***
Азиатской культурой в Лондоне конечно никого не удивишь, но «Sexy Fish» — это нечто особенное. Традиции Японии тесно переплелись с нравами европейской столицы, и получился удивительный сплав, который можно смело внести в список самых необычных ресторанов Лондона. Здесь, в окружении редких экспонатов современного искусства, предлагают отведать исключительные блюда азиатской кухни. Сочетание получилось интересное и довольно необычное — для искушенных лондонцев ресторан быстро стал альтернативой лучшим заведениям города. Понятия «минимализм» и «сдержанность» здесь сложны и никому не знакомы: лампы-рыбы от выдающегося архитектора современности Фрэнка Гери, русалки Дэмиена Херста, громадный коралловый риф, влившийся в интерьер, — все свидетельствует в пользу неординарности и претенциозности вкуса здешних владельцев. — Ты чего никогда здесь не была чтоле, что рот раскрыла? — спросил меня басист, оторвав меня от размышлений об остановке ресторана. — Самый тупой вопрос, знаешь ли. С учетом того, что я практически из дома не выходила под контролем своего отца! — и я надулась, как обиженный хомяк. К нам уже подходил администратор с довольной улыбкой на лице. Не удивлюсь, если его здесь тоже знают. Да и мне кажется, что каждая собака Никкалса узнает на улице. — Какая честь! — обрадовался мужчина. Никкалс кивнул головой официанту в знак приветствия. — Нам столик на двоих в уединенном месте, — сказав мужчине и затем взглянул на меня с пошлой улыбкой. Администратор взглянул на меня. — Никкалс вы не говорили, что вы встречайтесь… — Мы просто знакомые! — отмахнулась я тут же, — Ничего более! Мёрдоку явно не понравилось, что я так ответила его явному знакомому. Любая бы девушка сразу бы обрадовалась такому, но не я. Но пусть он тоже не думает, что он здесь повелитель всего мира! Администратор указал рукой, чтобы мы проследовали за ним. Мы почти, что пошли в самый дальний угол заведения, и… народу конечно было не так и много. — В чем подвох? — спросила я его, когда я устраивалась за кожаный диван. Администратор протягивал Никкалсу два меню. — Официант в скором времени к вам подойдет. Приятного вечера, — и тот удалился от нас. — С чего ты взяла, что тут подвох? — протягивая мне меню. — Не знаю… — с осторожностью взяв с его руки меню, — Ты в течении недели ко мне иначе относился, а тут… Никкалс как всегда вытащил пачку сигарет из-под джинс и поджег ее зажигалкой. — Считай, сегодня ты хорошо потрудилась в моем заведении, можно так сказать немного побаловать тебя, — выпустив дым из-под сигареты и разглядывал официантов, которые обслуживали других. Ну-ну, — подумала я про себя. Ты мог меня отвести в простую закусочную или в бургерную, или ты хочешь показать, что у тебя много бабок при себе? И ты не ходишь по обычным местам и тебя все узнают вокруг? Что ты задумал… Открыв меню, я увидела что там были за цены, что у меня чуть глаза из орбит не вылезли. Безобидная закуска на маленькой тарелочке стоило около тридцати долларов! — Скажи, что ты пошутил… — нервно сказала я ему. — С чего бы это? — оторвав взгляд от посетителей и сделав вновь затяжку. — Тебе не надо потом отрабатывать за твое угощение? Басист тут же бомбанул на месте. — Так, заказывай и много не пиликай! — Ладно… ладно, не ворчи только! Я снова уткнулась в меню и начала изучать от простых закусок до сложных десертов. Честно, я не особо предпочитаю рыбу и вообще азиатскую кухню, но… стоит попробовать, раз уж Никкалс меня сюда привез. — Ну… я попробую один напиток и… возьму салат. Прочувствовав на себе взгляд, я вздрогнула, когда басист уставился на меня, словно он меня сейчас убьет на месте. — Я тебя не для этого сюда привел, чтобы ты заказала только два никчемных блюда! — Ты предлагаешь мне нажраться чтоле и стать свиньей на убойню?! — не выдержала я. — Тебе это не грозит, с учетом того, что ты толку дома не ела ничего! — бросив меню на стол с треском. Я тоже бросила меню на стол с треском. — Ну конечно, я лишний раз боялась выйти из комнаты и тем более без твоего ведома! Некоторые посетители и официанты развернулись к нам и мы с Никкалсом тут же заткнулись. — Ладно, извини, — сказала я. Я хотела взять свое меню, чтобы сделать все же заказ. Никкалс тоже хотел взять меню, как мы случайно дотронулись нашими руками. Я хотела убрать от него, как он слегка зажал мою руку, мне стало не по себе. Но… его легкое прикосновение пробивали не хуже тока. Ни один парень не касался ко мне… И почему во взгляде Никкалса не увидела хищного взгляда, а какую-то… мольбу о чем-то? Что он хочет мне сказать? Было странно его видеть таким и в какой-то степени страшно… — Мёрдок… Может все же сделаем заказ? — спросив его, стараясь отогнать смущение, и как ни в чем не бывало, я убрала руку и вновь уставилась в меню. Басист явно что-то хотел мне сказать, но он уже не стал ничего мне говорить и уставился в меню. Позже… Не думала, что в этом заведении будет так вкусно, хоть многие жители говорят, что заведение не особо популярное в Лондоне. Как по мне, все было даже вполне приемлемо, но правда цены… выходят за пределы. За столом мы не особо разговаривали с басистом, как и я. И вдруг… — У тебя было счастливое детство? Я хотела взять горячий ролл, чтобы мокнуть в соус, как ролл сам угодил в соус из-под китайских палочек. — Почему у тебя такой вопрос? — Ну, ответь уже, — жуя свой рыбный бифштекс. Я отложила китайские палочки на край тарелки. — Не скажу, что у меня прямо было радужно. Мать ушла из нашей семьи, когда мне было всего лишь шесть лет… Потом, меня всю жизнь воспитывал отец… — я не хотела раскрывать свою душу, тем более уж говорить об отце, — Давай не будем о моей семье, ладно? — Боишься мне довериться? — Просто я не люблю такие душераздирающие темы, тем более… ты сам прекрасно знаешь, что потом случилось! — Просто хотел проверить тебя. Проверить? Интересно в чем? Неужели он думает, что вот так я сразу могу ему открыться? Зачем он завел такую тему? — Да? — слегка хмыкнула я, — Почему ты тогда не расскажешь о себе ничего? Басист откинулся назад, скрестив руки на груди. — Ну… — тяжело выдохнув он, — Я родом из Сток-он-Трент. Я свою мать практически не помню и ни черта не знаю. Знаю, что меня бросили совсем мелким пиздюком у порога дома у папаши. По рассказам Ту-Ди я вспомнила, что у Мёрдока действительно было очень тяжёлое детство, из-за которого, вероятно, он и стал таким мрачным и жестоким человеком со множеством зависимостей. — Тем более тебе никогда не приходилось быть униженным в детстве. — Ты про что? — не поняла я его, взяв ролл с соусом в рот. Никкалс взял стакан с алкоголем и сделал глоток. — У нас от дома был неподалеку дерьмовый местный бар постоянно устраивал тупой конкурс талантов, — сжав стакан в руке, — Мой папаша заставлял меня танцевать, петь и вообще унижаться перед всеми, чтобы я ему заработал на сраную банку пива! Я тут же вспомнила, что Ту-Ди тоже рассказывал об этом… Интересно, вообще Никкалс в курсе, что я знаю все это от вокалиста? — И поэтому ты всех унижаешь взаимно, чтобы казаться выше других? Пойми, что ты не должен быть таким, как твой отец или… — начиная осуждать его, как он перебил меня. Басист пропустил мои слова мимо ушей. — Именно в тот день, я решил, что стану всемирным музыкантом и больше никогда не будет выходить на сцену по чьему-то принуждению! — подняв тон на последних словах и выпил все залпом. Что-то я не понимаю, у нас что просто посиделки в ресторане или что? Я решила сменить тему. — А… еще кто-то из родственников у тебя остались? — Нет. — Ну… не знаю, может брат или сестра… — Ну предположим, есть. И? — Ты поддерживаешь с ним связи? — Нет, я уже давно на них крест поставил, — и вернулся в исходное положение, — Что ж, предлагаю уже собираться, а то мои бестолочи, без моего ведома могут дом перевернуть. — Да… — я встала с дивана, — Только надеюсь ты мне разрешись отойти в уборную? — Если даже ты сейчас убежишь от меня, у меня есть навигатор, где ты будешь находиться. Как же я совсем забыла, что у меня в ухе его сраный жучок в серьге! Я поспешила в уборную, а то мне кажется, что я слишком много поела за ночь.***
Наконец-то мне полегчало и выйдя из кабинки, я начала мыть руки над раковиной с жидким мылом со вкуса лимона и затем взглянула на себя в зеркало. Может быть… все обойдется между мной и Мёрдоком? Может быть он действительно не такой уж плохой, как я о нем думаю, а он просто может действительно обозлен на свою жизнь и старается как-то поднять себя при всех с помощью унижений ко всем и всего прочего? Когда я хотела выйти из уборной, чтобы пойти обратно к Никкалсу, я вспомнила, что его куртка висит на крючке внутри кабинки. Войдя обратно в кабинку, я сняла с крючка куртку. Как вдруг… — Ты видела девушку рядом с Никкалсом? Услышав это от какой-то женщины, я заперлась в кабинке и подняла ноги вверх, чтобы не видели, что здесь кто-то здесь. — Да, я слышала, что он ее выкупил и она стала его личной секс-рабыней, — сказала другая. Получается, это женщина не одна здесь… — Я ее видела вчера в его заведении. Только до меня дошло… Я узнала, чей это голос, я просто замерла на месте и старалась не шевелиться. Что она здесь делает?! Приоткрыв немного кабинку, чтобы увидеть кто там. И да, я не ошиблась, это та самая танцовщица, которую я видела в «Корпорации Кайфа»! А вот другую женщину я не знала, которая стояла рядом с ней. — Интересно, Морган вообще в курсе, что ее лучшая подружка спит с ее отцом? — танцовщица вытащила помаду из красного кожаного клатча. Что… О ком они говорят?! — Ты о ком, Линда? Вот значит, как звали ту женщину… Линда. Значит, она все же меня знает, но откуда? Я бы вылезла сейчас и потребовала объяснений, но думаю, что сделаю только хуже… — Ты знаешь о ком, я говорю, — подкрашивая свои губы красной яркой помадой Линда, — Она же раньше была с нами, хотела убежать с уличной жизни. — Интересно, та знает, где ее подруга находится сейчас? — Врядли, — закончив красить губы, она вернула в клатч, — Ее подруга не думает о ней, когда у нее такой мажористый мужчина, — злобно хихикнула Линда и вышла со своей подругой отсюда. Открыв дверь кабинки, я просто остолбенела от услышанного. Я даже боюсь предположить о ком они говорят, и даже думать об этом не хочу! И боюсь одного, что все думают, что я личная секс-игрушка для Никкалса… Как же было противно и унизительно такое слышать, нет… я должна уйти из Конг-Студио. Я не могла больше находиться с басистом, несмотря на то, что он все же меня выкупил и я принадлежу ему! Выйдя быстро из женской уборной, я направилась к машине, но не подавая виду при Никкалсе, что я хочу удрать отсюда.***
Ночь, 03.00. Всю дорогу, я не показывала вид при Никкалсе, что мне обидно и ужасно находиться с ним. Хоть однако, он спрашивал почти всю дорогу спрашивал, чем я недовольна. Я отмахнулась тем, что я просто устала и хочу вернуться обратно. Наконец-то мы подъехали к Конг-Студио, из окон не отображался комнатный свет. Значит ребят пока не было дома, либо уже давно расположились в своих комнатах. Но… мне стало вдвойне тоскливее и обиднее. Тот разговор из женской уборной у меня никак не выходил из головы. Я ничего не хотела. Абсолютно ничего. Выйдя из машины, я просто стояла на месте. Никкалс уже направлялся к дому, как я его остановила. — Мёрдок… — тихо отозвала его, приобняв себя жалобно за плечи. Басист развернулся ко мне. — Я хочу уйти… — сказав ему. Никкалс полностью развернулся ко мне и бросил недоуменный взгляд. — Не понял? — Я знаю, что ты выкупил меня у моего отца, но пойми… — взглянув на него с полной серьезностью, — Я не могу оставаться у тебя вечно. Басист явно не ожидал такого поворота. — Ты все еще надеешься на свободу?! Я не могла держать в себе то, что накопилось в течении недели. — Я не могу быть всю жизнь с тобой и находиться взаперти, пойми! Я прошу только одного! — Нет! — махнув резко рукой, — Я уже с тобой это обсуждал! — Я не хочу! Пойми, не хочу! Я не хочу, чтобы меня обсуждали, как шлюшку рядом с тобой! Для тебя это нормально, но не для меня! Ты и так сломал мне жизнь вдвойне! — Что?! — заорал и подошел ко мне, дыша мне в лицо, оскалив зубы. Я не побоялась взглянуть ему в лицо. — На что ты тогда надеешься?! Зачем ты забрал у меня от отца?! У Никкалса начали вздувать вены на шее. — Я никому просто так не оказываю услуги, и тем более, уж спасать чьи-то задницы от поганого банкротства! Почему я должен просто так оказывать услуги?! — Что тебе от меня нужно?! — Что я хочу? — Никкалс ухватил пальцами меня за подбородок, — То чего я хочу, она мне недоступна. Что он имел в виду? — Ты все еще надеешься, что я отдамся тебе полностью?! Этому никогда не бывать! — убрав его руку с моего подбородка, — Я ухожу от тебя и я не твоя собственность, чтобы со мной как с игрушкой обращаться! Только я развернулась от него, как басист ухватил меня за волосы и прижал к себе, как питон. — В этом ты сильно ошибаешься, Джейн, — сказав мне это в губы и тащил насильно в Конг-Студио. — Нет, отпусти меня!***
Никкалс с силой тащил меня куда-то через весь дом. Мы оказались на самом нижнем этаже и открыв дверь в какой-то старый подвал, он грубо толкнул меня, а сам закрыл дверь изнутри. Швырнув со всей злостью ключ в угол комнаты, он поспешным шагом направляйся ко мне. И затем ухватил меня за подбородок и приблизил свои глаза к моему лицу. — Даже не думай, что ты когда-то уйдешь от меня! — после этих слов, он схватил меня за руку и потащил к потрепанному матрасу на койке. Только не это! Я боялась этой участи! — Что ты удумал?! — я отдернула свою руку от его и хотела убежать, но он схватил меня вновь, — Нет, уйди от меня! — я хотела выхватить ключ с пола и сбежать отсюда, но он толкнул меня на койку, что слегка головой ударилась об стену. Никкалс наклонился надо мной и начал срывать с меня белую майку, которое он же купил и начал откидывать куски ткани во все стороны. — Нет! — крикнула я и звонко ударила его по щеке, от чего он только больше разозлился. Басист схватил меня за горло и начал меня душить. — За это, ты еще больше получишь от меня! — другой свободной рукой резко сорвал с себя майку и тут же задрал вверх мой бюстгальтер. — Нет! Затем он стянул со своих джинсов ремень. Я так сильно закричала от того, что он хочет меня избить этим ремнем. Но он просто взмахнул и звонко ударил об пол. — Ты не уйдешь от меня никогда! — Нет, не надо, прошу! — я умоляла его, держась за его руку, чтобы как-то убрать, которой он душил меня. Никкалс выбросив ремень в сторону и убрав руку с моей шеи, резким движением навалился своим телом на мое хрупкое тело. Приспустив свои джинсы вместе с боксерами, я увидела его достоинство приличного размера, от которого у меня невольно начало поступать приступ тошноты. Не успев его остановить, как он одним ловким движением стянул с меня черные порванные джинсы и затем разорвал мои трусики. И схватив мои руки за запястья, откинув по обе стороны от моей головы. — Мёрдок, не надо! — я начинаю реветь от того, что сейчас со мной произойдет. Басист кидает на мое тело похотливые дикие взгляды. — Ты все равно станешь моей… — наклонившись над моей оголенной грудью, — Тебе не избежать этой участи. После этих слов, сжав мои руки еще сильнее и начал сильно покусывать мою грудь, оставляя на нем багровые засосы. — Ммм! — от каждого его укуса, я сильно дергалась. Никкалс остановился, и уже я чувствовала у входа его головку, и тут же вошел в меня, что от этого я закричала на всю комнату, вскинув голову вверх. — Ааааааа! Никкалс начал делать толчки с жестокой грубостью и одновременно покусывать мою шею. Я снова закричала от боли, но басист заткнул меня своим настойчивым поцелуем, заставляя меня терпеть боль молча. Его член распирал и разрывал мою девственность, упираясь прямо в матку. С каждым толчком мне было ужасно больно и я не могла выдерживать своих слез от разрывающийся внутри боли. Никкалс вынул свой член из меня, привстал на коленях и начал направлять свой член к моему рту. — Нет, не надо! — в испуге прокричала я. Не услышав мои слова, он с силой толкнул в мой рот, что для было неожиданностью. Басист толкает с силой свое достоинство в мой рот, что даже у меня не было возможности набрать воздуха, чтобы избежать наполнения своими легкими этими белыми густыми испражнениями от него! Басист ухватил меня за волосы, чтобы я не сопротивлялась ему. Мне было так тошно и противно, что в моем рту его член приличного размера теребит мой рот! Никкалс вынув член из моего рта, я хотела выплюнуть его жидкость, но он тут же заткнул мне рот рукой, мне ничего не оставалось делать, как проглотить его белую теплую жидкость. Ужасно омерзительно, я не могу… С грубостью перевернув меня на спину, он сильно взял меня за короткие волосы, оттягивая мою голову назад. — Нет, Мёрдок остановись! — в слезах прокричала я ему, — Прошу! — истерически умоляла его. Басист не слушая меня, раздвигает мои ноги и ощупывает рукой поврежденную промежность. Никкалс начинает терять терпение и я понимаю, что ему плевать на мои уговоры. Его грубые руки нагло ощупывают мои половые губы и когда нащупал клитор, то он просто сжал его. Неприятно, но я не могу выдержать этой боли. — Ааааааа! Басист коленом раздвигает мне ноги и приподнялся, держась за мои лопатки. Никкалс еще сильнее раздвинул мои ноги и приподняв мою задницу, чтобы войти меня в глубже. В конце концов ему удается протоптать себе путь до моей матки и каждый его толчок становится грубее с каждой секундой. Капли его пота капают мне на спину, Никкалс не останавливайся, все еще продолжая толкаться в меня. Мужчина вытащил свой член и затем со всей силы вгоняет его вглубь снова. Мужчина вновь хватает меня за волосы, что мне казалось, что он выдернет все мои волосы. Затем он развернул мое лицо к себе, дабы увидеть мои расплаканное лицо от боли, продолжая натирать все быстрее и быстрее своим членом мои тугие стенки плоти. — Кричи, не сдерживай себя! Кричи! — прокричав он, слушая мои крики отчаяния, — Скажи, что ты хочешь меня! Мое тело так и бьется в агонии, я пытаюсь сдерживать крики, но не могу. Между нами, я слышала жидкие громкие шлепки, не выдержав этого всего, я сильно закричала и просто рухнула на матрас, а Никкалс пустил во мне сильный оргазм. Чудовище развернул мое лицо к себе. — Теперь ты можешь собой гордиться, у тебя был опыт с настоящим мужчиной… — наклонившись над моим ухом, — Врядли, будет у тебя такой, как я, — и повелся языком по моей шее. Я не могу поверить в то, что Никкалс меня только что, изнасиловал. И теперь я больше не девственница… Я окончательно потеряла сознание от произошедшего. На следующий день… Я с трудом открыла свои слипшийся глаза от горьких слез. Внизу живота все разрывается острой болью. Мое тело все дрожало, и увидела что вся кровать была в моей крови, как и мои ноги. У меня трясутся ноги, я пытаюсь встать, но не могу. Между ног все болит, я не могу пошевелиться, словно меня парализовало. В углу, я увидела басиста, который сидел на стуле и курил с явным наслаждением, поглядывая на меня. От басиста исходила самодовольная улыбка. Выбросив сигарету в сторону, он встал со стула и направлялся вальяжно ко мне, засунув руки в карман джинс. — Вижу, ты наконец-то пришла в себя, — подняв высокомерно голову вверх, — Ты потеряла сознание, значит, тебе было так хорошо? Наклонившись надо мной, он ухватил меня за лицо, заглянув свои плотоядными хищными глазами. — Не трогай меня! — проорала я, оттолкнув его от себя с трудом, — Ты чудовище! — Не сопротивляйся мне! — проорал он, — Я не отпущу тебя никогда отсюда! — Нет, ты насильник и наркоман! Ты можешь только силу, я… Схватив мою руку, он прижал к своей груди. — Твое тело недавно сливалось с моим… Твое тело отвечало каждым моим движениям… Перед моими глазами проходят все воспоминания недавнего события. — Неправда! — закричала я и отвернула от него голову. Басист всего лишь усмехнулся на это. — Уверена? Пальца Никкалса вошли в мою промежность, что я сильно вздрогнула на койке. Затем он высунул из моей промежности и показал мне влажные пальцы. — Хотя ты меня ненавидишь всем сердцем и тебя от меня тошнит… — подло хмыкнув он, — Твое тело не может устоять. И после этого, ты хочешь, чтобы я отпустил тебя? Никкалс вновь рухнул на мое покалеченное тело и начинает со всей силой покусывать все что можно. — Нееет! — прокричала я. То чего хочет Никкалс, он получает силой. Я не хотела видеть истинное лицо Никкалса. Мне никогда не уйти отсюда, я действительно стала игрушкой для Мёрдока Никкалса. Я не хотела такой участи не хотела… На что я все же надеялась?..Мёрдок
Позже… Изнасиловав снова Джейн утром и заперев ее под ключ в подвале, я поспешно направился к своему Виннибаго. Открыв дверцу холодильника, я вытащил пиво и ногой швырнул дверь, чтобы закрылась. Я хотел открыть пиво и выпить, но перед моим глазами пробежались сцены, что я делал недавно с Джейн и до меня только дошло, что я ее и вправду изнасиловал! — Что я наделал?! — схватив себя за волосы и даже не открыв пиво швырнул бутылку об стену, — Что я натворил?! Ты все еще надеешься, что я отдамся тебе полностью?! Этому никогда не бывать! Вспоминая ее слова, я начал метать со злостью все свои вещи и просто кидать во все стороны. — Почему ты меня не слушаешься?! Почему ты не можешь… полюбить меня?! Как я могу тебя удержать около себя, как?! — проорав про себя. Подойдя к «особой» стене, я отодвинул маленькую шторку, где была спрятана доска с фотографиями — Джейн Морган. Я дотронулся до одной из них. — Если только… мое тело связать с твоим… — тяжело выдохнув, прикрыв глаза, — Нет… — ударив кулаком об стену, — Ты принадлежишь давно мне… — взглянув исподлобья с полной серьезностью на ее фотографии. Ведь Джейн Морган не знает о том, что она давно под моим присмотром и знаю, каждые ее шаги в Великобритании… Ведь она не знает, что я настойчиво у Райана Моргана выпросил её на обмен моей помощи. Хоть он и не хотел отдавать её мне сразу, но я добился этого с трудом. Пусть сколько хочет столько плачет и кричит, но я никогда не выпущу ее из своих рук. Хоть я поступил с ней жестоко и прощения мне нет… Джейн Морган — я добился тебя через твоего отца. И я не допущу, чтобы ты сбежала от меня… Никогда. Хоть ты и будешь меня ненавидеть за это всю жизнь, ты только моя и больше ничья! Если даже, если весь мир встанет против меня, я никому тебя не отдам. Никому и тем более, я не верну тебя к твоему отцу и к твоей прежней жизни! И ты узнаешь рано или поздно почему...