***
Два выходных пронеслись слишком быстро, и сегодняшним утром Тэхен с огромным трудом открыл глаза, и то только от того, что Чонгук обцеловал его всего, и от этого в пижамных штанах ощущалось явное напряжение. — Солнышко, просыпайся, — промурчал Гук, убирая пряди с тэхенова лба, — Я так нервничаю, сегодня выходит клип и альбом. Интересно, понравится ли нашим АРМИ? — Конечно понравится, твой образ там такой горячий, малыш, — заверил его Тэхен. — Не боишься, что в меня влюбятся все девчонки планеты? — хитро спросил Чон, желая подшутить. — Не боюсь, ведь ты все равно любишь меня одного. — Какой самоуверенный, а вдруг… — Тогда я не стану тебя удерживать, — очень серьезно перебил Тэ, — Если вдруг полюбишь другую или другого, уходи сразу. У Чонгука от обиды задрожали губы и он опустил глаза. Его жутко бесило, что хен, в котором он души не чаял, так легко говорил о разлуке. Вот если бы Тэхен заинтересовался кем-нибудь, Гук в лепешку бы разбился, чтобы добиться его внимания, не дать уйти, вернуть себе. А Тэ выходит совершенно не держится за него? Отпустит по первому требованию? Что это за любовь такая. — Ну и пожалуйста, — буркнул Чонгук и собрался уйти, когда Тэхен поймал его за руку и повалил на себя. — Что опять, почему мой милый Чонгуки надулся? — Ничего, хен! — парень попытался вырваться. — Хочешь все-таки уйти? — А ты хочешь отпустить? Вот так просто, хен? Зачем ты со мной, раз не любишь? Из жалости? Или есть другие причины? — Боже, что за бред, я люблю тебя как никого другого в жизни, ты же это знаешь, малыш. — Тогда зачем ты так со мной? С моими чувствами! Мог хотя бы соврать, что дорожишь мной! — Чонгуки, — Тэхен что есть силы сжал парня в объятиях, — Ты самое большое сокровище в моей жизни, клянусь. Так зачем бросаешься словами? — А зачем ты говоришь, что отпустишь? — Потому, что я не хочу, чтобы ты чувствовал себя скованным в этих отношениях, хочу сделать все правильно, по взрослому. Какой смысл держать рядом человека, если он этого не желает? — Но я желаю! — Знаю, но жизнь длинная, я не исключаю, что ты можешь передумать. И хочу, чтобы ты не чувствовал себя обязанным и жалел меня. — Знаешь что, хен, — Чонгук сел ему на бедра и с прищуром посмотрел в лицо, — Я вот женюсь на тебе, чтобы глупости не говорил! Тэхен рассмеялся, прикрыв глаза рукой, а когда убрал, заметил, что Гук очень даже серьезен. — Ты же шутишь, да? — А если нет, откажешь мне? — с вызовом спросил тот. — Как ты себе это представляешь? — Это уже мои проблемы, просто скажи, ты откажешь или как? — Нет, Чонгуки, как я могу отказать тебе, но ты же понимаешь, что такие вещи делаются не тайно, ведь рано или поздно все вскроется, компания постоянно пользуется нашими паспортами, а как же родители, они заслуживают знать правду. — Я знаю, хен, знаю, всему свое время. Естественно это не сейчас, ведь мы встречаемся всего пару дней. Просто интересуюсь на будущее. — Когда придет время мы обязательно это обсудим, обещаю. А сейчас давай вставать, завтра первый концерт, надо подготовиться. Тэхен нежно поцеловал Чонгука в лоб и проследовал в ванную.***
Ребята всей группой собрались в гостиной и расселись вокруг столика, на котором стоял ноутбук. Чимин ежесекундно перезагружал страницу и страшно волновался, впрочем, остальные тоже были близки к панике, ведь наступил вторник, а это значило, что обновится чарт BB200, и парням позарез нужно было попасть на первое место, никак иначе. Камбэк отгремел с присущим BTS резонансом, клип был принят хорошо и тут же взлетел по показателям стрима, оставляя мировых звезд далеко позади. Первые концерты тоже прошли идеально, ребята поняли, что очень соскучились по своим фанатам и по сцене в целом, они будто напитались новой энергией и были готовы ехать покорять мир. Все, чего им сейчас не хватало для счастья, так это лидирующей позиции в главном чарте, ведь остальные они уже оккупировали полностью. — Ну сколько же можно, — Хосок мерил шагами комнату, — Чимини, что там? — Еще не обновился, хен, я слежу, — ответил тот, нервно кусая губы. Тэхен сидел, сжавшись в комок, а Чонгук тихонько поглаживал его по спине, пытаясь успокоить. Намджун и Юнги сохраняли поразительную ясность ума и просто молча ждали, Джун же стоял позади Чимина и нагнетал обстановку бесконечными вопросами. Наконец, когда все уже были готовы рвать и метать, Пак вскрикнул: — Есть! — Что там? — хором спросили остальные и дернулись к компьютеру. — Мы заняли первую строчку! — Чимин заверещал от счастья и принялся скакать как заведенный по гостиной, — Мы смогли! Мы это сделали! Ребята сразу же присоединись к нему и стали обниматься и поздравлять друг друга. С одной стороны, они не сомневались в своей победе и мощи АРМИ, но с другой, всегда нужно быть готовыми к худшему, поэтому первое место для них стало настоящим подарком небес. Тэхен вытирал непрошенные слезы радости, а Чонгук, вмиг забыв обо всех, гладил его по волосам и сцеловывал влагу со щек. — Ну чего ты, солнышко, все же хорошо, — приговаривал он. — Знаю, я просто слишком перенервничал, — признался Тэ, пряча лицо на груди Гука. — Теперь все позади, любимый, основной рубеж пройден, мы справились. Чонгук вдруг понял, что в гостиной повисла подозрительная тишина и повернул голову. Мемберы стояли около дивана и в замешательстве пялились на них, не скрывая удивления. Гук осознал, что ему наверное стоило быть посдержаннее и не целовать Тэхена у всех на глазах, ведь раньше за ним подобной нежности не водилось и такое поведение никак нельзя списать на дружбу. Он уже придумывал как станет выкручиваться, но ситуацию спас Чимин, за что ему совершенно точно полагается вип местечко в раю. Парень решительно подошел к ними и крепко обнял, а потом стал целовать в макушки и причитать: — Мои любимые, не плачьте, это все стресс. Нет повода разводить сырость. Остальные, глядя на эту умилительную картину, отставили подозрения и отправились искать бокалы и шампанское. Чимин, удостоверившись, что опасность миновала, дал обоим по назидательной затрещине и тоже удалился за спиртным. — Нам нужно быть осторожнее, — сказал Чонгук, целуя Тэхена в носик, — Но я забылся потому, что очень сильно люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, малыш, — Тэ улыбнулся и легонько чмокнул своего парня, — А теперь пойдем праздновать!