***
Тэхён уже сидит в машине и ждёт, пока Чимин попрощается со всеми и спустится на парковку. В последнее время поведение старшего его немного настораживает. Отчего вдруг такая стеснительность, такая холодность по отношению к нему? Всё потому что Ким заикнулся о поцелуе? Увидев фигуру парня, Тэхён моментально открывает дверь и впускает его внутрь, на переднее сиденье. Пак снова избегает смотреть ему в глаза, смотрит куда-то в область шеи и говорит: — Я проверял, последний сеанс начинается в девять. Надеюсь, успеем. С другой стороны, Пак ведь не отталкивает. Он ни разу не разозлился, не сказал, что ему его близость неприятна. Наоборот, он всё спокойно принимает, соглашается и сейчас даже едет с ним на свидание! Или это только в фантазиях Кима свидание? — Конечно, успеем, — отвечает Тэхён, проводя рукой перед кондиционером со стороны Чимина, проверяя температуру. Погода с каждым днём всё холоднее, поэтому лучше прогревать машину. Обычная забота, казалось бы, но почему-то у Чимина всё внутри трепещет. — Не холодно же? Пак отрицательно качает головой и замирает, когда младший тянется ближе к нему, берёт ремень безопасности и плотно пристёгивает его. Тэхён сейчас так близко. Прямо как вчера… Тэхён замечает, как тушуется Чимин, и какая-то лёгкость, радость наполняет его сердце. Это из-за него старший покраснел? — Что-то не так, Минни? «Минни» отводит глаза в сторону и приказывает себе прекратить так волноваться. Это всего лишь Тэ, его друг. Такой же друг, как и Хоби, как и Юнги-хён. Разве что те его не ревнуют и не угрожают поцелуями… — Я и сам мог пристегнуться, — Пак очень старается игнорировать ухмылку младшего. — Нет, ну серьёзно, Тэ. Ты не должен постоянно меня опекать. Я достаточно самостоятельный. — Конечно, — кивает Ким. — Не издевайся, я серьёзно! — Тэхён по-доброму посмеивается. — Тэ! Честно, так заботиться обо мне не должен даже отец… — А Папочка? — ЧТО?! Чимин в шоке распахивает глаза и по новой заливается краской. Тэхён это специально делает? — Прости, — тот с трудом давит в себе смешок, но через мгновенье всё же не выдерживает. — Чимини, я пошутил. — Тебе смешно? — Ну извини… Это же просто шутка, — Ким не может налюбоваться таким смущённым и сердитым Чимином. Он такой милый, так бы и защекотал. — Минни, ну не зли-и-ись… Чими-и-ин. Слушай, а ты боишься щекотки? — Что?! Нет! — Сейчас проверим. — Стой, Тэ! Ахахах… Переста-ахахах… перестань… Но Тэхён его не слушает и продолжает атаковать. Лезет руками под куртку, водит по рёбрам, заставляя друга хохотать и извиваться. — Тэ, ну пожалуйста… Ремень конкретно ограничивает движения, но Тэхён его и так не мучает, даёт передохнуть. Ему просто было необходимо, чтобы старший расслабился, перестал обижаться на него. — А говорил, не боишься, — ухмыляется Ким и перехватывает чужие запястья. Щекотка прекращается. — Всё ведь? Больше не будешь? — с надеждой спрашивает Чимин и ойкает, когда Ким на секунду водит пальцами по его рёбрам. — Хочешь, чтобы я перестал? Тогда не дёргайся. Старший уже открывает рот, чтобы спросить «в смысле, он не должен дёргаться?», но его обрывают неожиданным образом. Тэхён слишком резко подаётся вперёд и впивается поцелуем в его губы. Чимин от шока так и застывает в одной позе. Что за… Что на этого парня нашло? Пока старший загружается, Ким кладёт руки на его щёки и начинает полноценно его целовать, нежно водит языком то по верхней, то нижней губе. От осознания происходящего сердце Чимина заходится в бешеном ритме. Ему так сладко, так приятно чувствовать тепло Тэхёна, его губы на своих, его руки, что он и не думает отталкивать. Позже он свалит всё на шок, отсутствие реакции, но сейчас не позволит себе испортить момент. Правда, отвечать он пока тоже не спешит. Тэхён отстраняется от его губ и тянется к щеке Пака, оставляет невесомые поцелуи и поглаживания. — Что ты творишь, — Чимин цепляется пальчиками за плечи Кима, но не для того, чтобы отстранить, а чтобы притянуть ближе к себе, раствориться в его объятьях. — Что ты со мной творишь, Чимин? — выдыхает младший и заглядывает ему в глаза. У того они горят, щёки пылают, а взгляд такой невинно-растерянный, что Ким не может сдержать улыбки. — Милашка. Он вновь приближается для поцелуя, но не целует, оставляет несколько сантиметров между их губами и с наслаждением смотрит, как Чимин открывает ротик и прикрывает глаза. Через пару секунд ожидания старший опять их открывает и встречается взглядом с ухмыляющимся парнем. — Почему ты остановился? — недовольно цокает Пак и сам подаётся навстречу, сталкивает их губы. Тэхён немного офигевает от такой инициативы, но Чимину не отказывает, целует долго, со вкусом, улыбается, когда старший начинает неумело отвечать. Кажется, время для этих двоих остановилось. Они забывают о том, что куда-то спешили, что они, вообще-то, друзья, просто отдают себя во власть момента. Пусть весь мир подождёт, они друг от друга не отлипнут.***
Вроде бы не мелодрама, даже не детектив, а УЖАСЫ, мать его, но почему этих ребят, в конечном итоге, склонило в сон? Чонгук осматривает комнату, когда на экране уже бегут титры и видит, как друзья мирно посапывают. Хосок — в обнимку с попкорном, Югём — лёжа на полу, только один Джин, как нормальный человек, перелез на диван. Краем уха Чонгук улавливает тихий шёпот Намджуна и смешки Шуги. А вот это вот зря. Хоть в душе он и понимает, что его парень не будет ему ни с кем изменять, даже думать о других — Шуга слишком влюблён в него — ревность затмевает здравые мысли. Ревность. Такая противная, жгучая жидкость, разливающаяся в груди и не дающая тебе спокойно дышать. Чонгук раньше такого не чувствовал. Как тяжело, оказывается, видеть любимого с другим… — Ребят, вы пропустили весь фильм, — говорит Намджун, пока будит остальных. Те потягиваются, смаргивают остатки сна. Вставать в любом случае придётся, ведь никто не собирался оставаться на ночь. — Уснуть за просмотров ужасов, ну вы даёте. — Это из-за недосыпа, — зевая, бормочет Хосок. — Учёба кого угодно доведёт. — Неплохо бы до десяти оказаться дома. Перед выходом ребята решают облегчить работу Чонгуку и Тэхёну и убрать всё, что после них осталось. Коробки от еды, бутылки выкидываются; посуда моется, одеяла аккуратно складываются. Чонгуку даже делать ничего не надо. Впрочем, ему и не до этого. Ему бы пережить эту бурю внутри себя, когда Намджун слишком близко подходит к его парню, когда тот улыбается и неосознанно отвечает на флирт. — Юнги, милый, куда-то собрался? Юнги собирается надевать куртку, но Чон его останавливает, мягко забирая вещь и вешая обратно. — Эм-м… домой? — непонимающе смотрит на него Мин. — Предлагаешь мне остаться? — Чонгук кивает, но Юнги сомневается, — но что подумают ребята?.. — Ну, они со временем привыкнут к нам. Что в этом такого? Взрослым людям иногда нужно оставаться наедине, без посторонних. Шуга покрывается румянцем, понимая, к чему младший клонит. Тихим голосом говорит: — Но я рассказал только Хоби и Чимину. Больше никто из моих не знает. — Ну вот, сейчас прекрасный момент сделать всё официальным. Лично мне не терпится, чтобы Намджун об этом узнал, — признаётся Чонгук с нечитаемым выражением на лице. — Что? Почему? А Намджун, как будто по звонку, идёт прямо к ним. Особенность такая у этих ребят — появляться из ниоткуда, стоит лишь упомянуть их в разговоре. — Юнги, ты идёшь? Мин глубоко вдыхает, чтобы набраться храбрости. — Нет, Намджун, я остаюсь здесь. Ким удивлённо поднимает брови, не веря в услышанное. — Остаёшься здесь? — переспрашивает он, с подозрением смотря то на Юнги, то на Чонгука. — Зачем? — Эй, ребят! — окликают их уже полностью одетые и стоящие у порога Хосок, Югём и Сокджин. — Вы там долго? Юнги, а ты чего не одеваешься? — Я... — Юнги переночует у меня, — решает помочь Чон, видя, как растерян сейчас старший. — Мы хотели провести время вместе. — А-а-а, — понимающе кивают Хосок и Югём, которым всё известно. Только Сокджин и Намджун ничего не понимают. — Зачем?.. — Ну... Когда двое людей встречаются, — начинает было Чонгук, но его перебивают. — Как ты сказал? Встречаются? — Именно, — говорит Чонгук и демонстративно стискивает Юнги в объятьях. — Мин Юнги — мой парень. Ты не знал? Намджун растерянно качает головой, а потом поворачивается к Хосоку и Югёму: — А вы знали? Те кивают. — Дело ваше, делайте, что хотите, — весело говорит им Хосок, обуваясь. — Пойдёмте, ребята, не толпитесь. — Юн, серьёзно? — всё же переспрашивает Намджун, и видя, как Юнги воодушевлённо кивает, в секунду мрачнеет. А затем выходит, даже не попрощавшись. Горем с пополам, ребята всё же покидают квартиру. — Спокойной ночи, ребят. — Пока-пока. Дверь захлопывается, гул голосов прекращается. Чонгук и Юнги остаются наедине. — Мне показалось или он флиртовал с тобой? — щурится подозрительно младший. — Да нет, — неловко отвечает Мин. — Я не заметил. Чонгук вздыхает и ведёт старшего на кухню. — Ладно, пойдём. Мы толком даже не пообщались с тобой сегодня. Хочешь, выпьем кофе? Юнги плетётся следом и пожимает плечами. — Кофе после пива? — Ага, постоянно так делаю. — Расскажи, как это случилось? — просит Чон, ставя на столик перед диваном две горячие кружки. — Он до этого как-то приставал к тебе? Они переместились в гостиную, и теперь комфортно сидят на диване. По телевизору показывают какое-то аниме, на столике разложены печенюшки и кружки кофе. — Нет, — фыркает Юнги. — Ко мне пристаёшь только ты, больше никто. — Рад слышать. Но насчёт «никто» я бы не был так уверен. Я знаю, что многие в универе на тебя поглядывают. О, Юнги тоже об этом знает. Но ему до этих парней и девушек нет никакого дела. — Ох, ну с тобой-то я точно не сравнюсь. — Не начинай. Они болтают ещё какое-то время, в течение которого Юнги замечает, с какой жадностью на него смотрит младший. Во взгляде пляшут чертики, а сам он весьма неоднозначно облизывается, переводя взгляд с глаз Юнги на его губы. Мин под таким пристальным взглядом теряется, он к такому не привык. У него вообще до Чонгука не было парня, и он точно ни с одним парнем не оставался на ночь, и понятия не имеет, каким будет следующий этап. — ...и тогда он отправил нас с Хоби на пересдачу... — продолжает рассказывать Мин какую-то историю из прошлого. — А в модуле у нас было по 80 баллов! По 80, представляешь? И... Почему ты так смотришь? — Мне просто очень интересно, продолжай, маленький, — ухмыляется Чонгук, наблюдая, как его парень краснеет. Юнги прекрасно замечает хриплые нотки в его голосе, и знает, что они означают. Да тут и без голоса по одному взгляду понятно. Чонгук смотрит на него так, как будто хочет сожрать. — Эм-м... Хочешь ещё кофе? — переводит тему Юнги, надеясь уйти на кухню и хотя бы ненадолго не чувствовать на себе этот взгляд. Ему очень приятно и лестно, без сомнений, но в то же время и до жути волнительно. — Нет, я хочу тебя, — невозмутимо признаётся Чонгук, заставляя старшего поперхнуться воздухом. Ну вот, что и требовалось доказать! Юнги даже не удивлён. — Вау... Отличный переход, Чон, — издаёт нервный смешок Мин, и всё же поднимается с места, подбирает кружки с кофе. — Это тебя история с Хосоком так возбудила? — Очень смешно. — Или у тебя встаёт на вредных преподавателей? — Ты сейчас договоришься, — предупреждает Чонгук и тоже встаёт, следует за старшим на кухню. Пока Шуга моет их кружки, Чон раскладывает сладости по местам, а потом подходит и обнимает Юнги со спины, прижимая к раковине. Тот, кажется, даже дышать перестаёт. Юнги нарочно моет каждую по несколько минут, смывает с них невидимые пятна, чтобы отсрочить момент пиздеца. В конце концов, Чонгуку это надоедает. — Да что ты с ними возишься? — нетерпеливо спрашивает он, а затем самолично забирает из рук кружки и ставит их на столешницу. — А ты нетерпеливый... — усмехается Шуга, всё так же стоя лицом к раковине и не решаясь повернуться. Ничего, с этим успешно справляется Чон, разворачивая к себе старшего и вновь прижимая к столешнице своим телом. — Скажу тебе то же самое, — хрипло шепчет он Мину в ухо, — когда ты будешь умолять меня о... Предложение он не заканчивает, но его и без того прекрасно понимают. — Что.. с ч-чего ты взял?! — вспыхивает вмиг Юнги, и наступает очередь Чонгука ухмыляться. Атмосфера накаляется. Никто из них пока прямо не говорит, но обоим понятно, чем закончится сегодняшняя ночь. А ещё понятно, кто в какой позиции окажется... Младший на пол-головы выше, крупнее него, и сейчас возвышается над ним, заставляя чувствовать себя крошечным. А ещё он гораздо опытнее Юнги. Аргх, Юнги ненавидит такое превосходство над собой! — А с того, что со мной по-другому не получится, — следует ответ, а в следующую секунду Юнги отрывают от столешницы и несильно толкают к двери, заставляя попятиться из кухни. Сердце старшего заходится в бешеном ритме, но виду он не подаёт. Вместо этого решает съязвить: — Да что ты? Смотри, как бы тебе самому не пришлось умолять меня... Чонгук опасно сверкает глазами и пошло облизывается, продолжая наступать на Мина. Тот, в свою очередь, пятится назад, пока ещё не догадываясь, куда. Зато Чонгук знает и уверенно подталкивает его в сторону своей спальни. — Я и «умолять»? Не слишком ли самонадеянно для девственника? — фыркает в ответ Чон. — Плюс к тому же, для такого крохи, как ты? Он кого крохой назвал?! — Как ты смеешь, мелкий? — вскипает Юнги. Он перестаёт пятиться назад и остаётся стоять на месте, несмотря на то, что Чон приближается. — Я старше! Я тебе хён! И никакой я не кроха. — Ага, да. Как скажешь, маленький. Только сверху всё равно буду я, — Чонгук подходит к нему вплотную, пошло облизывается и тянет губы похабной ухмылке. — И за «мелкого» ты ещё ответишь. Так как Юнги стоит и двигаться не собирается, Чонгук не находит выхода лучше, чем просто наклониться, схватить старшего в охапку и закинуть его себе на плечо. — Что ты... Чон Чонгук! — кричит Мин, брыкаясь и дёргаясь на плече младшего. — Сейчас же поставь на место! — Не брыкайся, маленький, — усмехается Чон и, смачно шлёпнув Мина по аппетитно выставленной заднице, несёт его в свою спальню. Они входят в полу-тёмное, освещённое настольной лампой помещение. Щёлкает замок на двери, и вся смелость Юнги мгновенно улетучивается, уступая место панике. Он сейчас с Чонгуком наедине в его спальне! Сейчас им ничто не помешает. Квартира пустует и неизвестно, когда вернутся Вимины. Юнги не успевает даже осмотреться в незнакомой комнате, как его бросают на мягкую кровать. Блять, прямо как в его мокрых фантазиях... Чонгук, тем временем, роется в прикроватной тумбочке, что-то оттуда достаёт (Юнги прекрасно знает, что) и возвращается обратно к Мину. Вид у того такой растерянный и робкий, как будто перед ним не его бойфренд стоит, а маньяк какой-то. — Расслабься, малыш. Я буду нежен. — Пошёл нахуй. Пиздец. Растерянный и робкий, ага, как же. Даже не верится, что слова слетели с его очаровательного ротика. Чонгук не перестаёт ему удивляться. Мин Юнги вспыхивает моментально, словно спичка, как бы напуган или взволнован он ни был, и это так очаровательно, в этом контрасте есть особый шарм, который так нравится Чонгуку. — Я тебе не девочка, чтобы нежничать со мной, — добавляет следом Юнги. — Не возьмёшь свои слова обратно? — спрашивает Чонгук, снимая футболку и обнажая крепкий, мускулистый торс. Юнги чуть ли слюни не пускает, разглядывая красивые широкие плечи, крепкие руки, кубики пресса. Безумно хочется до всего этого прикоснуться, пощупать. У самого-то Юнги всего этого добра нет. — Нет, — с опозданием отвечает Мин и ойкает, когда на него набрасываются. Чонгук грубо подминает Юнги под себя, бесцеремонно раздвигает его ноги, нависает сверху и, не в силах ждать больше, атакует сладкие губы. Мин старается не отставать, поддаваясь заданному ритму. Поцелуи становятся всё более пылкими, горячими, руки Чонгука практически везде, и чем больше Мин пытается перехватить инициативу, занять ведущую позицию, тем сильнее его вжимают в матрас, заставляя лежать спокойно. Здесь главный Чонгук, и старшему придётся с этим смириться. В какой-то момент в Юнги просыпается маленький паникёр, потому что в него, внимание, начинает упираться член Чон Чонгука! Мужской половой член, понимаете? Впервые в жизни. Юнги стонет в поцелуй, пытаясь увернуться и минимально касаться чужого полового органа, но Чонгук растолковывает это по-своему. Отстранившись от припухших губ и внимательно смотря на Мина, спрашивает: — Что такое? Юнги явно напуган, но из-за чего? Чонгук что-то сделал не так? Вопреки его подозрениям, старший качает головой, отказываясь признаваться. — Уверен? Ты практически дрожишь. — Ну ты... — неловко начинает Шуга, отводя взгляд, — упираешься в меня... — он не желает доканчивать. Чонгук сам всё прекрасно поймёт. — А ты что, боишься? — усмехается Чонгук, оценивающе бегая глазами по его телу. Кто боится? Мин Юнги?! Ха-ха. ДА. Да, боится, но ни за что в этом не признается. Ни себе, ни Чонгуку. — А если я сделаю так? — дразнит младший, внезапно толкаясь бёдрами и выбивая из Юнги первый стон. — Ах, что ты?.. — вопрос он не доканчивает, потому что Чон толкается ещё пару раз, имитируя секс, но через одежду. Приятно до безумия, но всё равно очень страшно. Дыхание Шуги сбито, грудь часто вздымается, глаза широко распахнуты и весь его вид такой, как будто при первой малейшей возможности он планирует сбежать. Только сбегать некуда. Чонгук ставит руки по обе стороны от его головы, нависает сверху и блокирует все пути отступления. Всё. Его сладкий мальчик в плену, и девственником ему отсюда не выбраться. — Что, маленький, испугался моего члена? — Представь себе, у меня такой же есть! — отвечает Юнги и вздрагивает, когда Чон припадает к его шее. — Айщ, не кусайся. — Это чтобы всякие Намджуны не заглядывались, — говорит Чон ему в шею, пуская мурашки по коже, и зализывает свой укус. — Пусть знают, что ты мой. — Йа, это уже слишком! — брыкается Шуга, пытаясь уйти от зубов. Ему приятны такие ласки, но ему ведь ещё объяснять окружающим эти укусы и засосы. — Я не твоя собственность! — Я этого и не говорил. Но ты мой, не отрицай этого, — живот приятно скручивает от этих слов, но Юнги в этом не признаётся. Только Чонгук не слепой, он сам всё прекрасно видит. По реакции Мина можно понять, что ему всё это очень даже нравится, но он, зараза, всё продолжает брыкаться и огрызаться. — Всего лишь твой парень… Но я не принадлежу тебе. Ай! — Юнги вскрикивает от того, как сильно его вдавливают в кровать, заставляя лежать спокойно. — Чонгук! — В постели — принадлежишь, — практически рычит Чон, ещё сильнее стискивая старшего, — Целиком и полностью. Здесь я твой хозяин, так что лежи и не рыпайся. Шуга в шоке распахивает глаза и густо краснеет от его слов. Его настолько впечатляет, что он даже забывает съязвить. Парень на три года младше, называющий себя его хозяином… Было в этом что-то такое, отчего в животе всё поджималось. — Чёртов собственник... — ругается Шуга себе под нос и вновь дерётся, дёргается всем телом, чтобы просто позлить Чона. — Ага, да, — спокойно соглашается с этим младший, перехватывая мешающие ему руки и прижимая их над головой Мина. — И сейчас этот «чёртов собственник» сделает тебя своим мальчиком. Охх. Чонгук невольно зависает, наслаждаясь видом под собой. А вид на миллион: Шуга лежит под ним, краснеет и бледнеет одновременно, пытается хоть как-то противостоять ему. Какой он всё-таки милашка, хоть и вредный... Чонгук усмехается своим мыслям и решает старшего немного подразнить. — А тебе идёт лежать подо мной, Шуга… — Айщ, заткни-и-ись, — старший то ли от злости, то ли от смущения багровеет и пытается освободить руки. Безрезультатно. — Интересно, а каким ты будешь без одежды? Весь в моих метках, стонущий моё имя… — Чон Чонгук! Мелочь бесячая. Юнги бы с радостью ему сейчас врезал, только его руки прижаты к кровати, ему не двинуться. Блять, ну я же не девчонка! — хочется закричать Юнги, но на деле же он только тает от такой крепкой хватки и контрастных нежных поцелуев Чонгука. Младший вновь возвращается к его шее, медленно и жадно осыпает её поцелуями, засосами, специально метит, будто присваивает себе. Поднимается выше, тянет зубами непроколотую мочку уха и выбивает из парня рваный судорожный стон. Проводит языком по раковине, опаляет жарким дыханием, заставляет Юнги дрожать от удовольствия. Из-за новых, не известных ранее ощущений Мин даже не сразу замечает, что его руки уже свободны, но когда Чонгук в одно движение снимает с него свитшот, то сразу приходит в себя. Младший, тем временем, с нескрываемым восхищением смотрит на бледную прозрачную кожу Юнги. Он и раньше замечал, что старший очень белый, но чтобы настолько… Чонгук хищно облизывается, что не ускользает от старшего, который невольно чувствует себя добычей, которую непременно сожрут. Юнги только и успевает дышать, когда младший вновь припадает к его коже. Плечи, ключицы — ничто не остаётся без внимания. Но когда Чон спускается к его соскам, Мин просто теряет голову. Младший их то посасывает, то покусывает, вбирает в рот, пошло вылизывает, заставляет Мина постанывать и таять в его руках. Юнги, конечно, многое себе фантазировал, но он бы никогда не подумал, что его будут вот так ласкать как девочку. Смущение вновь окутывает его, заставляет щёки вспыхивать красным, и Мин неосознанно тянет руки к груди, пытаясь укрыться от чужих ласк. Его руки снова оказываются прижаты над головой, а губы Чонгука — над ушком. — Ещё раз дёрнешься — свяжу, — Чонгук говорит это таким низким и хриплым голосом, что Шуга чуть ли ни кончает прямо в штаны. Как можно быть таким горячим и нежным одновременно?! Мин Юнги, наконец, сдаётся. — Понял. — Хороший мальчик. Дьявол… Юнги ощущает себя таким беспомощным в его лапах. Стыдно признавать, но это прекрасное чувство. Изначально понятно, кто тут из них сильнее. Против Чонгука у него просто нет шансов. Младший с лёгкостью прижимает его к кровати и пресекает каждую попытку перехватить лидерство. Чёртов доминант, но такому Чонгуку просто кайф подчиниться. А Чонгуку в кайф укрощать своего вредного, специально провоцирующего его парня. Поцелуи спускаются всё ниже, язык младшего — всё настойчивей, и Юнги уже не в силах контролировать свои всхлипы и стоны. Чонгук вжикает молнией, стаскивает с него джинсы и замечает полу-вставший член под белыми боксерами. Мило и горячо. Чон немного приспускает боксеры, обнажая тазовые косточки, и продолжает осыпать хрупкое тело поцелуями. От сладкой кожи Мина вообще не хочется отстраняться, его хочется сожрать целиком. Старший рефлекторно дёргается и сдвигает ноги вместе, когда руки Чона поглаживают его бёдра и опускаются на ягодицы. — Ой, какие мы нежные, — усмехается Чон, но действий не прекращает. Напротив, окончательно снимает мешающую ткань со старшего и отбрасывает куда-то в сторону. Юнги не знает куда деться от его голодного взгляда, жмурит глаза, даже дышать перестаёт. — Ну же, не стесняйся. Раздвинь ножки. — Я и не стесняюсь, — цедит Мин и поддаётся, позволяет раздвинуть себе ноги и бесится от того, как ему нравится эта ситуация. Нравится лежать под младшим, таять в его руках и подчиняться. Даже краснеть от его слов, чувствовать этот лёгкий страх перед сексом нравится. У Шуги невольно проскальзывает мысль, что он был рождён, чтобы быть снизу и оттого хочется самому себе врезать. Чонгук тянется к тюбику смазки и презервативу, брошенным куда-то возле них. Второе он пока что откладывает в сторону и поудобнее устраивается между ног Шуги. — А ты не будешь раздеваться? — спрашивает старший, когда Чон распечатывает ещё не тронутый тюбик. Как-то нечестно, что он весь обнажённый, а Чонгук только по пояс. — Нетерпится увидеть меня обнажённым? — изгибает бровь младший, а после шипит, когда Мин щипает его за ляжку. — Я разденусь, но сначала сделаю приятное своему мальчику. Ты готов? Нет, но уже поздно. Игра началась. Юнги завороженно наблюдает, как младший выдавливает на свои пальцы смазку, как комната наполняется сладковатым ароматом манго (лол, почему манго, Ди?), как шире раздвигает ему ноги, а в следующую секунду Юнги чувствует чужие горячие пальцы у своего отверстия. Чонгук осторожно водит между его ягодиц, надавливает, не пугает старшего раньше времени. Надавливает ещё больше смазки, толкает первый палец внутрь. Юнги напрягается, неосознанно сжимается и шипит от неприятных ощущений. — Расслабься, маленький, — шепчет Чон ему на ушко, целует, а про себя радуется тому, какой старший узкий, нетронутый. — Неприятно будет совсем чуть-чуть. Конечно, тебе легко говорить, — думает Мин, когда палец проникает глубже, растягивая его стенки. Небольно, но очень неприятно. И это об этом он фантазировал каждую ночь?! Вскоре Чонгук добавляет ещё один палец, а свободной рукой надрачивает чужой член, чтобы отвлечь от дискомфорта. И, кажется, это помогает, потому что Шуга и вправду расслабляется и даже издаёт тихие стоны. Чонгук не спешит, терпеливо растягивает его, подготавливает, чтобы в конечном итоге доставить максимальное удовольствие. Вдруг Шуга неожиданно вскрикивает, и младший понимает, что нашёл его простату. Он на всякий случай надавливает на эту точку ещё раз, чтобы убедиться — реакция та же. Чонгук довольно улыбается. — Приятно, правда? Чертовски приятно. Мин впервые такое чувствует, всё это ново для него. Пальцы мелкого такие умелые, откуда он вообще это умеет? Даже не даёт передохнуть, всё касается и касается этой самой точки, пускает мурашки по всему телу. Ощущения всё острее, а желание кончить выбивает мысли. Ему слишком хорошо… Шуга неосознанно тянется к своему члену, но Чонгук его опережает. Наклоняется и без предупреждения, без каких-либо либо церемоний вбирает влажную головку в рот. Старший вмиг распахивает глаза, хочет спросить, какого чёрта творит младший, но в следующую секунду Чон заглатывает его член целиком, в то же время продолжая трахать его пальцами. Шуга содрогается в ту же секунду и сильно прогибается в спине, ловя густые тёплые волны оргазма и на время теряя связь с реальностью. Чон крепко держит его в объятьях, успокаивающе поглаживает до тех пор, пока дрожь в теле полностью не прекращается. Какой чувствительный, — мысленно усмехается младший, смотря на размякшего и расслабленного парня. Как раз то, что нужно. Пока Мин потихоньку приходит в себя, младший начинает раздеваться. Снимает с себя всю одежду, надевает презерватив и начинает (=продолжает) ласкать парня под собой, пытается вернуть возбуждение. Оказывается, что это не трудно. Старший возбуждается сразу же, как только видит обнажённое, крепкое тело своего парня. — Я готов… — Ещё нет. Старший стонет из-за отказа, но Чонгука это не останавливает. Юнги не готов, он просто нетерпеливый. Не хочется делать ему больно, поэтому Чон медленно, не спеша, его растягивает, пока в старшего спокойно не проходит четыре пальца. Шуга насаживается на пальцы сам, сам подаётся навстречу, умиляя этим Чонгука. Он нарочно вытаскивает пальцы и с явным весельем наблюдает, как обиженно хмурится старший. — Чонгук, я хочу… — Тихо, тихо, маленький. Имей терпение. Да не хочет Юнги терпеть! Он хочет Чонгука прямо сейчас! Впрочем, он готов забрать свои слова назад, когда его неожиданно хватают под бёдра и притягивают ещё ближе, угрожающе нависая сверху. Но лёгкий страх моментально отходит на второй план, стоит младшему подразнить членом его дырочку. Шуга скулит, когда Чонгук проникает слишком чувственно, но слишком медленно. — Быстрее… — Не-а, — цокает младший и продолжает эту пытку. — Ну Чонгу-у-уккк… — Чонгу-у-ук, — передразнивает, издевается, зараза. Он слушал бы мольбы старшего вечно, тот такой сладкий, такой послушный, когда ему что-то нужно. — А говорил, что не будешь умолять. — Я не умоля... Ах! — вскрикивает Мин, когда в него одним толчком входят до конца. Божественные ощущения. И узко так, что Чон с трудом сдерживает свой собственный стон. Он не двигается сразу же, даёт привыкнуть к своему размеру и сам привыкает к узости. Проходит какое-то время, прежде чем Чон начинает совершать плавные толчки. — А-ахх… Шуга опрокидывает голову и, кажется, улетает. Чувствовать в себе Чонгука и ощущать его ритмичные движения — божественно. Стонать под ним и слышать под ухом его хриплые рыки — чёрт возьми, прекрасно. Чонгук трахает его просто идеально, затрагивая все нужные точки, все струны Шуги, заполняя его собой полностью и заставляя забыть обо всём на свете.***
Было круто. Определённо. Возможно, это не то слово, которым стоит описывать всё произошедшее, но Юнги сейчас настолько измотан, что мысли ему не даются. Они так и лежат в обнимку, слишком ленивые для того, чтобы пойти и смыть с себя все улики, пока Чимин и Тэхён не вернулись. Хотя… С Шуги улики врядли смоешь. Блять, что скажут Хосок и Чимин, когда он гордо заявится к ним, весь в засосах и отметинах? Юнги уже потирает руки, предвкушая их реакцию. Но сейчас всё это неважно… Важно то, что он с Чонгуком, с любимым человеком, и он, наконец-то, счастлив. Мин вздыхает, думая о том, что, наверное, больше не получится прятаться. В универе об этом всё равно узнают, догадаются, поймут, и это не плохо. У каждого ведь наступают в жизни перемены… Стоп, Юнги, тебя явно не туда занесло. Точно нужно освежиться. — Чонгук~а, можно мне в душ? — Шуга делает попытку выпутаться из объятий, но куда там. Его наоборот прижимают ближе и зарываются носом в шею. — Ну вот, а говорил, что в разрешении не нуждаешься, — смеётся Чонгук, игнорируя лёгкие толчки в грудь. — Нельзя. Позже вместе пойдём. Старший негодует и думает, что слишком этого мелкого избаловал. Ладно, он спустит ему с рук эту выходку сегодня, но вот завтра… Всё-таки есть вещи, которые никогда не меняются.