Лицо под маской

      На закате, падая сквозь витражные окна на белую ткань юбки, свет дробился на сотню цветных солнечных зайчиков, которые напоминали о подругах.       Вот это теплое янтарное пятнышко — о Минако, ее сладких духах и звонком, как золотые колокольчики, смехе.       Это, яркое, как гранатовое зернышко — о подкрашенной алым улыбке Рей и ее сверкающих лаковых туфельках.       Мягкое изумрудное — о Макото, уютном запахе яблочных пирогов и широком, теплом свитере ручной вязки.       А вот это, у самой коленки…       Додумать ей не дали.       В благоговейной тишине раздались неестественно громкие шаги. Их нервная дробь звучала все ближе и ближе, и, наконец, вовсе замерла.       Все внутри сжалось, как пружина. Сегодня в соборе было на удивление мало прихожан. Даже шумная толпа туристов успела рассеяться по кафе и ресторанам, чтобы подкрепиться после суматошного дня. Внутри оставалось от силы несколько человек, которые намеренно сидели как можно дальше друг от друга, если только не пришли сюда вместе. Кому понравится, если посторонний станет подслушивать твои разговоры с Богом?       Длинные деревянные скамьи были почти пусты — устраивайся на любой! Ближе к переливчатому ларю с мощами волхвов или подальше от него, рядом с выходом, где доносится с улицы робкий прохладный ветерок.       Но нет — новый посетитель выбрал именно ее ряд, и сейчас с шумом протискивался вдоль скамьи, чтобы беспардонно вторгнуться в ее личное пространство. Сердце тревожно заколотилось, как только непрошеный гость сел едва ли не на край ее юбки. Носа коснулся щекочущий аромат мужского парфюма. Хорошего, невольно отметила она, очень летнего и мягкого, с искристыми цитрусами и теплым сандалом.       Она повернулась и приготовилась произнести две вежливые просьбы пересесть. И еще парочку возмущений — на случай непробиваемого ослиного упрямства, с которым частенько приходилось сталкиваться.       Но так и застыла с открытым ртом.       — Привет, Мицуно, — уголок губ на его четком монетном профиле не сдержался, дрогнул в улыбке.       Первым делом она подумала о том, что в соборе ему не место. Он выглядел как рок-звезда на отвязной вечеринке: длинные золотисто-рыжие волосы были собраны в низкий хвост, на тонкой переносице сидели крошечные овальные очки с изумрудно-зелеными стеклами. Подвернутые рукава старого черного пиджака открывали вид на красочные татуировки, охватывавшие руки до локтей. Под пиджаком — вылинявшая футболка с диким принтом. А еще драные на коленках серые джинсы и темный лак на ногтях, и многочисленные кожаные веревочки-браслеты, висевшие на худых запястьях…       Маму Ами хватил бы удар, если бы она увидела его.       А уж что бы с ней стало, узнай она, что такой парень сидит рядом с ее дочкой, и еще панибратски говорит ей «привет, Мицуно»… подумать страшно.       — Что ты здесь делаешь? — прошипела Ами, оглядываясь.       На мгновение голову посетила сладкая мысль о том, что подруги приехали навестить ее и вот-вот покажутся в высоком соборном проеме. Может, они задержались, разглядывая достопримечательности? Или Усаги решила попробовать местных сладостей из уличного фургончика, а Минако заслушалась выступлениями музыкантов? А Цоизит… ну, он, может, просто увязался следом?       Но, конечно же, в соборе больше никто не появился.       — Я приехал тебя спасать, — горько усмехнулся Цоизит, всем своим видом показывая, как мало его радует это задание. — Я — твой рыцарь на белом коне, Мицуно. Коня, правда, пришлось привязать на улице, так что появление получилось не таким ярким, как мне бы хотелось. Но кто же знал, что ты спрячешься туда, куда с конями не пускают?       Ами посмотрела на него с недоумением. О чем идет речь? Кони, рыцари...       Цоизит, вдохнув, произнес уже серьезнее:       — А вообще, стоит хоть иногда подругам в скайпе отвечать. Усаги такую панику подняла — весь Токио на уши поставила! Коммуникатор твой не подключен, на телефонные звонки не отвечаешь, в сети не застать…       Ами залилась краской смущения. Она и правда уже больше недели не давала о себе знать — готовилась к серьезному зачету по физиологии головного мозга. Целые дни уходили на то, чтобы составить конспект, выучить основы, повторить важные детали, запомнить схему расположения участков и названия извилин. Сил хватало только на то, чтобы в течение дня не забывать перекусить, а вечером, закрыв книгу, — доползти до кровати и провалиться в сон. А коммуникатор она вовсе оставила у матери, когда в последний раз гостила в Токио. В конце концов, ей не приходилось превращаться в сейлор Меркурий уже больше четырех лет — так зачем таскать с собой подозрительный прибор, который отчаянно верещит на каждом досмотре в аэропорту?       Утром сложный зачет был наконец-то сдан, и Ами собиралась позвонить девочкам. Только не успела.       — И от чего ты должен меня спасать? — дерзко бросила она, не потрудившись ответить на выпад.       Подругам она все объяснит, но оправдываться перед заносчивым мальчишкой не станет!       — Ну, уж точно не от серости твоих будней. Тут, боюсь, даже я бессилен…       — Может, перестанешь уже юлить и скажешь, в чем дело?       Цоизит изящным движением повернул голову и слегка ее наклонил, чтобы бросить надменный взгляд поверх крохотных стеклышек, сползших на кончик носа.       — В чем дело? — неожиданно холодно произнес он. — Я должен спасти тебя от того, что находится за твоей спиной.       Повернуться Ами не успела — что-то неожиданно сильно дернуло ее вниз, и она больно стукнулась подбородком о край скамьи. Над головой резко зашумело, словно в храм влетела стая больших птиц. От испуганных криков посетителей и нечеловеческого злобного рева кровь в жилах стыла. Кто-то завопил о террористах.       Перед глазами мелькнуло раскрашенное чернилами предплечье, подсвеченное теплым светом, как от огня в камине.       Все это время Ами лихорадочно шарила рукой в своей сумочке в поисках хеншина.       Да, она когда оставила дома коммуникатор, но лишить себя всякой возможности защищаться? Этого Ами Мицуно себе никогда бы не позволила.       — Сила Меркурия!       Ее тут же словно подставили под ледяной водопад.       Ами успела позабыть этот прилив бескрайней мощи, который окутывал ее тело сразу после заветных слов. Возможность слышать шум далеких волн, чувствовать стремления рек и ручьев, создавать воду прямо из воздуха…       Кожа длинных сапог привычно скрипнула, когда она поднялась с пола уже не робкой студенткой медицинского факультета, а древним воином с другой планеты. Ами предпочла бы никогда вновь не сражаться с темными силами, но по сейлор Меркурий она частенько скучала.       Огромный как горгулья монстр скорчился на спинке скамьи у поперечного нефа, но заметив нового врага, пришел в движение. Он был до странности неказистый, как будто бы сломанный, и перебирался с ряда на ряд рвано, как только вставший на ноги теленок. Когда он подобрался ближе, Ами увидела, что вместо кожи у него было нечто похожее на рыбью чешую, неоднородную и разноцветную.       Из боковой двери, которая вела в соборную сокровищницу, на громкие звуки вышел молодой священник. Увидев девушку в странном наряде и застывшее перед ней темное чудовище, он вскрикнул и принялся молиться. Звук гулко отразился от каменных стен. Монстр ненадолго отвлекся и отвел от Ами блестящие фасеточные глаза.       Времени на раздумья не было. Подхватив с пола собственную сумочку, Ами изо всех сил швырнула ее в голову монстру, чтобы вновь обратить на себя внимание.       — Уходите! — махнула она рукой священнику, когда план сработал.       Тот не заставил долго себя уговаривать. Но при этом, открыв двери сокровищницы, он стал знаками зазывать туда людей, которые не успели покинуть собор, а теперь боялись рисковать и бежать под прицелом чудовища, которое вполне могло оказаться демоном из самого ада.       Ами собралась и приняла боевую стойку: монстр, встретившись с ней взглядом, продолжил продвигаться в ее сторону. Когда он попал под последний солнечный луч, падающий из окна, пространство вокруг него вдруг расцветилось прекрасными цветными пятнами.       Ами ахнула, пораженная внезапной догадкой. На коже монстра была не чешуя — стекло! Вскинув голову, она заметила то, о чем боялась подумать. Прекрасный витраж в дальнем конце нефа, которым она любовалась совсем недавно, творение Рихтера, пропал. Пустой провал на его месте теперь казался порталом в никуда, и это не просто разозлило Ами — это ее взбесило.       — Как смеешь ты… — прошептала она, стискивая кулаки, а потом вскинула голову и громко, хорошо поставленным голосом выкрикнула: — Как смеешь ты являться в это святое место со своими черными помыслами? Я, сейлор Меркурий, воин воды и мудрости, заставлю тебя заплатить за это. Омойся ледяной водой и покайся!       — А что, так можно было? — удивленно воскликнул «спаситель», о присутствии которого, честно говоря, Ами уже успела забыть.       Теперь он, по крайней мере, не смущал ее своим неподобающим видом. Хотя, если подумать, ослепительно-белое облачение и длинный плащ с изумрудным подбоем тоже не назовешь неприметной одеждой.       — Ну, тогда… — продолжил он, картинно перебросив один край плаща на плечо. — А я — Цоизит, рыцарь очищения и исцеления! И если у нее не получится тебя омыть, то я… э-э-э… добавлю чистящего средства?       — Что ты такое несешь? — застонала Ами, закатывая глаза.       — Ох, а ты думаешь, в твоей обличительной речи было много смысла?       — Знаешь что, оставь пышные фразы сейлор воинам!       — Простите, я вам случайно не мешаю?       Ами дернулась. Она только сейчас заметила женщину, в картинной позе застывшую в воздухе. Ну конечно, как она могла забыть — за ручными безмозглыми демонами всегда стояли хозяева!       Ами показалось, что она уже видела эту даму раньше. Что-то знакомое проскальзывало в рубленых чертах лица и длинных ярко-алых волосах, в плавных и будто бы чуть замедленных движениях…       Женщина спокойно встретила ее изучающий взгляд и улыбнулась.       — Мне обычно нравится наблюдать за тем, как сосредоточенно ты размышляешь, Мицуно, — она особенно выделила ее имя, показывая, что прекрасно знает, кто прячется под маской сейлор Меркурия. — Но сейчас на это нет времени. Давай, Ахав, добудь мне ее светоч мудрости!       Монстр под ее ногами тут же напружинился, приготовившись к прыжку, но Ами вовсе не собиралась так просто сдаваться.       — Водная рапсодия…       Она не закончила. Взгляд упал на спрятанный под стекло ларец Трех царей — бесценную историческую реликвию, и у нее в буквальном смысле опустились руки. Что, если они испортят его, пока будут сражаться с монстром? Или повредят что-то из других ценностей, которых здесь целая уйма? Не говоря уже о самом здании собора, представляющем собой настоящую драгоценность готической архитектуры. Нельзя устраивать внутри поле битвы, ведь любая атака, даже ее водной стихией, может нанести непоправимый вред!       — Сейлор Меркурий, в чем дело? — рявкнул где-то рядом Цоизит, вырвав ее из задумчивости.       Ами нахмурилась, просчитывая в голове сотни вариантов развития событий.       Выход был один — надо увести монстра подальше отсюда, а потом уже прикончить.       Ами скрестила перед грудью руки, вспоминая самую старую, самую слабую из своих атак:       — Мыльный дождь!       Едва все помещение затянуло плотным молочно-белым туманом, Ами нащупала крохотную кнопку на сережке, которая тут же активировала очки-компьютер. Теперь Ами была единственной зрячей в соборе — все живые существа на экране очков подсвечивались ярким синим светом. Она быстро выискала растерянную фигуру Цоизита и подобралась к нему, не забывая приглядывать за монстром и за его хозяйкой. Цоизит дернулся, когда кто-то схватил его за локоть, поэтому Ами пришлось приподняться на цыпочки и шепнуть ему на ухо:       — Бежим к выходу, прямо сейчас!       Он замер, кивнул и вдруг рванул с места так быстро, что Ами, не успев разжать руку, едва не упала.       Туман почти рассеялся, а они еще даже не добежали до высоких дверей, выходящих на площадь. Кажется, долгое отсутствие практики плохо сказывалось на силах воительницы воды.       Ами обернулась, желая оценить, насколько быстро нагоняет их монстр, и одновременно думая, куда бы увести его, чтобы не пострадали невинные люди.       Но за спиной никого не было.       Только парящая в воздухе женщина погрозила ей пальцем и рассмеялась:       — Беги-беги, сейлор Меркурий! Хорошо, что мне не нужна твоя храбрость — только твой ум. Я все равно тебя найду, так что оглядывайся почаще!       И фигура ее пошла рябью, как плохое изображение в телевизоре, а потом и вовсе исчезла.       Ами остановилась. За плечом она слышала тяжелое дыхание Цоизита.       — Она отступила, — недоуменно произнесла сейлор Меркурий.       Не хотелось признавать, но слова незнакомки больно укололи.       — Вижу, — буркнул Цоизит. — А теперь, не могла бы ты повторить свой фокус с туманом? Там на площади с десяток полицейских машин, а я не жажду сейчас общаться с представителями закона.