себя «турианцами», мы получили довольно неутешительные результаты. Несмотря на то, что по технологическому уровню они сопоставимы с нами, они используют качественно отличную тактику. И несколько превосходят нас в прямом столкновении. Единственной возможностью нанести серьёзный урон пока что является удар всеми силами на максимально близкой дистанции. Которую надо ещё удержать. — Простите, адмирал, за встречный вопрос, но в чём же проблема? Пока что ничего сверхъестественного наши противники не показали, ни в плане используемых материалов, ни в кораблестроении. — Я бы так не сказал, товарищ Верещагин. Турианцы нашли крайне оригинальное применение дейнекс-камерам, используя их для межзвёздного перемещения. Использование создаваемых таким образом гравитационных аномалий позволила достигнуть недостижимой пока точности выхода из «прыжка»… — Веласкес прокашлялся, готовясь продолжить — после стерильного воздуха космических станций земной воздух вызывал кашель. — И о какой точности мы можем говорить? — Мы можем говорить о частичном сохранении строя при внутрисистемных переходах. И минимальном отклонении при микропрыжках, порядка нескольких километров, не более. Они используют это для того, чтобы держать дистанцию, до которой не достают наши орудия, обычно это около полусотни тысяч километров. Ракеты же от такого маневра теряют целеуказание. Самое главное — их ССД, в отличие от наших, не требуют перезагрузки топлива, и поэтому могут уйти в новый переход почти сразу после выхода. «Наверное, такое лучше бы выдать под конец, а начать с орудий…» — подумал Веласкес, глядя на задумчивые лица учёных. — «Они же прямо тут бардак устроят». — Товарищи, прошу внимания! Я понимаю, что представленная мной тема очень заинтересовала всех вас, но речь сейчас не о реверсе технологий. Считаю необходимым напомнить, что…Местоположение неизвестно. Полигон Иерархии
Турианец медленно поднял тяжелый ствол, вжал в плечо приклад и трижды нажал на спусковую скобу. Отдача неприятно толкнула в плечо. В макете брони «Хищник-Т» появились три отверстия с вывернутыми краями. Броню пробило навылет. Испытатель усмехнулся и выжал крючок. Винтовка дернулась ещё двадцать семь раз и пронзительно запищала. К стрелявшему подошёл ещё один турианец, который руководил коллективом, создавшим… это. — Да, забыл сказать. Теперь оружие имеет ограниченный магазин на тридцать выстрелов. Плюс термоклипсы — радиаторы не справляются с отводом тепла. — Вы издеваетесь? Ограничение на боезапас — это ваш выход? Вы сломали ВСЮ тактику, ВСЮ логистику. Это возврат чуть ли не к пороховому оружию. Если вы думаете, что ваше уродство будет принято на вооружение, вы очень ошибаетесь. — Полковник, вы дали задание повысить бронепробивающие свойства оружия. Наращивание скорости достигло предела, из-за трения мы даже теряем в дальности и точности. Единственный приемлемый вариант — наращивание массы, но тут мы упираемся в другое ограничение. Имеющиеся фабрикаторы неспособны «отсекать» более крупные пули, поэтому приходится использовать готовые боеприпасы. В лучшем случае, года через два-три мы сможем довести их до ума и вернуться к блочным БК. Сейчас же мы можем пустить в производство только такой вариант. Но термоклипсы в любом случае останутся, если вы не хотите переходить на полуавтомат. — Как на «Вдове», значит? Она и так весит сорок восемь килограммов в облегчённой версии, а в полноценной вообще под семьдесят. Даже если допустить, что штурмовая винтовка будет втрое легче, то всё равно получаем двадцать килограммов. А ещё патроны. — Я бы так не сказал, полковник. Если мы уберём радиаторы, то снаряжённый вес не сильно увеличится. Прототип, который Вы держите в руках, весит двенадцать с половиной килограмм — для тяжёлой штурмовой винтовки это даже ниже среднего. Мощность же при этом вы успели отметить. Плюс ещё, готовые патроны дают возможность брать сразу несколько типов боеприпасов в один магазин. Скажем, дезинтегрирующие, потом замораживающие, затем бронебойные и токсичные. Или любым другим способом, на выбор бойца. С блочными боеприпасами такое не сделать — Вам прекрасно известно, что перезарядка таких производится только вне боя, ибо занимает слишком много времени.[2] — Я вас понял. Винтовку мы отправим на заводские испытания. Я понял, что это экстренное решение, но результат впечатляет. Но нам нужен полный войсковой комплекс: пистолеты, автоматы[3] и дробовики. В качестве снайперской винтовки, так уж и быть, развернём «Вдову». И обязательно займитесь доработкой фабрикаторов. Ограничение боезапаса никому в войсках не понравится. Центр Перспективных Исследований — довольно респектабельное заведение. Но под вывеской медицинского института скрывалось куда больше. Это было главное конструкторское бюро турианской армии. Разработки ЦПИ можно было увидеть нечасто вне специальных частей — всё-таки они обладают большим опытом работы с оружием, и укажут на те моменты, которые были упущены конструкторами. Впоследствии, после доработки и принятия на вооружение, чертежи отправлялись на правительственные заводы, чтобы начать серийное производство. Такой уровень секретности позволил держать подальше от института даже саларианские ГОР. Пришельцев сюда не пускали, здраво опасаясь агентов или просто недоброжелателей, и в отличие от других проектов, здесь трудились лишь турианские оружейники. Главной задачей Центру после Инцидента стало оружие, способное пробивать броню великоров. Бой за 314-1-5[4] показал, что лёгкие винтовки не обладали достаточной мощностью, чтобы пробить грудную пластину брони рядового пехотинца, дробовики не обладали значительной дальностью, а остальные виды были слишком тяжёлыми и слабо маневренными. Именно отсутствие подходящего оружия привело к довольно значительным потерям. Требования были довольно противоречивы — создать комплекс, обладающий одновременно малым весом, хорошей эргономикой, и одновременно высокой мощностью. Получившийся результат был типичным паллиативом военного времени, но пока что ничего лучшего в обозримом будущем не предвиделось. Илло Назарио занимался обеспечением секретности. Неблагодарная и неощутимая, но необходимая работа. Через него же осуществлялась доставка самых современных «примочек» важным агентам. Поэтому большая часть Пространства Цитадели знали его как простого контрабандиста. Иногда Илло задумывался: а что о нем знает Серый? Но эти мысли быстро выкидывались из головы: не хватало ещё сболтнуть лишнего. Чертов аноним имеет свои уши. ЦПИ хранили досье на огромное количество разумных, про которых было известно, что они агенты Серого. Но самого кукловода вычислить не получалось. Сейчас Илло планировал важную операцию по доставке нового прототипа брони одному из агентов Центра в Спецкорпусе. Покрытый абляционным слоем доспех был графитово-чёрного цвета — во время подгонки броню было решено не красить. По предварительным расчетам, такая защита позволит пережить даже выстрел из лазерной пушки. Правда, ненадолго: от такой дозы рентгена не спасает даже внутренний слой из поглощающих радиацию материалов, и ставший видовой особенностью хитин. Если не обеспечить своевременную терапию, то тот СПЕКТР проживет ещё месяц. Максимум. На карте галактики протянулись тонкие ниточки перемещений. Сплошные — агенты, отвечающие за доставку. Пунктир — контейнер. Жирная линия — группы силовой поддержки. Цвета обозначали способ перемещения. Конечно проще всего подогнать дредноут и выбросить контейнер с парашютом. Но это равносильно признанию в вербовке СПЕКТРа, на что нельзя идти ни в коем случае. Поэтому доставка комплекта брони должна была проходить в шесть этапов, используя четыре грузовых транспорта, частную яхту и медицинский корвет. Должна. Беззвучно вспыхнул щит, останавливая пулю — и только потом до ушей агента донёсся звук разбивающегося окна. А Илло, призвав на помощь все свое актерское мастерство, завалился навзничь, «захлебываясь» кровью. Рука нашарила пистолет, который был аккуратно вытащен из кобуры и приведен в боевое положение. Несомненно, снайпер заметил вспышку щита. Но так же он увидел, что турианец лежит и не шевелится. Так что скоро должна появиться добивающаяся группа — разбираться. Первая фигура получила в грудь восемь пуль из доработанного в недрах Центра «Файрволла». Щит удержал пять. Этого хватило. Остальные тихо разбежались по углам, стараясь шагами не выдавать своего местоположения и числа. Илло вскочил на ноги, хватая ПОС убитого нападавшего и перекатился за угол. Стол расщепился после ещё одного попадания — невидимый снайпер не дремал, заметив шевеление и совершив выстрел — но поздно! В венах разлилась эйфория. Засада! Бой! Как ему этого не хватало! С тех пор, как он, на далёкой планете, не имеющей даже собственного названия, просыпался под леденящий душу вой солдат рахни. Номерная планета, номерной инцидент, и вполне себе именной капитан СБИ Назарио. Как давно это было! В коридор полетела бутылка с водой, имитируя гранату. Рефлексы действуют вперёд мозга, поэтому нападавшие попадали прежде, чем рассмотрели вылетевший предмет. Подождав, пока не восстановится щит, бывший капитан выскочил за дверь направо, скатываясь по лестнице и подавляя огнем засевших врагов. Стрелять из положения «лёжа» хорошо с удобной позиции. Но не по быстро движущийся цели, которая постоянно меняет z-координату. Получив ещё пяток попаданий, Илло ввалился в подвал, закрыв бронированную дверь. Как истинный рыцарь Паранойи, он держал дома комплект средней брони и полный список оружия на стандартную тройку. Вот и сейчас, экипировавшийся в своего «Оникса», Илло, хмыкнув, вытащил прототип, полученный сегодня для испытаний. Загнав магазин с пулями и термоклипсы, агент прицепил на магнитные захваты оставшийся комплект и вернулся отвоевывать дом. Первому встречному противнику хватило одной пули. Истощенный щит не выдержал и исчез — после чего пуля насквозь пробила неудачника. Второму — две. Так же как и третьему. Удовлетворённо хмыкнув, Илло совершенно другим взглядом осмотрел изделие безумных гениев. Аккуратно продвигаясь наверх, он нашел следы отступающей пары — похоже, тройка потеряла командира и теперь уходит «на перегруппировку». На крыше у Илло были навалены кучей старая мебель, коробки, пустые кейсы и сейф. На самом деле, в этом хламе были устроены несколько удобных снайперских позиций. Откинув приклад винтовки, турианец аккуратно выцелил снайпера и двумя выстрелами снёс ему щит. Тускло загорелся индикатор перегрева, и бывший капитан стал спешно менять позицию. Пули бессильно дырявили мусор, а сам агент уже наводил прицел на голову стрелка. Вдох. Выдох. Металлический звон удара пули о сейф несколько сбил концентрацию. Задержать дыхание. Медленно повести стволом чуть вниз. Выжать спусковую скобу. Пуля входит точно в забрало шлема и гуманоид падает, выпуская из рук винтовку. Черной тенью падает кар и оттуда выбегают две тройки разумных в форме СБИ. Илло бросил взгляд на часы: две семнадцать. Неплохо. Очень неплохо. Под сорванным шлемом ожидаемо оказалась голова космической рептилии. Вот только не производили они впечатление профессионалов. Илло про себя поставил на обнаглевших корпоратов. Если это действительно так, то эти бедняги ещё не понимали, во что ввязались. В мире борьбы разведок нет места дилетантам. И никакие деньги не помогут против старого доброго вольфрама.Система Шанси
Полыхнул яркой вспышкой ретранслятор, и в систему вывалился небольшой кораблик, раза в два больше москита великоров. Не совершая никаких действий, которые можно было бы превратно истолковать, кораблик запустил в эфир запись на стандартном диапазоне частот Пространства Цитадели. Командующий флотом, Адмирал Иерархии Сизариус велел принять и дешифровать сообщение. На голоплатформе появилась азари в неком подобии военной формы. Смотря куда-то на уровне груди офицеров, полупрозрачная фигура на чистом турианском зачитывала ультиматум: — Внимание всем силам Иерархии и Великорасы! Говорит матриарх Ялире, командующая миротворческими силами Совета. Для прекращения дальнейшего кровопролития обеим сторонам в течение стандартных суток следует прекратить бомбардировки поверхности, и отвести собственные силы за линию разграничения. В противном случае мы имеем санкцию Совета Цитадели на принуждение враждующих сторон к миру любыми доступными средствами. — Святые духи, кто там прибыл? Сенсорный, мне нужная полная информация по прибывшим! — и, обращаясь уже к азари, продолжил, — Матриарх, мне ничего не докладывали о прибытии миротворческого контингента. Почему я об этом узнаю только сейчас. Или эта операция проводится без ведома Примарха Федориана и Советника Спаратуса? — Замечено порядка двухсот пятидесяти отметок, транспондеры показывают сигналы, соответствующие военно-космическим силам ОРА и Саларианского Союза. Пять из них относятся к тяжёлым кораблям, похоже дредноуты. И ещё… Одна цель сверхтяжёлого класса. Похоже, это тип «Судьба». «Путь предназначения»? Или всё же они ввели в строй третий корабль? «Судьбы» были новейшим проектом Объединённых республик, вершиной их технологических достижений. Азари всегда немного страдали гигантоманией, но зачастую это было от того обилия имевшихся у них ресурсов. Двухкилометровый сверхдредноут был одним из проявлений этого подхода. Но даже при их богатстве они не могли строить их действительно большой серией. Если быть честным, то за последнее столетие они ввели в строй только два корабля, и ходили слухи о строительстве третьего, но разведка так и не могла дать убедительного подтверждения. РСБ [5] укрыло этих мастодонтов завесой тайны, и большинство знало лишь об одном из них, стоящем у Цитадели. Информацию о втором удалось найти лишь по анализу косвенных данных, но всё говорило о том, что они редко покидали свои посты, являясь больше символами. И вот теперь предположительно ещё один корабль. —Прекрасно. Пока мы дрались за эту проклятую планету, они решили прийти в самый последний момент и собрать все излишки. «Миротворцы», чтобы их Духи драли. И не стоит забывать, что флот великоров тоже может атаковать нас. Война на три стороны, каждый сам за себя. — Сизариус усмехнулся, словно вспоминая о чём-то старом. — В артиллерийской дуэли они нам не ровня. Единственный шанс у них — это ракеты, но мы собьем их на подлете — Луций привык считать, что круче его «Менае» только новейшие мастодонты азари, и то не во всем. — моя ПРО готова перехватить одновременно сотню целей. Ещё по десять разберут крейсера. Ещё сотню на оставшихся — итого семьсот целей со ста тысяч кликов. Без вариантов. — А москиты ты посчитал? Пока ПОИСК будет сбивать ракеты, они подойдут к нашему борту вплотную. — Фрегаты — Луций скривился в ухмылке. — Не бойся, Октавиан, наше построение обеспечивает взаимное прикрытие. — Так, закончили. Отправьте этим пыжакам ответ: «Катитесь к Духам, уроды. Это наша война, и вам здесь не место».Арктур. Тогда же
— Адмирал, пришёл ответ. — Ушенин быстро просмотрел переданную голограмму и снова повернулся к связисту, собираясь отправить его, — и ещё кое-что. — Да? — Зонд уловил радиосигнал с планеты. Вот: «Всем позывным. Это Шанси-Главный. Повторяю, это Шанси-Главный. Требуется помощь и эвакуация раненых. Ситуация критическая. Контролируемая нами территория…» — и дальше два числа, похоже на координаты ВПП военного городка. Ушенин замер на секунду, повернув голову в сторону динамика, всматриваясь в черную сеточку колонки. Шестерёнки в его голове бешено крутились, генерируя план за планом, и тут же отметая их. Кивком отпустив связиста, он лихорадочно стал рисовать светящиеся нити на трехмерной карте системы. Голограмма обрастала новыми и новыми кораблями, положение которых менялось в зависимости от времени. «Если они ещё живы, значит «черная дыра»[6] ещё работает. Но судя по тому, что сообщение записано девочкой, бойцов у них немного. Медлить нельзя. Плюс ещё этот ультиматум, и есть все шансы, что они вступятся на стороне турианцев» — рука стремительно метнула планету вбок, выводя на экран данные по всем кораблям и соединениям. Средняя готовность флота — девяносто процентов. Большая часть соединений уже сосредоточена на рубеже атаки — двое световых суток от системы, и уже заправлены для нового прыжка. Лишь «Бавария» не сможет принять участие в предстоящем сражении — лопнули дьюары с люксогеном. Придётся отводить к Утопии на буксире, и заменять «Патагонией». Ломать сработавшиеся соединения было не лучшим решением, но лучше так, чем оказаться без ещё одной патрульной группы. А с планетой… Ушенин вздохнул. Попытка колонизации нового мира, активация ретранслятора, расширение пределов Сферы… Казалось, предусмотрели всё — и вот теперь такое. Враждебный контакт, прорыв к казалось бы, внутренней планете, и как итог — план «Исход», предполагавший оставление планет в пределах Сети. Нет, враг не получит ничего. И если ради победы придётся уничтожить целый мир, так тому и быть. Он возродится из пепла. Адмирал отвлёкся от изучения обстановки и обратился к связистам: — Передайте приказ мониторам и на планету. Приготовиться к вскрытию пакетов с кодом восемьсот шестьдесят шесть. — и про себя продолжил, — И да простит меня Бог за сгубленные души.Сутки спустя. Шанси
Генерал Уильямс с тоской смотрел на уменьшающуюся красную территорию, поглощаемую синим морем. Сутки назад шальная боеголовка разнесла вдребезги пункт связи. Повезло, что дочка начштаба, временно исполняющая обязанности связиста, находилась в своем подвале. Брендон с ужасом подумал о том, что было бы, не успей он отправить внучку с невесткой подальше от зоны боевых действий. Внезапный сигнал компьютера оторвал его от размышлений. Очередной прорыв периметра. Быстро перераспределив силы, генерал проверил защёлки шлема и поднял винтовку. В строю осталось сто двадцать восемь бойцов. Шестьсот легкораненых. Две тысячи тяжёлых, большая часть из которых умрёт в лучшем случае через сутки. Резервов нет. Сейчас некем командовать, и от него больше пользы на передовой. Этот день станет последним. После недельного затишья такой длительный и масштабный штурм стал… Необычным. Как будто сверху пришел приказ. Уильямс дёрнул затвор, досылая в ствол патрон и вышел в траншею. Экономные трехпатронные очереди. Три магазина боезапаса. Две минуты боя. Все реже и реже раздавался грохот винтовок с этой стороны. Генералу уже не было места в штабе — фактически осталась лишь рота солдат, какой штаб, каждый человек был на счету. Внезапно в наушнике раздался голос Дженни. Похоже, она поймала какое-то важное сообщение, раз решила прямо в горячке боя связаться с ним напрямую. — Генерал, принимаю радиограмму. Это «Код 866». — Отлично, спасибо, дорогая. — Код 866. Среди военных его ещё называли «Кодом апокалипсиса». Это фактически означало, что командование не видит никакой возможности отбить планету, и единственным выходом видит массированную орбитальную бомбардировку всей инфраструктуры, а также всей зоны столкновения и ближних тылов противника. Для этого применяли сверхмощные торпеды пятигигатонной мощности с кобальтовой начинкой, способные устроить «ядерную ночь», и выдающие настолько мощный радиационный фон, что на его приведение в относительную норму уходило столетие. После такого в живых не оставалось никого, даже невероятно устойчивых к любым условиям тараканов. А планета очищалась силами ОН и возвращалась к жизни — в специальных банках были образцы растений отовсюду. Долго, дорого — но иногда это было дешевле, чем попытка выкурить укрепившихся чужих — Харпер, ты слышал ответ? — Так точно, сэр. Что ж, пусть все будут знать о том, что мы держались до конца. И что против всех этих врагов мы боролись почти два месяца, под орбитальными ударами, рейдами спецназа и отсутствием подкреплений. И пусть этот приказ станет для нас погребальным пламенем, чтобы мы осветили путь последующим поколениям. И пусть они нас проклянут, но они будут жить! — Хорошая речь, полковник Харпер. Эх, а я обещал Эшли, что вернусь за ней… — Уильямс вздохнул, укрывшись в окопе, — Вы все слышали полковника, зададим им так, чтобы на том свете болело! Призрак, ракету!Шанси. Борт дредноута «Предел Откровения»
Голограммы Внутреннего Круга Матриархов слушали докладывающую о ситуации Ялире, прокручивая в голове различные комбинации. — Итак, каковы наши задачи? Пока что мне выдали приказ проконтролировать, чтобы никто не начал тут войну. — По-хорошему, у нас тут две цели. — Этита со своей кроганской прямотой решила не скрывать намерения за цветистыми речами, фразами с двойным, а то и тройным дном, и терять драгоценное время в бесконечных интригах. За это она была популярна среди военных, в том числе и турианцев, курируя разношёрстные космические силы Республик, и столь же ненавидима у представителей корпораций, — Во-первых, собрать образцы технологий Сферы, дабы не оказаться отстающими в плане технологий. Во-вторых, нам нужно провести демонстрацию силы. Недовольство Советом в Иерархии нарастает, а никому из нас это не нужно — увы, но сейчас наши вооружённые силы без турианцев… скажем так, слабоваты, — Ялире кивнула. Несмотря на наследственность, матриарх не желала накаливать отношения до предела, но и сделала весьма очевидный намёк на необходимость усиления собственных вооружённых сил. — Вас поняла. Насколько необходимо сдерживать напор? Судя по докладам инструментальной разведки, тут с обеих сторон набраны довольно крупные силы. Достаточно одного неверного маневра, и в лучшем случае здесь начнётся бойня всех против всех. В худшем же… — Я прекрасно понимаю, Ялире. В таком случае тебе стоит организованно отходить на другую сторону ретранслятора. Тогда они бросятся друг на друга. А мы же сможем добить оставшихся. — Вас поняла. Ну что же, — «адмирал пустоты» осмотрела проекцию будущего поля битвы — если дело дошло до войны, то пусть будет война. Посмотрим, что они смогут противопоставить флоту истинных наследников протеан.Местоположение неизвестно.
Матриарх Тевос провела рукой по матово-черной броне огромного корабля. Непоколебимого. Уверенного. Обладающего древним и могущественным разумом корабля, по размеру сравнимым даже с «Судьбами». И этот корабль боялся, боялся до дрожи в нейронных узлах. Не только что появившихся великоров, нет. Тех, кто стоят за ними. Кого-то неизмеримо более могущественного. В чьей власти взрывать звёзды и сотворять настоящие искусственные планеты, сравнимые с главными серверами Возвышенных. Их борьба длилась уже десятки Циклов, и пока никто не мог одержать решительную победу. Он и его собратья не раз уничтожали добывающие экспедиции Пожирателей, а в прошлом Цикле удалось даже сорвать инициацию звезды в сверхновую, где их кочующий флот вернулся в Сеть для добычи некоторых сверхтяжёлых элементов. Назара смог объяснить матриарху причину Циклов. Нет, здесь не было ничего возвышенного, не было решения возвышенных конфликтов. Но открывающиеся перспективы устрашали. Две стороны, невообразимые в своём могуществе. Одни, в совершенстве освоившие технологии эффекта массы, и узревшие его ловушку. Нулевой элемент предлагал медленную гибель, вырождаясь в Скверну — жуткое порождение живой плоти, камня и нулёвки. Она пожирала планеты, и изолировала целые скопления, дабы превратить всё в себя. Единственным выходом было Возвышение — отказ от перемен, дабы не падать в безумие плоти. И искать решение, дабы избежать надвигающуюся гибель. А пока — создать условно-безопасную зону, где будет цвести жизнь, и заодно будут подрастать новые члены сообщества. Быть может, когда-нибудь им удастся победить… Пожиратели же, их извечные враги, смогли обнаружить выход. Использование неведомых веществ позволило им почти полностью отказаться от эффекта мнимой массы, и уйти в многомерные фракталы Х-матриц. Они превращали звёзды в сверхновые, и пировали на остатках звёздных систем. Эсмеральдит, транслюксоген… И разлетающийся во все стороны нулевой элемент. А значит — Скверна. Пока Возвышенные медленно вычищали галактику от этого страшного металла, другие лишь увеличивали его количество. Пусть и ненароком, походя, но тем страшнее была вражда. Неужели им настолько наплевать на жизни других разумных существ, что ради своего выживания они готовы уничтожить всё живое? Причём каким способом — завалив всё отходами собственного производства, подобно турианцам до открытия ими эффекта массы. Тевос читала исторические труды, описывающие то время: застилающий небо смог, раздиравший лёгкие, грязная вода, полная болезнетворных микроорганизмов, бесконечная пыль и грязь, в которой копались изгнанники, пытаясь найти там что-то полезное. И рассмеялась, подобно учёному, долго бившимся над проблемой, и наконец-то понявший, что ответ был совсем рядом. Нулевой элемент — это отходы, мусор для действительно сильных мира сего. А мусор надо утилизировать, и зачастую — вместе с копающимися там крысами. И лишь великая благость Возвышенных давали возможность вступить в их ряды. И бывшая Советница приложит все свои силы, чтобы достигнуть этой цели.