Коты-не-очень-людоеды

— Господи, ты точно кот? — Веселится Чону, обрабатывая разбитую губу Юкхея ваткой, смоченной перекисью. Юкхей раскрывает рот в попытке оправдаться, но Ким предупреждающе шикает, напоминая, что пациент должен быть немым, как рыба, и оборотень послушно закрывает рот, давая возможность устранить по максимуму последствия неудавшейся шутки. — Знаешь, не ожидал, что когда-нибудь буду тебе губу разбитую обрабатывать, — продолжает монолог Чону, щедро смачивая новый ватный диск очередной порцией перекиси. — Потерпи, сейчас немного больно будет. Губу нещадно жжёт, но Лукас терпит, как и положено сильному юноше в его возрасте. (Хотя желание поканючить и попросить подуть всё же присутствует) — Я принёс зелёнку, — говорит, входя в кухню, Джехён с небольшим стеклянным пузырьком в руке. — Так, на всякий случай. — Где ты ещё ударился? — Спрашивает Чону у Лукаса. — Покажи пальцем. Юкхей поспешно мотает головой, из-за чего ватный диск мажет по всем губам заодно с кончиками пальцев Чону. Оба вздрагивают от обоюдного щемящего чувства, что приторностью на языке ощущается как никогда явственно, но тут же делают вид, что ничего не было. — Не дёргайся, чёрт тебя дери, — Чону слегка бьёт младшего по лбу, впрочем, тут же нежно поглаживая нежную кожу, стоит лишь Юкхею захныкать. — Совсем ребёнок. Пронзительный звонок рассекает своим звуком тишину квартры, и Джехён, нахмурившись, торопится открыть дверь неизвестному. Лукас прислушивается, слышит тихое «Сычен?» и тут же вспоминает паренька, что притащил на своём горбу выпившего Чону домой. В тот раз парень смотрел на Лукаса так осознано, будто знал, что он — не обычный кот. Юкхей осторожно косится на Чону, пытаясь не вызвать лишних подозрений, но на лице старшего видит только радость. Ким ярко улыбается, смотря куда-то за спину оборотня, и говорит: — Сычен-хён, привет. — Привет, малолетний алкоголик, — раздаётся в ответ с неприкрытой насмешкой, отчего Чону дует губы, явно оскорблённый. — Эй, не я один столько пью. Порой все мы можем напиваться до бессознательного состояния — Ох, если бы ты допился до бессознательного, то мне было бы куда легче. Юкхей оборачивается, тут же сталкиваясь взглядами с Сыченом. Тот слегка кивает, как и положено совершенно незнакомому человеку, но в его взгляде Лукас замечает узнавание. То же, что и тогда, на лестничной площадке. Сычен с того момента вообще не изменился — неудивительно, в принципе, учитывая, сколько дней прошло с их последней встречи. Разве что теперь на его лице ярко выделяются слишком старомодные очки в тяжёлой оправе, которые, Лукас мог отдать руку на отсечение, парень гордо называл «в ретро стиле». — Ой, вы же не знакомы, — оживает Чону, на миг прекращая прикасаться к лицу Юкхея. — Лукас, это Сычен, мой друг. Сычен, это Лукас, и мы хорошие знакомые. — Приятно познакомиться, — вежливо говорит Сычен, в то время как Юкхей лишь кивает в знак уважения. Дун, явно не стремясь всё время простоять в дверях, проходит в комнату, усаживаясь на незанятое никем кресло. Джехён что-то бормочет на фоне, вскоре вовсе пропадая в ванной. — Хм, стоит ли мне спрашивать, знает ли твой друг всю правду или нет? — Выразительно стреляя глазами вбок на притихшего гостя, интересуется Лукас у Чону. Ким в ответ удивлённо вскидывает брови и спрашивает: — Откуда ты знаешь? — Слишком много с его стороны внимания к моей скромной персоне в кошачьем облике. — Тц, — цыкает Сычен, подводя глаза к потолку с таким видом, будто прямо перед ним бушует семейная ссора в самом разгаре. — Я тебе больше скажу: я — первый и пока что единственный, кто знает о тебе со слов Чону. К тому же именно я тогда «спас» его от тебя. — Не думаю, что должен сказать тебе за это спасибо, — Чону едва заметно пихает Юкхея в бок, тем самым пытаясь сказать, чтобы тот не вёл себя грубо, однако Сычен добродушно смеётся, показывая, что ничуть не обижен. Он вообще похож на довольно оптимистичного и дружелюбного парня, поэтому неудивительно, что он смог сойтись с Чону. Они оба очень похожи, пусть, возможно, и не признают этого. Нарушавшаяся с приходом Сычена идиллия восстанавливается буквально через пару секунд: Сычен утыкается в свой телефон, порой фыркая явно из-за каких-то шуточек, а Чону продолжает оказывать медицинскую помощь Лукасу, словно ни в чём ни бывало. Юкхей позволяет себе прикрыть глаза, полностью отдаваясь тем чувствам, что ярким фейерверком взрываются глубоко в душе от каждого прикосновения холодных пальцев Чону к его коже. Близость младшего несомненно радует Юкхея, и даже присутствие Сычена не способно омрачить эмоции оборотня. Впрочем, настрой целиком портиться, когда в комнату заглядывает Джехён. Парень недовольно хмурит брови, но выглядит скорее расстроено, чем зло. Лукас замечает телефон в его опущенной правой руке и подсознательно готовится к худшему, со следующими словами Чона понимая, что не зря. — Мне позвонил Юта. Они с Тэёном будут тут через пять минут.

***

Если бы неловкость можно было бы чем-то описать, то Юкхей назвал её эдаким ревущим дитём на улице, что потерялось, и никто не хочет ему помочь. Особенно бывает неловко, когда дитё внезапно замечает, что ты остановился и пялишься на него, и семенит поскорее к тебе, думая, что ты как-то сможешь ему помочь. Лукас ненавидит такие ситуации, пусть с ним они случались раз в сто лет. Именно такая неловкость в комнате буквально витает, воздух собою насыщает и не даёт дышать нормально. Человек в комнатке, что по теории считается гостиной, явно больше, чем та способна нормально вмещать. Поэтому нервозность от слишком большого скопления людей напрягает не только Юкхея, но и рядом сидящего Чону. Парень неосмысленно вцепился в руку оборотня, наверное, пытаясь отыскать поддержку, и в принципе Лукаса всё устраивает, только Ким слишком сильно зажимает свои пальцы. Сычен, прижатый Чону к самому подлокотнику, сидит с другого края дивана и, судя по постоянно мотающейся туда-сюда голове, с преувеличенным интересом разглядывает комнату. Впрочем, уж лучше так, чем сидеть подобно Джехёну — парень уместился в единственном кресле, что перпендикулярно кофейному столику перед диваном, и тупо пялится вперёд, будто не замечая ничего вокруг, даже прожигающего его взгляда Тэёна. Лукас на самом деле даже смотреть на этого уёбка не хочет — слишком долго он слушал жалобы Джехёна. Хотелось с самого порога вмазать Тэёну и пригрозить, чтобы тот никогда больше не появлялся в этом доме. Однако Джехён мог его не так понять, к тому же встретил Чон своего вроде-уже-бывшего парня равнодушно. Значит, раны более-менее залечились, значит, не всё у Джехёна так плохо. — Ну, и чего молчим? — Первый нарушает тишину Юта, и Лукас косит на него глаза с лёгким осуждением, впрочем, как и все в этой комнате. Накамото, как уже успел понять Юкхей, не изменяет себе — пытается быть душой компании, вести себя шумно и пялится на милашек 24/7. Только вместо Юкхея теперь его жертвой стал Сычен, верно расцененный, как самый миленький из присутствующих в этой комнате. Не исключено, что голова Дуна сейчас в движении именно из-за прожигающего интересом взгляда Юты. — А о чём нам говорить? — Интересуется с небрежным смешком Джехён. Парень переводит взгляд на Накамото, успешно (наверное) игнорируя Тэёна, и продолжает. — Заметь, это вы сюда припёрлись. Мы вас вроде не приглашали. — Где милашки, там и я, — Юта так усердно подмигивает Сычену, что в конце концов у него начинает слезиться глаз. Судя по довольным улыбкам Дуна, тот только рад такому раскладу. Атмосфера не самая дружелюбная — однозначно всё усложняет присутствие Тэёна — но даже так Чону пытается что-то сделать. Парень неуверенным голосом спрашивает, кто хочет чай. Отзываются, на удивление, абсолютно все, и Ким поспешно вскакивает со своего места и, прихватив с собой Джехёна, сваливает на кухню. В комнате вновь воцаряется тишина, менее неловкая, но всё ещё напряженная. Сычен по-прежнему удачно ускользает от заинтересованного взгляда Юты, в то время как Тэён, потеряв свою цель для гляделок, в упор разглядывает Лукаса. У оборотня вмиг кулаки начинают чесаться, потому что смотрит Тэён высокомерно и неприязнь свою явно скрывать не собирается. Юкхей смело смотрит Ли в глаза и поражается тому, насколько у Джехёна хуёвый вкус на партнёров. — Чего пялишься, лупоглазый? — Весьма грубо спрашивает Тэён, привлекая к себе внимание и Сычена. Юта всё ещё продолжает рассматривать Дуна, и Лукас начинает опасаться, что Дун скоро икать начнёт от столь внезапного внимания к своей персоне. Мысли о фразе Тэёна сейчас его особо не волнуют, поэтому Юкхей просто делает вид, что ничего не услышал. Ли это, кажется, раззадоривает только ещё больше. — Я с тобой разговариваю, стероидный качок. Тэён ухмыляется очень неприятно, оскал этот какой-то одновременно и глупый, и очень раздражающий. У Юкхея в глазах проносятся картинки, как он без труда выпихивает Ли из квартиры и спускает парня с лестницы весьма неприятным способом. Сдерживаться всё труднее и труднее, и даже пальцы, впивающиеся в обшивку бедного диванного подлокотника, не особо помогают. На агрессию опираться для такого, как он — опасное дело. Всегда можно переборщить, чуть больше, чем нужно, показать, вот только последствия потом ждут необратимые. Лукас концентрируется на весёлом, чуть слышном щебетании Чону с кухни, на слегка неровном, но уверенном голосе Джехёна, и приказывает себе оставаться абсолютно спокойным. А на выпад со стороны Ли ответить всё же стоит. — Просто, — Юкхей ухмыляется, свободно откидываясь на мягкие подушки позади. — Впервые вижу такого мудилу, как ты. Нужно запомнить, думаю. — Полегче, — в их недо-диалог вмешивается Юта. Парень неодобрительно качает головой, смотря почему-то именно на Лукаса, а не на своего дружка, на что оборотень лишь плечами пожимает. Он не намерен терпеть необоснованные издёвки над собой или над кем-либо ещё, кто дорог Юкхею. Судя по горящим натуральным бешенством глазам, Тэён, в отличии от Лукаса, себя сдерживать не намерен. Парень дёргается, пытаясь подойти ближе к невозмутимому Юкхею, но Юта вовремя цепляется за его руку, шепча что-то на ухо. Тэён отфыркивается, но слегка успокаивается, наверняка решая, что разберётся с острым на язык парнем попозже. Очень вовремя возвращаются тепло улыбающийся Чону с Джехёном позади. У Кима в руках две чашки, одну из которых он вручает Юкхею. На миг сталкиваясь с тёплыми пальцами старшего, Лукас ярко улыбается, не забывая кивнуть в знак благодарности. Из-за опущенных в смущении глаз реакцию Чону посмотреть не удаётся, но слегка дребезжащее «Тебе же зелёный?», когда Чону обращается к Сычену, даёт понять, что Ким тоже обратил внимание на, казалось бы, ничем не примечательное прикосновение. А это значит, что он тоже что-то чувствует, Лукас в этом уверен. Чаепитие проходит относительно спокойно. Слегка неловкие диалоги между Чону и Сыченом, изредка прерываемые ненужными хохмами со стороны Юты, разбавляют атмосферу, делая происходящее слегка похожим на дружеские посиделки. Юкхей, конечно же, не верит этому миражу, потому что рядом с ним напряжённый до невозможности Джехён, у которого даже руки под маленьким весом чашки подрагивают, а напротив — хмурый Тэён, вообще смотрящий телевизор, но раз в минуту точно на своего бывшего косящийся. Юкхей понимает, что в лицо Джехёну смотреть лучше не стоит — там все переживания ясно видны, а это для Юкхея, как красная тряпка для быка. Поэтому Лукас молча допивает чай и, оглушительно хлопая в ладоши, тем самым сразу прерывая беседу, объявляет: — Ну, кажется, нам пора расходиться. Я вообще зашёл ненадолго, поэтому уже должен идти. Чону, у тебя же сессия, тебе нужно возвращаться к себе, — Чону поспешно кивает, понимая, что пытается сделать Юкхей. Парень разворачивается к Сычену, но тот и сам заявляет, что его ждут на работе, и первый поднимается со своего места. Юкхей, краем глаза всё же смотря на слегка недоумевающего Джехёна, поднимается следом и уже идёт к выходу из комнаты, как слышит голос Тэёна: — Джехён, не против поболтать немного? Злобный рык из горла всё же вырывается, причём получается слишком громким, чтобы обратить на себя всё внимание присутствующих. И если Накомото с Джехёном выглядят слегка потерянно, то Тэён не может сдержаться от какой-то торжествующей улыбки на своём мерзком лице. Юкхей чувствует близкое присутствие Чону, возможно, прямо за своей спиной, но прекратить злиться не может. Он даже не зол. Он в ярости. — Так я и думал, — говорит Тэён с таким презрением, что хочется тут же на лопатки уложить и всё дерьмо из его тщедушного тела выбить. — Джехён, ты реально изменяешь мне с этим качком со сплошными стероидами в мозгу? Даже предупреждающий возглас Чону не спасает Тэёна от сильного удара кулаком в лицо. Лукас с неприкрытым наслаждением ещё раз костяшками бьёт Ли, попадая примерно по губе. Даже тёплая чужая кровь не в состоянии Юкхея остановить. В голове только одно — избить Тэёна до потери сознания, потому что выбивать из него всю мерзость бесполезно — она у него слишком глубоко сидит, такую с корнем не выдрать. Фоном слышатся крики Джехёна, пару раз Юкхей чувствует, как его пытаются оттащить от Тэёна, но тот не даётся ни в какую, решая проучить, наказать, сделать так, чтобы этот мудак никогда больше не подошёл к Джехёну. Потому что Чон — семья. А Лукас не позволит делать членам своей семьи больно. Пару раз Лукасу тоже ответно прилетает, но Юкхей даже не замечает этого. Ещё пару ударов в живот и один, крепкий, в грудную клетку — и Лукас наконец отпускает Ли. К скатывающемуся по стене парню тут же подбегает Джехён, и последнее, что Юкхей ждёт от него, это взволнованное: «Тэёни, ты как?». «Тэёни», к слову, на это лишь мычит. Джехён резко отстраняется от Ли, поворачивается лицом к Лукасу и, как следует размахнувшись, даёт ему тяжёлую пощёчину. Чон смотрит с такой неприязнью, с которой даже на Тэёна никогда не смотрел, и Лукас не понимает, что же он сделал не так. — Чону, убери, пожалуйста, Лукаса с глаз моих. И чтобы я его больше в нашем доме не видел, — твёрдо говорит Джехён, ощупывая тело уже оставшегося в бессознательном состоянии Тэёна. Ким тут же хватает Лукаса за локоть и поспешно тащит в коридор. Там — Сычен в кроссовках, что наверняка собирается уходить. Дун смотрит на него с некоей опаской, и Юкхей не винит его — он бы тоже боялся того, кто минутой ранее избивал пусть и ужасного, но всё же человека. — На время побудешь у Сычена, — Чону впихивает Юкхею свою куртку и ногами придвигает поближе чьи-то кроссовки. Приглядевшись, Лукас узнает в них те, что были на Юте в момент его прихода в эту квартиру. — Давай, давай, быстрей. Ким легонько пихает его в спину, стоит Юкхею обуть чужую обувь, и поспешно захлопывает за ним дверь, оставляя наедине с Сыченом. Дун на всё это лишь вздыхает и идёт к лестнице. — Не стой на месте, пошли. Они ещё не скоро со всем разберутся.