Этой любви никогда не было

— Будьте так добры, принесите стейк и вино, — прозвучал бархатный мужской голос. По внешнему виду этого человека можно было точно определить, что он достаточно богатый, чтобы позволять себе такую роскошь. Ресторан при отеле, затерянном где-то между мирами, радушно принимал каждого подобного гостя. Молодой человек, которому на вид нельзя было дать больше тридцати, был в изящной чёрной блузке с кружевными манжетами, в чёрных же брюках, сапогах на высоком толстом каблуке, сверкающих металлическими пряжками. Но что больше всего привлекало внимание, — это его шляпа-цилиндр и странного вида тёмные очки с круглыми выпуклыми линзами, плотно прилегающие к глазам. Его практически чёрные волосы спускались чуть ниже ушей, непослушно растрёпываясь на мелкие рваные прядки. В каждом его движении сквозили аристократизм и утончённость. Загадочный гость сидел, откинувшись на спинку кресла, такого удобного и согревающего в дождливый осенний вечер. Он был рад, что никому нет до него дела, ведь здесь собирались самые богатые люди, которые «и не такое чудо видывали», словом, их было не удивить практически ничем. В ожидании заказа человек достал из кармана брюк небольшой мешочек, внутри которого глухо бренчало что-то маленькое. Это были обыкновенные игральные кости, которые он сразу же бросил на белоснежную скатерть. И застыл в недоумении. Даже очки оттянул на лоб, чтобы удостовериться, не померещилось ли ему… — Два? Что бы это могло значить… — он озадаченно посмотрел на кубики, затем снова бросил их. — Опять два?! Очень интересно, — он тихо вздохнул и убрал кости в мешочек, а тот, в свою очередь, спрятал в карман. «Мне никогда ещё не выпадала двойка. Если с единицей всё ясно, это одиночество и утраты, то с двойкой… Пара и взаимодействие? Или… две крайности? Выбор? Соперничество?..» — размышлял он, вглядываясь в размытый пейзаж за окном. Вскоре к нему подошла официантка, и, поставив всё на столик, пожелала гостю приятного аппетита и ушла. Человек задумчиво посмотрел на наручные часы. Они показывали две минуты восьмого. «Ещё одна двойка. Странно, очень странно…» — подумал он, принявшись за ужин. Ему срочно надо было обсудить это с кем-нибудь. Доев свой стейк, он откинулся на спинку кресла с бокалом ароматного красного вина. Медленно обвёл взглядом зал и всех присутствующих в нём. «Нет, здесь решительно некому довериться. Все слишком обычные, могут и за сумасшедшего принять… Вот разочарование… А вино отменное, да… Хозяин не поскупился…» К нему снова подошла официантка, и, взяв тарелку со стола, спросила, не желает ли гость ещё чего-нибудь. Он смотрел вдаль и как будто бы вообще не слышал её вопроса. Когда он перевёл на неё взгляд, она едва заметно вздрогнула. Что-то в его глазах было жутковатое, и она просто оцепенела. — Вам не понравился ужин? — спросила она неуверенно. Он снова посмотрел на часы. Двадцать две минуты. — Всё понравилось, — сухо ответил он, внимательно разглядывая девушку. В скромном и достаточно закрытом платье чуть ниже колена; поверх платья повязан чёрный фартук. Сама девушка была среднего роста, её убранные назад волосы переливались из тёмно-рыжего в чёрный. — Я бы попросил второй бокал. Будьте так любезны. Девушка упорхнула и через минуту возвратилась с таким же бокалом, услужливо поставив перед странным гостем. Каких только причуд не бывает у этих богачей… — Налейте вина, — мягко просил гость, продолжая наблюдать за скромной официанткой. Она… боялась его? Что неудивительно, с такими-то страшными бесцветными глазами. Девушка покорно налила во второй бокал вина из стоявшей на столе бутылки и с любопытством посмотрела на него. Как, интересно, он будет пить сразу из двух бокалов? — А теперь я попрошу уделить мне немного времени. Присаживайтесь, — он указал ладонью на кресло напротив. Девушка стояла в смятении, густо краснея. — Ну же, давайте выпьем вместе вина. Мне нужно обсудить кое-что важное… — Со мной? — она выдохнула, всё ещё не решаясь сесть за столик. Всё-таки, на работе не положено. — Может, я хозяина позову, он тут недалеко… — Не надо. Он тут ни при чём. А вина я столько не выпью. Так что, прошу ещё раз: поговорите со мной и выпейте хотя бы глоток этого замечательного вина. Как хотите, конечно, заставлять не имею права… Девушка оглянулась по сторонам и, к удивлению молодого человека, присела на кресло, на самый его краешек, сложив ладони на колени. Странный гость поставил перед ней бокал, но она не решалась его взять. — Так о чём… Вы хотели… — тихо спросила она, посмотрев в его светло-серые глаза и снова почувствовав волну смущения, если не мистического страха. — Как Вас зовут, для начала? — Джулия… — Очень приятно, я Мишель Йоркес. Так вот скажите мне, Джулия, как по-вашему, что символизирует двойка? — Я… могу ошибаться… — она смущалась, как студент на экзамене. И пыталась отвечать, не задумываясь. Богатые гости не любят долго ждать. А этот ещё и сумасшедший. — Может быть, двойка — плохая оценка? Или… что Вы смеётесь? Я не так поняла? — Смотрите, это обычные на вид кубики. Я, бывает, проверяю судьбу по ним. Вот, выпала шестёрка. Это можно трактовать как большую компанию друзей, богатство и полноту жизни. — Тогда что значит единица, по-Вашему? — уже более уверенно спросила девушка, вникнув в суть разговора. — Единица — одиночество, беспомощность, бедность. Не только убытки, но, возможно и смерть. Я это так понимаю. Но, видите ли, на двух кубиках никогда в сумме не выпадет единица. — А тройка или четвёрка что значат? — Хм, думаю, как-нибудь в другой раз расскажу. Обычно мне и не выпадает ничего кроме пятёрки и шестёрки. Наверно, поэтому я и стал богатым, — он усмехнулся. — Да Вы пейте вино, я хочу, чтобы Вы тоже его попробовали. — Извините, я на работе, мне не велено. — Знаете, Джулия, я хочу кое-что проверить. Возьмите и бросьте один кубик вместе со мной. Она послушно исполнила просьбу Йоркеса. — Не может быть! — он едва ли не вскрикнул. На каждом из кубиков выпало по единице, а в сумме как раз получилась двойка, преследовавшая его весь вечер. Он залпом осушил свой бокал и быстро убрал свою «игрушку». Облокотившись на стол, он закрыл лицо руками. — Вам нехорошо? — спросила Джулия, вставая и подходя к гостю. Она положила руку на его плечо. В этот момент к столику подошёл грузный мужчина в чёрной рубашке и брюках на подтяжках — управляющий заведением. — Что происходит, Джулия?! Как ты смеешь надоедать гостю?! Живо на кухню! — сходу набросился он. — Подождите, не ругайте её. Она всего лишь выполняла мою просьбу. За потраченное время я заплачу, не беспокойтесь, — вмешался молодой человек. — А, это же сам Мишель Йоркс! — управляющий поменялся в лице, изображая искреннюю радость. — Правильнее Йоркес, — тихо поправил гость, ответно улыбнувшись. — А Вы как-нибудь спойте нам что-нибудь! У нас тут и гитара есть, и банджо! — мужчина совсем уж развеселился, забыв, что минуту назад отчитывал официантку, которая всё ещё продолжала стоять рядом, поникшая и несчастная. — А рояль имеется? — спросил Йоркес. — И рояль, конечно же! Ну, что, сыграете или споёте сегодня? Было бы великолепно! — Как-нибудь потом. Всё-таки я приехал сюда отдохнуть. С музыкой пока перерыв. — Понимаем, понимаем… Может быть, желаете ещё чего-нибудь заказать? — Извольте счёт принести. — Джулия, слышала?! — прикрикнул мужчина, и девушка убежала. Когда она вернулась, управляющий уже ушёл. Йоркес сразу же вложил в кожаный конверт огромную пачку денег, не пересчитывая. Но там явно было больше раза в два, чем написано в чеке. — Я просил Вашего начальника не ругать за сегодняшнее. Всего доброго… Джулия, — молодой человек встал и направился в свой номер.

***

Сняв шляпу, Йоркес зажёг свечи в канделябре. Хотя в этом отеле он и мог включать электрические лампы, он всё равно очень любил свечи. Они создавали подходящую атмосферу для размышлений. Был уже поздний вечер, как в номер постучали. — Мишель, Вы ещё не спите? — прозвучал знакомый застенчивый голос, и в дверях появилась женская фигура. Он стоял у огромного окна, практически достигающего до пола, и несколько секунд наблюдал, как двигается её отражение в мутноватом стекле. Обернулся. Она что-то держала в руках, но с расстояния семи метров было не разглядеть. — Что это? — спросил он, снова повернувшись к окну. — Это Вам комплимент от повара. Мороженое. — Поставьте куда-нибудь, — произнёс он уставшим голосом. Девушка молча поставила поднос с угощением на стол и направилась к выходу. — Джулия… — Да-да? — отозвалась она, остановившись. — Вы, наверно, подумали, что я сумасшедший… Многие считают, что я продал душу дьяволу либо просто с ума спятил. Простите за сегодня. — Скажите, Вы верите в бога? — неожиданно спросила она. — Скорее нет. Не верю. — Значит, я оказалась права. Вы не сумасшедший, а заблудшая душа. Вы противоречите себе, потому что запутались. Говорите, что не верите в бога, но судьбу предсказываете по каким-то глупым приметам. Всем своим видом показываете, что Вам никто не нужен, но отчаянно этого желаете. Вы сами себя не понимаете, Мишель. Он, не найдя, что ответить, рассмеялся. Такая уверенность застенчивой девушки несколько его обрадовала. С ним давно уже никто не говорил просто и откровенно. — В тебе есть то, что я долго искал, — он подошёл к ней вплотную, и она сделала пару шагов назад. В оранжевых отсветах свечей он казался существом из потустороннего мира, и это несколько пугало. Его глаза в глубоких впадинах теней сверкали ещё страшнее, чем прежде. — Как думаешь, милая Джулия, может, всё-таки, двойка означает любовь? М? — Я… не знаю… Прошу Вас, отойдите. — Разве ты не этого сейчас хочешь? — прошептал он, снова приблизившись к девушке и взяв её за плечи. Она отвернулась от его горячего дыхания, которым он обжёг её шею. — Вы меня оскорбляете, — прошептала она, и Мишель заметил слёзы на её лице. — Вы боитесь меня? Джулия, умоляю, не судите по первому впечатлению. — Что с Вашими глазами? Что за болезнь? Слепота? Я смотрю в них, и мне становится страшно. — Не бойтесь, это всего лишь цветные линзы. О, скажите мне, что я не тот злой и порочный человек, каким меня все видят… — Не могу. Сквозь Ваши стеклянные глаза не видно ничего, кроме пустоты. Мне пора идти. — Джулия, Вы прекрасны. Спасибо за всё. Ступайте, — прошептал Йоркес, отступив от девушки. Он не стал дожидаться, пока она уйдёт, и снова встал у окна. В собственном отражении он увидел, что именно испугало девушку. Её силуэт бесшумно растворился в тёмном стекле. Мягко щёлкнула закрывшаяся вслед за ней дверь. Это число не может быть просто числом. Точно был знак судьбы. Мишель понял это, и теперь уже не сможет не думать о Джулии.