Flymer

Кофейня — излюбленное место, которое успело стать достаточно символичным для нескольких людей сразу. Марк, наверное, никогда в жизни так не спешил на встречу с кем-то, как сейчас бежит к Джексону. Они не виделись несколько дней, поэтому желание наконец-то посмотреть в чужие глаза становится только сильнее. Но Туан понимает, что одними лишь взглядами и милыми улыбками, как это всегда происходило, сегодня дело не закончится. Дверь заведения открывается, и Марк осматривается по сторонам, замечая, что Йевон, как обычно, на своём рабочем месте, людей не так уж и много за столиками, а в конце зала находится уже давно знакомая фигура. Туан шумно выдыхает, пытаясь восстановить дыхание, потому что бежать сюда и правда оказалось плохой идеей, сейчас ему хочется буквально выплюнуть свои лёгкие. Джексон замечает его, но наблюдает за парнем довольно холодным взглядом. Не двигается с места и просто ждёт, когда старший подойдёт к нему самостоятельно. Они оба не могут настроиться на начало разговора, потому что оба понимают, чем сегодняшняя встреча может закончиться. Первым не выдерживает Марк. — Привет, — как-то слишком тихо произносит парень, когда подходит к столику, за которым всё это время сидит его знакомый. — О чём ты хотел поговорить? Туан пытается сделать вид, будто он уверен, что на его лице нельзя заметить всю ту панику, которая сейчас переполняет его изнутри, но Ван всё же замечает это и усмехается. Он-то уже знает правду, которую от него тщательно пытались скрыть. — Флаймер, — спустя несколько минут молчания, отвечает Джексон, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. Единственное, на что он сейчас был способен. — Что? — Марк пытается сделать вид, что он не понимает, о чём идёт речь, но грустная улыбка, которая появляется на лице Джексона в ответ на этот короткий вопрос, даёт понять, что нет никакого смысла в том, чтобы прикидываться дураком сейчас. — Перестань, давай хотя бы сейчас будем честными друг с другом, — просит Ван без лишней агрессии и злости, хотя ещё пару часов назад, когда только узнал всю правду, был уверен в том, что он готов разнести всё вокруг себя. Сейчас же хотелось просто поставить точку в этой истории и наконец-то начать жить нормальной жизнью, без иллюзии, что есть кто-то другой в интернете по ту сторону экрана. — Хорошо, — снова коротко отвечает Туан и кивает, всё ещё не решаясь посмотреть Джексону прямо в глаза. — Почему ты не сказал сразу? — довольно глупый вопрос, который Марк прокручивает в своей голове ещё несколько раз, пытаясь найти ответ на него, но эта идея кажется ещё более глупой. Он вздыхает и раздражённо закатывает глаза. — Потому что это было личным, — возможно, Туан и правда злится сейчас. Он не любит, когда в его личное пространство врываются настолько неожиданно и нагло. Но всё же в данной ситуации он понимает, что сам виноват не меньше. — Личным?! — кажется, этот ответ не устраивает Джексона, и он резко подаётся вперёд, не ожидая того, что его голос прозвучит громче, чем нужно. Пальцы Вана цепляются за край стола, а из небольшой чашки с кофе выплескивается горячий напиток прямо на стол — всего пара капель. — Я был влюблён в тебя всё это время, а ты называешь это личным?! Сердце Марка пропускает один удар, когда он слышит эту формулировку, и даже на несколько секунд теряется, рассматривая то, как две капли кофе медленно стекают по столу вниз. Паника накрывает с головой, а в кончиках пальцев ощущается страх и злость одновременно. Туан не привык быть осуждённым за то, что заняло главное место в его жизни несколько долгих лет назад. — Ты был влюблён не в меня, — спокойно отвечает старший, и наконец-то поднимает голову, решаясь смотреть Джексону прямо в глаза. Он спокойно выдыхает, после чего продолжает озвучивать свои мысли. — Ты был влюблён в кого-то из интернета. В его голос, в его мысли, в его стихи. Но уж точно не в меня. Ван слушает эти слова слишком внимательно, из-за чего уже в следующую секунду на лице появляется настоящее недоумение и непонимание. Он зол, и эту злость в нём подогревают ещё больше, будто специально. — Ты издеваешься? Я был влюблён в парня по имени Флаймер, а ты и есть Флаймер, — Джексон снова резко двигается, из-за чего на столе вновь появляются несколько капель горячего напитка. В этот раз в их сторону оборачивается пара человек. Они не придают этому никакого значения. Туан не соглашается и продолжает сохранять спокойствие внутри, в отличие от Джексона, который, кажется, ещё немного, и вовсе перестанет контролировать свои эмоции. — Когда я целовал тебя, ты думал обо мне? Когда я обнимал тебя, снимал с тебя одежду, говорил с тобой, ты думал обо мне? — с каждым словом получается говорить всё громче. Настолько, что даже Йевон у кассы невольно обернулась в сторону чужого голоса, даже не сразу понимая, кому он принадлежит, хоть и давно запомнила этот прекрасный американский акцент. Джексон тем временем молчит, постепенно ослабляя хватку пальцев на краю стола. Марк усмехается. — Вот видишь. А с тобой был не Флаймер, с тобой всегда был Марк Туан, который правда хотел сделать тебя счастливым всего за каких-то тридцать дней. Последние слова старший произносит уже гораздо тише, даже с нотками какого-то разочарования. Он не знал, на что надеялся, когда этот разговор начинался, потому что в своей голове для себя уже давно решил, что раз уж Анонимом является Джексон, то всё это время были влюблены не в него, а в того, кто пишет стихи на просторах интернета. — Спасибо за прекрасный разговор, Аноним, — улыбается Туан, хотя улыбкой это сложно назвать. Выдавил он её из себя через силу. Марк поднимается, наблюдая за тем, как младший начинает кусать губы от волнения и, скорее всего, незнания, как поступить в этой ситуации. В этот раз уже он двигается слишком резко, задевая бедром стол, сдвигая его с места, из-за чего чашка с кофе и вовсе переворачивается, падая на пол. Йевон вздрагивает от звука разбитого фарфора, и снова оборачивается в сторону источника шума. Её сердце сжимается, когда она видит, как Марк и Джексон смотрят друг на друга. У каждого разные эмоции на лице и в глазах, но именно это и заставляет почувствовать мурашки по всему телу. Она решает не подходить к столику пока что, и убрать тот беспорядок чуть позже, потому что даже таким образом вмешиваться в их разговор кажется нелепой идеей. — Кстати, — наконец-то говорит Марк, когда эта тишина начинает надоедать и буквально отдаваться звоном в ушах. — Не забудь передать привет Чжинёну, уверен, у вас с ним хорошие отношения. Последнюю фразу Туан пытается произнести с как можно более сильным безразличием, но голос всё равно дрогнул, из-за чего парень отводит взгляд в сторону, стараясь сделать вид, будто он этого не заметил за собой. Джексон же ещё больше ничего не понимает, рассматривая старшего с настоящим удивлением. Он хочет спросить, что Марк имел в виду этими словами, но тот слишком быстро оставляет его наедине со своими мыслями, даже забывая наушники на столе. Ван планировал закончить этот разговор спокойно, надеялся, что вся история с незнакомым парнем из интернета наконец-то закончится счастливым концом, который обычно бывает в глупых романтических фильмах, но он никак не ожидал остаться на этом месте один, без единой положительной эмоции внутри. Пусто. Совершенно пусто. К столику как можно тише подходит Йевон, оставив на кассе своего напарника, и держит в руках всё, что ей нужно для того, чтобы убрать этот бардак, который остался после ухода Марка. Она не решается спросить что-то у Джексона, потому что всё ещё не забыла о том, какие у Вана проблемы с самоконтролем. Вместо слов, она просто убирает сначала на полу, собирая осколки и вытирая мокрое пятно, а затем протирает стол. — Ты можешь делать это не с такой жалостью? Я в порядке, — грубит Джексон, после чего подрывется со своего места и быстро покидает заведение. Девушка только поджимает губы и на секунду закрывает глаза в каком-то страхе, боясь, что сейчас может что-то произойти. Но в итоге слышит только стук хлопнувшей входной двери, а затем просто разговоры других посетителей. Йевон чувствует, что должна всё рассказать.

Восемнадцатый день из тридцати.

В комнате абсолютная тишина. Плотные шторы не оставляют никакого шанса солнечным лучам пробиться в помещение, поэтому внутри эти четыре стены вовсе не напоминают то место, в котором несколько лет подряд Марк находил своё вдохновение и просто творил. Телевизор выключен, телефон стоит на зарядке, потому что все сто процентов батареи он потратил на перечитывание своей переписки с Анонимом. Хотя, нет, стоп, теперь уже с Джексоном. Напротив Туана, на таком же кресле, сидит Югём, который всё это время просто рассматривает своего друга и не знает, что сказать. Всё кажется слишком спокойным, хотя внутри настоящий ураган из чувств и эмоций. Они несколько часов потратили на то, чтобы выяснить отношения между собой, обговаривая сложившуюся ситуацию вновь и вновь. Югём настаивал на том, что Марк поступил правильно, учитывая те обстоятельства, которые раскрылись совсем недавно. Туан же чувствовал, что совершает огромную ошибку, хоть и ещё вчера говорил Джексону о том, что между ними ничего не может быть и никогда не могло. Старший вздыхает, потирая пальцами уголки глаз от усталости. Он не спал всю ночь и думал о том, что теперь делать дальше. В его голове настоящий образ незнакомца Флаймера разрушился окончательно, потому что об этом узнал один из самых близких людей в его жизни. Забавно, как за такой короткий период времени Джексон занял такое место и получил настолько важное звание. Югём, конечно, тоже знал об этом всегда, но это совсем другое, абсолютно не то, по сравнению с Ваном. — Как думаешь, каким образом Чжинён и Джексон связаны между собой? — интересуется Марк, даже не поднимая голову для того, чтобы посмотреть на Югёма. Он будто говорит сам с собой и просто вслух озвучивает какие-то фразы. Ким горько усмехается, пожимая плечами. — Не знаю, — он говорит абсолютно честно. Его самого не меньше удивила новость о таком дружеском тандеме, поэтому оценивать эту ситуацию как-то здраво было довольно сложной задачей. — Но хочу надеяться, что они начали общаться относительно не так давно. Ким понимает, что это даже звучит абсурдно, но для него сейчас самое главное — успокоить лучшего друга и не дать ему повода для очередной паранойи. Он прекрасно помнит то, насколько тяжело Туан отходил после отношений с Чжинёном. Повторять это совершенно не хотелось. Поэтому, он поднимается с кресла и подходит ближе к Марку, устраиваясь рядом с ним, тесно соприкасаясь плечом с другом. Благо, места было достаточно. — Не думал, что он узнает о тебе раньше, чем ты признаешься, — всего несколько слов, которые заставляют обоих парней грустно улыбнуться. Кто бы знал, что эта нелепая история с парнем из кофейни в итоге может закончиться вот так. — Может, это и к лучшему? Марк переводит свой взгляд на Югёма и в удивлении поднимает одну бровь вверх. Он правда не понимает, что положительного может быть в этой ситуации. Ким понимает вопрос без единого слова. — Если жизнь снова приводит твой путь к Чжинёну, значит, может, Джексон вовсе не твой человек? — парень старается быть как можно более аккуратным в своих словах, чтобы не повторилась ситуация с их разговором тогда в кафе. Причём, об этом же человеке. — Предлагаешь мне сойтись с Чжинёном? — горько и слабо смеётся Марк, положив голову на плечо своего друга. — Уверен, что он будет рад. Когда я ждал тебя, этот урод спрашивал, почему я не хочу с ним разговаривать, представляешь? Это просто смешно. Югём кривит губы в улыбке и даёт Туану слабый подзатыльник за те слова, которые он произнёс первыми. Ни за что в жизни Ким не будет желать такой судьбы своему лучшему другу. — Я вовсе не это имел в виду, — отнекивается младший и шумно вздыхает, пытаясь подобрать нужные слова. — В том смысле, что если в твоей жизни снова появляется тот человек, который когда-то причинил тебе боль, может, всё, что к этому привело — не твоя судьба? Югём перебирает пальцами чужие пряди волос, а Марк из-за этого заметно успокаивается и прикрывает глаза. На его губах появляется слабая ухмылка. — Ты веришь в судьбу? — в ответ последовала тишина, которая означала согласие. — Не знаю, Югём, возможно, ты прав. В комнате снова становится тихо, слышно только равномерное дыхание обоих парней и какой-то шум в подъезде. Югём вздыхает, прикусывая нижнюю губу, после чего всё же решается спросить. — Ты расскажешь Джексону когда-то? Если он не знает об этом, конечно, — глупый, но одновременно важный вопрос. Марк понятия не имеет, будут ли они дальше общаться, что уж говорить о каких-то важных душевных разговорах. — Не знаю, — шепчет Туан.

Девятнадцатый день из тридцати.

Джексон потерял счёт во времени, и каждая минута для него длится целую вечность. В одну секунду ему хотелось побыть наедине со своими мыслями, в другую позвать всех к себе домой и устроить грандизоную вечеринку, чтобы забыть обо всём, что случилось в его жизни за последнее время. Иногда Вану хотелось плакать, а иногда смеяться, хотя смешного было, мягко говоря, мало. На ноутбуке открыта страница аккаунта, который ещё недавно назывался именем Анонима. Теперь, вместо этого слова и любого другого, включая собственное имя Джексона, на весь экран высветилась надпись, которая обозначала удаление страницы. Он решил, что ему это тоже не нужно, раз Марк так легко отказывается от всего. В голове то и дело появлялись воспоминания об их разговоре в кофейне, но всё это хотелось забыть, выбросить, больше никогда не вспоминать и наконец-то жить спокойно. Он понимает, что в какой-то степени в своих словах Туан абсолютно прав, ведь даже во время поцелуя он умудрялся думать не о том, с кем целуется, а о том, кто пишет стихи. Пускай это и один человек, но ведь тогда Ван даже не догадывался об этом, а это чертовски ужасный поступок по отношению к Марку. Если Туан, конечно, сам был искренний в своих чувствах. Джексон направляется к дивану с тарелкой супа, который приготовил самостоятельно ещё с утра, как тут вдруг в дверь раздаётся звонок. Он понятия не имеет, кто решил зайти к нему, потому что никаких гостей не ждал в своём доме ещё ближайшие несколько дней. Даже Чжебома, который бесконечное количество раз названивал ему и отправлял тонну сообщений, интересуясь всё ли в порядке после той новости, которую он ему рассказал. Раздражённо вздохнув, Ван оставляет тарелку на столе, а сам направляется уже к двери, по пути небрежно поправляя волосы рукой, которые сейчас больше напоминают обычный беспорядок. По его внешнему виду можно легко предположить, каким образом обстоят дела. Открывая дверь, Джексон даже почти не удивляется, когда замечает перед собой рыжеволосую девушку с двумя стаканчиками кофе в руках и небольшим пакетиком из крафтовой бумаги, в котором, наверняка, находится свежая выпечка. — Примешь в гости или заставишь всё это съедать в одиночку? — улыбается Йевон. Она старается сделать как можно более непринуждённый вид, совсем не обращая внимания на то, как выглядит Джексон. Если честно, другой картины перед собой девушка и не ожидала увидеть. Слишком привыкла к таким периодам. — Проходи, только я собирался есть суп, — Ван пожимает плечами и отходит от двери, тем самым подарив девушке возможность пройти в дом. Йевон снимает с себя своё пальто, кладёт на стул, который почти всегда стоит рядом возле шкафа для верхней одежды, и ставит все вкусности на тумбочку. Быстро осмотревшись и не заметив бардака, на который настраивала себя по дороге, облегчённо выдыхает, и снова улыбается, чтобы не вызвать у Джексона никаких подозрений по поводу настоящей причины её визита. — Приятного аппетита, — желает Йевон, когда Ван, казалось бы, не обращая никакого внимания на свою гостью, просто садится на диван и начинает есть суп. — Гадость, — ворчит Джексон, чем вызывает недоумение на лице девушки. — Я про суп, — объясняет парень и даже слабо улыбается, потому что находит эту ситуацию достаточно забавной. — Пришла узнать, что произошло между мной и Марком? — риторический вопрос, и они оба это понимают, но продолжают молчать. Йевон поджимает губы в тонкую линию, после чего всё же решается кивнуть, соглашаясь и одновременно отвечая на вопрос своего друга. Наверное, это нормально, когда друзья заботятся о состоянии друг друга и пытаются помочь. Это нормально для всех, но сейчас речь идёт о Джексоне. — Ничего особенного, мы просто выяснили, что врали друг другу всё это время, — Ван говорит настолько спокойно, что в какой-то момент Йевон даже получается себя убедить в том, что зря она сюда пришла, но когда вспоминает то, с какой силой пальцы парня хватались за край стола пару дней назад, тут же отгоняет эти мысли как можно дальше. — В смысле? — довольно глупый вопрос, который вызывает возмущение на лице Джексона, поэтому девушка тут же решает исправиться. — Имею в виду, почему вы друг другу врали? Ты говоришь о чувствах или какой-то концертной ситуации? За все эти годы дружбы с Джексоном, Йевон научилась вести себя аккуратно и соблюдать некую дистанцию в разговоре с ним. Иногда получалось, а иногда всё превращалось в огромный скандал. Разговоры с Ваном на личные темы превращались в какую-то русскую рулетку, когда каждый раз не знаешь, заряжен пистолет у твоего виска или нет. — Помнишь, я всегда говорил о том, что влюблён в одного загадочного парня из интернета? Ну, который ещё стихи пишет, — с ухмылкой на лице начинает говорить Джексон, получая в ответ кивок. — Оказалось, что я был влюблён в Марка. Он делает паузу. — Ну или как он сказал, не в Марка, а в Флаймера, — вздыхает Джексон и наконец-то отставляет тарелку с супом на стол, потому что с каждым новым глотком он кажется всё более ужасным и невкусным. Йевон молчит, потому что не знает, что сказать и как ей нужно реагировать в такой ситуации. Её руки сжимаю подол собственного платья, сминая чёрную шёлковую ткань, а взгляд бегает по полу, не в силах обратить своё внимание на Джексона. Девушка не паникует, но прекрасно понимает, что сейчас, когда Ван узнал настоящее имя Флаймера, всё может стать только в разы хуже. Она шумно дышит и кусает нижнюю губу. Сейчас нет варианта спросить мягче или прямо в лоб, Джексон в любом случае поймёт даже самый маленький намёк. Поэтому становится не по себе. — Ты собираешься с этим что-то делать? — в итоге спрашивает Йевон и наконец-то поднимает взгляд на своего друга, который за несколько секунд меняется в лице. Теперь Джексон понимает настоящую причину прихода Йевон сюда. И это не совсем то, что ему нравится. Они долго смотрят друг на друга без каких-либо слов. Просто изучают эмоции друг друга и каждый пытается для себя что-то понять. Ван никогда не забывает о том, что Йевон правда можно назвать настоящим другом, который всегда поможет и будет заботиться о тебе каждую секунду, но иногда это превращалось в то, что происходит сейчас. Возможно, когда-нибудь Джексон признает и тот факт, что он самый неблагодарный друг в мире, которого только могла встретить Йевон. — Уходи, — просит Ван достаточно спокойно, но когда девушка пытается возразить и начать разговор заново, задавая очередной глупый вопрос, Джексон подрывается с места и быстро идёт к двери, чтобы в следующую секунду открыть её, а второй рукой указать на выход. — Йевон, я попросил, чтобы ты ушла! — громче говорит Джексон, буквально прожигая в девушке дыру своим взглядом. — Давай не будем доводить это до точки кипения. Уходи, — снова просит парень. Йевон ничего не остаётся, кроме как несколько раз кивнуть головой и наконец-то отпустить ткань своего платья, которое теперь выглядит помятым. Она молча направляется к выходу, так и не притронувшись к тем сладостям, которые принесла Джексону, стараясь настроить их на нормальный разговор. Всё пошло совсем не по плану. И как только в доме снова становится пусто, Ван понимает, в чём заключается вся катастрофа. У каждого из них есть то, что они пытаются друг от друга скрыть.

Двадцатый день из тридцати.