Ведьмак на полставки

Во Флотзаме начинался новый день, и для меня он начался с подготовки к бою с Кейраном. Ведьмак уже ждал меня внизу. Это в игре чародейка подержала кейрана на берегу своей магией, а Геральт прыгал между щупалец и рубил их – на деле это довольно сложный процесс, так просто монстров размером с четырёх мамонтов – не убивают. Так что нужно было как следует подготовиться – больше по защите от Кейрана, чем увеличивать боевую мощь, поэтому вниз я спустился, одев лёгкую броню. Редко когда я пользовался бронёй, а если пользовался – то только самой прочной и ради зачарования, а не защиты. И доспех у меня был особенно эффектный – из чёрной чешуи Алдуина и его костей. Прочная кираса из костей, практически угольно-чёрных, столь же чёрной чешуи в нужных местах, и всё это было укреплено аэдрическими рунами, туумом, и сделано в окулатории имперского города – окулаторий занимал нижний этаж новой, полуторакилометровой в высоту башни, которая была видна со всех окрестностей Имперского Города. Сила зачарования была направлена не на защиту, а на поддержку – аэдрические руны придавали сопротивление экзотическим формам урона – таким, как кислота, яд, вакуум, резкие перепады давления и температуры, звук, свет, радиация. Обычные, классические зачарования были столь же обычны, что и всегда – физически я уже был достаточно силён. Так что доспехи были зачарованы на другое, что было необычным – сапоги приглушали звуки и позволяли ходить по воде. Броня имела редкое зачарование – полёт. Да, я могу летать во сне! И не совсем во сне. Правда, не как железный человек в фильме – за основу было взято древнее заклинание полёта, которое было утеряно ко времени начала четвёртой эры, очень нужное и полезное заклинание. На спину был установлен двигатель – он использовал силу телекинеза и мог выдавать только кинетические толчки и постоянную тягу, но слабую. Этого было достаточно, чтобы подняться на гору, или ещё что, но путешествовать так нельзя. По большому счёту – это оборудование позволяло совершать быстрые прыжки, схожие с криком "стремительный рывок", но только по дуге, или медленно лететь со скоростью десять-пятнадцать километров в час, если ветром не сдует. Для схватки с огромными существами или драконами – лучше не придумаешь, хотя и от толпы мелких легко уйти в сторону, чтобы бабахнуть по ним магией или туумом. Внизу в зале таверны была ссора. Ссорились, как я заметил, два человека, которые пришли похмелиться и выдавали удивительной красоты и сочности перлы на крестьянском диалекте, я аж заслушался. – Табе чево надобно в харчевне, сучий ты потрох, сын собаки, – разливался соловьём один, – табе велено было водяру ташшыть, вот и ташшы, шо смотришь, кабаний сын? Второй, бугай, был на вид смущён и растерян. На полу лежала разбитая бутыль, пахло водкой. Видимо, у мужика сегодня плохой день, а у того, который на крестьянский диалект силён – и вовсе случился приступ, он обернулся к людям, эльфам, краснолюдам и прочим, кто наполнял таверну, – вы послухайте, чаво это делаецца, послал за водкой этого, а он возьми и разбей. – Я не специально, – сказал неожиданно тонким голосом толстый и массивный мужик, – ты энтово, прости. – Я табе прошшу щас по… И далее непереводимая игра слов. Я с улыбкой спустился вниз и заметил за столом у стеночки сидел Геральт и остальные из нашей компании, и слушали это бесплатное шоу. Геральт заметил меня и поднялся, что внесло некоторую сумятицу в представление около входа – и оба спорщика сбавили тон. – Готов? – спросил меня белый волк, – тогда пошли, мы и так задержались, потому что ты дрыхнешь долго. – Зато редко. Геральт оттолкнул того, который соловьём разливался: – Подвинься, в дверях встали и людям проходу не даёте. – Звиняйте, милсдарь ведьмак, – сразу сдал назад мужик и схватив за белую рубаху того бугая, потащил его в зал. Мы с геральтом молча вышли из таверны. На виселице слева от входа покачивался жирдяй Лоредо, а местные иногда ходили посматривать. Зато на улицах Флотзама теперь гораздо больше краснолюдов и эльфов, и атмосфера страха и беззакония как-то если не улетучилась, то немножко ослабла. Светило яркое солнышко, было тепло и хорошо. Геральт двинул без слов к дверям фактории и вышел, я за ним. Мы двинулись по дорожке в сторону притока понтара, где раньше видели Кейрана. Тварь большая, видать её издалека, магическая аура сильная. Геральт молчал всю дорогу, только мы отошли – как услышали щёлканье жвал эндриаг. Ведьмак достал меч, подаренный мною и изготовился к бою. Я же предпочитал обычно дальний бой, поэтому достал скорострельный арбалет – не люблю насекомых, и без огненного плаща в лес не захожу, но раз уж Геральт захотел размяться – пусть будет так. Я выстрелил первым – арбалетный болт попал в эндриагу-солдата, которая или который, не знаю, пёрло на нас первым. Дальше в бой влез Геральт и начал рубить их очень быстрыми движениями. Клинок резал мутантов так же хорошо, как нежить, одного удара хватало для смертельной раны любому противнику. Я выстрелил ещё и ещё, сбив ещё двух эндриаг, что решили пройти мимо ведьмака и закусить моим бренным телом. Но удача оказалась не на их стороне – получив по болту из зачарованного арбалета, обе успокоились. Геральт закончил с этой группкой и мы двинули дальше, меч он не убирал. Путь по лесу – ещё пять километров… * * * * Вот я никогда не задумывался, что такое Остров Яблонь, старшая кровь, и как Геральт выжил после погрома… Поэтому взялся за изучение этого феномена. А? Что? Кейран? Какой кейран? Вы про того кальмара-переростка? Для тех, кто убивал бессмертных древних полубогов – это не более чем маленькое приключение, не достойное даже строчки в дневнике. Или упоминаемое наравне с описанием утки, которую трактирщик пересолил во время запекания. Я ходил из стороны в сторону по комнате и слушал рассказ Трисс, который она мне рассказала. Мне ещё многое нужно узнать об этом мире. – То есть, если так тебя послушать – ранее миры находились в состоянии постоянного сопряжения, и переместиться из одного в другой мог любой идиот. Потом – произошло расхождение. – Совершенно верно, – сказала Трисс, – ты что-то об этом можешь сказать? У тебя наверное больше опыта в межмировых путешествиях. – Не то чтобы – если рассматривать внемировое пространство как обливион и этериус, к которым я привык, то получается, что планы обливиона – пространства вне мира, находились слишком близко друг к другу. Это ненормально и вполне возможно – является нормальным для вашего мира. И потом – этот остров, про который говорил Геральт – похоже, что старшая кровь – это уровень магии, достаточный для создания межмировых порталов – врат в обливион. – Почему тебя так заинтересовал этот остров? – спросила Трисс, – это просто какой-то остров. – Нет, это не просто какой-то остров. У меня тоже такой островок есть – я там все свои вещи храню. Называется он план обливиона. Планы бывают разные – крупные и малые – крупные планы создают божества, которые потому и божества, малые – редко кому принадлежат, есть планы элементальные – огненные, морозные, план пустоты… По большому счёту – все миры тоже являются планами обливиона – даже тот, в котором мы сейчас находимся. – И? – Колдовство – это очень популярная магия, вплотную прилегающая к некромантии. Колдовство – это искусство вызова существ, духов, вещей, из других планов. Я, например, регулярно призываю свои вещички, а мой рюкзак – это вообще стабильный портал в мой план обливиона. Вот только если ты думаешь, что любой или даже не любой чародей может запросто взять и создать свой план – то ошибаешься. Нельзя так просто взять и сделать себе стабильное пространство в междумирье, для этого нужно обладать огромной магической силой. Более того – это не удавалось ни одному йорре, по крайней мере, мне трудно представить, чтобы такое могло произойти. – Допустим, – сказала Трисс, – но почему тебя это так взволновало? – Если эта ваша Цирилла создала с нифига план обливиона, или этериуса – то её сила выходит за пределы обычной. Такие мелкие сошки как эта Шеала ей должны быть как дракону дубинка крестьянина – мелочь, не стоящая даже внимания. Трисс задумчиво сказала: – Я изучала Гоэтию… в рамках доступного, конечно, она вообще-то запрещена, условно. – Так всегда. Значит, если Геральт и эта его ненаглядная, умерли, то они должны были попасть в обливион или Этериус, а Цирилла переместила их души на собственный план. А ты уверена, что Цирилла не аэдра или даэдрическая принцесса? Точно Иорре? – Точно, – уверенно сказала Трисс, – так ты умеешь вызывать демонов? – Демонов? Ну, в вашем обливионе всякая гадость может водиться, – пожал я плечами, – мне приходилось видеть межмировой портал в кружке пива, который наполнял её пивом прямо через планы Этериуса. А демонов в привычном тебе понимании у нас нет. – Вам хорошо. – Не говори. Есть даэдра, эти хуже демонов – злые боги, в большинстве своём злые. Ну и их челядь – кланфиры, дейдроты, дреморы – я думаю, они похожи на демонов. Так, это меняет наш расклад, чуть-чуть, – сказал я, – значит, дикая охота – это стая призраков, которая терроризирует мир. И они похитили милашку Цириллу. – Уже милашку? – ухмыльнулась Трисс. – Конечно. Так, что ты узнала по делу? – Я узнала, что на тюремной барке держат правую руку Йорвета – эльфа по имени Киаран. Он должен что-то знать и вывести нас к Йорвету. Так же мне показалось странным, что вояки сумели пленить его. – Понятно. Следует отправиться на барку и допросить его, пока он не умер. Геральт дрыхнет, так что пойдём вдвоём. * * * * Я всё больше склонялся к мысли, что в этом мире мне будет трудно. Потому что меня действительно многое не устраивает – местные короли плели интриги, чародеи и все прочие не отличались добротой, да и народ был дремучим и платил им той же монетой. И к чему это всё вело? Да в тупик. За власть грызлись все, при этом я не хочу влезать в политику, и многое меня не устраивает. Работа мессией, или около того, закончилась – и хрен с ней, теперь у меня нет ока Магнуса – без него и без свитков я гораздо слабее. Да, я по прежнему могу один на один уничтожить армию или дракона, но тем не менее, это ничто не значит по сравнению с невозможностью построить замок. К сожалению, возможности уже не те во всех сферах деятельности, поэтому я вынужден плыть по течению. Мы с Трисс допросили пленного Эльфа – я его вылечил и узнал много нового. Сражались они за благое дело, якобы когда-то выйдут из лесов и будут бунтовать по-крупному, и что немаловажно – Лето предал Иорвета и хотел склонить на свою сторону Киарана, но эльф не поддался, тогда Лето вырезал весь его отряд и самого Киарана сильно ранил. Даже странно, что не заметил, что эльф не мёртв. Трисс выслушала этот рассказ внимательно. Я тоже. – Что ты обо всём этом думаешь? – Лето не должен меня увидеть. Он умён, если он заметит меня – то сбежит тут же. – Ты так думаешь? – Он видел, как я легко остановил скоятаэлей, когда они напали на нас около Флотзама. Если Лето увидит меня, то либо его судьба на этом прервётся, либо он сбежит. Я не хочу рисковать провалом миссии. – Понятно. Небольшое чародейство его не остановит, я так думаю. – Возможно. Но я угомонил эльфов и расстрелял их издалека. – Не стоит считать, что ведьмак обалдел от твоих возможностей и будет сторониться теперь. – Надо встретиться с Иорветом и предупредить его. Так, ты иди к Геральту и как проснётся – сообщи, чтобы брал Золтана под уздцы и тащил к месту, где тот с белками встречался. – А ты? – Трисс уперла руку в бок. Нда, симпатичная она. Фигуристая. – А я останусь во Флотзаме и подожду вашего прибытия. И подготовлюсь к нему. * * * События подходили к концу… к этому концу, а новое начало было на горизонте, и неумолимо приближалось. Лоредо мёртв, так что тюремную барку захватить будет чуть легче – я должен только помочь это сделать. В том, что Геральт не успеет поймать Лето и тот сбежит, взяв с собой Меригольд – я не сомневаюсь, именно это мне и нужно. А так же не стоит забывать о том, что где-то там одиноко ждёт Саския. Что я знал о Саскии из игры? Дракон-оборотень, которая была местной Жанной Д'Арк и девой-воительницей, руководила небольшим царством справедливости – городом Верген. В этом я Саскию поддерживал и хотел познакомиться с Дова – а то всё йорре да йорре, надоели до зубовного скрежета. Смертность накладывает свои особенности, как и долголетие, и тем более – бессмертие. Смертные могут друг другу хамить – всё равно скоро умрут и всё забудется. Бессмертные так не могут, тут уже совсем другое, бессмертные вынуждены быть друг с другом не то что вежливее – а честнее и политичнее. Я думал, поддержать ли мне мятеж-государство Саскии, или нет? Сам по себе прецедент относительно мирного сожительства людей, эльфов и краснолюдов меня вполне устраивает – в духе моей империи, один только минус – местные ссученные и измазанные в крови и политике короли, которые будут ставить палки в колёса. Саскии нужна сила, достаточная, чтобы создать вторженцам проблемы.